Ради твоей мечты

      Начало путешествия напоминало Виктории приятную загородную прогулку. Нежаркий летний день благоприятствовал этому. В пути она дремала, читала, рассматривала пролетающие мимо перелески и луга. В самых красивых местах принцесса просила Джека остановиться, и пока он ухаживал за лошадьми, прогуливалась пешком или перекусывала в тени под деревьями заботливо припасенными Седриком фруктами. Джек был молчалив и предупредителен, так что временами Виктории казалось, что она и в самом деле совершенно одна. Ночь они пришлось провести в дороге, но принцесса чудесно выспалась на свежем воздухе под теплым легким пледом. Словом, ей было даже жаль, что короткая дорога до Агладии закончилась так скоро.       Принц Артур встретил гостей с большим радушием.       — Виктория! Как я рад снова видеть тебя! — закричал он, сбегая по ступеням, чтобы лично помочь принцессе выйти из коляски.       Ее высочество присела в реверансе, как подобает при встрече с наследником трона иностранного государства, и официальным тоном произнесла:       — Моя радость от посещения вашего королевства, несомненно, столь же велика, ваше высочество. К сожалению, я здесь с официальным и крайне кратковременным визитом, что не позволит в полной мере…       Артур рассмеялся и схватил ее за руки, заставляя выпрямиться:       — Брось, Вики! Я же не Раймонд!       — Мы все-таки старые друзья, — поддержала его сестра.       Виктория с интересом оглядела Дориану и не могла не признать, что опасения ее матери имели под собой вполне убедительные основания. В далекие детские времена Дориана была гадким утенком, но сейчас она стала даже прекраснее своего брата, слывшего самым красивым из принцев. Оба они были живыми, сильными, загорелыми, их темные глаза сияли веселыми искрами. Дядюшка-регент нисколько не заботился о том, чтобы обучить королевских детей реверансам и дипломатии, но всегда следил за тем, чтобы у них было вдоволь забав на свежем воздухе. Так что теперь Артур вряд ли смог бы без посторонней помощи управлять финансами своей страны, зато был лучшим охотником в округе, а Дориана совершенно не умела поддерживать светскую беседу, но плавала не хуже рыбы и держалась в седле, как амазонка. Этим людям не нужно было мечтать о свободе, как Виктории, она у них была.       — Где же твоя свита? — удивленно спросила Дориана.       Виктория посмотрела на Джека и, повинуясь внезапному порыву, сказала:       — Лорд Джон мой единственный спутник. Прошу вас оказать ему достойный прием!       — Добро пожаловать, лорд Джон, — улыбнулась Дориана. — Позвольте, я покажу вам ваши покои.       Артур и Виктория остались одни. Двое слуг, подошедших разобрать багаж и распрячь лошадей, в расчет не принимались. Артур взял Викторию под руку и повел в парк.       — Неужели ты приехала искать Раймонда? — Принцесса кивнула, и Артур спросил, еще более удивленно: — Но почему одна?       — Так было нужно, — уклончиво ответила она. — Ты лучше расскажи, где вы его потеряли? Что произошло?       Артур пнул камешек на дорожке.       — Виной всему его жадность. Или глупость. Или спесь. Выбирай, не ошибешься. Он решил добыть себе сокровища Черного Замка.       — Постой, это та сказка, которой пугала нас ваша кормилица?       — Она самая. Я пытался отговорить его, но ты же знаешь, как он упрям. Ускакал среди ночи, тайком. И больше его не видели.       — А что, Черный Замок реально существует?       — Существует это громко сказано: всего лишь старые развалины на границе. Впрочем, издали они все еще выглядят как замок, а близко к ним подходить никто не решается. По слухам, там обитает не то колдун, не то дракон.       — Далеко это?       — У нас тут все близко, — усмехнулся Артур. — Но ты же не собираешься ехать туда?       — Для этого я здесь.       — Но Вики! Мои люди обыскали там каждый куст, и не нашли никого кроме коня. И лишь на холм к Замку я не смог заставить их подняться. Ты ничего не найдешь там одна. Позволь я пошлю с тобой охрану? Или нет… Я сам поеду с тобой!       — Спасибо, Арт. Но я поеду с Джеком.       — С Джеком? Ах, с лордом Джоном. Он твой друг?       — Он мой спутник и моя охрана, — пожала плечами Виктория.       Артур отвернулся, словно потерял что-то, сломил веточку с лохматыми желтыми цветами и протянул принцессе.       — Знаешь, Вики, ты очень изменилась со времени нашей последней встречи. Я поражен.       — Изменилась?       — Одна, без свиты, без прислуги, без дюжины чемоданов с платьями и диадемами — расскажи мне кто, никогда бы не поверил. Только не ты. Ты всегда была сказочной принцессой!       В парк вышла Дориана, огляделась и быстро подошла к ним:       — Как не совестно, братец! Вики с дороги, а ты кормишь ее болтовней!       — Я болван! — искренне огорчился Артур. — Надеюсь, ты еще помнишь, где находятся твои комнаты? А я распоряжусь насчет ужина.       Принцессы неспешно пошли ко дворцу. Дориана улыбалась солнцу, Виктория ощипывала увядающие лепестки и пыталась понять, чем же так злит ее эта улыбка. Тем, что Дориана и в самом деле хороша? Что она может знать причину исчезновения Раймонда, и даже являться этой причиной? Тем, что взгляд Дорианы на Джека был непристойно-оценивающим, а на саму Викторию любопытно-ехидным?       Молчание становилось неловким. Цветы лысели.       — Прислать к тебе мою горничную? — предложила Дориана.       — Спасибо, — встрепенулась Виктория, но тут же передумала. — Хотя не стоит. Я справлюсь сама.       — Сама?! Даже я при нашем достатке держу у себя двух служанок. А ты не пользуешься их услугами?       — Пользуюсь, — кивнула Виктория. — Я шагу без них не ступаю. Дома. Но в этой поездке мне придется обходиться без слуг, и думаю, сейчас самое время начать тренироваться.       — Завидую твоей силе духа. Но ты все-таки скажи, если тебе понадобится помощь.       Дориана отправилась к брату, а Виктория поднялась в знакомую с детства спальню и заперлась.       — Надеюсь, хотя бы здесь запертая дверь останется закрытой, — проворчала она и повалилась на кровать прямо как была, в дорожном костюме.       Но не успела она и глаз закрыть, как в дверь постучали.       — Уходите, я устала! — крикнула принцесса и услышала тихое:       — Ваше высочество, это Джек.       Пришлось подняться.       — Входи скорее. Я думала, это Дориана пришла поболтать о моей силе духа.       — Ваше высочество, вы…       — Джек, мы одни, — перебила Виктория.       — Прости. Я только хотел уточнить, как надолго мы здесь останемся.       — Я думаю, выедем завтра. Только боюсь, на этот раз ехать действительно придется верхом: мы направляемся в горы.       — Мы можем задержаться, если хочешь. Возможно, это не мое дело, но мне показалось, что принц был бы рад, если бы ты погостила здесь.       — Не обижайся, но это действительно не твое дело.       — В таком случае, с вашего разрешения я займусь своими прямыми обязанностями. Приятного отдыха, ваше высочество. Завтра утром выезд будет готов.       Джек поклонился и вышел, аккуратно затворив за собой дверь. Виктория глубоко вдохнула и напомнила себе о необходимости держать себя в руках. Она протянула руку к замку, но в дверь снова постучали. Распорядитель приглашал ее высочество к ужину.       Джек на королевский ужин приглашен не был или, возможно, отказался присутствовать. Артур был чем-то озабочен, он едва ли даже видел, что ест. Виктория думала о важности правил хорошего тона. Дориана болтала за троих. Она пересказывала слухи о знакомых принцессах, расспрашивала Викторию о модных тканях и всячески старалась оживить обстановку. Виктория лишь краем уха слушала подругу, отвечая невпопад и раздражаясь все больше с каждой минутой. К несчастью, темы для сплетен кончились у Дорианы раньше десерта, и она многозначительно хихикнула:       — Однако, чудной у тебя спутник, Вики! Нелюдимый и хмурый, слова не вытянешь! Хотя я понимаю, чем руководствовался твой отец, выбирая такого невзрачного провожатого. Ведь всем известно, что Виктории в вашем роду выбирают себе весьма странных возлюбленных.       Артур поперхнулся. Виктория отшвырнула ложечку, которой ковыряла мороженое.       — Что за дело тебе до меня и моих возлюбленных? Может быть, для начала стоило бы устроить свою личную жизнь?       Гнев в ее крике, казалось, мог убивать. Побледневшая Дориана, явно не ожидала такой реакции. Она аккуратно сложила салфетку и встала.       — Простите, брат, я удаляюсь в свои покои. Мне кажется, я больше не голодна.       Глядя в ее прямую спину, Вики тут же пожалела, что не может взять свои слова обратно. Она хотела провалиться сквозь землю и не показываться, пока не умрут все, кто видел эту выходку. Но Артур поймал ее за руку и потянул за собой. Они бежали через залы, коридоры и старый парк, пока не упали, запыхавшись, на любимую скамейку под липой, как когда-то давно-давно, в глубоком детстве. Солнце уже скрылось за горизонтом, но летняя ночь была светлой и ясной. Виктория обмахивала порозовевшие щеки руками, Артур подхватил с земли деревяшку и ковырял ее охотничьим ножом.       — Зря я была груба с Дорианой, — искренне раскаивалась Виктория, — Надеюсь, я успею увидеть ее до отъезда и попросить прощения.       — Может, останешься? — спросил Артур, не отрывая глаз от деревяшки. — Через неделю мой день рождения. Я стану королем.       — Прости, мне действительно нужно торопиться. Я обещала королю Ричарду найти его сына. Но может быть, я успею вернуться к твоей коронации, если все сложится удачно.       — Ты любишь его?       — Раймонда? Странный вопрос! Я всегда была сказочной занудой, но он в десять раз хуже. Как его можно любить?       — Про Раймонда ты права, конечно, но ты никогда не была занудой, Вики. Разве что на официальных приемах, со всеми своими возвышенными речами и сложными реверансами. Но и тогда ты была примерной дочерью, а вовсе не занудой. Я все ждал, когда же «Вики» возьмет верх над «ее высочеством». И вот это случилось. Я рад.       — Только об этом пока никто не знает. Секрет! — Виктория прижала палец к губам и рассмеялась. — А помнишь, как мы играли в рыцари-разбойники? И как ворчала твоя кормилица, когда тайком зашивала мне платье!       Артур повернулся.       — Помню. Каждую минуту, проведенную с тобой.       Вики вздрогнула от его взгляда. Она поняла, что сейчас произойдет, и не была готова к этому. Горло перехватило, но она все-таки смогла прошептать:       — Стой, Арт, не нужно…       — Нужно! — Артур встал перед ней на колени и взял ее ладони в свои. — Я знаю, что у меня нет ни единого шанса, но я все равно хочу, чтобы ты знала: Я люблю тебя, Вики! С самого детства. Всегда. Стань моей королевой!       — Но Арт…       — Если ты не согласишься, никто и никогда не станет ею.       — Артур, интересы королевства…       — Я не хочу слышать об интересах королевства, Вики! Я хочу слышать слова твоей любви!       — Арт, я помолвлена.       — Но ты же не любишь его! Ты согласилась бы, если бы я был так же богат, как он? Скажи, и я положу к твоим ногам все сокровища Черного Замка!       — Пойми же, дело не в деньгах. Я выполняю волю родителей, пусть мне самой не слишком этого хочется. Но если бы только я полюбила, уверена, мои родители с радостью освободили бы меня от обещания.       — Так в чем же тогда?!       — В том, что ты самый милый, самый чудесный, самый лучший и верный мой друг. Но и только.       Артур выпустил ее руки. Голова его склонилась, а плечи безвольно повисли. Вики хотелось хоть как-то утешить друга, но в голову шли только приличествующие случаю выражения:       — Не печалься, Арт! Вот увидишь, ты найдешь принцессу, которая полюбит тебя так же сильно, как ты ее.       — Моей мечтой была ты, — горько сказал принц. И тут же быстро поднялся: — Забудь об этом. Пойдем, я провожу тебя до дверей.       Утром они расставались как ни в чем не бывало. Виктория шепталась с простившей ее Дорианой. Артур вновь и вновь объяснял Джеку дорогу к Черному Замку, каждый раз предлагая предоставить в помощь что угодно: от проводника до армии. Джек каждый раз отказывался.       — Старайтесь как можно меньше общаться с местными, им вряд ли понравится, что вы едете в Замок, — говорил Артур. — Народ в тех местах не самый дружелюбный.       И улучив минуту, когда их никто не мог слышать, добавил:       — Берегите ее, лорд Джон.       Джек кивнул и вскочил на коня, давая понять, что им пора уже в дорогу. Виктория поцеловала Дориану, протянула руку Артуру и поспешила за Джеком.       До первого привала они ехали молча. Но на отдыхе, позаботившись о лошадях, Джек сам подошел и сел на траву рядом с Викторией.       — Зачем ты сказала им, что я лорд Джон?       — Но ведь Джек и Джон почти одно и то же, разве нет? — пожала плечом Виктория.       — Ты знаешь, что я не об имени.       Принцесса поморщилась.       — Я хотела, чтобы ты был принят как подобает.       — Я чувствую, когда меня обманывают.       — Я не обманываю, а у тебя нет чувств! — вспылила Виктория. — Я не хотела, чтобы тебя отправили в чулан при кухне, понятно?       — Почему? Меня бы это не расстроило.       Виктория не нашлась что ответить. В голове роились тысячи слов, но все они складывались лишь в никчемные обрывки, совершенно непригодные для ответа. Потому что ей и в голову не пришло сделать иначе? Потому что она хотела отблагодарить за заботу? Потому что Дориана…       Она чувствовала себя смущенной и оттого снова сердилась. Но не на Джека, задавшего неловкий вопрос, а на собственное косноязычие. Джек, однако, понял ее молчание по-своему.       — Тебе неприятно, что кто-то может подумать, будто у тебя интрижка с учеником чародея без роду, без племени?       — Ты вульгарен, — обиделась Виктория.       — Не больше, чем ты. Я слышал, как ты вчера накричала на Дориану. Все в этом крошечном замке слышали. И будь спокойна, все думали так же, как она.       — Все?! — ахнула Виктория.       — Кроме разве что принца. Если ты настолько стыдишься моей компании, то для чего эти игры с неформальным общением? — Джек поднялся и добавил, глядя в сторону, — Я не просился быть кем-то большим, чем я есть.       Терпение Виктории кончилось. И она даже не знала, что злило ее больше: что Джек говорил то, в чем она сама не соглашалась себе признаться, или что это все-таки было не правдой? Не всей правдой. Принцесса подавила всплеск ярости и сказала максимально-холодным голосом:       — Не слишком ли много эмоций для бесчувственного? Не желаешь быть лордом, только скажи. В следующий раз представлю тебя графом, бароном, козопасом, золотарем — кем захочешь. Но впредь прошу избавить меня от твоих выводов и нравоучений! Знай свое место!       Лицо Джека утратило всякое выражение.       — Как Вам будет угодно, ваше высочество. Я здесь для того, чтобы исполнять ваши распоряжения, — он глубоко поклонился и отошел к лошадям. До самого вечера она больше не слышала от него ничего кроме «как вам будет угодно».       Виктория злилась так, что ногти впивались в ладони, а плотно сжатые зубы начали болеть. Все шло не так, как представлялось в нарисованных Седриком видениях. Конечно, она избавилась от надоевшей клетки, но взамен приобрела столько проблем, сколько и вообразить не могла. Залитый солнцем мир был душным, жарким и кишел насекомыми. День в седле, пусть и с большими перерывами на отдых, утомил умелую, но не прирожденную наездницу, а до Черного Замка все еще было очень далеко. Но гораздо сильнее чем бытовые неудобства Викторию сердила собственная несдержанность. Она отвратительно повела себя с Дорианой. Она не смогла удержать Артура от признания и не сумела смягчить свой отказ. Она не хотела обижать Джека, но именно это у нее прекрасно получилось. И совершенно точно не стоило позволять эмоциям брать верх и нарочно унижать его своими последними словами. Казалось, что собираясь в дорогу, принцесса забыла упаковать самое главное — воспитание и самообладание, и превратилась теперь в склочную кабатчицу. Она чувствовала, что должна принести извинения, но не могла придумать как. Ее прежний опыт был скуден по части искренних извинений. А Джек своей невозмутимостью слуги в пятнадцатом поколении и смиренным «как вам будет угодно» лишал ее надежды на удобный случай. В очередной раз не набравшись решимости Виктория разозлилась не на шутку, и чувство вины, отравленное усталостью, выродилось в раздражение: «Да кто он такой, чтобы целый день бегать за ним, пытаясь извиниться!»       Вся злость и досада принцессы выплеснулись на вечернем привале, когда она узнала, что ночевать предстоит в чистом поле. Седрик и Джек предусматривали такой случай, и в поклаже заводной лошади имелось все необходимое для стоянки. Джек установил для принцессы шатер и устроил в нем спальню, достойную дворца. Но раздраженная Виктория придиралась буквально ко всему. Шатер был ей слишком тесен, постель жестка, одеяла грубы, вода для умывания холодна. Ужин, который она съела до крошки, был назван отвратительным. Если бы Джек рассердился или иначе отреагировал на ее капризные выходки, Виктория могла бы успокоиться сознанием своей правоты. Но на все замечания он отвечал молчанием или снова «как вам будет угодно». От его молчания чувство вины грызло ее все сильнее, и она злилась все больше. Капризное детское желание спровоцировать, задеть как можно больнее взяло верх. И когда в следующий раз Джек оказался рядом, принцесса ядовито прошептала:       — Никчемная игрушка! Кукла бездушная. Как смел ты, жалкое заклинание, судить о поступках настоящих людей! Что ты вообще можешь знать о чувствах?       Джек резко выпрямился и первый раз за вечер посмотрел принцессе прямо в лицо. В его глазах пылала такая боль, что обожгло даже Викторию. Вся ее злость будто сгорела в этом огне. От стыда она сбежала в шатер, задула свечи и забилась под одеяло. Снаружи бойко стрекотали ночные букашки, фыркали лошади, потрескивали дрова в костре. Неподвижная сгорбленная тень Джека на пологе шатра взывала к ее совести. «Посмотри, что ты натворила, — укоризненно шептал внутренний голос. — Теперь ты довольна? Таковы поступки настоящих людей?» Виктория несколько раз подходила к пологу, но выйти и попросить прощения было стыдно до алых щек. Ей потребовалось довольно много времени, чтобы перебороть себя, но она справилась. Вики вышла из шатра и села у костра, обхватив колени руками. Джек не шевельнулся. Несколько минут она молча смотрела в огонь, прижимая к губам костяшки пальцев. И лишь почувствовав, что вот-вот расплачется, Вики отняла руку от лица, повернулась к Джеку и прошептала:       — Прости.       — Вам не за что извиняться, ваше высочество, — безучастно ответил он.       — Я обидела тебя. И вчера у Артура. И сейчас. Я вела себя несносно и не думала о твоих чувствах.       — Ты вела себя как обиженная принцесса, и ты ею и была. А у меня нет чувств.       — Неправда! — с горячностью возразила Вики. — Меня ты этим уже не обманешь. Я видела, как ранили тебя мои слова. И мне так стыдно за это…. Прости!       — Я не сержусь.       Вики немного помолчала, глядя в огонь.       — Знаешь, иногда мне кажется, что вы с Седриком просто разыграли меня, и ты такой же человек, как все мы.       — Спасибо, — Джек наконец посмотрел на нее. — Это моя заветная мечта: стать обычным человеком.       — Так почему же Седрик не поможет тебе?       — Он не знает способа. Во всех его книгах ничего не нашлось, а звезды не говорят обо мне, ведь я не был рожден, как и все прочие джеки.       — А не обидно тебе ходить без имени? Хочешь, я придумаю тебе самое красивое?       — Но меня зовут Джек. Не беда, что для Седрика это лишь прозвище. Но если тебе не нравится, ты можешь называть меня как захочешь.       — Да нет… Я просто так спросила. Глупо, да?       — Нет. А о чем мечтаешь ты, Вики?       — Я? Почему ты вдруг спрашиваешь?       — Я же рассказал тебе о своей мечте.       Вики задумалась.       — Пожалуй, сейчас я мечтаю не выходить за Раймонда.       — Хм, а я думал, что мы здесь как раз ради твоей мечты о замужестве.       — Это мечта наших родителей, не моя. А я всегда старалась быть образцовой дочерью. За это мне многое прощалось: вздорный нрав, порванные платья, дружба с Артуром.       — Вы очень дружны?       — Арт мой лучший друг. Ни с кем мне не бывает так весело и хорошо, как с ним.       — Мне показалось, что он очень любит тебя.       — Это правда. Вчера вечером он предложил мне стать его королевой.       — И ты согласилась?       — Нет.       — Но почему? Ты была бы счастлива с любящим человеком, а твои родители с благородным генеалогическим древом.       — Возможно, это ошибка. Но мне кажется, что я возненавижу нелюбимого мужа. И если это так, то я предпочту ненавидеть Раймонда, а не Артура. К тому же Седрик обещал, что в конце нашего пути меня ждет счастье, и я очень хочу дойти до конца и узнать, о чем он говорил.       — Наверное, так и нужно: идти до самого конца, к своей цели. Надеюсь, Седрик был прав. Но сейчас послушай моего совета: иди спать. Утро уже совсем скоро.       — Спокойной ночи, Джек.       — Спокойной ночи, Вики. Сладких снов.