Креативное самоубийство

Он ждал в гостиной старого особняка Годфри, мрачно глядя из-под нахмуренных бровей на портрет родоначальника династии и сталелитейной империи. Прости, прапрапрадедушка, мы все просрали, хотя, видит бог, я пытался. Костюмы носил, в отчетах копался, Прайса прессовал. Он мог бы порвать эту тварь пополам за челюсти голыми руками, как уже сделал однажды – правда, тогда стремился спасти, а не прикончить. Он мог бы заплатить кому надо, и голову Питера, надлежащим образом отпиленную от тела, принесли бы ему на блюдечке, не дожидаясь полнолуния. Да что там – он запросто мог отпилить ее лично, на второй раз бы не облажался. Он мог бы, в конце концов, уехать к чертям, и Питер никогда даже не узнал бы, куда. Но он ничего этого не хотел. Прайс мертв, и вместе с его сердцем остановилось сердце "Годфри Индастриз"; секрет упыриного "комбикорма" утерян; что теперь – сожрать всех бомжей в Хемлок Гроуве, а когда кончатся, перебираться в Пенроуз?.. Шелли, любимая сестренка, его отвергла, хотя он пытался просто позаботиться о ней… неужели он и правда так изменился, что пугает даже ее?.. Мать он отверг сам. Ну надо же, все-таки было в его жизни хоть что-то, о чем он не пожалел ни разу. Насчет Нади… здесь сукин сын Питер в чем-то был прав: лучше никакого папаши, чем такой. Ну и собственно Питер – еще недавно самый близкий человек, почти родной, первый и единственный друг, с теми же целями и такими же снами… все кончено и здесь. "Цири", - на миг полыхнуло теплом сердце, тут же снова заледенев и покрывшись шипами сосулек. А что Цири? Придет в себя, вернется обратно в свой мир и забудет его. В конце концов, они всего-то несколько раз переспали да немного поболтали; как может рассчитывать на что-то большее байронический упырь с неустойчивой психикой, который портит все, к чему прикасается. Все, что он может сделать – не испортить еще и это, не изгадить последний подарок, который на прощание преподнесла жизнь. Он как раз успел довести мысль до конца и грустно ей усмехнуться, когда раздался стук в дверь. "Интересно, - отстраненно подумал Роумен, выходя навстречу гостю, вступавшему в холл второго этажа, – он меня сейчас видит так же, как я его? У меня сейчас такое же чужое, каменное, незнакомое лицо с такими же пустыми глазами, в которых нет и тени памяти о былом и общем?.." - Пушка тебе не поможет, - проговорил он, скорее имея в виду "не понадобится". - Ага, - согласился Питер, имея в виду то же самое и бросая пистолет. Взяв короткий разбег, он с рычанием прыгнул на врага, обратившись прямо в полете. Кровавые клочья человеческой плоти художественно развесились по бесценной антикварной обстановке гостиной, а волк, на этот раз тревожно-белый, прилетел безоружному Роумену на грудь, повалив его навзничь. Тело Роумена, в отличие от мозга, видимо, все-таки хотело жить, поэтому сработало на рефлексах: заблокировало жадно рвущуюся к горлу тварь, с усилием перебросило через себя, вскочило, метнулось в кабинет, схватило там первую попавшуюся каминную кочергу и попыталось напасть. Получилось, однако, лишь защититься – челюсти вставшего на задние лапы варгульфа сомкнулись на железе. - Роуме-е-ен, - пропел женский голос, и кто-то шагнул в комнату. Дестини. Ну конечно, и эта не могла помереть нормально, так, чтоб лечь и не вставать. Хотя бы – Роумен пригляделся поверх варгульфовых ушей – в виде призрака, тут же с сознанием выполненного долга развеявшегося. Воспользовавшись моментом, Питер налег сильнее, тесня отвлекшегося противника к окну. Роумен пошатнулся, потерял равновесие, выбил спиной стекло и выпал наружу, увлекая за собой волка. …Рот был полон крови, все, что ниже шеи, отказывалось повиноваться. Варгульф, которому тоже досталось порядком, но все-таки меньше, отряхивался, разбрасывая в стороны осколки стекла, засевшие в шубе. - Не могу двигаться, - проговорил Роумен, глядя в небо. – Позвоночник сломал. - Он покосился на тяжело дышащего волка, ловя его взгляд и пытаясь найти в нем проблеск понимания. - Помоги мне. Просто сделай это. Не… не желаю быть таким. На себя глянь – всю жизнь проведешь в шкуре гребаного животного... Все кончено, чувак. Все кончено… Варгульф наморщил нос, показав зубы, и напряг лапы, готовясь к прыжку. Роумен закрыл глаза, испытывая странную смесь ужаса и облегчения. Ну, скорее ты, собака плешивая, издеваешься напоследок, что ли, или ссышь, как всегда… Легкие быстрые шаги. Что-то отчетливо просвистело в воздухе, и этот свист завершился коротким взвизгом раненого животного. В лицо Роумену брызнуло горячим и густым; он машинально облизнул губы, ощутив, помимо знакомого вкуса собственной крови, привкус чужой. Открыл глаза и, до боли скосив их, успел заметить, как варгульф, скуля и хромая, исчезает в кустах, оставляя по пути следования цепочку алых крупных капель. А потом вплотную к нему подступили маленькие босые ноги, тоже кровившие в нескольких местах после пробежки по битому стеклу. Одеть он ее одел, а вот сапожки так и остались у входа… Похоже, надо было нажать посильнее и подержать подольше. Или хотя бы не водить ее, телепортистку хренову, в этот дом. - Зачем?! - всхлипнул Роумен. - Я не хочу жить, понимаешь ты? Я не хочу быть упырем! И уж тем более – переломанным упырем-овощем! Я специально ему поддался! Если бы нет, этот сраный призрак мог бы там хоть стриптиз станцевать, хер бы он меня отвлек! Не самому же себе было сердце выгрызать – а иначе я ни хрена не сдохну! Вали отсюда к черту и дай ему вернуться!.. Обессилев от этой истеричной тирады, он умолк. Цири стояла над ним. Он отчетливо видел, как блестят слезы у нее на глазах, отражая отсвет все той же гребаной луны. - Призрак должен упокоиться. Волколак должен умереть. Но это все позже. А сейчас, - она опустилась на колени, понизив голос до шепота, чтобы не срывался, - я заберу тебя на Остров Яблонь. Я уже как-то раз спасла так от смерти двоих людей. Одного насквозь проткнули вилами… а вторая так старалась удержать в нем жизнь, что доколдовалась до того, что ее собственная не могла оставаться в теле. Она любила его… и продолжает любить… и он ее… и, Роумен… я теперь, кажется, понимаю, каково это. Она приникла к нему, касаясь лбом его груди, успокаивая дыхание и сосредоточенно вспоминая дорогу между мирами, ведущую на Авалон. Растрепавшиеся прядки ее волос влипли в потеки крови на его подбородке, ее ухо оказалось совсем рядом с его губами. Чем бы все это ни кончилось, она должна знать. - Я тоже, - шепнул Роумен. TrollGirl, март-май 2017