I want a new drug

– Можно я теперь осмотрю твое ухо, Оливия? Артур сидел в своей частной клинике, в той, которую открыл всего шесть месяцев назад. Он осознал, что ему давно следовало отделиться от отца, уже когда он закончил свою стажировку, но он был слишком сосредоточен на таких вещах, как преданность и семья, вместо того, чтобы думать о своей собственной врачебной этике. Его отец был хорошим врачом, даже хорошим человеком, но его разум воспринимал пациентов как покупателей – людей, которые платили и получали обслуживание взамен, и чем больше они платили, тем лучшее обслуживание получали. Артур больше не мог этого выносить, его это медленно убивало изнутри, заставляя ненавидеть свою работу. Все, чего он когда-либо хотел, это помогать людям. Мерлин был причиной, по которой Артур наконец-то набрался отваги для того, чтобы прийти к своему отцу и сказать ему, что увольняется. Мерлин медленно и постепенно, как вода придает форму камню по своему желанию, лепил Артура и заставил его понять, что он чувствует себя несчастным без всякой на то причины. Убедил его, что единственное, удерживающее Артура от того, чтобы быть таким врачом, каким мечтал, было его собственное упрямство. В тот же день он навсегда покинул Камелот Интернешнл. Его парень был все еще обижен на Артура за то, что он не сфотографировал лицо Утера, когда протянул ему заявление об отставке. Начать частную практику было непросто. Огромное количество письменной работы, с которой он должен был разобраться, сбивало его с ног, и он непрерывно мучился неуверенностью в себе: что никто не захочет к нему прийти… что он ничто без поддержки отца. А потом с ним связался Ланс. Ланс Дю Лак посещал вместе с ним медицинскую школу, они оба рассматривали педиатрию в качестве специальности и, хоть не могли бы назваться друзьями, ценили профессиональную этику друг друга, когда были студентами и когда разошлись дорогами: Артур присоединился к Камелот Интернешнл, а Ланс присоединился к Мерсии. Ланс поинтересовался у него, правдивы ли слухи о том, что он начал частную практику, и, когда Артур ответил утвердительно, спросил, заинтересован ли тот вместо этого в групповой практике. Артур охотно согласился. И вот они тут, через шесть месяцев, уже привыкли к новым обязанностям. Их клиника была небольшой, с двумя амбулаторными смотровыми кабинетами (один для Артура, второй для Ланса), небольшой палатой с шестью кроватями и компетентным медсестринским составом. Артур был влюблен в клинику почти настолько же, насколько был влюблен в Мерлина. В данный момент, он разбирался с трехлетней девочкой Оливией, у которой последние несколько дней болело ухо. Она была милой малышкой, красавицей с каштановыми волосами, заплетенными в два хвостика, свисающими по бокам, и огромными карими глазами. На вопрос о том, может ли Артур осмотреть ее ухо, ее глаза широко распахнулись, и она посмотрела на него с опасением. – Ты ведь не собираешься использовать волшебную палочку в моем ухе? – с подозрением спросила она. – Что? Конечно же нет. Смотри… У меня нет волшебных палочек, – Артур показал ей свои пустые ладони, спрашивая себя, правильный ли это ответ – с детьми ты никогда не можешь быть уверен. Словно по сигналу, Оливия засопела, издала вой и повернулась к своей маме, плача: – Я хочу волшебство в своем ухе, мамочка, – по ее щекам стекали самые настоящие слезы, и в течении нескольких секунд Артур был ошарашен, пока наконец не понял, что не так. Он наклонился вперед, открыл ящик стола и достал оттуда отоскоп. Он собирался его использовать в любом случае, но старался хранить инструменты спрятанными, чтобы не пугать детей. В этом случае это было неправильным решением. Оливия затихла, когда увидела отоскоп, так что Артур почувствовал уверенность в том, что избрал правильный путь, и сказал: – Я просто пошутил, видишь? У меня есть волшебная палочка. Так что, хочешь, чтобы я положил волшебство в твое ухо? – спросил он, и маленькая девочка решительно кивнула, поспешно утирая слезы, и со рвением наклонилась вперед на своем стуле к Артуру. Черт. Артур и вправду обожал свою работу. После того, как они ушли, было уже пять вечера – почти время для того, чтобы закругляться. Стук в дверь заставил его поднять глаза, и Артур не был удивлен, увидев Ланса облокачивающимся на дверную раму. – Собираешься уходить? – спросил тот и продолжил после того, как Артур кивнул. – Хочешь сходить за кофе? Я знаю отличное место. Артур сомневался, что это место может сравниться с Альбионом, но нуждался в кофе, а у Мерлина еще было три часа смены впереди, поэтому блондин решил между тем получить удовольствие от компании Ланса. Пока они шли по улице, Артур размышлял о том, как сильно изменилась его жизнь в прошедший год, с тех пор, как он стал встречаться с Мерлином. Они теперь жили вместе, и он больше не страшился своего дома. В этом месте Артур чувствовал себя наиболее комфортно, наиболее собой, с Мерлином по его руку и демонами всего мира снаружи за закрытыми дверями. У Артура теперь была своя частная практика и он обожал лечить пациентов так, как сам того хотел. Счастливым… вот каким он был. Счастливее, чем был когда-либо прежде. – Думаешь о своем парне, Артур? – дразнящий голос Ланса выдернул его из грез. – Да, – Артур не устыдился признать правду, заставив Ланса рассмеяться. – У тебя нет ни капли стыда, не так ли? – Неа. Ему нравилось думать, что он тоже сделал жизнь Мерлина счастливее. Тот уже окончил обучение в университете и подал заявление на получение докторской степени в детской литературе. Тем временем он работал учителем в начальной школе, и дети – что неудивительно – его обожали. Мерлин продолжал приходить в детское отделение в Камелот Интернешнл каждую субботу, чтобы читать детские истории, и теперь делал то же самое в их частной клинике. Вдобавок к этому он стал читать своим ученикам раз в неделю, и Артур присутствовал при каждом чтении, потому что время от времени Мерлин читал им истории, которые сочинял сам, и после Артур заставлял его записывать их на бумагу, вызывая смущение и непрерывное пыхтение того. У них уже собралась небольшая коллекция историй, и Артур подумывал о том, чтобы убедить Мерлина их издать. Тот умилительно сомневался и стеснялся своих историй, но Артур знал, что они были прекрасны и что мир заслуживал того, чтобы их прочесть. Мерлин все еще работал в Альбионе три-четыре раза в неделю, независимо от того, какая занятая у него была жизнь. Каждый раз, когда Артур предлагал найти ему менеджера или что-то в этом роде, «Она будет по мне скучать» было ответом, и из-за того, что Мерлин подобрал Альбиону гендер и при ответе гладил его стены, блондин слишком тревожился, чтобы вовремя придумать подходящий ответ. Артур и Ланс обсуждали своих пациентов и какие изменения им стоит предпринять, чтобы рабочая обстановка в клинике стала более эффективной, и Артур даже и не заметил, что они идут в направлении Альбиона. Конечно же. Ланс сказал, что ведет его в отличную кофейню, и Альбион был по большему счету лучшей кофейне в городе, может даже в мире – но Артур не мог полностью отрицать того, что был слегка предубежден. Ухмыляясь, он ускорил шаг, и, когда они приблизились к кафе, Ланс заговорил. – Нашел его волею случая: будто в одну минуту его там не было, а в следующую – оно внезапно появилось, потому что я страстно желал хорошего кофе. Это какое-то благословение и проклятие под прикрытием, потому что теперь я вообще никакой другой кофе не могу пить. Никогда. Также персонал там очень милый, а обстановка… магическая – единственное слово, которое приходит на ум. Ланс слегка покраснел после декламации, что Артур объяснил тем, что тот слегка смутился из-за своего волнения. Они остановились перед дверью, и, поскольку это было в его привычке, Артур проверил свою внешность в отражении, ища странные пятна и проводя рукой по волосам… взлохмачивая их. Он замер, заметив, что Ланс делает то же самое: приводит волосы в порядок, разглаживает складки на рубашке… делает себя презентабельным. Поймав испытующий взгляд Артура, Ланс посмотрел на него, поправляя воротник. Застенчиво улыбнувшись, он признал: – Я неравнодушен к баристе. Я тоже, почти ответил Артур, но слова не покинули его рта, поскольку его охватила сильная ревность. Он сделал пару глубоких вдохов и решительно сообщил себе, что Мерлин любит его и принадлежит ему, поэтому нет причины ревновать к безответному увлечению Ланса и вместо этого ему нужно сочувствовать. Строго отчитывая себя, Артур толкнул дверь и зашел внутрь. Мерлин поднял глаза, и его улыбка могла бы скрасить даже самую темную ночь. Он явно не ожидал Артура и был счастлив его увидеть. Блондин подошел к нему, позволяя изнеможению дня и каждой тревожной мысли покинуть свой разум, просто впитывая Мерлина и его вызывающую зависимость радость. – Что ж, ты больше не мог удерживаться от своего кофе, да? Слишком скучал по нему? – сегодня голос Мерлина был полон игривого поддразнивания. – Что я могу сказать, такой кофе в никакой другой кофейне, кроме Альбиона, не делают, хоть и здешний персонал оставляет желать лучшего, – Артур заговорил как можно более надменным тоном и получил за это шлепок по плечу. – Засранец! За это я откажу тебе в кофе. Но я уверен, что твой друг в нем нуждается, поэтому что он будет? – Мерлин посмотрел Артуру за плечо, внезапно напоминая ему, что тот пришел сюда в компании Ланса. Ланса… который, оказывается, был неравнодушен к Мерлину. Когда Артур посмотрел на Ланса, тот глядел на Мерлина широко распахнутыми глазами и был совершенно сбит с толку. Прежде чем Артур мог отвесить ему подзатыльник или еще что-то в этом роде, Мерлин громко его спросил: – Что вы будете, сэр? – Ты не Гвен, – заявил Ланс голосом, полным крайнего замешательства. Глаза Мерлина стрельнули на Артура, который стоял с открытым ртом, временно безмолвный из-за шока дежавю. – Ага! Что меня выдало? – спросил Ланса Мерлин, глядя на Артура, а потом взорвался смехом, и блондин, посмотрев на недоумевающего Ланса, тоже не смог удержаться от хохота. – Прости, – сказал Артур через несколько минут, хватая ртом воздух. – Эта реплика уже использовалась прежде. Не скажу, что она не сработала, но точно устарела. Тебе нужно придумать что-нибудь новое. – Но… но… Гвен? – сказал Ланс, совсем потеряв нить разговора. – Гвен работает здесь по утрам. Я замолвлю за тебя словечко. А теперь хватит тут мешкать, мне нужно работать. Выберите себе столик или еще чего, оба. Я скоро принесу кофе, – Мерлин, обуздав свой смех, прогнал их от прилавка. – Но я ничего не заказал, – заметил Ланс, пока Артур вел его к своему любимому столику. – Тебе никогда не нужно. Не в смену Мерлина, – нежно сказал Артур. – Значит, это был Мерлин, – с благоговением сказал Ланс после того, как они уселись. – Ага, – в голосе Артура слышалась гордость, когда он сказал: – Он что-то, не так ли? – О да, – согласился Ланс. – Если бы мне нравились парни, я бы с тобой посоревновался. – Не повезло. Но, честно говоря, если бы мне нравились девушки, я бы уже давно похитил Гвен, учитывая то, что я узнал ее гораздо раньше тебя. Хороший выбор. – Эй, – запротестовал Ланс, а потом смягчился, думая о Гвен. – Она красивая. – Ага, красивая, – согласился Артур, и в этот момент к ним подошел Мерлин с их напитками. – Поскольку я замечательный бойфренд, вот вам два карамельных латте, хоть и кое-кто, оскорбляющий своего парня, никакого кофе не заслуживает, – великодушно заявил Мерлин, ставя две кофейные кружки перед ними. Он поцеловал Артура в щеку и тот даже не попытался скрыть совершенно одурманенную улыбку, прилипшую к лицу. Когда Мерлин был рядом, Артур не мог прятать влюбленные глаза. – Вы, ребята, отвратительные, – постановил Ланс. – Мы знаем, – в унисон сказали они, и Мерлин подмигнул Артуру, прежде чем повернуться и направиться к прилавку.