К О Н Е Ц
2016–2019 гг.
Эпилог
19 мая 2019 г. в 17:53
— …Ну пожалуйста, расскажи, что было дальше, ну бабушка!
— Потом. Сейчас уже поздно.
— Бабуля, ну чего ты! Ты ведь обещала! Нечестно!
— Обещанного три года ждут. Спать, кому говорю! Завтра опять дела с утра будут.
Ворча и шмыгая носами, внуки полезли в спальные мешки. Харт, конопатый проказник с волосами, в свете костра похожими на еще один язык пламени, что-то буркнул себе под нос. Старший внук Клем, серьезный русоголовый крепыш, тут же закатил ему оплеуху.
— Это он не про тебя, бабушка! — с невинным видом громко сказал он. — Не обижайся. И вы цыц, мелюзга!
Морщинистое лицо старой Марранки растянулось в улыбке.
— Молодо-зелено… Ладно уж, будет вам завтра окончание. Только чур, днем тогда не хныкать. У нас еще почти половина урока не сделана.
Девчонки змейками скользнули в мешки. Клем улегся с достоинством, подложив под голову кузовок с травами, собранными днем. Харт еще некоторое время возился, потирая покрасневшее ухо. Спустя несколько минут ворчание сменилось мерным посапыванием четырех носов.
Подтянув к себе короткое копье, старуха поднялась на ноги. Легкие, молодые движения обманывали глаз — со спины ее до сих пор можно было принять за молодку. Бесшумно ступая по укрывавшему сухую почву пышному травяному ковру, она обошла стоянку кругом. Все было спокойно, ниоткуда не доносилось подозрительных звуков, ниоткуда не шел звериный запах. Похоже, Верс со своими стрелками наконец-то взялся за дело. Она не чувствовала опасности, но копье не оставляла — просто так, по старой привычке.
Подойдя к краю плато, она наклонилась и посмотрела вниз, на долину. Россыпь ярких огоньков взглянула на нее в ответ. Там, где недавно проложили новые дороги и возвели многоэтажные дома, их было больше, расположенных ровными аккуратными рядками. Далеко на западе целыми пожарищами сияли окна сталеплавильных цехов. Старые жилища, построенные из полусырого кирпича еще при Огненном Боге, робко мигали в ответ одинокими окошками. Молодежь уже неоднократно предлагала снести эти жалкие домишки и построить новые, со всеми удобствами, но старики наотрез отказывались. Это была память. Да и место в долине пока еще имелось.
Слева от нее, футах в пятистах, на скальном козырьке трепетал костерок такой же, как у них, бригады травосборщиков. Это Нита со своими детьми. Видимо, тоже наконец собираются спать. У Ниты такой же длинный язык, но она, в отличие от нее самой, никогда не умела обрывать историю на самом интересном месте. Опять завтра будет недобор. Надо ей сделать легкое вливание на следующем собрании, что ли…
Танжери снова взглянула вниз и, неизвестно почему, вдруг попыталась вспомнить, как это было много лет назад, когда ей в лицо оттуда смотрела вековечная тьма, гнездившаяся среди убогих шалашей. И как потом ее начали понемногу оттеснять, раздвигать в стороны эти огоньки, сперва гордые и одинокие, затем могучие и многочисленные. Они сошлись с ней в бою, грудь на грудь, смяли, опрокинули и наконец похоронили — окончательно и безвозвратно.
Это был самый последний бой. Других войн зачарованная земля с тех пор не знала.
Внуки за спиной улыбались во сне.
Над Волшебной страной поднимался ветер.