Иное

Любимая, мама, братья, иномировой дядя – все остались на Ковчеге. Хогвартс, новый, как надеялся Билл, временный дом (ему мечталось о доме настоящем, о сочетании французского изящества поместья Флёр и немного беспорядочной, но такой родной магии Норы), прорвался сквозь туман Края Вечернего Уюта и полетел в центр сеанса. Сеанс стал страшным. Раньше Билл с другими разведчиками уже осматривался за приютившим Хогвартс Краем. Тогда сеанс окружала тьма, а в центре, точно маленькое солнце, сияла Скайя. Теперь Скайя погасла. Лишь серые, страшные тени блуждали в её прежде ярких облаках. Зато тьма – тьма сменилась змеящимися трещинами, то исчезающими, то проявляющимися на зелёно-чёрном фоне. Билл поёжился. Это было слишком даже для него, разрушителя проклятий, привыкшего работать в спайке с иномагами над изощрённой защитой древних сокровищ. Он прошёл зомби-апокалипсис, пережил страшные потери, смирился с тем, что придётся бросить Землю – но это… это было нечто, с чем он не мог справиться. С чем должны справляться не волшебники, будь они Дамблдоры-Волдеморты трижды, а… боги? То, что происходило на Земле… Зомби-инфекция, смерть Дамблдора, теракты Волдеморта, химеры и монстры, падение Статута, опустошение городов – это страшно, на это, казалось, нельзя повлиять и остаётся только выживать… Гарри – повлиял. Не только Гарри – множество храбрых людей, волшебников и нет, плечом к плечу встречали беды и берегли, что можно уберечь. Родных, друг друга, хрупкую иллюзию контроля, мира, надежды на будущее. Отец… папа был одним из них. Фред, Джордж, Чарли, Рон, тётушка Мюриэль – столько мёртвых. Без этих людей, да, Моргана побери, без него самого тоже всё было бы хуже: до корабля-дракона никто бы не дожил! Здесь было иначе. На Земле Билл чувствовал себя слабым, маленьким, но человеком. Собравшись вместе, люди переломят хребет любой мантикоре, любого дракона укротят! Смотря на блуждающие трещины в ткани реальности, он как никогда чётко сознавал себя бессмысленной былинкой, трепещущей от ветра перемен. Невесомой пылинкой, брошенной на чашу весов. Как можно перевесить то, что в сеансе происходит? Зачем кому-то силы простых магов? Сгинут без смысла в необоримой пучине! Он вздохнул. Надежды. Как-то он читал про «горизонт планирования» в маггловском журнале – мол, насколько вперёд думают люди. На Земле этот горизонт сузился до считанных дней. На Хогвартсе-драконе ничего не поменялось. Они не видели будущего. Никто из них. Разрушенный лист, отрезанный Хогвартс, переход в сеанс – какие планы можно строить? Край Вечернего Уюта был прекрасен, но Билл одёргивал себя на мысли, что на том или другом островке построить бы домик, туда переселиться, и… Останется ли что-то от Края после всего? Чем будет это «всё»? Что будет после? С ним, с Флёр, с их ребёнком, с мамой, с братьями, с дядей Доном… Они стояли у борта, за артефактными щитами – тысячи и тысячи волшебников из двух реальностей, собравшихся биться вместе. Слева от него, стоило оглянуться, подмигнул Дедалус Дингл, маленький волшебник (Билл подозревал его в дальнем родстве с гоблинами), член ещё первого состава Ордена Феникса, только что РМ-линии. Он был полной противоположностью Биллу. Легковозбудимый, оптимистичный маг-одиночка, без колебаний готовый на что угодно. Дедалус не думал о будущем. Он жил настоящим. Билл завидовал ему. По правую руку хмурился родной, 3М Эрни Макмиллан. Этот тоже не думал о будущем и не сомневался. Билл кивнул ему. Эрни – неплохой парень, но его уверенности Билл не завидовал. Уверенность хаффлпаффца Эрни – его доверие Объединённой Канцелярии, доверие тем лидерам, что их спасли, и тем, кто направляли во время земного апокалипсиса. Вряд ли Эрни задумывался о том, что сами эти лидеры сомневаются. Ему неоткуда было знать, что Слизерин и обе Макгонагалл, Амелии Боунс, вся верхушка Канцелярии – они знали и, должно быть, знают меньше его младшей сестрички. Билл списался с Джинни перед вылетом. Я в центре, у Скайи, – её чуть путаный почерк, перед глазами – улыбчивое лицо… которое он уже годы как только на колдофото видел. – Мы ждём остальных, ждём Крак и Дерс. Я не буду участвовать в бою… Почему? Ты бы хотела? – спросил он. Нас, игроков, ждёт Творение, – неуверенно ответила она. – Помнишь, я писала? Это то, зачем нужен наш сеанс. Мы создадим то, что исправит или даст нам шанс исправить. Я не знаю, но я… мы… я сделаю всё, чтобы Песня не причинила вреда. Песня? – выходит, это и есть та штука, ради которой они будут сражаться? Песня аспектов и талисманов, – сестрёнка писала без колебаний. – Что-то вроде сверхзаклинания. Представь себе магию, которая создаёт вселенные. Мы хотим использовать её, чтобы создать не вселенную, а решить кое-какие проблемы. Я надеюсь, что больше не буду иномагом. Что никто не будет. Элла, наш композитор, говорит, что это одна из задач. Один человек не может определять всю Песню – мы вроде как соединяем замыслы. Я верю другим игрокам. Мы сделаем что-то чудесное и великое, если справимся. Какой шанс, что вы не справитесь? – у него даже не дрогнула рука. – Что будет тогда? Какой шанс, что у тебя с первого раза получится незнакомое заклинание? Мы собираемся сделать чудо, Билл. Никто никогда такого не делал. Я… не знаю, как остальные, но я стояла рядом с Великим Кристаллом Жизни – если направить эту силу… А у нас ещё семь таких штуковин. Ха, знал бы Волдеморт, с чем мы будем работать, съел бы от зависти свою капитанскую шляпу! – Билл невольно улыбнулся. – Мы сделаем дело, а вы защитите нас. Я не буду писать об осторожности, это глупо, когда мы тут работает со штуками, которыми миры взрывают. Просто поверь мне, что это всё не зря! Береги себя, брат. Как только мы закончим, я могу… я не знаю, когда смогу с тобой связаться. Я могу оказаться очень-очень далеко. У нас есть особый план, чтобы защитить самую уязвимую часть Песни, если вы защитите само Творение. Обещаю, что вернусь к вам так быстро, как получится! Ты один на драконе? Остальные на Ковчеге, – после паузы на осмысление ответил он. – Ты справишься, Джинни. Позаботься обо всех, когда всё закончится. Я знаю, у тебя есть девушка… у вас будет девочка. Не лезь на рожон, – последнее – в точности как мама говорит! Да уж постараюсь. Откуда ты знаешь? Что-то вроде иномагии, – он почти увидел, как она усмехнулась. – Из той же серии, что моя живучесть. Жаль, не знаю, с кем вы будете сражаться точно, иначе бы подсказала уязвимости и всё такое. Со мной всё будет хорошо, Билл. Тут есть кому обо мне позаботится, мои друзья… обязательно познакомлю, как всё закончится! Не сильно доверяйся Эрни, боёвка у него хромает, держись около Дингла. Ага, «типа иномагия» и «вроде чтения мыслей через пергамент», просто помни, что у тебя крутая сестрёнка и не умирай там, хорошо? Всё, через пару минут тут будет Элла и мы начинаем. Удачи, брат. И тебе, сестра. Она успокоила его тогда. «Просто помни, что у тебя крутая сестрёнка», ага. Перед глазами встало лицо обернувшейся и помахавшей на прощанье Флёр. Он не подведёт её. Их всех! Защитит их будущее, не важно, каким оно будет. И утрёт нос сестрёнке, разумеется! Пусть только они все выживут, а он… Он встретится с любыми чудовищами и победит. Не для себя. Для них.