Принцип Хабарова 2

Редкие, но непомерно любопытные дачники выглядывали из-за своих заборов, а так же под благим видом выходили в проезд на самом деле чтобы поглазеть, что там произошло такого на даче всеми уважаемого соседа-профессора, который еще несколько дней назад был здесь, ходил за грибами и принес аж две огромные корзины белых с ножкой толщиной с руку всем на зависть, что сюда нагрянула полиция! На участке, между тем, была следующая расстановка сил и участников. Валя Крапивин, без труда отвоевавший у местного участкового право допрашивать воинственную свидетельницу с ружьем, как раз занимался этим. Но это было по сути. На деле же почтенная дама без умолку лопотала, естественно много не по делу, все время перебивая лейтенанта и бросая на него кокетливые взгляды. Аркадий со своим неизменным помощником возились на веранде - осматривали в поисках каких-то улик раскуроченные перила, разбитое окно и распахнутую дверь. - Следы взлома есть? - Елисеев стоял рядом с ними и со скучающим видом следил за их действиями. - В том-то и дело что нет, товарищ майор, - отвечал Перечный. - Кхе, замок в полном порядке, как будто и скорее как и было, его открывали своим ключом. - Своим ключом.., - пробормотал Михаил, прикрыв глаза. Ну да, трудно было предположить, что человек, похитивший ключи из квартиры (ЯКОБЫ похитивший), приехав сюда, станет ломать дверь. Зачем, если есть ключи? Шурик безуспешно пыталась поймать хоть какую-нибудь связь на своем маленьком ноутбуке, что-то там разыскивая, а Хабаров и Ершов тем временем беседовали в большой комнате на втором этаже, сплошь и рядом заставленной огромными шкафами с книгами. - Ну и что ты думаешь об этом? - спросил задумчиво полковник, взяв в руки первую попавшуюся книгу. Дюма, "Виконт де Бражелон", том 2, издание 1977 года, Ленинград... - Не знаю, - честно признался Андрей. - Дверь не взломана, видно ключом и открывали. - А разгромленная веранда и бардак здесь? - старый сыщик обвел рукой комнату. - Все слишком смахивает на липовый взлом. Короче, очень старались, чтобы это выглядело как хулиганка. - Согласен, но почему замок цел? - изогнул бровь Хабаров. - Либо не успел, его спугнула соседка, - Ершов криво усмехнулся при недавнем воспоминании, как их с Сашей "тепло" встретила из своей засады сознательная мадам, - либо он банально не подумал об этом. - Да как-то не складывается, - хмыкнул старый сыщик. - Если сложить в одно целое, то ловко похитить ключи от квартиры, подложить и изобразить, будто они там и лежали, потом проникнуть в квартиру, не оставить там никаких отпечатков и даже зацепок, стянуть ключи от дачи уже после убийства, изобразить здесь, что будто бы поработали местные молодцы, но забыть испортить замок? - Возможно, сегодня не его день, - попытался пошутить Андрей, усмехнувшись. - Возможно, - кивнул Хабаров и нахмурился, показав, что шутку он оценил. - А замок, тем не менее, был открыт, и похоже, никто настоящего взломщика не видел... В этот момент он выглянул в окно и увидел, что к калитке подъехала машина, неказистая и не новая десятка Жигулей, откуда вышли молодой, рослый парень с нехилой темно-русой кудрявой шевелюрой и хрупкая барышня с темно-каштановыми, заплетенными в косу волосами. - О, а вот и Сонечка, - произнес старый волк. - Она-то нам сейчас и нужна. Пойдем-ка встретим. Во дворе тем временем, когда теперешняя владелица дачи нервной, бегущей походкой, а с ней и ее спутник вошли через калитку, эксперты в общем-то закончили свою работу, Шурик устала бороться с цифровой нецивилизованностью этого места, о чем жаловалась рядом стоящему Елисееву, а Валя, мужественно перенеся поток слов свидетельницы, получил от нее награду за свое терпение - кусок вишневого пирога, который как раз в этот момент старательно лопал. - Валерий Ильич, я приехала! - Соня оглядела бардак на веранде и охнула.- Что тут.. - У вас тут побывали гости, как видите, - ответил Хабаров, - и очень постарались изобразить, что влезли через разбитое окно. Но замок цел, и открывали его ключом, тем самым, который у вас похитили. - Не исключено, что ограбление было настоящим, - вставил Ершов. - Могли украсть что-то из книг вашего деда. Пройдитесь, пожалуйста, по дому и взгляните, пропало ли что-нибудь. Соня жестом остановила молодого человека, всем видом показавшего, что он готов идти с ней, и вошла в дом в сопровождении сыщиков. В комнатах она обнаружила, что пропали всякие мелочи - где ваза, где старый магнитофон, где подсвечник, где лампочку выкрутили, а где ложки, причем не факт, что серебряные. Но все это было не так ценно, нежели книги из библиотеки, куда они прошли. Девушка очень осторожно, можно сказать с трепетом просматривала разбросанные по полу фолианты и тут же ставила их на места. Видно, она прекрасно ориентировалась в библиотеке, которую помогала дедушке держать в порядке. - Нет, - наконец сказала она хранящим все это время молчание сыщикам, когда последний том стал на полку. - Из книг ничего не пропало. - Уверены? - переспросил Ершов, который все же ожидал другого ответа. - Посмотрите еще раз, внимательно - согласился Хабаров. Соня послушно походила по библиотеке еще, заглянула в каждый шкаф. Но ответ остался тот же: все книги на месте. - Хорошо, - вздохнул Андрей. - Скажите тогда, у вашего дедушки здесь был, ну скажем, тайник какой-нибудь? Или сейф? - Был сейф, - кивнула девушка, - в его кабинете. - Давайте-ка пройдем туда, - сказал полковник, нахмурившись - а вот сейфа они как-то не видели. Соня им показала, где у покойного деда в кабинете было хранилище, точнее настоящий тайник - за картиной, висящей на стене, располагался сейф. Девушка открыла его, быстро набрав код. В сейфе лежали деньги и какие-то драгоценности. И как отметила Соня, все они были в полной целостности и сохранности с того момента, как она их в последний раз видела. - Получается, преступник так ничего особо ценного и не взял, - сказала она. - Ну, судя по вашим словам, да, - заметил Ершов. - И разгром тут устроили именно поэтому. Чтоб выглядело, как будто здешнее хулиганье влезло, разбив окно и взломав дверь, устроило бардак и наворовало всякой бытовой мелочи. - Но вы можете не тревожиться, Сонечка, - добавил Хабаров. - Вместе со стеклом и перилами замок вам менять не придется. И кстати я не удивлюсь, если и ключи от дачи вы обнаружите дома на привычном месте, когда вернетесь. - Как же я могу не беспокоиться, - горько вздохнула она, - когда убийца моего дедушки еще не найден, а в моем доме и на моей даче что-то искали? Что Хабаров, что Ершов отвели взгляд и почувствовали в этом вздохе девушки укор им обоим. *** - Ну-с, господа-товарищи, - тон генерала не располагал к шуткам, - чем порадуете? Порадуете ли? Вся группа, в том числе и Аркадий, собралась в кабинете Георгия Ивановича для привычного совещания. - Что у нас по убийству профессора? - Мы нащупали примерный мотив, - начал Хабаров. - Покойный был довольно страстный библиофил и незадолго до смерти должен был стать обладателем редкого фолианта, возможно принадлежащего царской семье. - Должен был? - изогнул бровь начальник. - Он рассказывал об этом своим близким, но вот получил ли он книгу, никто не знает, - дополнил Ершов, переглянувшись с Хабаровым и получив молчаливое согласие на участие в докладе. - Подозреваемые? - продолжал спрашивать генерал. - Пока никакой конкретики, - спокойно ответил Хабаров. - Никакой конкретики, - раздраженно передразнил Горобец. - Что-то я смотрю у вас ни в чем нет конкретики! Я думал, вы раскрутите это дело по горячим следам и без проблем! Хабаров, я прямо не узнаю тебя! Тут генерал осекся, ибо вспомнил, что Хабаров только недавно вернулся в отдел, при том, что за два месяца до этого вообще лежал при смерти на операционном столе. Но полковник и бровью не повел. Вот что значит люди старой закалки! - Мы работаем, Георгий Иваныч. - Работают они, - проворчал генерал. - Хорошо, в квартире вы никаких следов не нашли? - Нет, - ответил Ершов. - Но зато благодаря майору Елисееву нашли, чем можно объяснить тот факт, что квартира с убитым была заперта на ключ, а замок никак не поврежден. - Оо, - одобрительно протянул генерал и взглянул на майора, на чьем лице ни один мускул при этом не дрогнул. - Ну и как же? - Незадолго до гибели профессор потерял ключи от квартиры, которые спустя сутки нашлись в институте на подоконнике за цветочным горшком, - отрапортовал Михаил. - Стащили и сделали дубликат? - смекнул начальник, что, впрочем, было нетрудно. - Как одна из версий, Георгий Иваныч, - произнес Хабаров. - Значит, окружение по институту? - У профессора был ну, можно сказать конкурент, доцент Игнатюк, - стал рассказывать Андрей. - Но на роль убийцы он чисто психологически не подходит, к тому же имеет подтвержденное алиби. - У него еще аспиранты были, к которым он относился как к родным детям и которые дружили с его внучкой, то есть фактически входили в его ближний круг, - решилась заговорить Шурик. - Аспирантка Варенцова ушла несколько месяцев назад в декрет и уехала, но остался второй, Затонский. О нем в институте говорят, что производит двоякое впечатление. В общем, мутноватый тип. И в день исчезновения ключей он был в институте. - Ну вот и надо бы его потрясти, Шурик, - отметил Горобец. - Да, я как раз вот поеду к нему, - кивнула девушка. - Я правильно понимаю, что с одним убийством и двумя незаконными проникновениями у нас так и нет никаких отпечатков и даже какой-то зацепки? - выгнул бровь генерал. - Кхе, - кашлянул Аркадий, - отпечатков действительно никаких, Георгий Иваныч. - Единственная ниточка - это ключи, - кивнул Елисеев. - Ндаа, - протянул с сарказмом в тоне начальник, - ловкий тип, однако, нашего профессора на тот свет отправил. Но должен же он где-то проколоться! - А он уже прокололся, Георгий Иваныч, - произнес Хабаров. - Устроив на даче разгром и липовую хулиганку, он не то забыл, не то просто, а скорее всего так и было, не успел сломать замок. Но опять же, никто его не видел, только соседка услышала, как бьют окно. - Она его и спугнула, - хмыкнул Горобец. - Что-то слишком много в этом деле таинственного! Книга, о которой никто ничего не знает и которую никто не видел, убийца, которого никто не видел. Все только что-то слышали. - Тайное всегда становится явным, кхе, - робко кашлянул Аркадий. - Ох, друзья мои, давайте-ка побыстрее делайте это явным! - морщинистое лицо генерала стало озабоченным. - Потому что сверху, - он недвусмысленно указал пальцем в потолок, - мне уже знатно холку и прочие места намылили. Наш покойный, на нашу беду, мало того, что в кругах преподавательской деятельности лицо не последнее, так еще он должен был возглавить делегацию на крупный международный симпозиум, в Париже. - То есть, - насторожился Ершов, - кто-то мог убить Маркина с прицелом на сорвать поездку? - Или возглавить вместо него! - догадался оживившийся Елисеев. - Но мне в институте ничего про эту делегацию не сказали! - О как, я вам похоже и версию подкинул, - хмыкнул Горобец. - Ладно, все свободны! - голос его стал истинно генеральским. - И учтите! Убийство Маркина должно быть раскрыто в ближайшие два дня максимум! - он вздохнул. - Работайте. О ходе расследования докладывать мне лично. *** К полудню на улице потеплело, что было хорошо, ибо она сегодня как-то слишком легко оделась - тонкая блузка да кожаная куртка. Припарковав машину в соседнем от общежития, где проживал аспирант покойного профессора Альберт, квартале (поближе все было забито) и мимолетом глянув на себя в зеркало, Шурик направилась к цели своего приезда в Приморский район. Вообще логичнее было бы ехать сразу в институт, но Валерий Ильич настоял, чтобы она сначала побывала именно в общаге. Во-первых, Елисеев же выяснил, что его уже несколько дней не было в институте. А во-вторых в общежитии о нем можно было бы узнать поподробнее, ибо, судя по описанию, данному доцентом, с которой разговаривал Михаил, тип этот Алик был подозрительный, да и Соня Истомина там, на даче, рассказала о нем следующее. Он пытался за ней как-то ухаживать, что не имело успехов, по-первых, потому, что у девушки уже был парень, а во-вторых потому, что порой Алик, всегда с виду спокойный и вежливый, выкидывал странные вещи. Взгляд его мог стать на какой-то момент колючим и немного жутким, голос стать грубым, иногда он резко вздрагивал.. в общем, надо его проверить. - А я тебе сказала, не пущу! - как раз в тот момент, когда девушка оказалась за тяжелой дверью общаги, на вахте разыгрывалась следующая сцена: вахтерша, низенькая и уже довольно пожилая бабушка в синем халатике и с цветастым платочком на голове, лихо завязанным сзади, как на советских плакатах с комсомолками-активистками ну или как у пиратов, уперев руки в бока активно преграждала путь высоченному, как каланча, худощавому парню, головы на две, если не больше, выше вахтерши, со скромным букетиком хризантем - Ну Наталь Николавна, ну пожааа.. - Никаких пожаа! - вахтерша была непреклонна. - Девочке учиться надо! К семинару готовиться! А тут ты со своим веником! - Ну.. - Я сказала нет! Знаешь, как ты ей можешь навредить, если я тебя впущу?! Вы стоите по разные стороны реки... - Да какая река?! - взорвался парень. - И какое вам.. - Кхе, извините, что прерываю.., - Шурику больше не хотелось наблюдать за этой картиной, к тому же ей стало страшно, что пылкий влюбленный просто сметет маленькую бабулю со своего пути. - Здравствуйте. - Еще одна! - не слишком радушно, несмотря на самую вежливую улыбку девушки, встретила ее боевая мадам, уже вторая такая на ее пути сегодня. - Что, тоже к Скуратову? Не пущу! Да ты знаешь, сколько у него таких как ты?! Только вчера троих отогнала! Да что ты знаешь о нем, он тебе, дуре, как и другим, мозги пудрит.. - Ну, вообще-то я к Затонскому, - Шурик остановила эту пламенную речь сердобольной к несчастным студенткам, которым вскружил голову некто Скуратов, вахтерше с именем жены Пушкина и, достав из кармана куртки, показала свое удостоверение. - И со всем по другому делу. Старушка уставилась на ксиву, нацепив на нос очки, и, судя по выражению лица, поостыла. - Это ж чем наш крендель сахарный провинился? - тон был таким, будто Шурик разговаривала с коллегой, более опытной и конечно же старше ее по званию, а не с простой вахтершей обшарпанной общаги. - Пока ничем, - уклончиво ответила девушка. - Но может сообщить полезную информацию. - Такую, что будет полезна спецотделу по расследованию особо тяжких преступлений? - изогнула черную с седыми волосками бровь мадам и сделала скептическое выражение лица. - Нам всякая информация полезна, - Шурику подобное поведение бабульки не очень понравилось. - Наталья Николаевна, в какой он комнате живет? Я могу пройти? - Пройти можешь, конечно, - хмыкнула вахтерша. - Да только время, деточка, потеряешь. Его нет тут уже как два дня. А на обыск комнаты у тебя ордер вряд ли имеется. - Ну что ж, спасибо, - кивнула помрачневшая Шурик, оставив сквозящую ехидством реплику об ордере без комментария, и поспешила выйти на улицу. - Да и нет там ничего интересного, уж поверь! - сказала вдогонку ей Наталья Николаевна со снисходительной интонацией, что можно было считать извинением этой, очевидно, высоко себя блюдущей женщины. - Девок нет, как и денег. Все в карты, оглоед, спускает, и то, что мать ему из последних копеек присылает, тоже! - В карты? - у девушки в голове аж как будто что-то щелкнуло, она обернулась. - Он картежник? - Ха, каких только поискать! - усмехнулась вахтерша, уперев руку в бок. - Да фартит ему только по большим праздникам, проигрывает все! Но ни за что не остановится, больной до этих карт, наркоман просто! А вот это уже интересно! - Что, много, оказывается, интересного может рассказать старая авоська! - гордо, даже немного самодовольно, ухмыльнулась Наталья Николаевна. Это точно! А бабуля-то не простая совсем, Шурик почти готова была поклясться в этом! В этот момент распахнулась дверь, и в помещение вошел немного помятого вида, бледный, взлохмаченный русоволосый молодой человек с очевидно невыспанными зелеными, словно у кошки, глазами. - Оо, а вот и наш Затонский! - провозгласила почтенная дама. - Легок на помине! - Здравствуйте, Наталья Николаевна, - произнес он вежливо, но в усталых глазах его мелькнула злоба. Похоже, вахтерша ему явно не симпатизировала, и это было взаимно. - Да со мной, касатик, хочешь здоровайся, хочешь нет, - с ироничной интонацией ответила старуха, - а к тебе из полиции пришли! - Здравствуйте, Альберт. Старший лейтенант Белоногова, - представилась Шурик, показав удостоверение. - Спецотдел по раскрытию особо тяжких преступлений. - Особо тяжких? - вскинул брови Затонский. - А что случилось? - Вы знали профессора Маркина, Николая Петровича? - Конечно, это мой научный руководитель.. простите, а почему "знал"? - К сожалению, вынуждена вам сообщить, что ваш научный руководитель вчера был убит, - вздохнула девушка. - Убит?! - глаза аспиранта стали большими. Сзади вздохнула что-то вроде "прости, Господи" Наталья Николаевна. - Как.. убит? Кем? - между тем задал самые обычные для такой ситуации вопросы Альберт. - Увы, пока неизвестно, - ответила Шурик. - Возможно, вы что-то можете сообщить следствию? - Кхм, - молодой человек подозрительно покосился на вахтершу, - давайте выйдем на улицу, вы не против? Здесь достаточно душно. - Хорошо, - согласилась девушка и направилась вслед за ним к двери, не видя, как бабушка криво ухмыляется вслед им, а точнее Алику. - Простите, Александра, насколько помню? - обратился он к ней, когда они оказались на свежем воздухе и пошли вокруг общежития. - Вы позволите мне так к вам обращаться? - Как вам будет удобно, - пожала плечами Шурик. - Что вы можете сказать о покойном Николае Петровиче? - Милейший интеллигентный человек, добропорядочнее которого я в своей жизни не встречал, - голосом, полным горечи, стал рассказывать аспирант. - Кроме того невероятно добр и приветлив ко всем. Нас у него было двое аспирантов, я и Юля Варенцова, и нас он любил как родных детей, часто приглашал в гости, всячески помогал... - Вы можете предположить, кто и за что мог убить его? - прервала девушка этот поток скорбной речи. - Нет, что вы, мне и в голову не приходит, кто мог поднять руку на Николая Петровича! - скорбно вздохнул Затонский. - Увы, здесь вам я не помощник. - А что вы можете сказать о доценте Игнатюке, с которым покойный был в достаточно натянутых отношениях? - И это еще мягко сказано, - усмехнулся Альберт. - Но нет, он точно не мог убить. Он ничтожество и бездарь, каким-то магическим образом ставший доцентом. Он всегда завидовал Николаю Петровичу и строил какие-то мелкие козни, но нет, убить он точно не мог. Кишка, вы меня извините, тонка. - А где вы были в момент убийства, вчера в районе восьми часов вечера? - спросила Шурик прямо в лоб, как ее учил Валерий Ильич. - Вы меня подозреваете? - не растерялся, тем не менее, Затонский. - Мы всех подозреваем, - хладнокровно ответила девушка. - Хорошо, я скажу вам, что 1 сентября, то есть вчера, я был на даче своего друга, Павла Шипова, в Орехово. Туда я приехал вечером 31 августа и вернулся оттуда только сегодня утром, - сказал аспирант. - Это может подтвердить не только он, но еще и другие десять человек, отдыхавшие там с нами. Некоторые из них там еще остались, как и Паша, я могу вам дать более точные координаты дачи, если вы хотите проверить мое алиби. - Дайте, - согласилась Шурик. Он продиктовал адрес, после чего вновь горестно вздохнул: - До сих пор не могу поверить, что Николая Петровича больше нет! Он был таким жизнерадостным, деятельным, несмотря на свои годы, человеком.. простите, а из-за чего его убили? - Это мы и пытаемся выяснить. - Да, - вздохнул он, - выходит, эта книга была последней для него.. - А откуда вы знаете про книгу? - вскинула брови девушка и пристально уставилась на аспиранта. - Так он всем про нее рассказывал, - невозмутимо ответил Альберт. - Всем своим близким. Соне, мне, кому-то из своих друзей, наверное.. - А в институте он никому о ней не рассказывал? - ухватилась за мысль Шурик. - Вот насчет этого, увы, не знаю, - пожал плечами Затонский. - Так все-таки, что это была за книга? Николай Петрович все загадками говорил, чем только распалял любопытство. - К сожалению, и я вам тоже ничего не могу об этом сказать. Книги при покойном не было, ни дома, ни на даче. - Что ж, жаль. - вздохнул Альберт. - А я так ждал, когда он ее покажет.. он любил нам показывать новые приобретения для своей коллекции.., - они в этот момент сделали полный круг вокруг общаги и подошли к крыльцу. - Простите, у вас все ко мне? Не то, чтобы ваше общество было мне неприятно, но ужасно хочется принять душ и лечь спать, - он мученически поморщился. - Все. Что ж вы делали ночью, если сейчас на ногах не стоите? - удивилась девушка. - Бурная ночка вышла. Слишком хорошо отметили новый учебный год, - улыбнулся он. В этот момент на крыльцо вышла Наталья Николаевна и, оглядев их, хмыкнула, достала из кармана зажигалку и настоящий портсигар, после чего молча закурила. - Ну что ж, тогда отсыпайтесь, - улыбнулась приветливо Шурик. - До свидания, - вежливо кивнул Алик, после чего поднял голову и ехидно ухмыльнулся. - Наталья Николаевна, вы даже не подозреваете, какое зрелище пропускаете, пока окончательно добиваете свои несчастные легкие. - Тебя спросить забыла, что мне с моими легкими делать, биолог, - криво усмехнулась вахтерша и тем не менее спустилась и тоже взглянула наверх. - Ыаах, ах ты паразит! - возопила она, увидев, как давешний влюбленный, не прорвавшийся через ее бастионы, самоотверженно и ловко карабкается по пожарной лестнице на уровне уже 6 этажа. В этот момент Затонский проскочил в двери общаги, так что созерцать ожившую иллюстрацию из рыцарского романа остались одни Шурик да Наталья Николаевна. - Эх, вот это я понимаю, любовь! - неожиданно произнесла бабушка, чьи глаза стали меланхоличными, а она, стряхнув пепел в урну, снова затянулась. - Да Бог тебе, детка, такой любви. Вот у меня такая была... Последней, вернее предпоследней фразы девушка смутилась и, торопливо попрощавшись, поспешила в сторону, где стояла ее машина. А Наталья Николаевна все так же печально уставилась ей вслед и вздохнула. Да, этой тростиночке ой как нужна такая любовь и крепкое плечо. Пропадет ведь девчонка, в полиции-то... *** - Наконец-то! - проворчал Хабаров, как только уставшая и валившаяся с ног Шурик переступила порог кабинета. - Ну, и что это за художественная самодеятельность была? Вот на кой ты в это Орехово поехала? - Ну Валерий Ильич, - поморщилась девушка, буквально падая на диван, - надо было алиби проверить... - Саш, серьезно, ты могла бы и нам позвонить, - с укором произнес Ершов, тем временем возясь у чайника. - Тебе чай? - Кофе, - вздохнула Шурик. - Ну и что бы было, если б я вам позвонила? - А что стало из того, что ты сама все решила делать? - иронично хмыкнул старый сыщик. - Ну кто ж знал, что они с этой дачи уже разъехались? - девушке аж стыдно стало за свой промах, хотя она не так уж была в нем виновата. - Кто ж знал, - передразнил ее полковник, тем временем перекладывая с места на место разные бумажки, видимо наводя порядок. - А у нас тут без тебя аврал был, ничего найти не могли! - он вздохнул, видимо поостыв. - Ладно, алиби Затонского подтвердилось? - Да, - кивнула Шурик. - Его друг Шипов и его девушка подтвердили, что он был с ними на даче с вечера 31 августа и до сегодняшнего утра. - И чем же они там занимались? - зачем-то осведомился Валерий Ильич. - Начало учебного года отмечали, - ответила девушка и процедила сквозь зубы. - Раздолбаи. - А сама что о нем скажешь? - продолжал спрашивать Хабаров, не отрываясь от своих бумаг. - Какие впечатления оставил? - Все как доцент Василевская и сказала, - Шурик с благодарностью улыбнулась Андрею, протянувшему ей кружку кофе, который ей сейчас был необходим, как воздух. - И как Соня говорила. Весь такой вежливый, любезный, а в глазах злоба. - На тебя что ли? - изогнул бровь Ершов. - Да нет, на вахтершу, - Шурик усмехнулась при воспоминании о харизматичной Наталье Николаевне. - Классная бабушка! - Шурик, давай не про вахтершу, а про аспиранта, - осадил ее полковник. - Да собственно это все, что я про него поняла. Он был весь помятый, сутки не спал, еще руку в кармане почти постоянно держал. Сказал, что это они так отмечали. Про профессора говорил с сожалением, вроде бы искренне. Недоумевал, кто его мог убить. Точно так же сказал, что Игнатюк точно не был способен на убийство. - Как правило, убийцей становится тот, кого менее всего подозревают, - задумчиво произнес старый волк. - Дальше, Шурик, дальше! - Еще про книгу эту спрашивал, - продолжила девушка, попивая кофе. - Ну, которая царской семье принадлежала. - То есть он знал про нее? - насторожился подполковник. - Ну да. Он объяснил это тем, что профессор об этом рассказывал своим близким - Соне, ну ему, Затонскому в смысле. - А с чего такой интерес у молодого парня, способному прокутить целые сутки с компанией таких же как он молодых раздолбаев, к какой-то архи-старой книжонке неизвестного происхождения? - прищурился полковник. - Ведь не историк, а биолог. - Он сказал, что покойный так интересно про нее рассказывал, что нашему аспиранту стало настолько любопытно. Хабаров и Ершов обменялись недоверчивыми скептическими взглядами. - Я тоже этому не особо поверила, - это действие коллег не осталось не замеченным Шуриком. - В общем, он с подвохом. Таким веры нет. И куда больше интересного я о нем узнала от вахтерши. - Старые сплетницы теперь входят в наш круг информаторов? - иронично усмехнулся Андрей. - В каждой сплетне есть доля истины, Бонд, - отметил полковник. - А вахтерша, к тому же, видит его каждый божий день. Ну, Шурик? - У нашего аспиранта все время проблемы с деньгами. А все потому, что он - азартный и не самый везучий картежник. Хабаров и Ершов снова переглянулись. Всплыло дежа вю, дело о подпольных казино, когда погибло несколько людей, а все из-за конкурентной борьбы владельцев этих заведений. - Причем проигрывает не только свои деньги, но и те, которые ему мать присылает, последние свои копейки... - Раскольникова немного напоминает, - задумчиво протянул Андрей. - Да, только Раскольников деньги не проигрывал, а наш покойный профессор - не старушка-процентщица, а милейший интеллигентный человек, - вздохнул полковник. - О, вы уже здесь, - тут появился на пороге Елисеев, с тонкой папкой в руках, чья реплика, судя по всему, была обращена к Шурику. - Как поездка? - Продуктивно, - улыбнулась ему девушка. - Майор, ну что? Пришел ответ? - прервал этот обмен любезностями Ершов. - Пришел, - кивнул майор, присев на диван рядом с Шуриком. - Ну так читайте, - с раздражением в голосе велел начальник. - Есть, - абсолютно спокойно ответил Михаил и принялся зачитывать, громко и внятно. - Затонский Альберт Александрович, 26 лет, родился в Новокузнецке, откуда ответ и пришел. Отец, Затонский Александр Андреевич, преподаватель немецкого языка, скончался от пневмонии, когда нашему аспиранту, получается, было 11 лет. Мать, Затонская Зинаида Вилоровна, преподаватель музыки. Затонский Альберт ни разу не привлекался к уголовной ответственности, нигде на учете не состоял, школу закончил с золотой медалью, бакалавриат и магистратуру Новосибирского университета биологического факультета. В Питере уже с позапрошлого года в аспирантуре. Краснодипломник, отличник. В общем, ботаник-божий одуванчик. - И этот божий одуванчик - сверх-азартный и сверх-невезучий картежник, - произнес Андрей. - Ребятушки, - неожиданно в кабинет просунулась лохматая голова Аркадия. - Проходи, Аркаш, - кивнул и поманил того рукой Хабаров. - Есть новости? - Увы, Валерич, порадовать тебя, да и остальных, нечем, - вздохнул Перечный, присаживаясь на стул перед начальником и, по совместительству, многолетним другом. - Отпечатков, кроме тех, что оставил в доме покойный и его внучка, никаких. Следов тоже, по сути, никаких. Очень ловкий тип попался, тут Горобец прав! - Нам от этого не легче, Аркаш, - вздохнул старый волк и, сняв очки, устало поморщился и помассировал пальцами переносицу. - Итак, что мы имеем. Мутноватый аспирант-картежник Затонский, похожий на Раскольникова, но с вроде как подтвердившимся алиби; конкурент профессора доцент Игнатюк, вообще психологически не подходящий на место убийцы и тоже с алиби; неизвестный нам всем товарищ, ловко завладевший ключами от всей недвижимости нашего покойного; и наше с вами уважаемое начальство, требующее раскрыть дело в ближайшие дни и в обратном случае обещающее устроить нам всем неприятности, - полковник прикрыл глаза и зевнул. - Так, ладно, утро вечера мудренее, давайте-ка все по домам. Крапивин нам уже хороший пример подал, пора и нам. Первым уехал он вместе с Аркашей, как всегда ненавязчиво и скромно попросившим его подкинуть до метро. Затем, допив свой кофе, собралась и Шурик. - Ну ты, Саш, даешь сегодня! - не удержался от комментария Ершов, имея в виду ее сегодняшнее путешествие. - Честно, я не ожидал, что ты с таким энтузиазмом в погоню за свидетелями бросишься. - Без вас тут все у всех из рук валилось, - согласился Елисеев. - Пришлось запрос в Новокузнецк отправлять с волокитой. Через компьютер было бы быстрее гораздо. - Ну простите меня, простите, - вздохнула виновато девушка и подняла на мужчин глаза. - Только не говорите Валерию Ильичу пожалуйста! Я.. в общем, мне так надоело тут сидеть за компом, что захотелось прогуляться-проехаться, - она со всей своей почти детской непосредственностью улыбнулась. Коллеги не сдержали смеха от такого объяснения, да и без этого оба почувствовали прилив позитива от ее милой улыбки. - Ладно, не переживай, не выдадим, - подмигнул ей и улыбнулся Андрей. - Обещаем, - кивнул Елисеев, улыбаясь уже одними глазами. - Спасибо! - у Шурика заискрились глаза, она схватила свою курточку и довольно резво выбежала из кабинета в сторону лестницы. - Всем до завтра! Подполковник закатил глаза и вновь рассмеялся, а Елисеев уставился в окно, прямо на парковку, где оставалось всего три машины - его, Ершова и Шурика. - Как думаете, подполковник, - задумчиво произнес он, не оборачиваясь к коллеге, - кто же все-таки спровадил нашего профессора на тот свет? - Не знаю, - уклончиво ответил Андрей, тем временем устраняя воцарившийся на его рабочем столе легкий бардак. - Но слишком часто мелькает тут аспирант и слишком он выглядит ненадежным. Как будто с двойным дном. - Согласен, - кивнул Михаил. - Простейшая ситуация. Парень играет, крупно проигрывает, денег всегда, мягко говоря, не хватает. А тут добрейший профессор, ни от кого не скрывающий, что закупает дорогие антикварные книги. Почему бы и не воспользоваться? Свистнуть ключи, имея к этому доступ, сделать дубликат, что в наше время раз плюнуть, аккуратно вернуть ну почти на место, как будто там их старичок и оставил по рассеянности, а тем временем, предполагая, что старичка нет дома, влезть в его квартиру и все там обшарить. - А тут возвращается профессор, и аспиранту ничего не остается, как убить его, - завершил версию подполковник и вздохнул. - Все вроде бы гладко. Да есть одно но. По словам своих друзей, Затонский был с ними весь день. Но если даже и не воспринимать всерьез слова раздолбаев, которые в этот момент все были, мягко говоря, в нетрезвом состоянии, Соня Истомина утверждает, что все время, с того момента, когда полиция и остальные уехали, из дома она не выходила. Приходили гости, все с соболезнованиями. Соседка, декан факультета с уже знакомым нам Игнатюком, еще кто-то из преподов института, но Затонского среди них не было. А пропажа ключей, которые и после ухода полиции оставались на месте, обнаружилась только утром. Так что даже если это наш ботаник, то рядом с ним кто-то еще стоит. Или за ним. - Разумно, - признал майор, тем временем одевая свою куртку, и тут же подошел к Ершову. - Подполковник, я перед вами извиниться хотел. - это было для Андрея довольно неожиданно. - За вчерашний инцидент на светофоре. - Ничего, бывает, - пожал плечами подполковник, и они обменялись крепким рукопожатием. - Сын? - поинтересовался невзначай Елисеев, взглянув на экранчик цифрового фотоальбома. - Да, - кивнул Андрей с улыбкой. - Похож, - признал Михаил. - Ладно, до за.. Но тут у подполковника зазвонил телефон. Номер не подписанный. - Алло? - Алло, товарищ подполковник?! - на том конце провода раздался испуганный, срывающийся высоковатый голос. - Хвала небесам, я вам дозвонился! Это антиквар, Плецельман, помните? - Вечер добрый, какими судьбами? - Ершова насторожил тон антиквара. - Что-то.. - Случилось!! - возопил старый барыга. - За мной и моим магазином следят уже целый день! И меня хотят убить! - Подождите, а чего вы.. - Ради всего святого, приезжайте!! Умоляю вас, они меня убьют!! - Ладно-ладно, только успокойтесь! Возьмите себя в руки, никуда не выходите и ждите, я сейчас подъеду к вам. - Не забудьте ваше оружие! - успел вдогонку крикнуть антиквар, после чего Андрей положил трубку. - Да уж не забуду, - хмыкнул он и обратил внимание на все это время стоявшего здесь Михаила. - Я все слышал, - поспешил заявить он. - Едем? - Едем! - скомандовал Ершов, как старший по званию и, захватив со стола все самое необходимое и спешно надев куртку, бросился вон из кабинета. *** Спустя полчаса, когда Ершов и Елисеев практически одновременно выскочили из машины, только гул движка нарушал ночную тишь переулка. Андрей заглушил мотор, сыщики стали подозрительно озираться вокруг и прислушиваться. До магазина Плецельмана было всего 50 метров, он был хорошо виден отсюда и ничего подозрительного, между тем, ни видно, ни слышно не было. Без лишних слов подполковник и майор, обменявшись понимающими взглядами, вытащили из кобур пистолеты и медленно, осторожно пошли в сторону магазинчика. - Господа полицейские! - неожиданно впереди раздался звон дверных колокольчиков и в узкую щель протиснулась седая кудрявая голова. - Скорее сюда!! - Исаак Львович, да что слу.., - осведомился было Ершов, но был прерван. - Ради всего святого, тише!! - приложил корявый палец к губам Плецельман. - Скорее проходите, я вам все расскажу! Так они и поступили. Когда они оказались внутри, Елисеев остался стоять у окна, подозрительно глядя во тьму, подсвечиваемую только фонарями, а Ершов, поставив пистолет на предохранитель, обратился к почтенному и дрожащему, как осиновый лист, антиквару. - Так, Исаак Львович, теперь вы в безопасности, - он попытался успокоить старика. - Давайте по порядку. Только спокойно. Что случилось? - Мне угрожали! - не скрывая эмоций, признался Исаак Львович. - Несколько раз звонили по телефону с угрозами! - Кто? - Помилуй Бог, откуда же мне знать! - всплеснул дряблыми руками антиквар. - Подождите, ну не знаете вы, кто это, но из-за чего вам тогда угрожали? - в разговор вступил Елисеев. - Не просто же так вам названивали. - А вот в том-то и интерес для вас! Господин подполковник, - столь почтительно обратился он к Ершову, хотя еще полчаса назад величал его "товарищем подполковником", - я занимался поисками по вашему делу, привлек все свои каналы! И знаете что? Мне удалось, удалось напасть на след таинственного Витольда! "Что ж ты раньше молчал, старый одуванчик, черт бы тебя!" - выругался про себя с досады Ершов. - Вот именно поэтому мне названивали и угрожали! Именно так, батенька, именно так! - антиквар разошелся в своем торжестве не на шутку. - Так, я разделяю вашу радость, - Андрей попытался остановить этот нескончаемый поток пустословия. - Но давайте про Витольда! - Да-да, Витольд! Так вот! Как я и говорил, это самый обыкновенный шарлатан, выдавший себя за антиквара и бессовестно обманувший несчастного Николая Петровича, упокой, Господи, его душу... "Мы это и без тебя, старый пень, знаем" - проворчал про себя Михаил. - И вы сейчас, господа, конечно же подумаете, что только из-за этого вы здесь, а я в опасности! - Плецельман словно прочитал мысли обоих. - Отнюдь, милостивые мои государи, отнюдь! Мне удалось вычислить и того, кто скрывался под этим именем! - Хорошо, - вздохнул подполковник, - и кто.. - Кто-то идет, - между тем известил майор, зорко вглядываясь через скользившую по темному переулку длинную тень, действительно приближающаяся к магазину антиквара. - Похоже, сейчас и узнаем, кто, - многозначительно произнес Ершов, вновь приводя свое оружие в полную боевую готовность. - Исаак Львович, боюсь вам лучше спрятаться. И тут с улицы неожиданно, как гром среди ясного неба, друг за другом грянули очередь выстрелов, человеческий вскрик и рев мотоцикла, совместно пронзившие ночную тишину. Сыщики буквально такими же пулями вылетели из магазина, оставив почтенного Исаака Львовича в его обители, с пистолетами на изготовку и криками "стоять, полиция!". Но в ответ им раздался только гул мотоцикла, стремительно улетающему из переулка, да так "удачно", что ни номеров, ни мотоциклиста со шлемом на голове разглядеть не удавалось, не то что стрелять в него и попасть. С превеликой досады мужчины выругались, справедливо полагая, что тут в такое время нет ни женщин, ни детей. И только тут увидели извивающееся на асфальте и скулящее человеческое тело. Ершов и Елисеев подлетели к нему, и Михаил включил фонарик на телефоне - фонарей в этом месте не было. И свет его выдал уже знакомое майору вытянутое тонкое лицо с ломкими чертами. - Доцент Игнатюк.., - Елисеев был удивлен и в то же время нет. - Помогите, я умираю.., - выл между тем доцент. - От ранения в плечо еще никто не умирал, - отмахнулся Ершов, опытным взглядом окинув "умирающего", держащегося рукой за правое плечо, и осмотрев рану. - Майор.. - Алло, скорая? - Михаил уже исполнил то, что хотел сказать Андрей, ибо это очевидно было. *** Если бы кто-то в этот поздний час проходил мимо кабинета, в котором ежедневно трудилась группа полковника Хабарова, то, прислушавшись, он решил бы, что там идет допрос, причем довольно динамичный и оживленный. И этот кто-то был бы прав. Вот только бы он не очень верно представил его себе. В кабинете, между тем, разыгрывалась сцена, достойная показа в Мариинке. По одну сторону стола, в свете зеленой лампы, сидели плечом к плечу Ершов, Хабаров и Елисеев. Андрей подпирал голову кулаком, Валерий Ильич устало мял свою переносицу, Михаил зачем-то время от времени трогал и подергивал свои жесткие усы, и все трое молчали и одинаково усталым скучающим взглядом упирались в сидящих напротив их антиквара Плецельмана и доцента Игнатюка. Эти двое упорно орали друг на друга. Антиквар яростно тряс своими седыми кудряшками, а доцент, перевязанный и уже совсем не умирающий, вращал глазами и активно жестикулировал здоровой рукой. - Негодяй! - Старый шарлатан! - Подлец! - Так, господа потерпевшие, достаточно! - наконец полковник, которому действительно надоело выслушивать эту содержательную полемику морально и физически пострадавших, хлопнул ладонью по столу. - И давайте по порядку. Исаак Львович, по какой причине вы вызвали наших людей? - Я уже говорил вашим коллегами, товарищ полковник, - что сыщики заметили, Плецельман регулярно в обращениях перескакивал с "товарищей" на "господ" и наоборот, - что мне сегодня несколько раз позвонили с угрозами! - По поводу? - По поводу того, что я, как друг покойного Николая Петровича не мог оставаться равнодушным к трагедии и предпринял собственное расследование по своим каналам информации. И мне удалось выйти на след того, кто выдавал себя за антиквара Витольда, продавшего Николаю Петровичу последнюю книгу, ту самую, которая якобы принадлежала царской семье. И более того, я узнал и то, кто стоит за этим Витольдом! Я нашел главного кукловода! - Старый маразматик! - огрызнулся и оскалился по-крысиному Игнатюк. - Продолжайте, Исаак Львович, - не обратил внимания на реплику доцента, только подтверждающую вывод из всего произошедшего, Ершов. - Как я и предполагал с самого начала, антиквар Витольд оказался самым обыкновенным проходимцем, актеришкой-любителем, сумевшим обвести моего доверчивого друга вокруг пальца, как дитя! Я не буду удивлен, что и книга не более, чем фальшивка! - Ну так кто стоял за этим, Исаак Львович? - с нетерпением узнать ответ на свой вопрос спросил Елисеев. - Кто заказчик? - Кто заказчик? - ликующе произнес старый барыга. - Он сидит перед вами, господа, рядом со мной! Конечно же, все взгляды направились на Игнатюка, который под ними весь сжался и лицо которого от этого же повышенного внимания, казалось, стало еще более вытянутым и высокомерным. - Кому вы верите! Еще профессионалы! - пафосно бросил он в лицо сыщикам, но выглядело это все крайне неубедительно. - Господин Игнатюк, вы нам ничего не желаете рассказать? Доцент стал окончательно похож на загнанную в угол несколькими здоровыми котярами крысу, глаза его забегали. - О чем? - нервно осведомился он. - Хорошо, я вам подскажу, - полковник встал из-за стола и принялся с хозяйским видом прохаживаться по кабинету, сложив руки за спиной, что означало лишь одно - сейчас допрашивает только он. - Хотя бы о том, как вы произвели акт мошенничества и бессовестно обманули своего коллегу, зная его слабость к старинным книгам. - Какое мошенничество?! - Игнатюк аж подскочил. - Я просто хотел разыграть этого несносного ретрограда! Это запрещено законом?! - Подлец! - тут вновь подключился затихший на время Исаак Львович. - Господа, да вы знаете, какие деньги отдал Николай Петрович за эту книжонку, знаете?! 250 тысяч!! - Хорош розыгрыш, - многозначительно произнес Ершов, в голосе которого так и сквозил сарказм. - Ну и на какую еще одну кляузу вы потратили эти деньги, без которых вы оставили покойного? - поинтересовался словно из любопытства старый волк. - Может быть на то, чтоб сделать дубликат ключей и нанять убийцу? - Да как вы смеете! - возопил доцент. - Не убивал я его! И никого не нанимал! Я два новых костюма купил и туфли! - Чтобы ехать в них на симпозиум в Париж, делегацию на который вы должны возглавить вместо Маркина? - вступил в "игру" Елисеев. - А потом и на кафедру в них являться, которую вы, кстати, тоже унаследовали от покойного? - А может вы сами из-за этого и убили профессора, - Хабаров продолжал уверенно напирать, - которого вы всегда ненавидели и которому вы всегда завидовали? – полковник, словно демон, метнулся к Игнатюку и пристально взглянул ему в глаза. - Ведь как все легко! Убрать старика - и жизнь удалась! Никто больше одним своим присутствием не напоминает никому о твоем ничтожестве, никто больше не стоит выше тебя! А тут кафедра, самые сливки, и поездка в Париж как самая малая толика. Просто убрать старика и все? - Я буду жаловаться, - процедил сквозь мелкие мышиные зубы доцент. - Жалуйтесь, - хладнокровно ответил полковник. - А пока посидите у нас в камере и подумаете, может вам все-таки гораздо выгоднее сознаться в преступлении, срок себе скостить, который у вас получается немаленький? Заодно текст жалобы тоже обдумаете. Вы задержаны по подозрению в убийстве. - На каком основании?! - На основании этой беседы, - коротко произнес Ершов и крикнул дежурного, после чего Игнатюка увели. - Нет, ну каков подлец! - первым нарушил тишину Плецельман. - Так бессовестно обмануть пожилого человека, а потом его убить! - Ну насчет убить это не факт еще, - признался Хабаров. - Неувязка есть. С этой книгой. В чем он точно признался, так это в организации обмана. Но убийство.. - Нелогично как-то получается, - начал рассуждать Ершов. - Сначала развести человека на нехилые деньги, а потом убить? Если только это не из-за такой фанатичной ненависти, чтобы вообще уничтожить врага во всех смыслах этого слова. - Ну это уже помешательство какое-то, - согласился Елисеев. - Хотя черт его знает, до чего могут довести человека ненависть и зависть. - Он трус, но как раз именно такие убийцами часто и становятся. - Недурно было бы сделать запрос на этого Игнатюка и покопаться в его досье, - задумчиво произнес старый сыщик. - Он явно так или иначе связан с убийством. Но этим мы уже завтра займемся. Исаак Львович, - он подошел к антиквару и протянул ему руку, - большое вам спасибо за содействие следствию и сознательность. - Не стоит, не стоит, господин полковник, - старый барыга затряс руку сыщика. - Это мой долг перед покойным другом.. могу я к вам обратиться с просьбой? - Смотря какой. - Вы не могли бы и меня.. ну.. в камеру устроить? Всего на одну ночь? - он тут же объяснил. - Мм, кто знает, вдруг нападавший вернется? - Не переживайте, Исаак Львович, - отмахнулся Хабаров. - Целью покушения были не вы. - Да? Вы уверены? - Абсолютно. В момент начала стрельбы вы все время находились в своем магазине, а с Игнатюком, согласитесь, даже в темноте вас спутать трудно. Поэтому стреляли именно в него. - Тогда.. как бы мне добраться до дома? - Я вас отвезти могу, - вздохнул Михаил, потому что совсем не хотелось ему этого делать, но если его опять Ершов повезет на своей машине на тот конец Питера, это будет нечестно. - Собирайтесь. *** - Ну вот, Валерий Ильич, ваш Игнатюк, - голос Шурика заставил старого сыщика оторваться от стакана с холодным, только из холодильника, молоком. - Ну и тип. Елисеев прав, очень неприятный человек! - А для кого-то мы с тобой, Шурик, неприятные люди, - философски заметил он. - Вот хотя бы для него. - А в чем Елисеев прав, так это в том, что он чмо, - из угла кабинета раздался голос Ершова, который что-то искал в своем телефоне и, судя по раздраженной интонации, не мог найти. - Товарищ подполковник, а что вы ищите? -поинтересовался сидящий рядом с ним Крапивин. - Фотку старую, для тебя ничего интересного, - немного грубо отозвался Андрей. - Ну так что там, с досье? - Чеерт, - от досады Шурик хлопнула ладошкой по столу. - Комп сел! - она полезла под стол. - Вот кто вчера из розетки зарядник выключал? - Это не я, - отозвался Андрей. - У меня своя розетка есть. - Спроси у Елисеева, Шурик, - проворчал Хабаров. - Это он вчера тут крутился. - Все, сейчас заработает все, - рыжеволосая головка девушки показалась из-под стола. - Кстати, товарищ полковник, а Елисеев-то где? - вдруг спросил Ершов. - Пытается Игнатюка расколоть, если кто не в курсе, - ответил старый сыщик, как бы намекая, что Андрей сегодня не опоздал, но был недалек от этого. Неожиданно раздался стук в дверь, после чего та распахнулась, и в кабинет вошла, точнее вбежала Соня Истомина, которая при этом едва ли не тащила за руку какого-то старичка, очень похожего на легендарного Буденного. - Простите ради Бога, Валерий Ильич, что врываюсь! - она была очень взволнованна. - Здравствуйте, - это было обращено ко всем присутствующим в кабинете. - Доброе утро, Сонечка, - умеренно-ласково поприветствовал ее старый сыщик. - Что-то случилось? - Можно и так сказать, это очень срочно! - она повернулась к "Буденному". - Познакомьтесь, это Бронислав Казимирович Костенецкий, близкий друг моего покойного дедушки, а это полковник Валерий Ильич Хабаров и.. - И его подчиненные, - кивнул полковник. - Да мы уже знакомы, - проскрипел Костенецкий, повернувшись в сторону Ершова и Крапивина. - Вон с тем молодым человеком, - он учтиво кивнул Вале. - Так что случилось? - старый волк вернул разговор в верное русло. - Да вы присаживайтесь. - он указал на стулья, стоявшие перед его столом. - Мне не давали покоя ваши слова насчет книги, ну, которую дедушка должен был получить и которой не было ни у нас дома, ни на даче. Ее преступник искал и не нашел, - сумбурно принялась объяснять девушка. - А сегодня я совершенно случайно узнала от Бронислава Казимировича, что дедушка оставил эту книгу у него накануне смерти! - Это правда, - кивнул старик. - Вот она. Он осторожно развернул сверток, который все это время держал в руках, и достал изрядно потрепанную толстую книгу в коричневой обложке с практически полностью стертым позолоченным рисунком. Хабаров и Шурик, а также Крапивин и даже оставивший свои безрезультатные поиски в памяти телефона Ершов сгрудились над ней, немало заинтригованные. - Это молитвенник, - между тем объяснил Бронислав Казимирович. - Принадлежал некой княжне Калиновской, родом из предместья Варшавы Прага. Как вы понимаете, молитвенник католический, написано не по-нашему и, зная Николая, его вкус к книгам и их содержанию, этот фолиант вряд ли представлял для него нечто особенное. И тем не менее, именно эту книгу он попросил сохранить у себя на время. И произошло это ровно за сутки до гибели, когда он приехал ко мне поиграть в шахматы и мы, оба страдающие бессонницей, всю ночь напролет играли. Не могу сказать, что он при этом как-то нервничал или опасался за свою жизнь. Нет, отнюдь. Но глаза его блестели, он улыбался - видимо, связывал какие-то ожидания с ней. Он этим со мной так и не поделился. Только попросил никому про это не рассказывать. - Но почему вы не рассказали мне об этом, когда я у вас был?! - в голосе Вали слышалась обида. - И не показали книгу? - Не обессудьте, мой мальчик, сохранение этой книги как и тайны ее существования я счел последней волей усопшего и считал себя не в праве ее нарушать. Если бы не Сонечка, я бы совершенно осознанно унес этот секрет с собой в могилу. Ершову вдруг вспомнился Плецельман, точнее то, как он распинался о своем долге как друга в память об убитом профессоре. Все свой долг выполняют, но один следствию помог, а из-за второго следствие тормозило. - Все мы свой долг исполняем, - философски заметил полковник, взяв в этот момент трубку стационарного телефона и набрав номер. - Аркаш, зайди ко мне. - Бронислав Казимирович, теперь это точно все, что вы можете нам сообщить? - спросил Крапивин. - Теперь все, - кивнул седой головой "Буденный". - Мы пойдем, наверное, - промолвила Соня и тяжко вздохнула. - Мне еще надо много сделать к похоронам... - Похороны завтра? - осведомился Хабаров с искренним сочувствием в голосе. - Да, - кивнула девушка, в чьих глазах мелькнули слезы. - Пойдем, Сонюшка, пойдем, детка, - Казимир Брониславович, надо отдать должное, тут же без посторонней помощи поднялся из-за стола и, приобняв ее за плечи рукой, стал мягко уводить к выходу кабинета. - До свидания, молодые люди. - До свидания, - ответил полковник. - Спасибо за информацию, - поблагодарил Андрей. - Всего хорошего, - вздохнула Шурик, а стоило двери закрыться за внучкой и другом убитого, как она обернулась к компьютеру. - О, все восстановилось. Валерий Ильич? - она встала из-за стола, уступая место начальнику. - Иду-иду, - отозвался Хабаров, тем временем с нескрываемым любопытством рассматривая старинную книгу и осторожно прикасаясь к ней. - Ну-с, что тут у нас? Игнатюк Антон Изильевич, 47 лет, родился в Новокузнецке. Доцент кафедры биохимии биологического факультета СПбГУ. Не женат, детей не име.. ооо, - Хабаров аж очки приподнял. - Бонд, присоединяйся. Как и все остальные. Такая реакция начальника означало одно - в досье Игнатюка он обнаружил что-то ОЧЕНЬ интересное, и это должны видеть они все, что они, собственно, и поспешили сделать. И надо признать, прочитанное произвело впечатление на всех. - Не знаю как ты, - полковник обратился персонально к Андрею, - а я не удивлен! - Валерич, звал? - в кабинет заглянул Перечный. - Да, Аркаш, - кивнул Хабаров. - Зная твою любовь к старинным книгам, взгляни на вот эту, - он кивнул на как-то подзабытый всеми молитвенник, - и скажи все, что думаешь о ней. - Как скажешь, - глаза Аркадия загорелись огоньком большого любопытства. - Я ее к себе тогда возьму? Ну, в лабораторию? - Забирай - забирай, - и эксперт поспешил, осторожно взяв в руки фолиант, удалиться в свою обитель. - О, доброе утро, - столкнулся с ним в дверях Елисеев и поспешил разойтись. - Доброе-доброе, товарищ майор, - Аркадию очевидно не терпелось приступить к изучению книги, поэтому он даже не взглянул на нового коллегу. Когда же дверь за ним закрылась, Михаил повернулся к товарищам, все так же стоявших возле компьютера Шурика и, показав папку, не слишком торжественно, но провозгласив: - Игнатюк написал чистосердечное признание взамен на явку с повинной. У нас есть и убийца, и заказчик. - А у нас, - Хабаров кивнул на компьютер, - тоже заказчик и тоже убийца. А еще обстоятельство их связи и причина убийства. *** - С самого начала было слишком много оснований не доверять Затонскому, Георгий Иваныч. Азартный и невезучий картежник, импульсивный, оставляющий после общения двоякое впечатление, не имеющий железного алиби, но зато имеющий возможность выкрасть у профессора ключи от квартиры, сделать дубликат ну и все последующее. - И все из-за книжки с молитвами какой-то наверняка сгинувшей в тюрьме или расстрелянной полячки? - Горобец изогнул седую косматую бровь. - В том-то и дело, кхе, товарищ генерал, - кашлянул Аркадий, - что это не такая уж просто книжка с молитвами. Я изучил ее.. ну, аккуратно.. и вот чего обнаружил. Аркаша, в лаборатории которого происходило сымпровизированное совещание по той прозаической причине, что в кабинете у генерала пришло время мыть полы, а дело уже совсем не терпело отлагательств, поскольку близился вечер, уступил место за столом начальнику и продемонстрировал свое открытие. - Ты чем это, ножом вскрывал? - Обижаете, Георгий Иваныч, кхе, скальпелем. - Вот это даа, - протянул генерал. - Ради такого-то тогда понятно.. но кто ж мог знать, что у парня есть подельник? - И не просто подельник, Георгий Иваныч, а заказчик, - произнес Хабаров, расхаживая по лаборатории, заложив руки за спиной, - волею судьбы ставший подельником. В общем, у обоих рыло в пуху. - Ну так надо брать, друзья мои, этого Раскольникова хренова! - воскликнул Горобец. - Тем более показания имеем! - он взял папку Елисеева со стола и потряс ею для убедительности. - Показания немного путаные, товарищ генерал, - вмешался Ершов, который стоял рядом с Елисеевым и Шуриком возле окна. - И у нас нет достаточного количества оснований им доверять. Поэтому его надо брать с поличным. - С поличным на что? - не до конца понял генерал, изрядно уставший за сегодня после визитов к верхам. - На что ты собрался этого карася ловить, Валерий Ильич? - На книжку, - кивнул полковник. - И с этим нам помогут. Тут же раздался стук в дверь, и в лабораторию вошли Соня и сопровождающий ее Крапивин. - Вот, Георгий Иваныч, это Софья Истомина, внучка покойного профессора. Сонечка, это генерал-майор Горобец, наш непосредственный начальник. - Добрый вечер, - вежливо кивнула Соня. - Добрый-добрый, - точно так же вежливо поздоровался Георгий Иванович, вставая из-за стола. - Валерий Ильич, вы сказали, что я могу помочь следствию, когда позвонили.. - Да, Сонечка, так и есть. Сейчас я вам, а заодно и Георгию Иванычу, все объясню. Завтра похороны, а после поминки в ресторане, так? - Именно, - кивнула со скорбным лицом девушка. - На поминки придет много людей? - Все, кто хоть как-то уважал дедушку и считает себя ему обязанным. Юля даже из Белгорода приехала.. - Алик Затонский там будет? - спросила Шурик. - Будет.. вы всерьез его подозреваете? - Да, подозреваем, - кивнул Елисеев. - Но нам нужно подтверждение. - В любом случае мы уверены, что убийца вашего дедушки будет на этих поминках, - добавил Ершов. - И мы знаем, как заставить себя его выдать. - Что я должна сделать? - с неожиданной твердостью в голосе Соня, очевидно, обнаружив в этом мотивацию найти настоящего убийцу. - Немного потребуются ваши актерские способности, - стал объяснять старый волк. - Завтра на поминках выберите удобный момент и скажите за столом о книге, - он кивнул на молитвенник. И скажите примерно следующее. Что коллекция вашего дедушки успела обесценить себя настоящим раритетом, книгой, принадлежащей царской семье, которую вы не намерены продавать или кому-то отдавать в память о дедушке, - он поспешил добавить. - Исаака Львовича мы уже предупредили, он для убедительности вам подыграет насчет ценности книги. А после этого вам надо ненавязчиво и как бы невзначай дать знать, что после поминок вы не собираетесь ехать домой.. - Мой молодой человек мне тоже подыграет, - кивнула девушка, сообразив, что от нее требуется. - А мы тем временем будем ждать его в вашей квартире. Ключи тем более у него и так есть. - Я вас поняла, - вздохнула Соня. - Простите, но меня внизу ждут.. - Да-да, не смеем больше задерживать, - кивнул полковник и с сочувствием взглянул ей вслед. Мало того, что девочке завтра предстоит деда схоронить, так еще и умело врать, стараясь не выдать себя. - До свидания, - дверь за девушкой закрылась. - Ну смотри мне, Хабаров, - нарушил тишину генерал. - Не словите завтра.. - Словим, Георгий Иваныч, - задумчиво ответил старый волк, глядя в окно. - Уйти ему от нас уже некуда... *** - Дождь идет, - раздался задумчивый голос Крапивина, сидящего на полу в кухне, прислонившись спиной к батарее. - А ты как хотел, студент, - отозвался из прихожей Ершов. - Осень в Питер пришла. - Мне иногда кажется, что она из Питера никогда не уходит, - из комнаты, где был убит профессор и где располагалась библиотека, послышалось философское высказывание Елисеева, тут же сменившееся привычным ворчанием. - Не понимаю, почему Хабаров поставил в засаду на одного преступника сразу троих людей! Да еще и сам сидит внизу в своей машине. - Надо так было, майор, - тоном, дающим понять, что продолжать этот разговор он бы, мягко говоря, не советовал, ответил Андрей. - И вообще давайте не болтать, пока дело не сделаем. Воцарившееся в квартире молчание дало в свою очередь понять, что его предложению, а точнее приказу как старшего по званию, подчинились все. Это радовало. - Плецельман написал нам СМСку уже как час назад, - молчание продолжалось, увы, недолго, и нарушил его Михаил. - Что-то наш аспирант не особо торопится. - Будем ждать сколько на.., - уже готов был с раздражением ответить ему подполковник, но его прервал легко узнаваемый звук поворачиваемого в замке ключа. - Ну-ка тихо всем! Все трое мгновенно пришли в боевую готовность, вытащив оружие и отойдя на удобные позиции, чтобы затаиться и в то же время видеть входящего. Отойдя в угол, который должна была собой прикрыть дверь, Ершов весь сосредоточился, а через мгновение увидел со спины фигуру, облаченную в спортивную толстовку и штаны, с накрытой широким капюшоном головой, озирающуюся направо и налево. Из-за все того же капюшона подполковнику не удалось разглядеть лица вошедшего, да только он заметил, что как-то хлипковат этот аспирант, а сумел ведь так профессора перед смертью отметелить, да еще и дачу разгромить. Между тем, вторженец, убедившись, что никого здесь нет, стал одевать перчатки, припасенные в кармане. Обезопасил от идентификации по отпечаткам только одну руку. Пока левую облачит, Андрей ждать не захотел. - Стоять. Руки вверх, - тихо произнес он, щелкнув затвором и сделав полушаг вперед. - И повернуться. Медленно. В этот момент из кухни и зала вышли, точно так же с оружием Валя и Михаил. А фигура предпочла не повернуться, а маленькими руками сбросить капюшон, под которым обнаружились завязанные в пучок черные волосы и женское лицо. - Екатерина Владимировна? - глаза Елисеева округлились. Он был удивлен, очень удивлен, а такое с ним бывало редко. - Вы? - Я так и знала, - тихо и как-то отрешенно произнесла Василевская, прикрыв на мгновение глаза. - Это я его убила. Арестовывайте меня, - она протянула руки вперед. - И вы даже не станете сопротивляться? - изогнул бровь Андрей, чуть опустив пистолет, но мысленно готовый ко всему. - А какой в этом смысл? - совершенно равнодушно ответила она. - Мне, хрупкой женщине, сопротивляться троим мужчинам при оружии? - Но.. зачем? - у Крапивина в голове не укладывалось - эта худая, женственная особа и своими руками убила старика? - Какая вам разница?! - уже со злобой в голосе вскрикнула доцент. - Вы взяли меня с поличным, так арестовывайте! - Ну прежде всего, - спокойно начал Ершов, между тем пытаясь хоть что-то понять из происходящего, - нам надо взять с вас показания, ээ.. Екатерина Владимировна. Пройдемте.. кхм.. на место преступления. Женщина в какой-то миг немного растерялась, но шагнула действительно в сторону комнаты, где был найден мертвым хозяин квартиры. Пока пошла туда, куда должна, по идее, - думал майор. В комнате она села на диван, откинувшись на спинку и смиренно положила руки на колени. Валя присел с ней рядом, Михаил отошел к окну, а Андрей встал напротив Василевской. - Итак? - прервал он повисшее тяжелое молчание. - Рассказывайте. Как убили, зачем? Что было перед этим, после этого? - Ну как зачем? Деньги! За редкую антикварную книгу можно получить очень приличную сумму, - стала отвечать она. - А Маркин всем о своей необыкновенной книге рассказывал абсолютно всем и каждому, - она усмехнулась. - Широкой души человек.. был! Я выкрала у него ключи, уличила хороший момент, заказала дубликат, потом вернула, положила за цветочный горшок, будто они там и были. Он всегда на этом подоконнике, если ему надо было, останавливался. Вот и выглядело все вполне достоверно - искал что-то в портфеле, вытащил ключи и по рассеянности забыл. Я знала, что 31-го вечером он пойдет к своему другу в шахматы играть и останется на всю ночь, ибо шахматист страстный и страдает бессонницей, как и его друг. Вечером или ночью у меня не получилось приехать, и я оказалась здесь только рано утром. Вошла в квартиру, специально заперла дверь, надела перчатки, начала искать. А тут он и вернулся, - она на минуту отвернула взгляд. - И пришлось его.. убить. Мы боролись, от моего удара он упал и ударился об угол. Увидев, что он мертв, я досмотрела квартиру и уехала. А на следующий день поехала к нему на дачу. И там ничего не нашла. А чтоб ничего не указывало на то, что в доме искали что-то конкретное, устроила разгром, будто это хулиганы, какую-то мелочь вынесла. Замок не успела испортить только, соседи услышали. Вот. - Ну что ж, хорошо, - совершенно спокойно произнес Ершов и полез в карман, будто бы за наручниками. - Давайте руки. Женщина послушно сделала это, но тут Андрей вдруг взял ее правую руку и посмотрел. - А у вас не кожа, а просто сверх-технологичная броня. - В смысле? - смутилась Василевская. - Ну, в прямом. На лице профессора были большие гематомы, нанесены они были с такой большой силой, что у нападавшего на руках должен был остаться, несмотря на перчатку, хотя бы синяк. Да и чтоб выломать перила на даче, нужна была такая сила, что на ладони остались бы следы. А у вас рука целая, кожа нежная, еще и ногти в образцовом порядке. Доцент прикрыла глаза, задрожала и издала сдавленный стон, а из глаз потекли слезы. Подполковник, продолжая держать ее за руку, опустился перед ней на корточки, взглянул с сочувствием и вкрадчивым голосом спросил: - Екатерина Владимировна, зачем вы покрываете Затонского? Тем более ценой самой себя? Женщина открыла заплаканные глаза и пронзительно взглянула на Андрея, из-за чего ему на какое-то мгновение стало немного не по себе. - А вы знаете, что такое любовь? Знаете? - Знаю, - после небольшой паузы ответил он, подавив эмоции. - Знаете, что такое любовь, которую надо скрывать, чтобы не пострадала репутация ни одного, ни другого? Что такое любовь, когда между вами разница 10 лет, и старшая - женщина? - она судорожно вздохнула. - Когда он только приехал, я на него особо внимания не обращала. А потом как-то раз, вспышка, и все... У него были проблемы с картами, он все проигрывал, не мог остановиться... Обещал все это бросить ради меня, но ради меня же опять начал.., - она улыбнулась сквозь слезы. - У него денег не было на подарок мне, на день рождения.. он решил испытать удачу.. и проиграл. Влез в итоге в долги. Ему надо было все срочно вернуть. И об этом узнал он! - глаза Василевской на мгновение вспыхнули огнем ненависти. - Игнатюк? - понял Елисеев. - Да, - подтвердила несчастная женщина. - Он ничем ему никогда не помогал. Ни копейки не давал. В Питер помог в аспирантуру поступить только потому, что устал от слезных молитв мамы Алика, двоюродной своей сестры, ради которой тоже никогда ничего не делал! И то, смешно сказать, помог, - она усмехнулась. - В общагу устроил. Все остальное Алик сам сделал, сам добился. А когда узнал про долг, решил этим воспользоваться в своих же целях. Развел Николая Петровича на большие деньги, а потом узнал, что продал не простой молитвенник, а действительно ценную вещь, он потребовал от Алика выкрасть ключи, сделать дубликат, а потом найти в квартире эту проклятую книгу и выкрасть. Алик не хотел, конечно же, наотрез отказывался. Но эта сволочь стал его шантажировать - пообещал все рассказать матери Алика, на что он тратил деньги, которые она присылала ему. Он знал, что Алик сдастся - он очень любит маму, а она бы не выдержала этого - у нее сердце больное... И он сделал это. А тут Николай Петрович вернулся и.. - Екатерина Владимировна, не понимаю, - вмешался Михаил. - Зачем же вы, когда я приезжал в институт, говорили все так, чтобы именно на него подумали? - Я еще ничего не знала, - вымученно ответила она сквозь слезы. - Он ничего мне не рассказывал про это, ничего! Я и правда несколько дней его не видела, а говорила так я всегда и всем - мы условились с ним так, чтобы никто и подумать не мог, что у нас с ним отношения... - Что ж, - вздохнул Елисеев, - у вас это получилось. - Он приехал ко мне на следующее утро, точнее поздней ночью, пьяный, все рассказал. Он не хотел убивать Николая Петровича, не хотел... А потом позвонил Игнатюк, сказал, что выкрал ключи от дачи, и Алик должен поехать и туда. Иначе он угрожал сдать его в полицию и сделать так, что его объяснениям никто не поверит. То есть он бы вышел сухим из воды и все свалил на Алика. Он и это сделал. А после этого решил убить его. Так нам бы удалось скрыть все. Удачно подвернулся антиквар, вышедший на след Игнатюка и его аферы. Но было слишком темно, и Алик промахнулся, пули не убили эту гадину, - слезы вновь нахлынули на лицо женщины. - Я поняла, что если он разоблачит себя, то обязательно сдаст и Алика.. - И вы решили пожертвовать собой, - вздохнул Ершов. - Ему еще жить и жить, он талантливый и способный, - бросила Василевская. - Уж лучше я. А он нашел бы получше и помоложе меня, жил бы счастливо и долго... Она расплакалась. Все трое мужчин тяжело вздохнули и отвернулись - на Екатерину было больно смотреть. Было жаль ее. Любовника ее тоже жаль. Но.. сам виноват. А то, что Игнатюк - сволочь, они и так знали. В этот момент в прихожей хлопнула дверь. - Катя! - раздался крик и в комнату влетел Затонский, запыхавшийся и бледный, кинулся к женщине, упал на колени перед ней. - Зачем?.. - Нееет, - простонала она и, уткнув лицо в ладони, разрыдалась. Сцена стала еще тяжелее. Хорошо, что с ними не было Шурика, иначе бы, несмотря на всю ее бойкость и стойкость, она б слезу пустила. Тем временем вновь хлопнула дверь, и в комнате появился Хабаров. Он ничего не сказал, увидев всех участников разыгравшейся здесь драмы - рыдающая Василевская, стоящий перед ней на коленях Затонский, совершенно остолбеневшие Ершов, Елисеев и Крапивин (последний вообще так расчувствовался, что ее чуть-чуть и не удержался бы, чтоб не всплакнуть). И лежащий на столе в углу комнаты действительно проклятый молитвенник, принесший столько горя стольким людям... *** - Прошу, забирайте, - Альберт с полной отрешенностью на лице и пустотой в глазах поставил подпись на своем чистосердечном признании, занявшем аж полтора листа. Там он все обстоятельно изложил, не скрывая ничего, в том числе и шантажа со стороны своего двоюродного дяди. Хабаров принял бумаги, осмотрел их и убедился, что все написано правильно. В комнате допросов, где и происходило все это, повисло тяжелое молчание. - Скажите, Валерий Ильич, - вдруг спросил Затонский, - ЕЙ что-нибудь грозит? Очевидно, он имел в виду Василевскую. - Я думаю, что нет, - ответил полковник. - По сути, она ничего не сделала такого, подлежащего наказанию. Разве что была в курсе дела. Она уже согласилась выступать свидетелем против вашего дяди.. - На называйте его моим дядей, - в голосе аспиранта послышались металл и злоба, зеленые глаза полыхнули страшным огнем. - Я его ненавижу... Знаю, я сам виноват с этими картами.. но он шантажировал меня матерью, своей же двоюродной сестрой! Ради которой и пальца о палец ни разу в жизни не ударил! Несмотря на то, что его взяла на воспитание после смерти родителей мамина семья. Когда маме нужна была операция, а потом лекарства, он ни копейки не отправлял! Операцию так и не сделали, потому что денег не нашли. Он еще и грозил все о нас с Катей рассказать. И проделал всю грязь моими руками. Тварь... - Могу вам гарантировать, что Игнатюк получит по полной, - отозвался старый сыщик на эту тираду. - Мне большой срок дадут? - спросил с доверительной интонацией Затонский. - Суд решит, молодой человек, - вздохнул Хабаров. - Натворили вы дел не мало. Незаконное проникновение в частную собственность, причем дважды, убийство, покушение на убийство, без учета кражи ключей и устроенного на даче погрома... Чистосердечное и фактическая явка с повинной, впрочем, может смягчить дело, но боюсь, что незначительно. - Я вас понял, - совершенно спокойно ответил молодой человек и вдруг взглянул полковнику в глаза. - Я могу обратиться к вам с просьбой? - Смотря с какой. - Не извещайте пока мою мать.. об этом. - Хорошо. - И еще.. вы можете дать нам увидеться и оставить наедине.. на несколько минут? В последний раз? Старый волк тяжело вздохнул, выслушав просьбу парня, у которого жизнь, по сути, была окончательно поломана. Сам виноват, конечно, но и дядюшка - свинья редкостная. А просил он о, мягко говоря, нарушении. Впрочем... - Хорошо, у вас будет 10 минут, не больше, - кивнул полковник и уже было отправился к дверям, чтобы пригласить Екатерину, томительно ожидающую за дверью, и дать распоряжение дежурному. - Валерий Ильич, - вдруг остановил его Затонский. - Скажите, а что все-таки было в той книге? - В обложке молитвенника был тайник, - ответил полковник. - Там были карта и зашифрованное описание места, где была спрятана большая библиотека князей Белосельских, спешно уехавших в эмиграцию в 17-м году. Именно это и имел в виду покойный профессор, когда говорил, что будет богаче всех королей. - Знание - сила, - прошептал аспирант, прикрыв глаза. - Не знаю, разочарую я вас или нет, - вдруг добавил Хабаров. - Но эта библиотека была обнаружена в 44-м году при отступлении из этой местности немцев. Часть из нее сгорела, а часть была отправлена по музеям и национальным библиотекам. То есть, Николай Петрович погиб совершенно зря. Затонский тяжело вздохнул и уронил голову на стол. Выходило и то, что его жизнь, жизнь и здоровье его мамы и их счастье с Катей были погублены зря... - Дежурный, - донесся до него голос старого сыщика, - камеры отключить, через 10 минут задержанного увести. Екатерина Владимировна, прошу... *** Тяжелая у них работа, что в физическом, что в моральном плане. Вот казалось бы, дело профессора раскрыто, руководство довольно, раскрываемость не пострадала, справедливость восстановлена - можно радоваться. Но в том-то и дело, что на душе повис может и не очень тяжелый, но камень. Убийцей оказался аспирант, попавший фактически в полный капкан, шантажируемый гадом-дядей, и теперь пойдет на зону Бог знает на сколько лет. Вновь одинокой, но теперь еще более несчастной станет его любовница, которая готова была пожертвовать собой ради него и взять всю вину на себя. Хоть не одна, но тоже несчастна останется Соня Истомина со всем свалившимся на нее хозяйством, начиная от квартиры с дачей и заканчивая огромной коллекцией дедушки, без которого ей придется жить. Одно утешает - главная тварь тоже пойдет на зону и получит по полной за организацию ограбления, убийства, попытку нападения на антиквара (в ту ночь, когда его ранили, они с Елисеевым нашли у него нож, очевидно предназначавшийся добрейшему Исааку Львовичу), дачу заведомо ложных показаний, мошенничество и, наконец, шантаж. Но при этом горько будет всем участникам драмы от того, что, по сути, все это произошло зря - ни к какому сокровищу молитвенник княжны Калиновской уже никого бы из них не провел. А впрочем, камень не камень, а то, что удалось освободиться пораньше - несомненный плюс! - Папа? - из парадной выбежал очень удивленный Макс и поспешил к отцу, который все это время стоял у своей машины, облокачиваясь на нее и задумчиво созерцая ранне-осенний пейзаж. - Привет, герой, - улыбнулся Ершов-старший отпрыску. - Уроки сделал? - Да.., - протянул мальчик, не понимая подвоха - неужели папа вдруг позвонил ему, попросил одеться и спуститься вниз только для того, чтоб просить про уроки. - Тогда бегом в машину, - загадочно подмигнул Андрей. - Ну чего стоишь? Мы в кино с тобой едем вообще-то! - В кино?! - глаза мальчишки так и загорелись. - Ага. И сеанс уже через 40 минут. Или ты против? - Да я только за! - Максима как ветром сдуло к машине и он смело прыгнул на переднее сидение. Ладно уж, по дороге гаишников не наблюдалось вроде. - Пап, так ты пораньше вырвался? - спросил мальчик, когда подполковник уже лихо разворачивал свой внедорожник. - Вырвался, - кивнул отец. - Дело раскрыли, вот и отпустили. - Здорово! А что за дело? - Ой, слишком долгое и скучное, - отмахнулся Андрей. - Неинтересно в общем. - Ну ладно, не хочешь - не рассказывай, - Макс было обиженно надулся, но радость от того, что в кои-то веки папа смог провести время с ним, все компенсировала. - А к нам сегодня в школу какой-то писатель приезжал. Я о таком никогда не слышал. - Круто! А что за писатель-то? - А я не запомнил, -простодушно признался мальчишка, пожав плечами. - Я уровень пытался закончить, чтоб потом уроки делать. - Эх ты, балда, - беззлобно вздохнул Ершов-старший. - А что писатель-то говорил? - Говорил, что он стал таким знаменитым и написал столько книжек благодаря тому, что он много учился. Сказал, что знание - это сила. - Правильно сказал, - кивнул подполковник. - Знание - это большая сила. И страшная, - мысленно прибавил он. Иногда. - Ладно, что еще в школе было?.. *** - Мдаа, я думал, такое в кино только бывает, - вздохнул и покачал головой генерал, дочитав и отложив последний лист с показаниями. - Интриги, коварство, шантаж, любовь.. а все из-за паршивой книжки с картой уже откопанных сокровищ! - Мы с тобой еще и не такое видели, Георгий Иваныч, - пожал плечами Хабаров, закрывая папку. - Вот это верно, - согласился Горобец, вставая из-за стола и направляясь к чайнику. - Мы с тобой столько этого кино видали.. ха, - морщинистое лицо Георгия Ивановича озарила, если так можно сказать, ухмылка, - Может, нам в сценаристы с тобой переквалифицироваться? Детективы нынче в почете! Старые дела описывать будем! Денег заработаем уж точно побольше, чем здесь, отдыхать как люди будем в Турции или еще где.., - он включил чайник и повернулся к полковнику. - Что думаешь, Хабаров? - Детективы в почете уже лет 20, - отозвался безразлично старый волк. - А наше с тобой, Георгий Иваныч, дело - ловить бандитов да убийц. - Вот скучно с тобой, Валерий Ильич, прям не могу! - полушутливо-полуобиженно надулся генерал. - Ты занудлив, как секретарь парткома, ей Богу! И помечтать нельзя! - Ну извини, Георгий Иваныч, - пожал плечами Хабаров. - А какие б заголовки в прессе были! - продолжал тем временем предаваться мечтам Горобец, параллельно возясь с чаем. - "Достоевский отдыхает!", "История нового Раскольникова!".. Да уж, Достоевский действительно отдыхает, - хмыкнул про себя полковник. Надо Оле будет рассказать... - Кстати, насчет прессы повезло, что Варенька в отпуске, - усмехнулся генерал, сегодня непривычно щедрый на остроты. - Иначе б заголовки были совсем другие! А так я давно уже не помню, чтобы мы спокойно работали, без оглядки на нашу точку-ком! - он разлил чай по стаканам. - А скоро вернется, и покой нам снова будет только сниться... Держи, Валерий Ильич, как ты любишь, без всего, - он сел за стол и с наслаждением отпил своего любимого чая с сахаром и лимоном. - Эх, а все равно здорово было б кино снять! Вон у нас и артисты есть! Один твой Ершов чего стоит! Домохозяйки и прочие не отлипали б экранов, ох! Шурик у нас красивая, умная.. да и Елисеев тоже хорош... - Георгий Иваныч, - вдруг прервал его полковник, - скажи мне.. откуда он у нас взялся, этот Елисеев? - Ну как откуда, - удивился Горобец. - Из ФСБ, я ж говорил! - Ну и за какие грехи его к нам? - Вот что ты за человек, Хабаров! - возмутился генерал. - Почему сразу грехи? - А где ты видел, чтоб из ФСБ в ГУВД переводили за боевые заслуги? - Вот зря ты так, зря, - покачал пепельной головой генерал. - Боевых заслуг у него предостаточно. Если не поленишься и залезешь в личное дело, ты в этом убедишься.., - Горобец чуть запнулся, думая, как правильнее сказать. - Парень не поладил с начальством. С более высоким, чем мы с тобой. По.. кхм.. идейному что ли вопросу. Принципиальному в общем. Все б ничего, да за него попросил полковник его, мой старый друг еще с института. А так Бог знает, что с Елисеевым было б, ибо попал он ну очень конкретно, хоть в петлю лезь. - Ясно.., - протянул полковник, встал, прошелся до окна и задумчиво пробормотал. - И за какие грехи мне такое наказание?.. - Ой, ты про Ершова то же самое говорил, вот как сейчас помню! - отмахнулся генерал, делая львиный глоток. - А теперь вы вполне себе работаете! И с Елисеевым сработаетесь, вот поверь! Хабаров в это время наблюдал в окно, как Елисеев спустился по ступенькам, подошел к своей машине, открыл ее, сел, завел, лихо развернул и умчался вдаль по улице. - Хотелось бы верить.., - задумчиво протянул полковник, глядя тому вслед и не заметив, как произнес это вслух.