Любовь пронзает время

Повествует Лин. Мне исполнился двадцать один год. Кае - двадцать четыре. Несмотря на то, что все наши братья и сестры разлетелись из родительского дома, кто - куда, и почти не видели друг друга, мы с ней все еще поддерживали дружеские отношения. Нам не часто удавалось встретиться, ведь мы были всегда безумно заняты, но порой мы все же находили возможность и время. Кая почти не изменилась. Она оставалась все такой же прекрасной и мудрой, чем вызывала большую гордость у родителей и завоевывала любовь окружающих. Она помогала людям, получившим сильные травмы, лечила малоимущие семьи, спасала пострадавших от аварии или пожара. Иными словами - нашла свое место в жизни. Мне порой даже становилось интересно - кто из нас приносит обществу больше пользы. Я добилась почти всего, чего хотела. Меня взяли на службу в полицию и я в рекордные сроки дослужилась до весьма почетной должности. Не люблю хвастаться, но стены в моем кабинете были сплошь увешаны грамотами и благодарственными письмами. Имелась у меня и парочка медалей за отвагу. Многое во мне изменилось к тому времени. Не могу сказать, что раньше жизнь была ко мне нежна, но за последние несколько лет, она надавала мне столько звонких оплеух, что боль до сих пор отдается где-то глубоко внутри сознания. Началось все, когда я поймала собственную сестру вместе с преступной бандой, получив шрам не только не сердце, но и на лице, как жестокое напоминание об этом мрачном событии. Позже мама уволилась из полиции, без объяснения причин и мне пришлось следить за тем, чтобы она не ушла в депрессию. Порой у меня возникали серьезные проблемы по службе. Иногда у самой рука тянулась написать заявление об отставке. Личная жизнь у меня также не клеилась, что уже, по-правде говоря, начинало сильно раздражать. Но я держалась. Держалась и выдержала. Сейчас на двадцать втором году жизни меня уже почти ничто не могло сломать. Я была хозяйкой себе и своей судьбе. Я чувствовала, будто теперь начинаю жить заново. И жажда этой самой "новой" жизни наполняла мое тело силой, а голову одновременно и мудростью и безрассудством. Я чувствовала, будто стою на пороге чего-то невероятного и мне надо всего лишь сделать один шаг вперед, чтобы вознестись над серым и несовершенным миром, чтобы сделать его лучше. Так мне казалось. А может это и могло стать правдой. Но одно я для себя знала точно - я уже не тот глупый ребенок, каким была еще всего года три назад. Я изменилась. Теперь я другая. Я сильная и упорная. И я сделаю все, чтобы добиться того, чего захочу. Пора брать свое... Нельзя сказать, что все это время я также без оглядки была влюблена в Каю. Нет. Чем дольше длились наши расставания с ней, тем быстрее она покидала мои мысли, вытесняясь работой и бытовыми проблемами. Иногда мы не виделись по полгода и не всегда можно было абсолютно точно сказать, что увидимся еще. У нас у обеих была довольно опасная жизнь. Но я все же помнила ее. Помнила, как заходилось когда-то мое сердце при виде ее. И все это время, как бы не ныли от рутины мои голова и плечи, я скучала по ней. Все же Кая была необыкновенной девушкой. Но вот однажды, во время очередного неудачного дежурства я сильно вывихнула себе колено. Врач сказал, что перелома нет, но нога будет заживать очень долго. Я неделю ходила с костылями и выливала на нее целые бутылки разных настоек, но ничего не помогало. Боль никак не проходила. На восьмой день своих мучений, я послала почтового ястреба в дом Аанга с просьбой к Катаре прийти ко мне и попробовать что-нибудь сделать Ответ пришел через пару часов (я жила не так уж далеко), но не от Катары. Тензин написал, что родители улетели на южный плюс, а он вместе с недавно приехавшей Каей живет у них и приглядывает за новорожденным Уги. Вместо Катары ко мне на следующий день придет Кая. Этого я никак не ожидала. Я была конечно очень рада, но поскольку я целую неделю (хотя будем честными - месяц или два), вообще никак не убиралась в доме, значит работы мне на день было вдоволь. Нельзя же встречать такую особенную гостью пыльными коврами и испачканным полом. До глубокой ночи, я, как ненормальная, хромала на одной ноге со шваброй в руках, порой залезая под кровать, или забираясь на шкаф - протирать пыль. Я умудрилась даже отодвинуть здоровенный диван, чтобы за ним убраться. И где-то в три часа ночи я с чувством выполненного долга наконец рухнула в постель. А на утро, меня разбудил требовательный стук в дверь. Кое-как продрав сонные глаза, я подняла себя за шкирку с постели и, опираясь на все, что попадалось под руку подошла к прихожей. Отворив дверь, я, если честно, сильно удивилась. Мы тогда уже довольно давно не виделись с Каей и может я просто от нее отвыкла, но в тот момент она была на удивление хороша. Она была веселой, как раньше, ухоженной, чисто и красиво одетой, хотя, надо отметить, тень усталости и некой печали, что с возрастом появляется в глазах каждого человека, все же затронула ее лицо. Но, почему-то это лишь придавало ей еще большего обаяния. В целом от нее веяло благополучием и даже какой-то легкостью. Было довольно странно видеть ее такой сейчас. У Каи теперь тоже была не простая работа, но то ли она не так уж сказывалась на ее внешности и настроении, то ли ей так сильно пошел на пользу отдых в доме родителей, при взгляде на нее, создавалось ощущение, будто перед тобой стоит уж чересчур радостный и в то же время немного удрученный жизнью ребенок. Необычно. Она поздоровалась со мной, как ни в чем не бывало и, не дожидаясь приглашения, зашла в дом. Подставив мне свою руку для опоры, Кая приказала ковылять с ней в сторону спальни. Я не стала спорить, однако виснуть на ее плече даже с больной ногой было ниже моего достоинства, так что я пошла, как и до этого, опираясь на тумбочки, столы и стулья. Кая лишь покачала головой. Усевшись на кровать, я оголила посиневшее колено и с интересом принялась наблюдать за ней. Кая села рядом на табуретку. В тот момент я наверно впервые заметила, что наши лица были на одном уровне, а значит мы сровнялись в росте. Забавно. Хрустнув костяшками пальцев, она осторожно подняла мою ногу и положила к себе на колени. Не то, чтобы меня это смутило, но я этого не ожидала. Открыв свою любимую флягу с водой, Кая с присущим ей холодным и спокойным выражением лица принялась за лечение. И знаете... я даже не могу это толком описать. Сначала мне, как и когда-то в детстве, когда она практиковала на мне свою манию исцеления, стало умопомрачительно больно. Так больно, что все мышцы в теле напряглись и голова закружилась. А потом вдруг стало настолько хорошо, что нельзя и словами передать. Физические ощущения были вполне обычные - чувствовалась все та же легкая прохлада, как и десять лет назад, только с небольшой щекоткой, а боль постепенно исчезала и синяки уменьшались. А вот на душе, буквально из неоткуда, возникало чувство какого-то давно забытого покоя и уюта, словно сидишь у матери на руках. Кая, казалось бы, не делала ничего особенного, но относилась к своей работе с таким трепетом, что создавалось ощущение, будто ты для нее самые дорогое, что есть на свете. Я привыкла заботится о себе сама, но получать даже такое ненамеренное тепло от кого-то другого было безумно приятно, хоть и ужасно непривычно. Кая закончила довольно быстро (во всяком случае мне так показалось). Нога выглядела теперь абсолютно здоровой. Я немного пощупала свое колено, убедившись, что оно действительно уже не болит и решила попробовать встать. Стоило мне лишь поставить ноги на пол, Кая тут же бросилась мне помогать. Я хотела было отпихнуть ее, но ее помощь оказалась на удивление актуальной, потому что стоило мне подняться с кровати я ощутила невероятную слабость и была готова вот-вот рухнуть обратно. - Это пройдет через пару минут. - Заботливо сказала Кая, приложив прохладную ладонь к моему лбу, чтобы снять головокружение. - Тебе стоит немного пройтись. Голова наконец успокоилась и я думала уже послушаться совета, но решила, что, просто бродить по дому, как полоумная, я не собираюсь. Вместо этого, я повернулась к Кае и, поманив ее рукой за собой, пригласила на кухню выпить чаю. Мне почему-то подумалось, что она непременно откажется, но вместо этого Кая наоборот широко улыбнулась и с большим удовольствием согласилась. Мы сели за небольшой столик. Кухня в момент наполнилась запахом жасминового чая и шоколадных печений. В комнате воцарилось неловкое молчание, которое первая прервала Кая: - Ну, расскажи мне хоть как ты живешь теперь. Давненько мы с тобой не виделись. Я задумчиво прожевала печенье и наконец ответила: - Да рассказывать особо нечего. Работаю. Иду на повышение. Пару недель назад мы с ребятами взяли банду крупных фальшивомонетчиков. В последний раз я погналась за мелким воришкой, подскользнулась, как дура и вывихнула ногу. И вот до сего момента я мирно хромала в гордом одиночестве... Вот. - Последние слова прозвучали как-то совсем глупо. Кая только хихикнула. - Понятно. Я вижу ты здорово устаешь в последнее время. И сильно не высыпаешься даже сейчас, в нерабочие дни. - Она посмотрела на меня с таким видом, как будто в чем-то уличила. Может догадалась, что я тут всю ночь к ее приходу готовилась? Я постаралась, как можно более безразлично фыркнуть в ответ на ее слова. - У меня нога по ночам болела сильно. - Я и не сомневалась... - Усмехнулась Кая. И так мы болтали довольно долгое время, говоря в основном на отстраненные темы. Обсудили все крупные и мелкие события минувших месяцев, иногда переминаясь на шутки и байки, обговорили некоторые планы на будущее, а когда у нас обеих закончились истории, просто замолчали. Это было мучительно долго и мучительно глупо. Однако Кая резко взяла инициативу в свои руки... - Мне очень жаль, что у вас все так получилось с Суинь. - Ее слова буквально прорезали не только гробовую тишину, но и ту наивно-приятельскую атмосферу, царившую в кухне до этого. Я поперхнулась чаем. Нельзя сказать, что это была для меня слишком личная тема, но уж как-то больно резво Кая к ней перешла. Едва откашлявшись, я поспешно ответила: - Спасибо...кха...но со мной...кха... уже все в порядке. - Дыхание наконец выровнялось. - Правда я беспокоюсь за маму. Она, думаю, все еще переживает. - Нет. Ты переживаешь даже больше. Ты беспокоишься и о маме, и о сестре. По тебе видно. - Сказала она с сочувствием. - Это случилось давно. Почему ты сейчас об этом заговорила? - Мрачно спросила я. - Потому что я знаю - это гнетет тебя до сих пор. Из-за этого тебе так тяжело сейчас. Здесь не при чем работа. Ты просто не хочешь себе в этом признаться. Кая говорила правду. Меня несколько задело то, что она вот так, ни к селу, ни к городу, решила покопаться в моей голове, но в то же время, было даже немного приятно, что впервые за долгие годы кого-то забеспокоили мои чувства. - Может быть... Но я сама в этом виновата. Я думала только о себе и о своей службе, когда надо было следить за сестрой. - Ты не виновата. Ну вернее... не ты одна... - Давай еще начни осуждать мою маму! - Раздраженно перебила я. - Я не это имела ввиду... - начала оправдываться Кая. - Прости. Я хотела сказать, что Суинь ведь сама не хотела никого подпускать к себе и никому не доверяла, поэтому ты вряд ли смогла бы чем-то ей помочь. В ее голосе было не только сожаление, но и искренняя забота. Кая действительно волновалась за меня. Это было приятно, нечего и спорить. Уже столько лет я не могла поговорить с человеком, которому было не все равно, что происходит в моей жизни. Это было в репертуаре Каи. Все-таки все ее любили неспроста. Мне стало немного легче от того разговора. В тот момент я почувствовала, будто между мной и Каей снова пробуждаются те доверительные отношения, что и много лет назад, когда мы были еще детьми. Мы проболтали до вечера. Я хотела отвезти ее домой, но она мне не позволила. Сказала, что мне нужно отдыхать, а она сама спокойно доберется. Я почувствовала легкую досаду, но тут она неожиданно добавила, что навестит меня завтра и в ближайшие несколько дней будет приходить - смотреть, как я поправляюсь. Не могу сказать, что в этом была необходимость, ведь нога уже почти зажила, но возражать я, конечно же, не стала. И действительно. На следующий день я снова проснулась от настойчивого стука в дверь и Кая встретила меня своей ласковой улыбкой. Мы позавтракали принесенной ей шарлоткой, а потом отправились гулять в парк, где и провели оставшееся время. Еще через день она вытащила меня в музей современного искусства. Несколько часов она стояла у разных пятнистых полотен, едва ли не тычась в них носом, а я только сидела на скамейках и рассматривала сзади ее фигурку. Да, я чуть не умерла со скуки, но ради Каи можно вытерпеть что угодно. И так продолжалось несколько недель. Кая навещала меня, как только у нее появлялось свободное время и мы с ней ходили в какое-нибудь необычное место, куда мне самой и в голову бы не пришло пойти, или же находили развлечения дома. Самое удивительное - даже когда мой больничный закончился, ее визиты все равно не прекратились. Вскоре мне стало совестно, что Кае приходится каждый раз пересекать полгорода, чтобы ко мне добраться и я сама приехала к ней после работы. Это было довольно необычно. Был ранний вечер. Тензин как раз закончил все дела по хозяйству и похоже был очень рад со мной снова увидеться. Как же он повзрослел! Мы с ним были ровесниками, но все детство я знала его, как маленького аболтуса, которой чуть-что сразу прячется за маму и бесконечно ноет. Теперь же передо мной стоял рослый поджарый юноша с татуированными плечами и бритой головой, и с режущейся бородкой на лице. Кто бы мог подумать, что я когда-либо доживу до этого момента. Они с Каей напоили меня чаем. Мы засиделись едва ли не поздней ночи. Было очень весело вот так собраться старой дружной компанией и обсудить, у кого, какие перемены в жизни. На прощание Кая показала мне в стойле маленького спящего Уги. Я редко чему-либо умиляюсь, но это был именно такой случай. Мало кто останется равнодушным к здоровому пушистому комочку с большими глазами и крохотными рожками. Я была безумно рада, что заехала. Так мы с Каей попеременно и навещали друг друга. Но однажды она приехала ко мне, после тяжелого дня, совсем поздно вечером. В порту какие-то огромные, приплывшие неизвестно откуда змеи перевернули грузовой пароход. Никто не погиб, но Кае пришлось принять немалое участие в борьбе с гигантскими подводными тварями а потом еще и лечить раненых. У нее почти не было сил добираться до дома, а так, как я жила ближе всех, она приехала ко мне. Я, конечно, не была против, однако на часах было уже сильно за полночь и мы решили что Кая останется у меня на ночь. Мой дом был не очень просторен, но место для двоих все-же нашлось. Я уступила ей свою спальню, а сама расположилась на диване. Была глубокая ночь, но спать мне совсем не хотелось. Сердце взволновано ерзало в груди, да и в голову постоянно стучали какие-то странные беглые мысли, такие увертливые, что невозможно было за них ухватиться и в то же время очень настойчивые, поскольку покидать меня они никак не хотели. Я все же попыталась зацепиться хотя бы за одну и, похоже, у меня получилось. Кая. Девушка, которая с детства была объектом моего обожания, снова рядом. Совсем рядом, буквально в соседней комнате. Да, мои чувства к ней сильно ослабли за время разлуки, но сейчас, при встрече с ней, я вновь ощущаю себя по-настоящему счастливой. Я уже долгие годы не чувствовала себя настолько живой. А ведь Кая действительно здесь сейчас. Она совсем настоящая. Это уже не те фантазии, которые в последние дни заставляли меня ласкать себя ночами, вспоминая ее. Пусть то обещание, которое она дала мне когда-то (да, я его не забыла!) было всего лишь детским лепетом, но что мне мешает вновь рискнуть? Она смогла понять меня тогда - сможет и сейчас. В конце концов мы не чужие люди и в моей привязанности к ней нет ничего странного. "Так какого черта я просто лежу и ничего не предпринимаю?" Не знаю, на что я рассчитывала, но я, как бешеная, вскочила посреди ночи и решительно направилась в сторону своей спальни. Резко открыв дверь, я была очень сильно удивлена, обнаружив, что Каи в кровати нет. Ее не было и в ванной и на кухне. Надо сказать, я не на шутку перепугалась. Это весьма странно, когда твой лучший друг исчезает куда-то из закрытого дома средь ночи. И тут я внезапно услышала шорох на балконе. Я очень редко туда выходила, поэтому порой даже забывала о его существовании. И вот, немного нервничая я пошла на звуки шорохов. Это была Кая. Я уже и запамятовала, что она большой любитель выйти ночью подышать на улицу. Кая сразу же меня заметила, ничуть не испугавшись. Я разглядела, как в темноте засияла ее обычная улыбка. - Не холодно? - Спросила я, так же чуть улыбнувшись. - Немного. Прости, я разбудила тебя... - Вовсе нет. Я просто... не спиться мне. - Мне тоже. - Сказала она со вздохом. - Знаешь... просто вспоминаю людей которых когда-либо лечила. Они всегда такие испуганные, страдающие, отчаянные. Так тяжело сначала было даже просто прикасаться к пострадавшим с тяжелыми травмами. Они ведь едва сами понимают, что происходит и им ужасно страшно...они кричат, зовут на помощь. Ты смотришь на их переломанные руки и ноги, кровоточащие раны, нарывы и тебе так жалко их, а ты чувствуешь себя абсолютно бесполезной, ведь порой им нельзя толком помочь. Как же я порой устаю от всего этого. Мне стало неудобно перед ней. У меня тоже была опасная работа, но там все по-другому. Я видела много раненных, избитых, даже погибших людей, но никогда не чувствовала такой ответственности за них. Я работаю в полиции и ловлю тех, кто нарушает закон. Я, грубо говоря, охотник. А она спасает чужие жизни. Я не могла до конца понять ее. - Сейчас все хорошо. - Сказала я спокойно. - Тебе не нужно сейчас ни о ком беспокоиться. Для этого еще будет время. Ты со мной и ты в безопасности. Отдыхай и набирайся сил. Кая усмехнулась. - Да. Знаешь...мне правда очень хорошо с тобой. У меня нет особо близких людей, кроме родителей, которым я могла бы полностью доверять, а ты, я чувствую, всегда меня выслушаешь и поможешь. Извини, я по-моему разоткровенничалась больно. - Она смущенно опустила глаза. - Вовсе нет. Понимаешь, я чувствую к тебе тоже самое. Ты очень дорога мне. Тут я по-чему то замолчала. Видимо не могла подобрать нужные слова. Наверное тишина продлилась слишком долго, потому что, не дав мне договорить, Кая сладко зевнула и, сказав: "Прости, я очень устала. Спокойной ночи.", нежно поцеловала меня в лоб и тихонько направилась к спальне. Я постояла какое-то время в иступлениии и не нашла ничего другого, кроме как тоже пойти спать. Разговор придется немного отложить. Яркие жгучие лучи утреннего солнца не дали мне досмотреть дивный сон о своей избраннице и подняли меня с кровати в восемь утра. Погода за окном стояла на редкость хорошая. Птицы заливались так, что их крики заглушали топот конестрауов, скрип тележек и рев недавней разработки - сатомобилей, доносящиеся с улицы. По дому гулял приятный утренний прохладный ветерок. Похоже Кая снова стоит на балконе с распахнутой дверью. Пройдя ночным маршрутом к источнику сквозняка, я в этом убедилась. Кая, попивая чай, сидела на небольшом плетеном диванчике в одной моей рубашке, из под которой мелькали узоры кружевного белого белья, и читала сегодняшнюю газету. - Чего интересного пишут? - Осведомилась я с легкой усмешкой. - Ограбили ювелирный магазин через два квартала отсюда. - Ответила она, переведя на меня взгляд. - Слава Богу, не в мою смену! С этими словами я неуклюже уселась на стул напротив Каи и, прерывая неловкое молчание, спросила, точно ли сегодня суббота. - Точно! - Сказала она, с улыбкой хрустя костяшками пальцев. - Можно расслабиться. - Ты, я смотрю, уже пригрела мою рубашку! - Она у тебя очень удобная. Извини, я могу снять, если хочешь. - Промурлыкала она, лукаво глядя прямо мне в глаза. - А у тебя под ней что-нибудь есть? - Этот вопрос меня действительно интересовал. - Нет. - Тут улыбка Каи расширилась вдвое. "Сними!" - хотела было сказать я, но сдержалась, лишь криво ухмыльнувшись в ответ. - Ты вроде хотела о чем-то поговорить ночью. - Вновь прервала тишину Кая, в миг посерьезнев. Я сглотнула. - Да. Послушай, я... В этот момент Кая выронила из рук ложку. Та зазвенела и покатилась, остановившись совсем рядом с моей ногой. Я замолчала от неожиданности. Кая спокойно поднялась с диванчика, подошла ко мне и наклонилась за ней. Мой взгляд упал на оголенные изящные ключицы, выглядывающие из под рубашки и все мысли в голове замерли. Подобрав ложку, Кая заметила это и подняла на меня удивленные небесно-голубые глаза. Я не выдержала. Это было последней каплей. Все чувства, которые я испытывала к ней когда-либо закипели и взорвались. Мне стало наплевать абсолютно на все. На ее реакцию, на свой страх, на любые возможные попытки сопротивления и собственное чувство такта. Я просто набросилась на нее. Повалила на пол, прижала руки и начала то ли целовать, то ли вовсе кусать ее лицо и шею. Запах и вкус ее гладкой кожи дурманил меня ярче любого наркотика. Пусть делает все, что захочет, я не остановлюсь. Она была такая горячая, красивая, нежная, уязвимая, что я едва верила в ее реальность. Я держала ее так крепко, что наверное могла и задушить при большем напоре, но, как ни странно, делала я это совершенно напрасно. Кая не предприняла ни одной легчайшей попытки вырваться. Я на секунду посмотрела ей в глаза. Они были полны спокойствия и в то же время, какого-то детского азарта. На лице сияла все та же игривая улыбка. Я замерла, но всего лишь на миг. - Собственно об этом я и хотела с тобой поговорить. - Сказала я уверенным голосом, делая вид, будто меня вовсе не удивляет ее поведение. - Ну-ну. - Хихикнула она. - Что ж, давай поговорим. Ты, я вижу давно этого ждешь. - С этими словами она подняла голову и медленно и нежно поцеловала меня в губы. Мне вдруг стало ужасно неловко перед ней. Но лишь на секунду. Я действительно ждала этого чуть ли не всю жизнь, поэтому смущаться и трусить сейчас мне было просто запрещено. Я впилась в Каю губами. Наши языки сплелись и стали вырисовывать различные узоры. Было просто до одури приятно. После стольких лет я наконец добилась ее. Она моя! И я никуда ее не отпущу! Я буквально пила ее в поцелуе. Кусала ее губы, чуть ли не до крови и чувствовала, как сквозь поцелуй она улыбается. Это сводило меня с ума. Оторвавшись от ее губ, я принялась за щеки, скулы, подбородок и шею. Я почувствовала, как, вместе с моим, учащается ее дыхание. Плотно навалившись на нее грудью, я ощутила как бьется ее сердце. Ей действительно нравится. До меня донеслось сбоку мелодичное хихиканье. Кая смеялась. Я даже замерла от удивления. Она посмотрела на меня и, игриво сказав: "Не обращай внимания. Мне просто хорошо!", вонзила длинные пальцы в мои волосы, перебирая их и нежно массируя вески. По моему телу пробежалась стайка мурашек и я продолжила целовать ключицы своей избранницы. Ее кожа была такой нежной, мягкой и так пряно пахла, что меня так и одолевало желание укусить. Будь моя воля, я бы просто съела Каю целиком. Спустившись к груди, мне пришлось повозиться с пуговицами на рубашке. Никогда бы не подумала, что это, порой, может быть так сложно. Плюнув на две последние пуговицы, я распахнула рубашку, вырвав их с корнем и на пару секунд забыла, как дышать. Кая не соврала - под рубашкой действительно ничего не было. Ее щеки покраснели. Я медленно начала проводить подушечками пальцев по смуглой упругой, роскошной груди с темными затвердевшими сосками, чувствуя как дрожит тело Каи. От нее веяло волнением и жаром, как наверно и от меня. Я целовала ее нежную грудь, касаясь сосков кончиком языка, слушая тихие стоны над головой. Каю уже не слабо одолевало возбуждение, но и у меня внизу живота бушевал шторм, который необходимо было унять. Кая почувствовав это, запустила руку ко мне под майку и начала гулять по моей спине и животу, иногда задевая мой собственный бюст. Это лишь сильнее подстегнуло меня. Выпустив себя из под контроля, я вонзилась в нее зубами. Кая вскрикнула, но даже и не подумала просить меня остановиться. Впрочем, я бы все равно уже не сделала бы этого. Останавливать меня надо было раньше. Я вцепилась в нее ногтями, как тигр в свою добычу и, едва ли не рыча от возбуждения, стала покрывать ее тело поцелуями, укусами и засосами. А она все хихикала. Ее смех перемешивался со стонами, что заводило еще больше. Еще немного поигравшись с ее сосками, я решила, что хватит дразнить ее и себя и одним движением сорвала с нее кружевные трусы. Надо сказать, я была несколько удивлена. Эта негодяйка подготовилась. Кожа между ее ног была... гладкой. - Ты что, знала, что так будет? - Спросила я не выдержав. Она, лишь улыбнулась и пожала плечами. - Может быть и да, а может быть и нет. - В бирюзовых глазах заплясали чертята. "Вот хитрая! Ну я ей покажу...". Я нарочно, как можно медленнее начала касаться губами ее бедер с внутренней стороны. Целовала лобок, паховые впадины, тазовые косточки - все, что угодно, кроме того заветного местечка, которым она так ластилась ко мне. Ее руки, тем временем, стащили с меня майку и нежно массировали мою грудь, скользя по соскам. Мне в голову ударила кровь, а в ноздри - запах горячей смазки. Кая была на пределе терпения. Но я все равно не торопилась и ласкала ее так медленно, словно вязкие капли вовсе не стекали ручьем по моей щеке. Не выдержав, Кая начала скулить в голос. - Лин... Прошу... Перестав целовать ее вовсе, я чуть приподнялась над ней и с наигранным безразличием фыркнула: - Плохо просишь! Ее лицо залилось стыдливым румянцем, а взгляд был на редкость сконфуженный. Но ведь ей больше ничего не оставалось. Смазка закапала на пол. - Лин, пожалуйста. Я не могу больше... Прошу не заставляй меня дальше это терпеть. Я с ума сойду, Лин! Ее взгляд был таким жалобным, что любой бы не выдержал и избавил бы бедную девушку от беспощадного желания. Любой, но не я. Я хотела, чтобы она это сказала... Кая тяжело вздохнула. - Умаляю, Лин. Я сделаю все, что ты захочешь, только прекрати дразнить меня! Так и быть. Я прильнула языком к ее чувствительному клочку плоти и быстрыми, короткими движениями заставила напрячься каждую мышцу в ее теле. Ее стон перерос в крик в этот момент. Она вцепилась пальцами в мою голову, боясь что я от нее отпряну. Было неудобно, но пришлось терпеть. Все же главное сейчас для меня было доставить удовольствие ей. Во рту разливался солоноватый вкус ее возбуждения. На лицо капала влага, заливая щеки и скулы, и подбородок. Однако вскоре мне надоело с ней нежничать. Я резко поднялась на колени и, под пронзительные стоны стала ласкать пальцами ее клитор, иногда дразня ее у входа. Ее бедра подбрасывало в такт моим движениям. На лице Каи читалось такое желание, что, казалось, она убьет меня, если я не успокою его. И я вошла в нее тремя пальцами сразу. Ее тело дернулось, а дыхание на пару секунд остановилось. Похоже ее не сильно волновала моя техника, поэтому я просто, без разбору начала толкаться в нее, что было силы. Она извивалась подо мной, кричала, царапала меня. Я лишь ускорила движения. В этом, впрочем, не было необходимости - Кая сама начала насаживаться на мою руку с завидной скоростью и в какой-то момент выгнулась изящной дугой, приходя к разрядке. Ее стоны раздались на всю округу. Наконец уняв дрожь в своем теле, Кая бессильно распласталась на полу, жадно глотая воздух. Она была похожа на кошку, развалившуюся на дороге в солнечный денек. Расслабленная и до того довольная, что, казалось, вот-вот замурлычет. Мне было очень радостно видеть ее такой. Однако жар между собственных ног не давал мне покоя. И если честно, я просто замерла, пытаясь придумать, как поделикатнее намекнуть ей на это. Просить я не собиралась, но и заставлять тоже не хотела. Меня спасло то, что Кая весьма догадливая девушка. Заботливо посмотрев на меня, она притянула меня к себе, одаряя нежным поцелуем, и тут же резко опрокинула на спину. Я по-началу немного опешила, но все-таки быстро догадалась, что она собирается делать. Кая, так же не спеша выцеловала каждый сантиметр моего торса, гуляя руками то по спине, то по талии, а потом помявшись две-три секунды решилась спуститься ниже. Вряд ли она делала это когда-нибудь раньше, однако быстро училась. Я вздрогнула от неожиданности. Ее движения были даже как-то непривычно приятными. Никогда бы не подумала, что язык молчаливой Каи может быть настолько ловким и изворотливым, как сейчас. Ее губы мягко целовали все чувствительные места, вызывая легкую дрожь даже у меня. Таких ощущений я никогда не испытывала. На душе было спокойно и легко, как будто ничего особенного вовсе и не происходило, что конечно, не шло ни в какое сравнение с тем телесным удовольствием, которое Кая так щедро мне дарила. Утреннее солнце жарко припекало и немного слепило глаза. Птицы, как ни в чем не бывало, чирикали у себя на деревьях, иногда пролетая где-то сбоку. Прохладный ветерок обдавал шею и плечи. Я мельком посматривала в глаза Каи. В них была все та же забота и ласка, что и раньше. Она смотрела так, словно безумно переживает, нравится мне, или нет. Я положила руку ей на макушку, перебирая шелковые бурые пряди и тем самым ободряя ее. Она немного ускорила темп. И, в какой-то момент, удовольствие резко нахлынуло на меня, и я также забилась в судорогах, как и Кая несколько минут назад. Я не чувствовала слабости в теле, поэтому сразу вскочила на ноги. Нацепив обратно свою майку, я уселась на плетеный диванчик и жестом приглашая Каю сесть рядом, неспешно отхлебнула чай из ее чашки.