Семь (сборник)

— Такой красавец, а уже калека, — тонкие пальцы небрежно легли рядом с механической кистью, держащей стакан с выпивкой. — Горячая точка или ты просто очередной извращенец, помешанный на усовершенствовании своего тела? — Недальновидная барышня или очередная разговорчивая шлюха, решившая найти себе часовой заработок? — спокойно передвинул руку. Сенсорные датчики не предусматривались в этой модели, но мозг самопроизвольно генерировал весь спектр ощущений, поэтому парень старался избегать лишних прикосновений. — В любом случае, советую оставить меня и поискать мимолетного счастья в другом месте. — Клеить мужиков в баре ради пары баксов — прошлый век. Сейчас куда как проще найти себе клиента в сети. Минимум хлопот при максимальном выборе, — девушка коротко постучала по стойке мундштуком, выбивая на гладкую поверхность остатки содержимого, прежде чем установить новую сигарету. — Закурить не найдется? — Натурный съем для тебя прошлый век, а обычные сигареты — норма, — раскаленная подушечка механического пальца коснулась кончика моментально нагревая табак до нужной температуры. — Стандарт Magnum никогда не выйдет из моды, равно как и 9-й калибр, — затянувшись, девушка улыбнулась и обратилась к бармену. — Текила Санрайз, будьте добры. А этому джентльмену чистой кактусовой водки. — Красивое унижение. За мной ухаживают как за дамой, — усмехнулся, впрочем не отказываясь. — И если начала это делать, то доводи начатое до конца. — Конечно, — девушка сама взяла солонку и нанесла на свою руку немного белых кристаллов, протягивая ее к губам парня. — С тебя тост. — За небо, — легкое движение языка по нежной коже, чтобы прочувствовать все оттенки вкуса, сменилось теплом текилы, стремительно пронесшимся комком тепла вниз. Тонкая долька лайма как финальная точка дополнила вкус, делая его совершенным. — За землю, — сладкий привкус гренадина скрыл коварство алкоголя. Тонкая завитая на конце бровь приподнялась. — Странный тост для юной особы. — Он настолько же древний как и твои сородичи, молодой дракон, — девушка легко крутанулась на барном стуле, поворачиваясь лицом к залу и прислоняясь спиной к стойке. — Не всем дано летать в этом пронизанном сигналами небе. Кому-то нужно ползать по искалеченной бетоном и металлом земле, чтобы быть уверенным, что хотя бы она никуда не исчезает. — Ее уже нет, как и нет тех, кто когда-то жил под ее покровами, танцуя года напролет с заманенными глупыми людьми, если ты про эти глупые сказки. — Ты слишком строг и надменен. Но это не грех для твоего народа, а образ жизни. Жаль, что сейчас Владыки неба настолько измельчали, что уже не в силах распознать среди смертных своих преданных Жрецов, — изящным движением девушка закинула ногу на ногу, позволяя черному платью струится по точеным линиям бедра. В зале кто-то присвистнул, поднимая бокал и жестом приглашая за свой столик. — Может все-таки познакомимся? — Нет желания. И я не понимаю о чем ты, — тонкие черные очки не давали рассмотреть выражение глаз, делая лицо нечитаемым. — Последний дракон, которого видело человечество, вымер более восьмидесяти лет назад на острове Комодо, подавившись особо рьяным зоозащиитником… — Баккарат, — перебила его черноглазая, — как хозяйке этого заведения мне все же нужно иногда проявлять вежливость. Даже если мои гости ей не отличаются. А молодой нахал, заглянувший сегодня ко мне на огонек — Ичиджи Винсмок. А же права? — И к чему тогда все эти камлания заправского шамана, чтобы выяснить и так не представляющую секрета информацию? — едва заметный кивок головой на край стойки с голографическим новостным экраном, сияющим кадрами новостей с последней экономической конференции, где он выступал с докладом. — Не лучший выбор канала, эфирная сетка слишком политизирована и скучна для тех, кто желает надраться. — Политика, женщины и спорт — неиссякаемые источники эмоций, так необходимые для наших жизней, — сигарета почти дотлела. — Жаль, что я не суккуба. Приходится столько ухищряться чтобы быть молодой и привлекательной. И мне хотелось, чтобы наш интерес друг к другу был обоюдным, а не исходил только от меня. Ичиджи. Мягкая улыбка скользнула по пухлым губам. — Послушай, Баккарат, — на холеном лице не было ни одной эмоции кроме скуки. — Кем бы ты не была и какие бы цели не преследовала — мне все равно. То, о чем ты говоришь, глупые старые легенды и сказки, которые должны остаться в прошлом. Мир изменился, изменились все живущие в нем. Не больше смысла в бессмертии, когда есть клонирование. Нет нужды в крыльях, когда появились самолеты. Человек стал всемогущим монстром, воплотившим в себе хтонических чудовищ. — Я — нага, а ты — Дракон. Мы должны властвовать как и раньше, когда под твоими крыльями рвалось небо, а под моей чешуей шуршал песок. Мы имеем на это право. Мы должны повелевать, а не прятаться. Смотри,.- по точеной скуле девушки прошла незаметная рябь и проступил рисунок чешуи чуть приподнимая кожу, делая черты лица экзотичнее и старше. Черные зрачки заполнили всю радужку, чтобы через мгновение сжаться в две тонкие вертикальные полоски. — Подойди, — кружащаяся на танцполе в стороне девушка, случайно поймавшая взгляд черноглазой приблизилась, плавно покачивая бедрами в такт музыки. — Поцелуй меня. В голубых глазах не было ни капли разума, когда их губы встретились, а руки загипнотизированной змеиным взглядом девушки легли на бедра наги и начали движение вверх, сминая платья в складки. — Умница, — Баккарат тихо прошипела, отрываясь от своей жертвы. — А теперь иди и танцуй так, как не танцевала никогда. — Хорошо… — девушка, глупо улыбнулась и нетвердой походкой отступила обратно в толпу. — И так с каждым, — хозяйка бара слегка развернулась к Ичиджи, сбрасывая туфельку и обнаженной ступней касаясь идеально выглаженной ткани брюк. — Дешевая уловка уровня кровососов из бабских книжек. Хорошо, что не сверкаешь на солнце как диско шар, — брезгливо обронил Винсмок. — В этом мире такие как ты — пережиток. — А ты? — тонкий палец приподнял подбородок парня. — Знаешь, я ведь невероятно удачлива. Настолько, что даже среди нас о драконах ходят только легенды. Механические пальцы грубо сжали узкую кисть наги, причиняя боль. — Если драконы только легенда, то почему ты так уверена в своей… удаче, — с легким пощелкиванием фаланги и прочие части каркаса начали менять свою форму: удлиняясь, перестраиваясь и становясь больше похожими за драконью лапу, покрытую чешуей. — Потому что наги издавна служили Владыке мира и стали жрицами лучших творений его, ушедших из храма. Тебе же не стоит напоминать как Владыка забрал Золотого дракона после побега обратно в храм, не став уничтожать не родившихся драконов. Когда пришло время, родились Драконы и прятались они от Ока Владыки Мира. И когда Владыка Мира снова увидел Драконов, не стал он их уничтожать, а оставил Он их наместниками Его и справедливыми судьями тленного мира. Наделил всех бессмертием, но лишил продления рода. А жаль. Симпатичные бы получились у тебя дракончики, Ичиджи Винсмок. — Нет, — лапа приняла изначальный вид. — Ты ошибаешься. Приятно оставаться, Баккарат. Смирись, что сказкам конец. — Ты не дракон, ты ничтожество. — Ни то и не другое, — платежная карта скользнула по столешнице, для списания средств за выпивку. — Постарайся протянуть подольше и не сдохнуть с новым витком прогресса.

***

Дыхание ночного города давно потеряло свое очарование. Слишком много огней, слишком мало покоя. — Эй, ну и куда ты прешь? Мало того, что уперся в ночь отдыхать и бухать по барам, так еще и любезного приглашения от тебя не дождешься, — синеволосый дракон нагло закинул ноги на приборную панель автомобиля, припаркованного у самого входа в бар и загораживающего проезд прочим посетителям. — Запрыгивай. — Долго ждешь? — Ичиджи спокойно сел на соседнее сидение, игнорируя поток трепа брата. Привычка. Если слушать и вникать во все, что говорит Ниджи, то можно разориться на психоаналитиках. — Целую вечность. Даже присмотрел себе парочку шлюшек поразвлечься на ночь, — Молния не глядя ткнул сенсор управляющего браслета, выбирая координаты «Домой». — Рейджу подсказала где тебя искать. — Я понял. Не более пяти минут, — впервые за вечер Ичиджи расслабился и улыбнулся. Возвращаться домой на такси не было никакого желания, поэтому забота сестры оказалась кстати. — Было что-нибудь интересное в этой паршивой дыре, куда ты забрался? — Представляешь, в этом мире еще остались наги. — Наги? — Ниджи был искренне удивлен. — Я думал, что эти ползучие твари исчезли в тот же период, что и эти сраные лисы-оборотни. Как их там…? — - Кицунэ. — Да, именно они. Эти неудачники были слишком зависимы от магии, от сил природы, от поклонения, — улицы проносились за бортами на большой скорости. Ночью в этих районах снимались ограничения по скоростному режиму, закрывая пешеходное движение, чтобы хоть как-то разгрузить вечно стоящие в пробках потоки транспорта. — С началом технологической революции магия начала уходить из этого паршивого мирка. Древние Боги заснули в глубинах океана и стали не более чем кусками дна. А помнишь скандал был тридцать лет назад? Когда поднятую Атлантиду выкупили и построили Диснейленд. — Помню, Рейджу тогда искренне переживала, что она не успела выйти замуж за генерального директора, чтобы получить контрольный пакет. Ей довольно тяжело уследить за сроком человеческой жизни, — Ичиджи снял надоевшие очки, устало моргая алыми белками с тонкими черточками зрачков, внутри которых бушевали отблески внутреннего огня. — Еще бы. Вы вечно тащитесь по херне, забывая жить в свое удовольствие. Она хочет успеть за сроком жизни муравья, а ты — снова летать. — Сейчас это вполне реально, — Ичиджи посмотрел на свои протезы. Стальные элементы начали нагреваться, словно в конечности разгоралось пламя, просвечиваясь через сочленения пластин. — Больше нет магии в привычном нам виде. Осталось только бессмертие — Поэтому ты добровольно отрезал себе руки, чтобы стать частью прогресса, — Ниджи так и не соизволил принять более приличную позу до самого дома. — Каждый сходит с ума по своему, брат. Хотя механические крылья — это очень круто. Побудешь подопытной крысой, а я подумаю, стоит ли себе такие же прилепить. — Слишком глубокие мысли тебе не идут, синий дракон. — Я же воплощение мудрости, твою мать! — гордо тряхнул головой, отбрасывая челку.  — Если это не новая извращенная форма прелюбодеяния, то можешь даже не мечтать. — Пошел ты.