Любовь пронзает время

Лин не особо удивилась приходу Каи. Можно сказать, что она какой-то песчинкой души чувствовала ее скорое появление. Кая с весны почти не изменилась, разве что, чуть подзагорела. Ее глаза сейчас были не тепло-бирюзовые, как раньше, а ледянисто-голубые, даже слегка сероватые, словно являлись отражением осенней тоски и хмурости. Уголки ее губ, однако, все еще держались в беззаботной улыбке, от которой Лин теперь едва ли становилось легче. Взгляд был беспокойный и усталый. Лин на секунду стало как-то жалко ее, но даже эта понурая, растерянная девушка сейчас была ее гораздо бодрее, поэтому вслух жалеть ее было бы просто глупо. Лин не стала расспрашивать, зачем пришла Кая. Она и так прекрасно знала ответ. Кая, Кая... ничьи беды для нее не бывают чужими. Пришла утешить. Лин тепло поприветствовала подругу и поскорее пригласила войти в дом - на улице завывал страшный, холодный ветер. Кая по-хозяйски плюхнулась на диван в гостиной, укутавшись колючим пледом, и с теплой улыбкой потребовала чашку горячего чая. Лин снисходительно ухмыльнулась и отправилась на кухню разогревать чайник. Вернувшись к подруге с двумя чашками горячего напитка, она пристроилась рядом на диване и перетянула на себя половину пледа. Но Кая резко пихнула ее носком в бедро, сказав, что если не развести камин, она через час превратиться в ледышку. Тут Бейфонг впервые обратила внимание, что дома у нее действительно ужасно холодно. Она ведь проводила здесь время в основном либо в постели, либо в горячей ванне поздно вечером, а весь остальной день грелась на работе или в баре. Камин она упорно игнорировала с первого же дня его существования, ленясь возиться с углями. Но сейчас она и сама поняла, что треск медленно горящих дров мог бы не только принести тепла, но и добавить в ее серый домишко немного уюта. Слава Богу, у нее в кладовке все же нашлась парочка запыленных сосновых бревнышек, иначе так и пришлось бы девушкам мерзнуть под тонкими одеялами. Когда огонь потихоньку разгорелся, Лин наконец вернулась на нагретое для нее Каей место на диване. Кая заботливо укутала ее пледом и ласково приобняла. Они разговорились. Болтали, как в старые времена, легко и весело. Разговоры были на отстраненные, не имеющие никакого весомого смысла девичьи темы, но именно этого Лин не хватало уже так давно: этой наивной, простой, но до одури приятной дружеской болтовни. Чай наполнял комнату ароматом жасмина, а камин - соснового леса. За окном все так же бушевал ветер и барабанил ливень, а девушки не обращали на него никакого внимания, обсуждая скорое изобретение синематографа. - Ты только представь: машина, которая может показывать людей на расстоянии! Я то в детстве не верила в изобретение радио, а тут такое! - Говорила Кая восторженно. Лин слушала ее и слушала и чувствовала, будто сейчас, как старый толстый кот замурлычет от удовольствия и свернется калачиком у нее на руках. - Кстати, может включим радио? Музыка нам не помешает. - Спросила она в какой-то момент. Кая довольно кивнула. Лин нехотя покинула насиженное место и направилась к комоду, на котором водружался радиоприемник. Покрутив немного деревянное колесико и найдя нужную чистоту, она направилась обратно, но не успела сесть - переливчатая, яркая, надрывная мелодия разнеслась по комнате и Лин, заслушавшись, замерла. Кае музыка тоже понравилась. Она блаженно прикрыла глаза и и чуть склонила голову, словно пытаясь получше уловить каждую нотку. - Потанцуй со мной. - Тихо сказала Лин, повернувшись к ней. Глаза Каи чуть округлились от удивления. - Разве ты танцуешь? - Теперь да. - С этими словами маг земли галантно протянула ей руку. Кая, усмехнувшись, взяла ее и, поднявшись с дивана, положила ладонь на плечо Лин. Та бережно приобняла ее за талию. И они начали медленно и тихо кружить по комнате. Сердце Лин больно покалывало от какого-то странного почти, что болезненного чувства ностальгии, печали и радости одновременно. Пронзительная грустная мелодия задевала давно покоящиеся переживания и волнения, заставляя душу горевать, непонятно о чем. И в то же время рядом была теплая, родная Кая, утомленно прижимающая голову к плечу подруги. Лин остановилась и обняла ее так крепко, словно никогда не собиралась отпускать. Кае показалось, что она вот-вот прослезится. Печальная мелодия закончилась, сменившись военным маршем, и Лин поспешно выключила радио. Она ненадолго замерла у комода и Кая, подойдя незаметно, нежно обняла ее со спины и поцеловала в плечо. Лин повернула голову и их губы соприкоснулись. Маг земли впилась в подругу поцелуем. До чего же эти бархатные губы были ей знакомы. До чего же, все-таки, ей не хватало их раньше... Весь день девушки провели, занимаясь любовью с короткими передышками. Вечером, когда дождь наконец закончился, Кая смогла-таки вытащить Лин прогуляться по городу. Бейфонг терпеть не могла осенние прогулки, да еще и по людным улицам, но сейчас, вместе со старой любовницей, она не чувствовала своей обычной неприязни и даже почти смогла немного развеяться. Ночь они провели вместе, а на утро Кая быстро собралась и уехала на вокзал. Ей пора было возвращаться в Ба-Синг-Се. Лин с пустой душой проводила ее с порога и, умильно взглянув на постепенно проясняющееся впервые за долгое время небо, сделала облегченный вздох и, с газетой в руке, бодрым шагом отправилась завтракать. *** Вновь повествует Лин. Мы много раз виделись с Каей после того дня. В основном на праздниках. Оставив работу целителя в Ба-Синг-Се, Кая стала путешествовать по миру, помогать тем, кто в ней нуждался и почти перестала появляться у нас в городе. Одна наша встреча, однако запомнилась мне, наверно, на всю жизнь... Мне было тогда почти тридцать шесть лет. Я с головой была погружена в работу. Мне оставалось совсем чуть-чуть, чтобы дослужиться до должности шефа полиции Республиканского Города. Увы, я не смогла изменить мир, как мечтала когда-то в юности, в отличие от Суинь, которая к этому времени вместе со своим мужем Баатаром образовала целый город, построенный из металла, и стала его мэром. Я была все еще зла на нее. Может я тогда еще не простила ее, а может и просто завидовала, но, надо признать, нотку гордости за свою озорную сестренку я все же ощущала. Впрочем, собой я гордилась ничуть не меньше. Под моим контролем скоро должен был оказаться весь Город-Республика и мне для счастья вполне этого хватало. Теперь я не просто любила свою работу, но и нашла в ней настоящую гармонию. Высокая должность - это не только почет и уважение, но и море по-настоящему захватывающих нераскрытых дел, все необходимые условия, целая орда подчиненных, однако также огромная ответственность, тяжелые усердия и бумажная волокита. И все же я наконец присиделась к положенному мне месту и жизнь потекла своим чередом. Но врагов я успела нажить себе много. В тот день, возвращаясь в наш полицейский участок после обеденного перерыва, я решила срезать путь через узкий, малолюдный переулок. Я часто там ходила. Это была крохотная частичка давно ушедшего в историю, маленького древнего города, когда-то стоявшего на месте Республики. Мне нравились, старинные каменные домики, поростающие извилистым плющом и пушистыми лишайниками на этой тихой улочке. Они были довольно неказистые и уже совсем ненадежные и в любой момент могли обрушится, из-за чего в них почти никто не жил. Я вышла на небольшую площадку, окруженную по периметру этими самыми домиками. Меня всегда умилял стоявший в центре узкий потрескавшийся фонтанчик в виде хрупкой девушки с кувшином, из которого вода не лилась уже множество столетий и не польется больше никогда. Ленивое, едва проглядывающее из-за затянувших небо облаков солнце так бледно и призрачно освещало улочку, что создавалось ощущение какой-то завораживающей потусторонней таинственности и по телу, скажу без преувеличений, иной раз даже пробегала стайка мурашек при виде сей картины. Здесь всегда стояла кромешная тишина, да такая, что можно было услышать, как мыши возятся где-то в брешах фундаментов, но сейчас что-то было явно не так. Не знаю, как это объяснить, но на нашей работе быстро учишься чувствовать опасность наперед. Сначала нехорошее предчувствие, без всяких видимых на то оснований, стало тихонько поигрывать у меня на сердце, не вызывая к себе особого внимания, но в какой-то момент, червь опасений все же заставил меня зажмуриться, откинуть подошву железного ботфорта и прослушать землю в округе. Едва я успела уловить одно единственное, подозрительное скользящее движение за полуразваленной стеной, стоявшего справа от меня дома, как мою ногу с чудовищной силой хлестнуло струей ледяной воды. Я упала от боли, широко распахнув глаза. Сверху прямо на меня летел град острых, как сотни маленьких ножей, сосулек. Широким взмахом руки я выпустила железный трос и раскромсала те, что были строго надо мной, но две все же пропустила, и они в мгновенно пронзили мне левое плечо. Я резко вскочила. Не было времени ни бежать, ни звать на помощь, ни думать. Уперевшись голой стопой в землю, я вновь попыталась уловить хоть какие-то вибрации, но все, что я ощутила - это едва осязаемые колебания, то ли от крысы, то ли от кошки внутри того же здания, откуда они донеслись в первый раз. Однако я не раздумывая, направила вздымающуюся гряду булыжников из под земли прямо туда. Вдруг я резко почувствовала, как нагрелась каменная плитка под ногами и, мгновенно возведя под собой небольшой выступ, едва успела увернуться от языка пламени пролившегося по земле. Мало мне было мага воды, скрывавшегося где-то в ветхом доме, так еще и огнеметатель рядом нарисовался! Если первого я еще хоть как-то могла услышать, то второй был для меня абсолютно неосязаем. "Но как? Где он?... На крыше!" - Догадалась я. "Но на какой именно?!" Тут, уловив какое-то движение краем глаза, я моментально выдернула из земли здоровый валун и выкинула его вперед. Летевший в мою сторону водяной хлыст, разбился об него, как о щит. Со спины ко мне тут же подлетел быстрый огненный вихрь. Я едва успела защититься от него земляной стеной. И вдруг! На долю секунды я стопой почувствовала четко и ясно две твердо упершиеся в пол ноги мага воды все в том же доме. Решив особо не целится, я выбросила вперед кулак и вынесла стену здания, за которой он скрывался. Раздался страшный грохот. Все, что до меня донеслось с той стороны - это как вместе с градом кирпичей на землю рухнуло тело. "Одним меньше..." - подумала я одновременно с тяжестью и облегчением на душе, обернулась и обомлела. Шар. Огромный огненный шар несся на меня с такой скоростью, что я едва успела его увидеть. В сердце пронзительно екнуло чувство абсолютной беспомощности. Я ничего не могла сделать. Конец был неминуем. Я зажмурилась, нехотя смирившись с неизбежным. И ничего... Ничего не произошло. Я робко приоткрыла один глаз и с удивлением уставилась на мощный поток воды прямо перед собой и до боли знакомую фигурку Каи. Я впала в ступр, но лишь на секунду. Не было времени расспрашивать, откуда Кая здесь появилась. - Где он? - Крикнула я, едва отойдя от шока. - Там! - Ответила Кая, в миг направив струю воды на крышу самого высокого дома, стоявшего на другом конце площади. - Давай вместе! - Прокричала я ей, бросив туда с чудовищной силой ту самую статую девушки с кувшином, попавшуюся мне под руки. Грохот, разрываемый остервеневшим мужским криком раздался на всю округу. На землю обрушилась груда кирпичей а на нее, вялой куклой упало тело мага огня, в момент скывшееся под обломками. Рухнув от потрясения на одно колено, но все еще готовясь отражать атаки я начала всматриваться вдаль. В куче кирпичей уже ничего невозможно было разобрать. - Проверь второго. - Бросила я приказным тоном, обращаясь к Кае и указала, на разбитого мной ранее убийцу, все еще лежавшего неподалеку от нас. Кая послушно направилась к нему, а я слегка пошатываясь пошла вытаскивать тело мага огня из под обломков. Подойдя чуть ближе, я поняла, что в этом нет необходимости. То, что лежало в куче булыжников и телом уже назвать было трудно. Это была просто перемолотая каша из костей, внутренностей и крови. Меня начал одолевать приступ легкой тошноты, что со мной случалось крайне редко. Вернувшись к Кае, я спросила: - Что второй? Она лишь печально мотнула головой. - Не выжила... Слишком сильно ударилась головой. Смысл сказанного до меня дошел не сразу. - Не выжила?... Это девушка? Кая кивнула. - Совсем молодая. На вид ей лет шестнадцать. Я негромко проматерилась. - Лучше б мороженое себе купила. Шестнадцать... На меня нахлынуло жгучее чувство досады, стыда и вины. Я убила ребенка... Перед глазами вдруг всплыло потрясенное, испуганное лицо Суинь в тот момент, когда я увидела ее за рулем машины преступной шайки. - Зачем они это делают?... - Холодно, с досадой бросила я в пустоту. - Зачем?... Буквально через минуту на шум съехались полицейские машины и начали собираться любопытные зеваки. Я, как портовый грузчик ругалась на подчиненных за их медлительность, а те лишь виновато оправдывались и прятали глаза в пол. Коллеги, заверив, что дальше с телами убийц и прочими беспорядками разберутся сами, усадили нас с Каей на заднее сиденье сатомобиля и отвезли в участок. Во время составления протокола Кая рассказала, как она оказалась рядом. Причиной тому была, как ни странно чистая случайность. Кая, только приехав с вокзала, хотела пару минут повидаться со мной и по воле случая тоже решила пройти до полицейского участка по старинной улице, а потом услышала грохот и побежала на него. Дав все нужные показания и подписав все бумаги, мы со старой подругой поспешили уйти из офиса, как можно раньше. Мы обе ужасно устали. Было около пяти часов дня. Стоял довольно хмурый летний день. Небо было затянуло белой пеленой и, как будто бы давило на голову. Выйдя из офиса, я почувствовала, что у меня подкашиваются ноги, а спина обливается холодным потом и повисла на ручке двери. Кая, заметив это, тут же бросилась ко мне. Раны. Я совсем про них забыла. Из-за железных доспехов не было видно крови, коей я, очевидно, потеряла немалое количество. Кая взяла меня под руку и дотащила до ближайшей лавки. Я ощутила что-то холодное у себя на лбу и мне немного полегчало. Кая прикладывала мне лед. - Тебе нужно раздеться. Я не могу лечить тебя, пока ты в броне. - Взволнованно проговорила она, растирая мне виски. - Не здесь... - Ответила я неразборчиво. - Дом рядом... Я смогу дойти. Я тяжело встала на ноги под ритмичные возгласы Каи: "А ну сядь на место!" и, не обращая на нее внимания, побрела в сторону дома. Голова кружилась, меня шатало, желудок сворачивался, в глазах все пестрело и расплывалось, но я делала вид, что со мной все в порядке. Ох и упрямая же я была, сама признаюсь... Последнее, что я помню, это как я ледяными руками достала из кармана ключ, который в тот момент показался мне горячим и, кое-как, отперла дверь. Потом -темнота, забытье и странное постукивание в голове. Открыла глаза - уже лежала в кровати, а Кая бережно надо мной хлопотала. Без сознания я провела не много времени. Кая едва успела снять с меня доспехи. Увидев, что я прихожу в себя, она заботливо потрогала мой лоб и ласково спросила, как я себя чувствую. - Неплохо. - Ответила я слабым голосом. - Сейчас станет лучше... - Кая открыла свою любимую флягу. - Только потерпи немного... Я безразлично фыркнула. "Терпеть мне не привыкать." - подумала я и в тот же момент осеклась. Я стиснула зубы, сдерживая в груди рьяный крик. Не знаю, что происходило с моим телом в тот миг, но боль была такая, что в глазах вновь потемнело. Мне снова стало дурно, и я снова чуть не рухнула без сознания, однако вскоре мне быстро полегчало. Водяной шар едва ощутимо касался моего плеча, краснея от крови и обдавая раны легким холодком. По телу пробежала приятная дрожь, и стало намного легче дышать. Кая закончила довольно быстро. Закрыв флягу, она горько улыбнулась мне. - Сказать по правде, переживаю я за тебя. Живешь как на лезвии ножа, а помочь тебе даже и не кому. Я лишь нахмурилась от ее слов. Какая ей разница, как я живу? Можно подумать я первый год в полиции работаю. Беспокоится она... - Сама уж как-нибудь со всем справлюсь. - Угрюмо бросила я куда-то в пустоту, но тут осознала, что и сама не верю своим словам. Если бы не Кая, я бы не лежала сейчас на постели у себя дома. - Упрямая, прям, как в детстве... - Усмехнулась Кая. - Помнишь ту историю с барсучьей норой? - Какую еще историю - Удивилась я. "Что еще за глупости? К чему все это?" - пыталась я понять. - Помнишь, мы играли все в лесу в мяч? Тебе тогда лет девять было. У меня белка-барсук утащил сандалию у спрятался в свою нору, а ты за ним полезла... - Ну? - Недоуменно спросила я, действительно начав вспоминать. - Тебе говорили: "Не лезь! Не лезь - нос откусит!", а ты всем назло взяла и полезла. Как же ты визжала... - Улыбнулась Кая. - Вылезла с разорванной бровью, но все-таки сандалию мне достала... Я тебе еще бровь потом зашивала. - Это ты к чему? - Наконец спросила я несколько раздраженно. - К тому, чтобы берегла ты себя. - Еще поучи меня! - Процедила я сквозь зубы. Больше всего не люблю чужие нравоучения. Я и так устала. - Неужели ты живешь совсем одна? - Вдруг сменила тему Кая. - Как видишь... А ты-то что? Жениха уже приметила? - Было дело... - сказала она и оголила, обрамленную обручальным ожерельем шею. У меня едва ощутимо кольнуло в сердце. - Что ж... Поздравляю... - Сказала я с тяжелым вздохом. - Не с чем... Он сбежал... - Вздохнула Кая, опустив глаза. В тот момент мне стало так жалко ее, что ком встал поперек горла. Кто-кто, а она такой судьбы не заслужила ни коим образом. В наше время сложно найти себе спутника жизни. Я заводила кратковременные романы на работе, но заканчивались все они одинаково быстро, оставляя лишь горсть неприятного осадка на душе. Но Кая была явно достойна лучшего. Я, честно, просто не могла понять, каким слепым кретином должен быть ее жених, чтобы уйти от нее. Просто невообразимо! - Ты все еще путешествуешь? - Спросила я, желая перевести тему. - Да. А ты я смотрю все растешь в должности? - Да, этого не отнять... Наконец хоть какое-то веселье на работе, а то все бумаги, да допросы. Хотя, честно сказать, немного тебе завидую. Давно уже хотела куда-нибудь смотаться - посмотреть мир, да все времени нет. - Так поехали со мной! - С какой-то даже неуместной резвостью воскликнула Кая. Я задумалась на секунду, но мои мысли прервал ее смех, вызванный собственными словами. - Извини, глупость сморозила... Я понимаю, тебе не до этого... - Она выглядела неестественно растерянной, даже, как-будто бы испуганной. Я промолчала. Кая не смотрела на меня. Ее пустой, усталый но все такой же теплый взгляд был устремлен куда-то в пространство. Я вдруг начала с интересом рассматривать ее, вспомнив, сколько времени мы с ней не виделись. Как же она изменилась! Ее лицо неспешно покрывали мелкие морщины, похудевшие скулы стали зрело выпирать, волосы уже немного покрылись сединой (маги воды всегда седеют рано). И все же, это была моя родная, любимая, ласковая, озорная, знакомая мне с колыбели девчонка, которая когда-то замораживала пол в коридоре родительского дома, чтобы мы с ее братьями смогли покататься на льду. И мне вдруг так досадно стало от чувства, словно теперь мы друг от друга отдаляемся, но ничего не можем с этим поделать. Мы так редко теперь с ней виделись, но при этом Кая словно всю мою жизнь была рядом, даже если я этого не ощущала. Она заботилась и переживала обо мне, как настоящая старшая сестра, или даже мама. Как бы мне хотелось сделать ее счастливой... Но мне нечего ей дать. Я не смогу подарить ей ни семьи, ни детей, ни той свободы, которую она так любит. Я привязана к Республиканскому городу, как собака к своей будке. Кая же рождена быть вольной птичкой: путешествовать, странствовать и с ней должен быть рядом тот, кто не будет для нее обузой. А мое призвание - защищать покой простых жителей нашего мегаполиса, даже если придется принести всю себя в жертву работе. Вот и все. В груди у меня словно что-то сжалось и я закашлялась. Кая бережно положила нежную ладонь мне на лоб. Я смотрела на нее снизу вверх помутневшими глазами, но все равно видела ее беспокойный взгляд. "Опять телячьи нежности..." - Поцелуй меня что ль. - Прохрипела я с легкой усмешкой. - Я по тебе соскучилась. Кая чуть улыбнулась уголком рта и, наклонившись ко мне, мягко коснулась моих губ своими. Я блаженно выдохнула, вновь ощутив давно забытый мною ее пряный аромат лесных трав и свежести, слегка перебиваемый на сей раз спиртовым запахом горьковатых духов. Мне, пожалуй, будет сильно не хватать его, когда она уедет. А еще ее рук, ласкового голоса, улыбки. Я смотрела на нее, как маленький глупый щенок смотрит в бесконечное голубое небо, пытаясь понять, насколько оно высокое. Было уже совсем неважно, кто она мне, любовница, старшая сестра, лучший друг. Она была дорога мне, как никто другой, и до чего же не хотелось вновь с ней расставаться. Но она уйдет. И пусть уйдет. Таково течение жизни. У каждого свое дело и свое место. Глупо этому противиться. Мы расстались, как старые, добрые друзья. С тех пор мы виделись лишь иногда на больших семейных праздниках, но, помнится, мы едва ли заговаривали друг с другом.