You could talk to God, go banging on his door "Hall of Fame" by The Script feat. Will.I.Am
<Год спустя>* Эшли Дан, стоявшая у окна в кухне обычного коттеджа на окраине Коламбуса, очередной раз посмотрела на мобильник. Чтобы успеть в аэропорт, следовало выехать самое позднее через двадцать минут — чтобы, случись на дороге пробка, можно было спокойно ее объехать. Эшли не слишком уверенно чувствовала себя за рулем, но рано или поздно стоило начать ездить на большие расстояния. Стоило спросить Джоша — может, он хочет проветриться? Он вроде был не особо занят сейчас, предпочитая проводить выходной у себя в комнате, отгородившись от мира музыкой в наушниках. Но ведь послушать музыку он может и в машине, так? Эшли поднялась по лестнице и постучалась в дверь комнаты брата. Тот крикнул «заваливай», и девушка зашла внутрь. — Джоши, я хотела тебя попросить, — нерешительно начала Эшли. — Ммм? — спросил брат, вытаскивая "капельку" наушника из одного уха — Ты мог бы съездить в аэропорт? К нам при… Но Дан не дал сестре договорить. — Эшли, отвяжись от меня, ради бога! — Дан орал, его накрыло ощущение дежавю, эта просьба, такая же, как позапрошлым августом, разрывала ему сердце, разбивала стену, которую он выстроил вокруг воспоминаний о том лете. — Уйди! Уедь! Свали! Не трогай меня, боже, не трогай. — Эммм, Джоши, ты мог просто сказать, что я сама могу поехать встречать Тайлера, — сказала Эшли, понимая, что ей самой придется сесть за руль. Глупо было надеяться, что Джош согласится. Хотя она все сделала правильно, честно сказала, что приезжает Тайлер, и вроде Джош должен быть рад, но он почему-то психует. — Кого?! Повтори, что ты сейчас сказала?! — Джош одним прыжком подскочил к сестре и потряс ее за плечи, не осознавая что делает, — повтори! — Джош, мне больно! — вспыхнула та, пытаясь отцепить его пальцы. Тот охнул: — Прости, Эш, прости, но, пожалуйста, повтори, что ты сказала! — Все-таки ты придурок, — вздохнула сестра. — Тридцать девятый, — подумав, произнес Дан. — Что «тридцать девятый»? — непонимающе посмотрела на него Эшли. — Меня назвали придурком тридцать девятый раз… мы с Тайлером считали, в тот день, когда он уезжал, был тридцать восьмой, — выдохнул Дан. Он сунул в карман джинсов мобильник и побежал вниз по лестнице, оставив сестру недоумевать по поводу того, что это сейчас вообще такое было. Так или иначе, Эшли добилась своего — Джош отправился в аэропорт. Она спустилась вниз, взяла телефон и стала набирать сообщение.***
Джош гнал по дороге, не заботясь о превышении скорости, не думая о том, что надо бы заехать на заправку. Он еще успеет, а сейчас ему надо оказаться в зале прилета раньше, чем Тай. Он только по дороге сообразил, что не спросил у сестры номер рейса, которым прилетит Тайлер, как не спросил и того, как она это узнала. После того, как Джош собственными руками уничтожил письмо Тая, в котором тот оставлял ему адрес, чтобы он мог написать ему, когда… если захочет, Дан не знал, как связаться с Джозефом. Смс на его коламбусский номер не уходили, «телефон вызываемого абонента выключен или находился вне зоны действия сети» — Тайлер наверняка поменял симку на местную сразу по прилету. Родители знали домашний номер Джозефов, но после истерики, которая случилась с Джошем на его день рождения, когда он получил подарок от Тайлера, глупо было бы подходить к родителям с просьбой помочь ему найти Тая. Да и вряд ли Джош решился бы позвонить к нему домой… Предполагалось, что Тайлер сам поможет себя найти, а если Джош, психанув, разрубил все связи, то чья эта вина? Чья печаль? В здание аэропорта Джош вбежал одновременно с сообщением по громкой связи. Диктор объявил о прибытии рейса из Лас-Вегаса. В зале прилета стояла толпа встречающих, Дан встал на цыпочки и крутил головой, нетерпеливо выискивая в пестрой толпе пассажиров знакомую макушку. В потоке шло несколько вихрастых брюнетов, все в темных очках и с рюкзаками на плечах. Джош смотрел, не отрываясь, пытаясь мысленно дотянуться, упросить снять очки, улыбнуться, помочь ему узнать. Толпа схлынула, превратившись в ручеек. Последними в зал вышли почтенные леди и стриженый под ноль парень, бережно ведущий под локоть хрупкую, как одуванчик, женщину. Дан лениво скользнул взглядом по этой странной парочке, подумав, что его Тайлер никогда не стал бы такое с собой делать. Двери, отделяющие аэропорт от летного поля, закрыли на замок. Дан не увидел Джозефа. Джош, казалось, оглох от стука собственного сердца. Неужели Эшли над ним подшутила? Но зачем? Зачем эта глупая, недостойная месть, удар по больному? Или, может, он все-таки упустил его, и Тайлер уже смотался куда-то? Он цеплялся за слабую надежду, обманывая себя, уговаривая, что он сейчас постоит немного, отдышится и… что «и»? Может…? Дан вытащил из кармана мобильник и нажал на кнопку быстрого вызова, ожидая услышать набивший оскомину механический голос, но после секундной тишины услышал сигнал вызова. Тайлер был здесь. Где же ты, Тайлер?! Он стоял, закрыв глаза, слушая длинные гудки, на которые никто не отвечал. Он молился бы, если умел, сейчас он просто умолял «пожалуйста»… Его хлопнули по плечу — видимо, кому-то захотелось пройти именно здесь, хотя вокруг было полно места. Подавив в себе рык, Джош с сожалением сбросил звонок, сунул телефон в карман и развернулся, намереваясь сказать наглецу пару ласковых. За ним стоял тот самый парень, пожертвовавший свои волосы детям Африки, или еще какой благой цели, типа странного челленджа «ведро с камнями». Невнятная стрижка, темные очки, татуировка в виде трех полосок, опоясывающих запястье, потертая серая футболка с логотипом НАСА, совсем как у него… "Много их, фриков, по земле ходит", — подумал Джош, и уже приподнял верхнюю губу, чтобы ощериться, но тут наглец ехидно — знакомо — улыбнулся, и снял очки. Дан потерял дар речи — на секунду, с тем, чтобы заорать на всю мощь голосовых связок, не жалея уши Тайлера и тех, кто оказался поблизости от места встречи этих двоих. — Падший! Придурок! Почему ты не написал мне? — орал Дан, не заботясь о том, что вокруг собираются люди, — как ты мог? Как ты мог столько молчать???? — Я тоже тебя люблю, Жуткий, — улыбнулся Тайлер, и вдруг начал смеяться — до истерики, поворачивая Джоша, чтобы тот увидел, что творится у него за спиной. У дверей аэропорта стояли запыхавшиеся психи: Пит и Патрик с одинаковыми кольцами на левых руках, стоял счастливый Росс, прижимающий к себе почти догнавшего его в росте Алека, стоял ехидно скалящийся Брендон, стояла Холзи, выкрашенная в бешеный розовый, стояли Даллон и Колин. И все они бросились к Тайлеру — чтобы обнимать, целовать (только Холзи), по-дружески заехать в ребро (Брендон), повиснуть на шее (Алек), одновременно говорить что-то, тянуть его за рукав, куда-то звать, восхищаться им, удивляться перемене в его внешности. Джозеф обнял всех, пообещав заглянуть к каждому не позднее этой недели. — Ну-ну! — хмыкнул Джош, — перевожу для всех заинтересованных. Сбор психов назначается у нас, о времени сообщу дополнительно, окей? А сейчас я везу это чудовище домой! Не дав Тайлеру толком попрощаться, он затолкал его в машину и рванул с места, боясь, как бы тот не заупрямился. Они отъехали примерно на полмили, как Тай хлопнул себя по лбу и закричал: — Чемодаааан!!! Джоши, мы забыли забрать чемодан!!! Дан ударил по педали тормоза и упал лицом на руль, зайдясь в истерическом хохоте. Отсмеявшись, он стер слезы с глаз и спросил слабым голосом: — Тай, признайся, ты специально. В прошлый раз ты спутал чемоданы, в этот раз — забыл, что будет в следующий? Хочешь совет? — Валяй, — буркнул Тайлер. — Летай без чемодана, только обязательно бери с собой полотенце, — смеялся Дан. — Чтобы было чем вытереть шею, которую ты мне намылишь? Ты это хотел сказать? — Тайлер дулся. Подумаешь, забыл чемодан! Когда тебя окружают психи, впору тронуться умом и эвакуироваться из зоны бедствия, что он и сделал. Они успели вовремя — на ленте крутился последний, побитый жизнью чемодан со знакомой биркой. Джош подхватил его и охнул: — Ты камней туда напихал, что ли? Тяжесть несусветная. — Дай, я, — протянул руку Тайлер. — Ага, щас! Тебя нельзя оставлять тут без присмотра, я уже это знаю. — Схватив Джозефа за руку, Джош поволок его за собой, а Тай хихикал, несмотря на тянущую боль в запястье. — Бро, я способен идти за тобой самостоятельно. Твоя путеводная макушка не даст мне сбиться с пути. Джош, чьи волосы были выкрашены в цвет майского рассвета, негодующе фыркнул, и с удвоенной силой потащил Тайлера к машине. Когда тот устроился на заднем сиденье, он первым делом схватился за спутанные кудри Джоша. Тот пытался пристегнуться, и Тай дернул больнее, чем хотел. Джош коротко взвыл, а Тай испуганно ойкнул и отдернул руки. Дан улыбнулся, завел мотор и снова направился в сторону дома.***
Тайлер взбежал по ступенькам на знакомое крыльцо и ступил в гостиную, где не был год. Все было по-прежнему: та же мебель, те же обои, приглушенно бормочущий телевизор. Те же люди, только Абигайл вытянулась, исхудав до костей, да Джордан обстриг свои кудри, придававшие ему невероятно трогательный вид. Эшли окликнула его, будто между ними не было года разлуки: — Хэй, Тайо, в кои-то веки ты не опоздал к ужину! Если ты рассчитываешь на шоколадный пирог, иди мыть руки. Тайлер фыркнул: — А если я сел на диету, руки можно не мыть, да? Эшли Дан вспыхнула: — ТайДжо, вот что ты за человек? Я прививала тебе хорошие манеры целый год, а ты взял и все позабыл. Фу быть таким! Тот смущенно развел руками — мол, что поделать, а сестра подошла к нему, уткнулась носом в плечо и прошептала: — Тайлер, я так скучала. Джозеф обнял ее и коротко поцеловал: — Я тоже скучал, Эш. По лицу Эшли было видно, что ей до смерти хочется что-то спросить, но она молчала, то и дело искоса поглядывая на Тайлера. В гостиную вышла Лаура: — Мы рады вновь видеть тебя, Тайлер. Добро пожаловать домой. Тайлер обнял маму Дан, стараясь не плакать. Та продолжила: — Думаю, обо всех своих делах и планах ты расскажешь мне завтра, хорошо? Сегодня отдыхай, твоя комната ждет тебя. Джозеф кивнул. Он ел молча, лишь улыбался, когда Абигайл задирала Джордана, да украдкой сжимал руку Дана под столом. После чая Тайлер поднялся и собрался было помочь Эшли убрать со стола, но та замахала руками: — Сегодня ты еще на положении гостя, иди к себе, трудодни начнутся завтра. Джозеф кивнул, пожелал всем доброй ночи и отправился наверх. Джош ушел из кухни последним. Он добровольно помыл посуду, стряхнул скатерть, схватился было за веник, но Эшли отняла орудие уборки из его рук и ехидно поинтересовалась: — Ты чего это, не торопишься к Тайлеру? — Я боюсь, Эш, — признался Дан. Та всплеснула руками: — Господи, да чего?! — Того, что я могу от него услышать. — Джош понурился, но, подталкиваемый сестрой, побрел к лестнице. Его ноги дрожали, когда он шел по коридору. Вот дверь его комнаты, плотно прикрытая, вот ванная, с которой связано немало сладких воспоминаний, вот последняя дверь по коридору. Джош пробурчал себе под нос: — С нашей семейкой не угадаешь. То обвесят комнату сердцами, то вообще ничего не сделают, будто нафиг ты никому не сдался.***
Джозеф валялся на кровати и задумчиво смотрел в потолок. У шкафа сиротливо стоял чемодан, который надо было разобрать, у розетки на зарядке лежал выключенный телефон. Тайлер заново привыкал к уютной тишине, нарушаемой вздохами деревьев за окном, тихим стоном лестницы, по которой кто-то шел, редким хлопаньем дверей — младшие дети семьи разбредались по своим комнатам. Он ждал, не зная, в сущности, чего ждет. Знака? Знамения? Молнии за окном? Стука в дверь? В дверь действительно постучали — робко, тихо, едва-едва, будто стучавший не очень рассчитывал на то, что его впустят. Тайлер спрыгнул с кровати, потянул дверь на себя и увидел Джоша, переминавшегося с ноги на ногу. Тот робко спросил: — Можно? И Тай вместо ответа втащил его в комнату, захлопнув дверь ногой. — Ничего не говори. — Тайлер прижал его к двери и поцеловал. Джош дрожал, сжимая пальцами его руки, оставляя на них следы, которые проявятся чуть позже. Тайлеру было плевать. Он жадно целовал, до тех пор, как Дан не взмолился: — Тай, мне нужен воздух, отпусти. Тот, улыбаясь, ослабил хватку, и вернулся на кровать. Скрестив ноги на одеяле, он посмотрел на Джоша, по-прежнему стоявшего у двери, нервно трущего горло, задыхающегося от волнения. Им нужны были слова. Слова, которые объяснят, что у них друг к другу. Кто они друг для друга. Тишину комнаты разбил вопрос: — Как вы все тут, Джоши? Тайлер деликатно опустил окончание фразы «без меня», но Джош понял. Это была передышка, возможность собраться с силами, ведь говорить о других проще, чем о себе. — Пит и Патрик по-прежнему дружат. Они учатся в одном колледже, но на разных факультетах. Даллон все так же играет с Тимом. Брендон — там все сложно, он никак не может собрать себе группу, так что есть он и «временные участники». — С Ри они так и не помирились? — огорченно вздохнул Тайлер. — Ну… как? Они же не ссорились, просто разошлись и держатся подальше друг от друга. Но вроде как Райан обещал прийти на его концерт, посмотреть, чего добился этот неудачник, так что не все потеряно. — А сам Райан? Он сейчас где? — Куда он денется от Ала? Прошлым летом он пытался поскандалить с Делией, мол, не может больше сидеть у них на шее, но что ей после выходок Пита? Да и Алек сказал, что не хочет уезжать. Пришлось Ри притвориться хорошим и пойти в колледж. Питрик разросся в троицу. — А «Герои»? Ты с ними? — Мысленно рядом, — улыбнулся Дан. — Там отжигает Колин. Сейчас, когда ты тут, Скип наверняка предложит поиграть вместе по старой памяти. Согласишься? — Соглашусь, если согласишься ты. Хотя, кажется, я забыл слова, — смущенно признался Тай. Дан осклабился: — У меня есть твой диск, бро, я заставлю тебя слушать его, пока не вспомнишь. Тайлер закусил губу и вздохнул. Они вновь замолчали. Дан придвинулся к нему и нерешительно спросил: — Тайо, скажи мне сразу, ты надолго к нам приехал? Я хочу склеить свое сердце до того, как ты разобьешь его очередной раз. Тот склонил голову набок, улыбнулся, наклонился к Джошу и прошептал еле слышно: — Навсегда. Джош задохнулся. Мир разбился на сотни осколков, и они падали из его глаз, и Тай сочувственно смотрел, не делая ничего. А потом протянул ему руку и сказал: — Иди ко мне. И Дан — ослепший от счастья, влюбленный, шагнул на этот зов. Шагнул, как будет шагать всегда, потому что когда учеба осталась позади, и сданы самые трудные экзамены, начинается восхитительная, невозможная, настоящая Жизнь.КОНЕЦ