***
На следующий день довольный собой Хосок подлетает к ничего не подозревающему Тэхену, который как обычно что-то увлеченно вырисовывает в блокноте. – Привет, не забыл, сегодня в 15:30 в актовом зале? Тэхен отрывается от занятия и слабо улыбается – Хосок своим видом всегда внушал оптимизм. – Привет, Хоби. Да, я помню. Хосок просиял. Вскоре он решит судьбу Тэхена. – Тэхен, я однажды говорил тебе, что у меня имеется старший брат, может, помнишь? – Тэхен кивает, припоминая, когда именно Хосок говорил про это. – Так вот, полгода назад он окончил курсы татуировки и недавно открыл небольшую студию. Сейчас ему требуется помощь, и я думаю, ты идеально подходишь на эту роль, к тому же, он мог бы научить тебя кое-чему. От взора Хосока не ускользают слегка обеспокоенные, но в то же время заискрившиеся глаза друга: – Тэхен, не бойся его, он адекватный парень и старше тебя всего на три года, я гарантирую, что ничего с тобой не случится, я очень хорошо его знаю, поверь. Предложение показалось Тэхену достаточно любопытным, но мешающий нормально жить и функционировать страх людей не спешил так быстро покидать сознание Тэхена, о чем Хосок прекрасно осведомлен, поэтому всю перемену он потратил на то, дабы красочно расписать выгоды, которые получит Тэхен, начав черепашьим шагом продвигаться к заветной мечте. – Клиентская база Чонгука медленно, но верно расширяется, так что, с ростом числа заказов твои шансы поступить на курсы будут только повышаться – Чонгук ведь не намерен использовать бесплатную рабочую силу, следовательно, ты, подрабатывая помощником, будешь получать свою долю, которая пускай неспешно, но все же будет увеличиваться. Да, соглашусь, путь медленный и тяжелый, но не значит ли это, что он верный? У Тэхена действительно не имелось альтернативного выбора, если он хотел, чтобы его мечта однажды превратилась в цель и была претворена в жизнь. Почему? Все просто – семейного бюджета едва хватало на оплату обучения, благо власти немного заботились о студентах, выплачивая какую-никакую стипендию. Степень стремительности в достижении мечты, неважно, каким образом – накопления стипендиальных денег или какой-нибудь подработки – примерно равнозначна – и в том, и в другом случае ждать момента, когда денег будет достаточно для поступления на курсы, придется долго. Не лучше ли рискнуть, тем более что мама, всегда готовая поступиться своими интересами, но сделать сына чуточку счастливее, планомерно идет на повышение и обязательно окажет посильную помощь. Тэхен иногда серьезно задумывается над тем, что пора выходить из своего кокона и идти на контакт с людьми – сейчас, тем более, предоставляется уникальный шанс, да и Хосоку, Тэхен уверен, можно доверять – раз он убеждает, что брат не причинит вреда, значит, так и есть, и нужно соглашаться – не каждый день судьба подкидывает заманчивые предложения. В общем, спустя несколько секунд напряженных колебаний, Тэхен обретает смутную уверенность, что делает правильный выбор, на что Хосок широко улыбается и загребает Тэхена в свои тесные объятия, восклицая: – Ну, наконец-то, еще спасибо мне скажешь, вот увидишь!.. Всю дорогу к актовому залу Хосок о чем-то экзальтированно вещает, и Тэхен, честно, пытается слушать, но сомнения по поводу принятого решения давят на голову. Из тяжких дум его вырывает тот же Хосок, собирающийся представить его Чонгуку, уже сидевшему за столом. Тэхен, поглощенный размышлениями, упускает, как они подходят к Чонгуку, который поднимает на них глаза, когда Хосок резво начинает: – Чонгук, позволь представить – Ким Тэхен, мой одногруппник, мечтательный художник и очень талантливый юноша, – Хосок хитро поглядывает на растерянного и слегка ошарашенного Тэхена, не ожидавшего, что знакомство произойдет столь скоро, и победоносно продолжает, – Тэхен, а это мой брат – начинающий и подающий надежды тату-мастер, знаток китайской культуры и просто хороший человек, – Хосок вообще не привык церемониться, поэтому говорит с пафосом и улыбкой на половину лица. Тэхен старается смотреть преимущественно поверх Чонгука, так как одного беглого взгляда хватает, чтобы уяснить, что наскоро выстроенный в голове образ брата Хосока и настоящий Чонгук не имеют меж собой практически ничего общего. Живой Чонгук кажется каким-то брутальным и даже немного суровым, что ли. Тэхен сразу обращает внимание на подкаченное тело и сильные руки, что порождает нелепые опасения, поскольку Тэхен своим телосложением разительно отличается от парня напротив. При этом Тэхен не может не подметить некой детскости в чертах лица старшего – открытый лоб и большущие сверкающие глаза смягчают общее противоречивое впечатление, а, когда Чонгук начинает улыбаться, Тэхена на несколько минут вовсе покидают сомнения – если не заострять внимание на теле, выглядит этот человек довольно мило и безопасно. Со своей стороны Чонгук также испытывает несколько неоднозначные чувства – хрупких мальчиков, чем-то смахивающих на девочек, Чонгук про себя считает забавными, не более, признавая за всеми право выглядеть так, как им заблагорассудится. Так что, с одной стороны, Чонгук находит нового знакомого довольно потешным, и, с другой, ничего более не думает – ну, мальчик, как мальчик, ничего необычного, на первый взгляд. Разве что глаза уж больно привлекательные… Хосок садит друга рядом с братом и принимается объяснять Тэхену, что он должен рисовать. В это время Хосока, который сегодня нарасхват, подзывают другие ребята, поэтому он, спросив у Тэхена, все ли ему понятно и получив утвердительный кивок, карикатурно извиняется и удаляется, чтобы командовать остальным народом. Тэхен смущен до крайности и не может приступить к работе – привлекательный молодой человек сидит под боком, в гордом молчании водя кисточкой по огромной белой бумаге. Тэхену даже разговор завязать хочется, но поглотившее стеснение и отсутствие опыта не позволяют сболтнуть что-нибудь идиотское. Тэхен изредка мечет взгляды в сторону Чонгука, предпочитая исследовать его с помощью бокового зрения. Заметив непритворный интерес к собственной персоне (столкнувшись взглядом), губы Чонгука растягиваются в самодовольной улыбке. – Ты учишь китайский? Хен... – отводя глаза и пунцовея в считанные минуты, спасает свое безнадежное положение Тэхен. Польщенный Чонгук одаривает весьма лаконичным ответом: – Да, с шестнадцати лет, и третий год учусь по этой специальности на филологическом. Чонгук выговаривает это с нотками равнодушия, не отрываясь от работы. Похоже, в их случае имеет место лишь односторонний интерес. Ну и пусть – раз Тэхен уже переборол страх начать беседу первым, теперь он не хочет останавливаться на достигнутом. Поэтому следующий вопрос, на удивление, выходит более уверенно: – А ты можешь перевести, что у тебя там написано? – Тэхен взглядом указывает на лежащую рядом с Чонгуком бумажку со стихотворением. Стоит признать, Тэхен произвел впечатление забитого и необщительного человека, однако Чонгук не может не похвалить (внутренне) ту настойчивость, которая, оказывается, запрятана в Тэхене. Чонгук пожимает плечами и снова отзывается, не разворачивая головы: – Это ханмун. Я совершенствуюсь в нем, однако не могу переводить тексты или же стихотворения – только некоторые их части, и то не всегда. Обрадованный тем, что незатейливый диалог хоть как-то поддерживается, Тэхен случайно задает, по существу, предыдущий вопрос, только несколько иначе сформулированный: – А из этого стихотворения ты можешь что-нибудь перевести? Если честно, Чонгук не привык делать что-либо, когда его отвлекают, пускай незначительно, но высказывать недовольство нет никакого желания – велика вероятность низко упасть в чужих глазах. А ребятам еще, между прочим, работать в одной студии. – Боюсь, что нет. Перевод стихотворений, тем более художественный – особо сложное занятие, на которое уходит немало времени и сил. Я не располагаю ни первым, ни вторым. Далее донимать Чонгука глупыми расспросами не представляется возможным, а посему Тэхен, тоскливо вздохнув и немного расстроившись, принимается за работу. Все же, как бы Чонгук ни пытался скрыть эмоции, зачастую их удается прочесть по лицу – сейчас оно выражает легкую усталость и желание побыть в тишине. Что ж, Тэхен не станет навязываться. Иногда поглядывающий на одногруппника Хосок ликует в душе – он пребывает в уверенности, что с каждой новой встречей с Чонгуком Тэхен будет понемногу раскрываться, к тому же, посмотрит на разных людей, которые приходят к Чонгуку в студию, и постепенно, шаг за шагом, превратится в открытого и дружелюбного юношу.II
3 марта 2017 г. в 21:00
Чонгук не пребывает в восторге от мысли, что следующий вечер он теоретически может провести в актовом зале университета, где учится младший брат, выводя на ватмане какое-то стихотворение на ханмуне. С шестнадцати лет Чонгук усердно изучает китайский язык и каллиграфию, в том числе и практически не употребляемый сейчас ханмун. Также его притягивает китайская культура в целом, подавляющая своим величием и необъятностью. А желание стать татуировщиком появилось еще раньше и с тех пор не отпускало Чонгука. Сейчас он учится на третьем курсе филологического факультета, имеет за плечами оконченную с отличием художественную школу и безмерную страсть к рисункам на теле.
Всем этим умело пользуется хитрый Хосок, уверяя брата, что кроме него никто не в состоянии красиво писать на ханмуне, на что Чонгук приводит контраргумент, будто среди приглашенных Хосоком филологов существуют студенты, у которых имеется неплохой опыт каллиграфического письма. Однако воинственный Хосок не думает сдаваться, парируя, что «не все филологи являются художниками, а ты, можно сказать, уникальный экземпляр». Увы, но Чонгуку ничего не остается, кроме как капитулировать перед подобным железным доводом, тем более, что на завтрашний вечер у него не было заказов (а пока студия Чонгука только начинала развиваться, заказов поступало сравнительно немного, в основном от друзей и одногруппников и тех, кому они посоветовали начинающего мастера).
– Эм, хен, кое-что еще… – чуть замялся Хосок, почесывая затылок и переходя, по сути, к самому главному, – помнишь, ты как-то обмолвился, что тебе не помешает помощник или ученик?
Чонгук утвердительно кивает, и Хосок продолжает куда более уверенно:
– В моей группе учится парень, такой же безумный в плане всего, что касается тату, как и ты, так что, думается мне, он был бы неплохим вариантом.
– Хоби, он посещал какие-либо курсы? – Чонгук бросает на брата несколько скептический взгляд.
– Нет, но, Чонгук, я тебя умоляю, какое это имеет значение? Паренек присмотрится, поучится у тебя, подзаработает, а там и до курсов дело дойдет, я в этом не сомневаюсь, он юноша увлеченный! – бойко убеждает Хосок.
– Хоби, но ты ведь в курсе, что… – безуспешно пытается возразить Чонгук, но младший, видимо, настроен куда решительнее.
– Ой, хен, не будь занудой, мальчишка там пропадает, не зная, куда девать талант, а ты уперся, как бык, ну!
После непродолжительных диспутов Хосок празднует победу. Дар уверять у него в крови, в чем он еще раз не без гордости за себя только что удостоверяется.