Любовь пронзает время

Можно долго рассуждать, почему Лин с Тензином расстались. Кто-то сказал бы - из-за неверности Тензина, другой бы - из-за характера Лин, третий - от юношеской глупости, а верного ответа и не существует вовсе, сколько ни раздумывай. Началось все с того, что Лин частенько стала командовать Тензином, как одним из своих рядовых: "Принеси! Помоги! Унеси! Приготовь! Уйди! Не лезь! Помолчи!". Тензин понять не мог, откуда такие перемены в ее характере, но правда в том, что никаких перемен не было. Лин всегда была такой и постепенно поняла, что больше скрывать эти свои черты она не может даже ряди любимого. Потом Тензин все чаще стал появляться на людях с Пемой, уделяя Бейфонг все меньше внимания. Разговоры о свадьбе теперь он обходил стороной и вскоре даже родственники стали помалкивать на эту тему. Лин это начало раздражать и даже пугать, но на свою беду, впервые жизни она, в надежде на лучшее, ничего предпринимать не стала. В какой-то момент она практически перестала видеть Тензина. И вот, одним хмурым дождливым днем в начале осени, маг воздуха явился к ней в дом с хмурым серьезным лицом и заявил, что им надо поговорить. Лин уже ожидала, что их отношения прекратятся, но слыша звон рвущейся нити последней надежды, она впала в отчаяние. До чего же она устала терять дорогих ей людей. Сестра, Кая и теперь Тензин... сколько их еще будет? Сколько раз жизнь еще будет давать ей пощечины? Оставшись одной во вновь опустевшем доме, Лин рухнула на стул на кухне и тихо заплакала. Она плакала, а Тензина, который раньше мог прийти и утешить ее, теперь не было рядом. Снова одна. Прошло около двух недель с момента их расставания. Лин очерствела до невозможного. Никто из ее коллег на работе, ни разу в жизни не видел Лин настолько злой и подавленной. Те, кому не повезло заговорить с ней в те дни, узнавали о себе много нового из ее криков. Лин проводила вечера в одиночестве, топя горе в виски. Уже начала подумывать завести кота, но решила что еще одно глупое ленивое животное она не перенесет. Ей хватает своих подчиненных и бывших женихов... И не от кого было ждать поддержки. *** За окном бушует хмурая, злая, холодная осень. Уже поздний вечер. Сидя на кухне с книжкой в руке, Лин наполняет пузатый бокал единственным дарящим ей хоть какое-то успокоение, кисловато-горьким напитком и слушает, как за окном гремит ветер. Над дверью ритмично тикают подаренные Катарой месяц назад часы. Малая стрелка сдвигается к девяти часам и из небольшого окошка, с громким противным криком вылетает деревянная кукушка. Бейфонг раздраженно ежится. " Надо снять эти часы." Резко раздается требовательный стук в дверь. Лин вздрагивает, хотя догадывается, кто стоит на пороге. - Привет, мам. - Вздыхает она, впуская гостью. - Чего так встречаешь, как будто не рада меня видеть? - Командирским голосом спрашивает Тоф, ступая в прихожую. - Просто очень устала... - О да! От тебя так и несет усталостью! Лин, что я тебе говорила, насчет алкоголя?! - Маам, я твоими нравоучениями сыта по горло! - Раздраженно рявкает младшая Бейфонг. Тоф лишь качает головой. - Ладно, прости, мам. Я просто... не знаю... тяжело мне что-то.- Лин грустно опускает голову и глядит на мать печальными глазами потерянного щенка. - Я понимаю... Я в общем-то пришла в надежде как-то разбавить твое одиночество. Мать с дочкой сидят на кухне, потягивая жасминовый чай. Лин безразлично смотрит в пустоту, а Тоф чувствует через каменную плитку, как нервно постукивает ее сердце. В воздухе веет легким напряжением и печалью. - Ладно, тебе, Лин. Будут в твоей жизни и другие. - Наконец прорезает тишину голос матери. - Да... и тоже меня бросят. - фыркает Лин в ответ. - Бросят. И ни раз бросят! А ты все равно живи, не унывай. Однажды кто-нибудь тебя таки полюбит, да так, что жизнь за тебя отдать будет готов. Лин молчит. - Ты ж у меня умница...красавица, чего уж греха таить. Дочь лишь усмехается словам матери. - Да и черт с ним... Расскажи лучше, как у тебя дела. - Наконец поднимает она глаза на Тоф. - Оооо великолепно. Только уйдя в отставку начала жить полной жизнью. Я за один последний месяц побывала в стольких местах, что все и не перечислишь. Мы с Аангом и Катарой летали на острова Киоши, потом навестили Лорда Зуко а еще по дороге сюда залетели на такое красивое болото... Лин слушает и слушает. Ей интересно, но запомнить она почти ничего не может, как бы не пыталась мысленно уцепиться хоть за одно мамино слово. - Суинь мне недавно написала... Катара прочитала мне ее письмо. - Бегло говорит Тоф и вот тут Лин словно кувалдой бьет по голове и ее внимание резко к ней возвращается. - Ей очень нравится у бабушки. Она упражняется каждый день с учителем в магии земли, начала заниматься балетом и, вроде, за ней ухаживает какой-то парень по имени Баатар. Пишет, что скучает по нам... - Уж точно не по мне... - Вздыхает удрученная дочь. - Лин! -Что?! За все это время она ни разу не попыталась извиниться! - Ты хоть одно ее письмо читала? Лин хмуро бросает взгляд в сторону полки, на которой, за шкатулкой с украшениями, пылятся три конверта. На самом то деле, она прочитала половину самого первого, присланного Суинь письма, но найдя в нем лишь описание ее серой жизни у бабушки, убрала в сторону и больше к нему не притрагивалась. Она зла? Да она зла! Она ненавидит, когда люди, совершив ошибки, делают вид, будто ничего не произошло. Лин не злопамятна, но делать шаги навстречу и просто так кого-то прощать, будь то даже самые близкие ей люди, не в ее характере. - Так прочитала или нет? - напирает Тоф. - Немного... - Так и думала. А ведь ей жаль... - Она тебе это написала? - Подняла брови Лин. - Мне не нужны закорючки на бумаге или пустые слова, чтобы понять, что каждая из вас чувствует. - А мне нужны! - Рычит Лин раздраженно. Наступает тишина. Тоф безразлично гремит чайной ложкой. Лин смотрит в пустоту, чувствуя в носу и в глазах неприятное покалывание. В груди больно тянет, а горло сжимает, но слезы к глазам так и не просятся. Тоф понимает все это. Чувствует и даже слышит. Встав со стула, она подходит к дочери и, в первые за долгие-долгие годы, неуклюже, но искренне обнимает. Лин неуверенно кладет руку на ее плечо и жадно зарывается в нее носом. Как же, порой, ей этого не хватало... - Все наладится, Лин. Ты только не переживай! - Доносится до дочери голос сверху. - Говоришь прямо, как Кая... - Горько усмехается Лин, не зная к чему она это сказала. - Ты ведь ее любишь, я верно понимаю? У Лин что-то екает внутри и она удивленно оборачивается к матери. - Я уже сказала, мне не нужны слова, чтобы понимать, что у тебя на душе. Я через землю чувствовала, как бьется твое сердце, когда ты о ней заговаривала, будучи еще сопливым подростком. Лин заливается краской. - Да и Аанг с Катарой уже давно догадывались. У них, в отличие от меня еще и глаза есть. - Значит, вы все были не против? - Ну как сказать... дело молодое. Да и чего нам возражать, если вы были счастливы. Лин опускает глаза. "Счастливы?". А было ли это счастье? Да и вообще, что такое счастье? Тоф, как будто слышит мысли своей дочери... - А счастье, оно в любви, Лин. Без любви жить нельзя. Можно сколько угодно работать, отдыхать, путешествовать, но без теплого, храпящего тела в твоей кровати это все пыль. Та сама это скоро поймешь... Лин лишь задумчиво хмыкает в ответ. - Так что, ищи любовь, Лин... Тоф уходит, когда часы бьют за полночь, а Лин ложится в одинокую постель, слушает как за окном тихо накрапывает дождь и обдумывает мамины слова. На утро она просыпается от очередного, ритмичного стука в дверь и, лениво накидывая халат и подцепляя ногами тапки, нехотя встает с кровати и идет в прихожую. Она отворяет дверь и видит на пороге Каю.