Весенняя лихорадка

День прошел быстро и весело, в основном благодаря возобновившемуся общению с Гарри и Роном. Но, как говорится: «Делу — время, потехе — час». И сейчас Гермиона сидела в библиотеке, с головой погруженная в чтение книг. Но что-то было не так. Даже в своем любимом уединенном месте за стеллажами Грейнджер чувствовала на себе чей-то взгляд. Пару раз она озиралась по сторонам, но в библиотеке кроме неё и мадам Пинс никого не было. По крайней мере, так считала Гермиона, пока из-за книжных стелажей не послышался грохот, а за ним отборные ругательства. Грейнджер поднялась со своего места и двинулась к источнику шума. К большому удивлению, она обнаружила сидящего на полу среди книг Фреда. Старший из близнецов в библиотеке — это что-то новенькое. — Что ты здесь делаешь? — поинтересовалась Гермиона, с усмешкой глядя на парня. — Читаю, не видно что ли? — Фред поднял одну из валявшихся рядом книг и открыл. — Разновидности волшебных растений и их применение. Гермиона хмыкнула. Не очень-то правдоподобно. — Ну, тогда, приятного чтения, — развернувшись, девушка уже направилась обратно в свой уголок, когда сзади послышалось шевеление. Фред зашебуршился, пытаясь подняться, и, стукнувшись об полку, уронил с неё еще две книги, получив в ответ укоризненный взгляд мадам Пинс. Испугавшись гнева свыше, близнец постарался как можно скорее вернуть упавшие фолианты на места, а затем обратился к Гермионе. — Вообще, я хотел поговорить. — В библиотеке? — брови Грейнджер поползли вверх. — Да, — Фред уставился на старосту. — Если не хочешь здесь, можем пойти в другое место. Гермиона вздохнула и бросила короткий взгляд на свою домашнюю работу. Учёба — это, конечно, здорово, но старосте было уж очень интересно, что от неё хочет старший близнец. — Хорошо. Пойдем. Ребята вышли из библиотеки и направились по коридорам Хогвартса. Время близилось к вечеру, поэтому в замке царил приятный полумрак, и лишь лучи заходящего солнца кое-где освещали стены. — Ну, так и что ты хотел сказать? — первой нарушила тишину Гермиона. Фред притормозил. Он облокотился на стену возле окна и опустил голову, как будто собираясь с мыслями. Грейнджер старалась игнорировать навязчивую мысль о том, что видневшийся сквозь стекло розово-оранжевый закат создавал романтическую атмосферу, и Фред на этом фоне выглядел чертовски привлекательно. Но Гермиона не думает об этом. Она ведь не из тех, кто ночами читает любовные романы, пуская слюни на главного героя и мечтая об истинной любви. И в сказки с красивым принцем на белом коне она тоже не верит. Ну, или делает вид. Спустя минуту раздумий, Уизли, наконец, поднял голову и, взглянув на Гермиону, заговорил. — Джордж видел тебя в больничном крыле. Грейнджер ожидала всякого, кроме этого. И что ей теперь делать с такой полезной информацией? — И что с того? — Он слышал ваш разговор с мадам Помфри, — продолжил Фред. Гермиона стала прокручивать в голове всё сказанное ею в тот день. — Не знаю, можно ли верить моему братцу, но, по его словам, описанные тобою симптомы были похожи на влюбленность. Щеки Грейнджер запылали. «Нет. Это не так. А даже если так, то он не может знать, что это относится к нему». — К чему ты клонишь? — Гермиона выправила распущенные волосы из-за ушей, пытаясь хоть как-то скрыть предательский румянец. — Я клоню к тому, — Фред отошел от стены и приблизился к девушке. — Что я не знаю, что такое ты творишь со мной, — он помолчал пару секунд. — Может быть, твои слова были вовсе не про меня, но я хочу, чтобы ты знала: ты зацепила меня чем-то таким, чего я не видел раньше ни в одной девушке. Я долгое время не мог разобраться в своих чувствах и в итоге пришел к выводу, что хочу всё больше и больше времени проводить с тобой, подшучивать или просто наблюдать. Я понял, что я по уши влюбился в тебя. И я уверен, что это не последствия «весенней лихорадки», а что-то большее. Гермиона слушала с открытым ртом. Она не знала, как правильно ответить на такое признание. — Фред, я… — Грейнджер замялась. Она мысленно подбадривала себя, мол «соберись, тряпка» и «хуже не будет», но это не сильно помогало. — Мои слова в Больничном Крыле... Джордж был прав, но я бы никогда не осмелилась признаться,— Гермиона замолчала, увидев, как Фредерик улыбается от уха до уха. Он аккуратно провел ладонью по щеке девушки, убрав непослушные пряди волос с лица. Не хотелось больше ничего говорить: слова были просто не нужны. Фред склонил голову и коснулся своим лбом лба Гермионы, отчего та мягко улыбнулась. Обоим хотелось, чтобы этот момент длился вечно, хотелось навсегда сохранить в душе это сладостное и трепетное чувство, эту легкость на душе после признания. — Безобразие! — но всё хорошее рано или поздно кончается. Гриффиндорцы отскочили друг от друга, как ошпаренные: в их сторону двигался Филч. Фред мысленно чертыхнул завхоза, ведь рыжий был так близок к тому, чтобы поцеловать Гермиону. У этого старого сноба, видимо, пунктик: обламывать старшего близнеца, что бы он ни делал. — Как же я устал находить и разгонять таких, как вы! — ворчал Филч. — Кошмар! Бесстыдники! Фред прыснул в кулак, а затем схватил Гермиону за руку, и они быстренько смылись из поля зрения завхоза.

***

В Хогвартс пришла весна. Погода становилась лучше, дни длиннее, цветы распускались, природа цвела… Но как же обойтись без весенней лихорадки, которая затронула даже самых стойких и серьёзных учеников Хогвартса? А, может быть, для кого-то весна послужила лишь поводом для признания? Никто не может знать наверняка. По крайней мере, теперь весна стала любимым временем года еще, как минимум, для двух учеников школы Чародейства и Волшебства.