Моя вредная, прекрасная и сильно беременная Омега

Прошу прощения за ожидание, ну вы знаете, я тот еще гуляка. Глава слегка скомканная, вышла в отношении Саске очень нехарактерной. Очень надеюсь на ваши отзывы, потому что чувствую, что в сюжетной линии что-то не то происходит. _____ Привлекательная девушка бодрой звенящей походкой шла по асфальтированной дорожке, она тащила за собой большой чемодан на колесиках, который даже с виду был весьма тяжел. Тонкая ручка с длинными отполированными кислотно-розовыми ногтями была вытянута в попытке поймать такси. Долго ждать не пришлось. Красивую, хорошо одетую женщину на выходе из аэропорта с удовольствием подвезет любой таксист. Она, мило улыбаясь, стояла на обочине, не заходя в машину, пока молодой, но уже тучный мужчина загружал ее вещи в багажник. Девушка удовлетворенно улыбнулась, когда ей открыли дверцу пассажирского сиденья возле водителя, и легко уселась. Тонкие пальцы выудили из кармана пиджака массивные темные очки и водрузили их на нос. Небрежным движением она наматывала на палец прядь розовых волос и назвала адрес. Сакура знала куда ей нужно. *** Парк в центре города был приятным местом. Здесь можно было степенно прогуливаться хорошо проводя время, если вам некуда спешить. Весело играть, резвясь в сени деревьев, если ты ребенок. Мирно пообедать, удобно устроившись на скамейке, если работаешь неподалеку. Сай приходил в парк, когда ему больше некуда было идти. Некуда и незачем. Время здесь проходило незаметно. Сидя прямо на мягкой, зеленой траве под тенью развесистого дерева, он почти чувствовал. Вот только что? Безопасность? Удовлетворение? Умиротворение? Кто знает. Иногда ему хотелось побыть в отстраненности от всего происходящего, и тогда он бесцельно скитался по городу и его окрестностям. Тоже самое происходило и сейчас. Мобильник разрядился на второй день, и он не стал его заряжать. Зачем? Не в его природе делать бессмысленные вещи. Зачем ему заряжать мобильник, если он не будет разговаривать ни с кем знакомым? Это же глупо. Данзо-сама говорил, что совершать бессмысленные поступки, неправильно, неверно. Перечить хозяину, неправильно. Много разговаривать, глупо. Кричать, когда телу больно, бессмысленно... *** Учиха лежал на удивительно мягкой больничной койке и размышлял. Жизнь представляет собой сплошную череду странностей и удивительных поворотов судьбы. Еще год-два назад скажи ему кто, что он не только позволит кому-нибудь наложить на себя метку, да еще и этот кто-то в итоге его обрюхатит, он бы даже рассмеялся. Но вот он имеет своего Альфу, сильную метку, связывающую их сильнее даже, чем законный брак и… И трех детей. На пару минут брюнет застыл, неморгающим взглядом глядя в белоснежный, возможно, недавно отштукатуренный потолок. Затем его тонкая рука медленно поползла вверх, и, замерев всего в паре сантиметров, опустилась на живот. Да. У него будут дети. Маленькие, беспомощные, такие слабые, дети, которых он обязан будет защищать от всех бед. Обязан. И защитит. Учиха действовал. Машинально, подчиняясь многолетнему рефлексу, выработанному им самим. Заботься о себе сам. Саске боялся. Боялся так же, как давным-давно боялся маленький мальчик, запертый пьяным отцом в подвале. Он так давно не испытывал страха. Боль, ненависть, обида, симпатия, влюбленность, любовь - все эти чувства привычны. Но страха среди них не было. Сегодня ночью Саске боялся. Когда неожиданно начались боли, его словно опустили в холодный и безмолвный омут. Сердце то срывалось на бешеный ритм, будто еще чуть-чуть и оно разорвется, то резко замедляло свое биение, едва толкая кровь по жилам. Казалось, еще немного и ... Пару минут он, словно замороженный ужасом, не мог даже прошептать что-либо, затем, когда тело пронзил особо острый импульс боли, его как-будто включили, нажав кнопку запуска. Тело двигалось на автомате, само по себе, отдельно от разума. Словно со стороны он наблюдал, как одевается, отыскивает ключи и одежду Наруто, будит его, и они едут в больницу. Он уверял себя и Наруто, что с ними все будет хорошо, что все это обыкновенные изменения в его организме, он надеялся, что все именно так. Когда врач сообщил ему о том, что все так и есть, его сердце наконец-то смогло биться ровно, не грозясь разорваться. Было страшно. И до него наконец дошло. Он любит своих детей. И тут уже ничего не поделаешь. Если он будет отрицать этот факт, он будет отрицать самого себя. И что хуже, предаст обыкновенную, по-детски наивную, такую теплую мечту...