Красная нить судьбы

По протоптанной вдоль луга тропинке осторожно ступала женщина. Легкий ветерок нежно ласкал ее темные локоны и подхватывал подол ее белоснежного наряда так, чтобы тот осторожно скользя по ее следам слегка соприкасался с буйными травами. Все вокруг словно бы дышало спокойствием. Пьянящий аромат цветов кружил голову напоминая о далеком позабытом беззаботном времени детских лет. Только тогда в родном краю, где истоптан каждый закоулок, ей дышалось так легко потому что только тогда она была свободна.Но былое кануло в пропасть. Забрав с собою и свободу и данное при рождении имя, и истинную веру сердца.В тех далеких краях, где суждено ей обитать ныне, не встретить такого места. Безлюдного и бескрайне зеленого.Тогда что же это? Сон? Явь? И куда ведет ее этот путь? Ответы на эти вопросы она получит, только для этого придется сделать еще несколько шагов.И когда вдалеке невесть откуда возникший предстанет ее взору силуэт, женщина сама не зная почему устремиться ему навстречу прибавляя шаг. И только лишь очутившись совсем близко она поймет, что ожидающая «незнакомка» была ни кем иным, как ее же собственной матерью.Ту.которую она никогда так и не смогла увидеть наяву.Ту, которая покинула этот мир в муках подарив жизнь дочери, навсегда оставшись в памяти наследницы своей красоты и голубых очей застывшей в одном миге чаровницей, что взирала с парадного портрета расположенного в гостиной ее родного дома. Как же далеки были те времена когда отец рассказывал совсем еще малышке Анне удивительную историю, которая более походила на сказку о храбром и отважном рыцаре и его прекрасной даме.От того, что конец у этой сказки был печален, Марчен всегда прерывал свой рассказ на полуслове принимаясь крепко обнимать дочь. После чего они могли просидеть так до самого позднего вечера. Теперь эти разговоры в числе прочего немногого составляли картину ее прошлого, которое сейчас предстало пред ней воплотившись в образе прекрасной молодой женщины по имени Ольга. Того ангела, которому в этот трудный час борьбы суждено указать ей верный путь. Пока там в бренном мире Фериде выбиваясь из сил, пыталась вернуть ее к жизни и отыскать объяснения тому почему беспамятство Шах после охватившей женщину во время родов лихорадки, было столь продолжительно. Пока возносится к небесам безмолвная, слышная только всевышнему молитва беззаветно любящего ее мужчины. Пока слышен плач младенца, не желающего засыпать. Пока двое заговорщиков и одна невольная изменница выжидая каким будет исход застыли, не имея возможности даже строить дальнейшие планы. Пока юная, всецело поглощённая своим первым чувством дочь падишаха видит в своих снах возлюбленного и просыпается с мыслями о нем, при этом даже не в силах подозревать, что жизнь ее матери находится на волоске. Сама Шах «беседует» о том, что никогда не смела бы никому поведать. -И что же выходит мой конец в точности как Ваш. Подарить любимому мужчине ребенка и уйти, покинуть их? -Нет. Анна. Нет. Тебе нельзя. Еще слишком рано. Ты подумала что будет дальше? Как он будет жить без тебя? Он ведь весь мир проклянёт. Все уничтожит. -Но у нас ведь будущего нет. Если правда раскроется, то нам не выжить. Таковы законы. -И это говорит женщина, ради которой рушились вековые порядки? -Так было раньше и не с ним. -А с ним что же правила не разрушились? Не ты ли преступила запретную грань? Не ты? Или быть может скажешь, что не любишь его? -Я.Вы правы. Во всем правы. Люблю его. Больше жизни люблю. -Так знай же, что любовь способна все преодолеть. И нет для нее невозможного. Вы связаны одной жизнью на двоих. Сколько бы горечи и бед в этом не таилось, но вы едины. Ваша радость, печаль одна. И горькую чашу боли Вам еще ни раз предстоит испить. И даже когда будет казаться, что все кончено, не доверяй миражам. Не отпускай его, и не покидай. Терпи и тогда даже небыль станет реальностью. Шах оставалось лишь покорно согласиться с мудростью материнских слов, но она не успеет сделать и этого. Ведь уже через мгновение видение ее распеться возвращая все на свои места. А ослабленная долгими муками женщина наконец-то откроем глаза с трудом приподнимая тяжелые веки. В то время как губы ее произнесут почти неслышно -Явуз. А дальше будет суета, беготня. И через некоторое время чьи-то руки помогут женщине приподняться для того чтобы она смогла сделать несколько глотков воды. Поблизости послышится облегченный радостный возглас Фатиха аги воздающего хвалу небесам зато, что их мольбы были услышаны.А вскоре хрупкая ладонь Шах окажется в руках того, чьё имя было на ее устах все это время. Ведь это именно он провел эти ужасные часы подле ее постели с тревогой ожидая мига когда мать его новорожденного сына придет в себя. Хоть и поначалу ему сообщили лишь то, что у Шах начались роды.А он не имел возможности то же час оставить дела.Да и не стремился к этому, рассудив, что там от него будет мало проку, хотя и здесь за дворцовыми стенами где к тому же довелось ему в этот самый день возглавлять совет под надзором падишаха, чей лик скрывает перегоротка в нише, мысли Великого Визиря были спутаны.И не имел он не единого шанса сосредоточиться.А все происходившее казалось мужчине пеленой из череды озадаченных, искаженных тяжелыми думами лиц, напыщенных серьезных грубых голосов, возвышенно рассуждающих о том как же следует им поступить в сложившихся предвоенных обстоятельствах. И все то время пока эти слуги государя находясь в сердце Оттоманской порты искренне веря что вершат судьбу империи и ее потданных спорили о том кого-же из неверных все-таки следует одарить милостью и оказать честь союзничества (да и есть ли в этом необходимость), Явуз теряесь в догатках, не знал, что в нескольких километрах от все того же дворца за приделами древнего шумного города в маленьком неприметном доме несмотря на все тяготы, явился миру мальчик, которому с самого рождения выпала горечь играть невыносимую роль еще одного вершителя человеческих судеб. Может быть и следует считать за счастье его столь крохотный возраст в силу которого сам он ничего не узнает и не поймет. Зато поймут другие, кому совсем не следовало бы. Поймут и примут меры… Не сейчас, пока руки их связаны, а значительно позднее.В час, когда никто не будет к этому готов. Лишь ближе к вечеру, когда мужчина в который раз полагающейся на капризную удачу покинув приделы дворца и древнего города окажется на пороге дома к обстановке которого за это время успел привыкнуть, откроется ему правда Сперва о том, что после стольких лет и той трагедии, у него наконец появился наследник, хоть он не меньше был бы рад и дочери.А затем и о том, что радость эта не может быть всецело. Поскольку о положении Шах нельзя было сказать ничего определенного. А то немногое, что услышал он от повитухи было скорее плохим, чем хорошим. Так, что Явузу оставалось только в ожидании коротать часы сперва возле колыбели сына, которому пока еще не дал имя не проведя положенного обряда, а затем у постели Шах, моля Аллаха о милости и снисхождении к женщине за которую сам он вот уже столько лет в ответе. Сами собой надеяться ему воспоминая о том самом судьбоносном для них дне, произошедшим чуть более года назад, когда он точно также глядел на нее ожидая пока измученная пережитым ужасом похищения султанша откроет глаза. Но только тогда ее жизни уже ничего не угрожало, ведь он сам сделал все для этого возможное. А сейчас от него ничего ведь не зависело. Как и не зависело от стараний Фериде, и любого иного, кроме самой Шах. Ему же, как и всем, оставалось только верить в чудо. Которое и свершилось ибо сейчас пришедшая в себя султанша не отпуская руки, промолвит глядя на визиря. -Сын… Как он? -Не волнуйся. Все хорошо. Наш Сын родился крепким и здоровым. Сейчас, подожди немного. Отвечает Явуз давая знак служанкам, дабы те принесли младенца. Колыбель которого раньше стояла здесь, но была перенесена в другую комнату, после того как стало понятно о тяжести положения. А пока Шах опираясь на мужчину приподниматься устраиваясь на подушках параллельно слушая речь Явуза -Как ты себя чувствуешь? Фериде сказала, что опасность миновала. Только еще время нужно много, чтобы ты смогла сил набраться ну это ничего. Это пустое. -Неплохо. –отозвалась она понимая, что не готовая еще к длинным речам.Да и что ей еще было говорить, если сердце женщины трепетало в ожидании мига, когда сумеет она наконец прижать к груди свое чадо.И вот наконец двери распахнулись, а затем Явуз приняв из рук вошедшей девушки «конверт» и аккуратно передал его Шах.Та же теперь обхватив кроху и встретившись взглядом с глазами точно такогоже чарующего голубого оттенка, как и у нее собой, мягко улыбнувшись прикоснётся губами к его челу, шепча. -Счастье ты моё. В то время как наблюдающий за этим Явуз произнесет, как бы опережая ее вопрос. -Я пока еще не дал ему имя. Но теперь это можно исправить. -Конечно. Соглашается женщина возвращая ему ребенка. Через пару мгновений маленькую комнатушку посетят немногочисленные свидетели предстоящего таинства наречения имени. Среди них конечно же будет Фатих ага, разыскавший где-то платок он поможет Шах покрыть голову, после чего отступит в сторону двух молчаливых служанок, принимаясь наблюдать за тем как Явуз начнет произносить священные слова. Так мальчик в чьих жилах слилась кровь дочери польского воеводы и сына бедного ремесленника из города Велико-Тырново, что в древние времена был столицей болгарски земель, согласно мусульманской традиция первым внимая слова отца шептавшего ему на ухо был наречен именем Мурад! И каждый находивший в той комнате понимал, что ничего кроме имени эти двое своему ребенку не в праве дать законным путем. Ибо сколь бы не была велика сила и влияние Великого Визиря, какой бы славой не была окутана Хасеки покойного падишаха, в этом жестоком государстве никто и никогда им этого не простит, а значит и не признает. Здесь он сын рабов, не имеющий никаких прав, даже на жизнь. А все именно от того, что эта империя «даровала» его родителям такие двусмысленные роли: управлять судьбами, купаться в роскоши, при этом укрывая от посторонних глаз самое дорогое. Того, кто способен, сам того не зная, стать их погибелью, а вместе с тем, и погибнуть сам. Знали об этом и Искандер с Айше. От того с таким нетерпением ждали вестей.В особенности же Искандер, который уже успел в предвкушении победоносного часа своего, помечтать о том как же будет распоряжаться этой пока еще неполученной правдой. Айше же полностью полагающиеся на него даже не была знакома с женщиной, которую ее возлюбленный Искандер вынудил в страхе за жизни близких, докладывать обо всем, что происходит в охраняемом доме. Что она в очередной раз и намеревалась сделать, после того как осмотрев пришедшую в себя Шах и дав необходимые указания, покинет дом. Для начала ей следует отправить послания с просьбой о встрече.И только по прошествию времени отправиться в один из дальних уголков столицы. Где ее уже ожидал молодой человек жаждущий новостей. И начнет она свою речь без промедления, надеясь на то, что встреча, сея, является последней. Ибо большего чем сейчас, она вряд ли сможет поведать. -Она пришла в себя. Но пока очень слаба. -Жить будет? -Теперь, да. Будет. Правда много времени необходимо для этого. -А ребенок? Мальчик, верно? -Да. С ним тоже все хорошо. Капризничал поначалу. Молоко кормилицы не хотел. Но другого выхода ведь нет. Султанша не в том состоянии. У нее молока не будет. -Кормилица? Кто такая? -Не знаю. Ее люди паши привели. -А он сам как долго там был? Ты ведь говорила, что не видела его раньше. -Да. Не видела.Навряд ли бы и сейчас увидела, если бы с султаншей все сразу было хорошо. А был он долго. Пока Шах султан в себя не пришла. А потом еще и имя сыну дал. Мурадом нарек. -Мурад … Повторил он, словно пробуя как звучит имя его предстоящей победы. После чего продолжил задавать вопросы. -А тебе известно, что будет дальше? Наверняка что-то слышала. --Слышала только краем уха, что после Шах султан собиралась к Ханзаде султан и Шахзаде Баязиду. А еще будто бы султанша письмо написала для Кёсем султан. На случай, если вдруг не перенесет роды. Только она его уничтожит, теперь. -А с ребенком дальше что будет? -Об этом не знаю Правда, не знаю. -Ладно. Достаточно. Отвечает Искандер, давая, понять, что разговор завершен. От этой женщины он действительно получил, все что мог и хотел получить. Остались детали, немение важные детали которых следует еще ожидать.А пока он отдаст приказ продолжать наблюдение, хотя и так уже прекрасно знал что именно совершит.Тем более, если учесть открывшиеся подробности, то сотворить задуманное ему сама Шах и «поможет». Наблюдение же требовалось теперь только для того что бы точно определится с тем, когда следует преступать к воплощению Он конечно же все в подробностях доложит Айше, которая всё никак не могла взять в толк как между этими двумя могли завязаться отношения подобного рода. Как посмел человек, клявшейся в преданности ее покойной Валиде променять все эти клятвы на голубые глаза женщины которая ни сулит ему ничего кроме смерти.С этого рассуждения и начнет девушка свою речь при встрече. Сразу же после того, как внимательно выслушает ожидаемые новости из уст человека, которому мечтала вверить свою дальнейшую судьбу. -Я все это время пытаюсь понять как же так вышло. Она должно быть действительно продала душу шайтану в обмен на ведьмины премудрости. Иначе как еще объяснить все это.Сперва мой покойный дед. Султан Осман. Был очарован этой дьяволицей да так, что взял ее в законные жёны, нарушил традиции предков. А теперь эта запретная, немыслимая связь.Кто знает сколько это, длится.Бесстыжие. Я могла предположить все что угодно. Политический союз, шантаж, подкуп, но никак не подобный грех. -В нашем о деле не столь важен поиск причин, побудивший их к измене, госпожа моя. Главнее сам этот факт. Ведь именно он, наконец объясняет мои догадки касаемо того, почему этой женщине удавалось выходить сухой из воды на протяжении стольких лет. Может быть и положение Вашего брата не было бы столь неясным, если бы не они. Возможно, именно ее стараниями Великий Визирь лично убеждал Падишаха принимать выгодные Шехзаде Баязида и Ханзаде Султан решения. К примеру, приказ о санджаках. –произнес, Искандер подтрунившую реплику, способную усилить огонь из ненависти, сомнения и решимости, и без того давно пылающий в сердце сестры одного из двух главных наследников. Так сильно было это пламя, что всяляло в эту хрупкую девушку уверенность в то, что именно ей и её возлюбленному дано то исключительное право вершить суд над другими, играя их судьбами.причиняя боль, разрушая жизни. Но у нее.как когда-то и у ее матери, которая вероятно, поступила бы также, как совсем скоро поступит ее дочь, была одна единственная правда заключающаяся в желании жизни для своего опального брата, который даже не подозревает о том, что в одном из укромных уголков стамбульского дворцового сада Айше султан продолжает говорить о том, что может изменить будущее. -Шах султан ведь и сейчас выжила. Ей же от этого хуже будет. Ты ведь, наверняка, что-то придумал? -И ребенок здоров. Это нам же на руку. Иначе и в том, что нам известно, не было бы толку. Вы правы, моя султанша, я уже знаю как сделать так, чтобы они за все заплатили сполна. Причем таким образом, чтобы нам всего-навсего досталась роль наблюдателей предстоящей драмы. -Как это? -Просто. Очень просто. Шах султан своими руками уничтожит человека благодаря которому все еще жива. -Он отец ее ребенка. Это обстоятельство может помешать. -Может, но у нее ведь двое детей. -Кесём. При чем здесь она? Полагаешь, она не знает о ребенке? -Да и вообще об этих отношениях. Навряд ли ей это по вкусу бы пришлось. Как-никак, но покойная Хильмие султан была ей сестрой. Даже если и знает, то на мой взгляд ситуация станет еще сложнее для них. -А Шах все еще ее мать! -Мать, которая не вернулась бы из ссылки, если бы не сетования Кесём. Если бы ваш отец не отдал бы сестре печать главы гарема. -Не путай меня. Сорвалась взвинченная девушка, ожидая разъяснений. -Простите. Но ведь в этом и суть. Что они звенья одной цепи и если хоть один из них посеет в другом сомнения или разочарует, то все рухнет. Кесём султан лишиться власти в гареме, возможно даже повздорит с матерью. Шах султан ополчится против Явуза паши. По-настоящему, ополчится.А непритворно, как было до этого. Явуз паша будет метаться меж двух, а может быть даже и трех огней сразу. Пока не сгорит. У него ведь союзников не останется. Как и у Кесём и ее Валиде. -Что конкретно ты хочешь сделать? -Ничего такого, чтобы противоречило правилам.-Промолвит юноша, довольно улыбнувшись пред тем, как приняться в подробностях растолковывать свой план собеседнице. Та же выслушав внимательно все до последнего слова ответит, в сомнениях. -Она не даст согласия. Да и Явуз на это не пойдет. Кесём ведь сестра. Отец откажет. -Не откажет. Сейчас времена тяжелые, всем силы нужны. Согласия Шах султан и не нужно. А вот в том, что Явуз паша примет это, я не сомневаюсь. Заодно и посмотрим, что для него дороже. Печать или эта ведьма со своим приплодом. Хотя он в конечном итоге лишится и первого и второго. -Когда все можно будет совершить? -Не беспокойтесь. Оставьте это мне. Как придет час не только Вы, но и вся империя об этом узнает. Об этом и правда будет ведомо всей империя. Но только под видом красивой картинки старинного обычая, скроются слезы, обиды, предательство, разочарование и невыносимая боль. Только сейчас главные герои намеченного действа об этом не догадываются. Шах султан крепнет с каждым днем и уже даже начала вставать с постели. Мурад набирается сил и теперь совсем не капризничает, крепко засыпая просыпается за ночь всего один раз, да и то не всегда. Явуз же.по прежнему, как бы не старался, но приезжает чаще ближе к вечеру, а то и поздней ночью. Когда сын уже видит сладкие сны, а Шах не смыкая очей ждет его появления. Но выдавались и такие исключительно удачные дни, и Визирь вырывался к ним когда солнце еще ярко освещало улицы. Именно так и случилось, когда вошедший в дом Визирь уловив еле слышную свирель женского голоса, разливающегося повсюду, последовал в поисках, пока не замер войдя в комнату, зачарованный представшей его взору картиной. Принимаясь наблюдать за тем, как Шах, которая скорее всего не заметила его появления, ибо не поднимала глаз, аккуратно придерживая Мурада, качая его на руках, напевала колыбельную произнося фразы, должно быть на родном языке: jam zawsze wiedziała, żem cię nie szukała. za te czarne oczy twoje oddałabym życie moje. ty wiesz, ukochany, żeś mi zakazany. czemuż mnie skazałeś na tę niedolę, czemuż wziąłeś serce moje? czekać cię kochanie nigdy nie przestanę. nasze serca rozłączone, na zawsze już zespolone.* Сладкое спокойное это пение словно для того и звучало, чтобы погрузить наблюдающего в воспоминания. Которые в последнее время мозаично восстают в его памяти слишком часто.И вот именно сейчас Явузу вспомнилось то время, о котором он с таким усердием стремился забыть все эти годы, что провел под палящим солнцем османской столицы. Именно поэтому он ни с кем не вел бесед о своем прошлом, о том дне, когда еще мальчиком был оторван от семьи для того чтобы отправиться в янычарский корпус. О том почему так стремительна была его карьера. И о женщине, этому способствующей. Как и о причинах, побудивших его стать ее союзником. Возможно, никто так и не узнает правдивой истории о том, почему рыжеволосая, ныне покойная, госпожа избрала этого человека для достижения поставленной цели. И все это так и останется домыслами, рожденными из фальшивых, немыслимых слухов. Пусть. Ведь это уже для него самого никакого значения не имело. А прежде, чем тихий голос Шах, обращённый к мужчине, после того, как она завершив свою песню, наконец поприветствует Явуза, вырвет визиря из водоворота памяти, он вспомнит свое первое предательство, которое никогда таковым не признавал, и то письмо спасшее жизнь женщне, которая теперь аккуратно уложив в колыбель их сына обернувшись в сторону мужнины тихо промолвит -Я и не заметила как ты вошел. -Это и не удивительно. Ответил он подходя к колыбели и склоняясь над сыном пока Шах все так же тихо продолжит разговор -Он так похож на тебя. -Но глаза все же твои –парирует Явуз аккуратно приобнимая женщину за талию и улыбаясь ей в ответ. До завтрашнего утра Великий Визирь не появится более во дворце всецело посетив остаток дня любимой женщине и сыну. И пока кроха будет видеть сны под чутким присмотром Фатиха аги, Явуз и Шах, беседуя, отправятся бродить вдоль тропинок маленького сада. Возвратившись незадолго до того, как Мурад проснулся. После, Визирь до самого позднего вечера не выпустит сына из рук. Шах же наблюдая за этим, невольно все же подумает о том сколько им еще осталось наслаждаться днями подобными этому. Ничего дурного в себе не таивший, этот безмятежный день отступит во благо коварному ночному сумраку. Он то и ворвется в окруженный охраной дом кошмарным сновидением разрушившим покой увидавшей его женщины и, вырванной из его бедны собственными метаниями на постели и сонного голоса Явуза, проснувшегося от ее беспокойства и настораживающих слов, которые шептала Шах во сне, то и дело повторяя -Нет, Осман, не надо, оставь! Нет! И так до тех самых пор пока женщина не откроет глаза, при этом не придя в себя окончательно. О чем можно было судить исходя из дальнейшего ее поведения. Ибо промолвит она первые слова только после того как оторвав голову от подушки и присев в постели окинет туманным взором комнату, обнаруживая рядом с собой целого и невредимого любимого мужчину и колыбель в которой спокойно продолжил спать, чудом не проснувшийся сын. Ибо только это способно было убедить взволнованную женщину в том, что все ею увиденное было только сном, о котором она и примется дрожащим голосом, отвечая на немой вопрос Явуза, застывшего в его темных очах, обращенных сейчас к ней. -Осман. Я видела Османа. Он сидел на своем троне наблюдая за тем, как я склонясь над твоим телом, плакала. Ты был такой холодный со стеклянными застывшими глазами. Это он тебя убил. Он убил.а потом заставил меня смотреть на то, как палачи накидывают веревку на шею нашего подросшего сына. Мурад так плакал. Звал меня. А я не могла ничего сделать. Только просила смерти для себя, а не для него. Говорила, что это моя вина. Моя. Тараторила она прижимаясь к плечу визиря, успокаивающего женщину словами -Это сон. Все хорошо. Видишь я жив, и с Мурадом все в порядке. Ты же понимаешь, что этого никогда не случится. Тихо, тихо. -Знаю. Но мне было так страшно. А теперь спокойно. Будь только рядом. Прошу, не оставляй меня. Не оставляй … Шептала она, успокаиваясь в крепких объятиях мужчины, отвечавшего ей -Не оставлю. Никогда не оставлю. Никогда… одно только слова, но сколько в нем заключалось их общей веры в то, что один никогда не предаст другого, в то что однажды руки их не разомкнуться навсегда, а сердца не будут разбиты. И наконец, снова, забываясь сном, спокойная теперь, Шах будет думать только об этом.Явуз же в это время, впервые поймал себя на мысли о том, что до этого случая, за все время их отношений Шах никогда даже мимоходом не упоминала имени покойного мужа. И навряд ли бы вообще о нем заговорила. Он сам вспоминал Султана Османа исключительно как человека при котором начался его путь от янычара, до купольного визиря. При этом всем, с покойным было куда сложнее находить общий язык, чем с Орханом. Ведь Осман даже несмотря на то, что все же допустил его под купол совета, незадолго до своей кончины, относился к будущему Великому Визирю с подозрением и опаской. Наверное по этой причине медлил со всеми назначениями, а в конечном итоге и со свадьбой своей дочери, которую, как известно отдали Явузу в жены уже после того, как повелитель отошел в лучший мир. Он и Шах встретил после … После… Хотя если бы все сложилось немного иначе, ничего бы подобного теперешнему положению вещей, при жизни ее мужа наверняка, не случилось бы. И скорее всего, совсем не потому, что Осман был Султаном, она его законной женой, и матерью его дочери, а он –никем. Только тот короткий срок, они, казалось. и жили разными жизнями не встречаясь, безразлично доверяя слухам. Она — о его странной сомнительной репутации сердцееда с тонким умом и хитростью.Он- о ее неземной ведьминой красоте, способной околдовать любого и о том сколь сильны были те чувства (по заверению некоторых)взаимные. И тогда им все это было без надобности.В то время как сейчас, Явуз почему-то озаботиться странным, в какой-то мере, глупым в их положении вопросом, который, скорее всего не следовало бы касаться, особенно в день ее отъезда к Ханзаде. Но, как назло, именно в последний раз прогуливаясь тропинками сада и ведя ее под руку, он все же заведет разговор о прошлом. О ее прошлом. О том, что было до того как одна единственная смерть в одно мгновение разрушив ее жизнь, его самого уберегла от возможной гибели. — Ты так была напугана тем сном тогда. Хоть этого и никогда не будет. Что я было задался вопросом о том, каким же должен был быть человеком Султан Осман при жизни. Если даже по прошествию стольких лет все еще способен вселять страх даже в женщину о его любви к которой не слышал разве что глухой. Только ли много в этом правды? Завершит он свою витиеватую, необходимую ему самому, странную фразу, вопросом. После, переведя взгляд в сторону пораженной услышанным женщины. Он сам наверняка прекрасно понимал, что разговор этот не приведет ни к чему хорошему. Но именно это сейчас стало столь важной необходимостью, что мужчина с интересом принявшись наблюдать за реакцией Шах, станет ждать ответа.Хоть какого –нибудь ответа. Ведь слова его действительно привели Шах в замешательство, задев долго молчавшие струны души, отразившись неясным внутренним чувством из пронизывающей мимолетной колкой боли, на уровне сердца. Заставив остановиться, отвернуть голову в противоположную от собеседника сторону. И не находя ответа молчать, пусть недолго.Но все же, она молчала. Мгновение размышляя о том чего в действительности Явуз сейчас от нее ожидает. Он должно быть имеет полное право задавать такие вопросы. Хотя сама она не рисковала ворошить его собственное прошлое. Скорее всего потому, что и так знала об этом для себя достаточно.О его истинных чувствах к покойной жене, вернее о том, что ничего кроме привычки он к ней никогда так и не смог ощутить. Он же о ней ничего подобного не знал. Да и сама женщина считала данные подробности, для их отношений, излишними. Особенно после последних странных решений собственной судьбы, которая волею своею именно сейчас и именно при этих обстоятельствах исполнила ее просьбу даровав счастье, о котором женщина просила далекие восемнадцать лет назад, когда носила под сердцем плоть от плоти и кровь от крови султана Османской империи. Шах конечно же не могла не поймать себя на пустой этой мысли, об упущенном шансе и о том, что никогда бы не пожелала сыну своему пройти это проклятое испытания властью. Может быть потому, что когда-то носила на собственных плечах эту тяжкую ношу. А может быть и потому, что сердце ее болело от переживаний за человека, который способен был совершить все что угодно, ради того, чтобы сохранить эту самую власть в своих руках. Возможно и то, и другое. Во всяком случае жалеть о чем-либо она и не думала. И никогда в дальнейшем этого не случится. Ни при каких обстоятельствах не станет она жалеть не о том, что переживала сейчас, рискуя всем что у нее было, ни о том чувстве которое вот уже много лет таится в сердце сделавшись бессмертным несмотря ни на что. И если так было угодно, то Шах все же станет о нем говорить, старательно подбирая необходимые слова. -Это было на самом деле и он действительно меня любил. Как сокровище, Божество. А я … -А ты? Она могла бы сейчас сказать, что невозможно полюбить человека, который разрушил твою жизнь отобрав свободу. Она могла бы бросить лживую сладкую фразу о том, что никогда никого не любила до тех пор пока не встретила визиря. Только в этом не было необходимости. И они оба это прекрасно знали. Ведь страстные признания, обещания звучали все реже. Считавшиеся пустыми без действий они были оставлены для полных иллюзий молодых влюбленных. От которых у этих людей не осталось ничего. Да и нечему было оставаться. Их отношения изначально являющие собой нечто гораздо большее нежели слепое притяжение и страсть. Так что сейчас от слов, которые возможно и не хотелось бы слышать не разрушаться и не изменится абсолютно ничего. Такое случается, когда люди прожили вместе не один десяток лет, однако у них не было такой возможности. Так что правда была единственным имеющимся вариантом. И она ее произнесет так как, считает нужным.  — А я любила его. Но, нас разлучила смерть. И мне даже, кажется, что никому кроме моей дочери, потерявшей отца, и меня самой, она не принесла горя. Ведь ты прекрасно знаешь, что было дальше.Вы ведь даже траур нарушили.А я глядела в окно старого дворца, рассказывала дочери сказки.И просила, что бы вы все об этом пожалели. Твой султан, твоя жена, Михришах, Фахрие и даже ты. -Мы в равной степени пожалели об этом, Шах. Но не думай что я хотел, чтобы все вышло именно так. -Хотел… Иначе он бы уничтожил тебя. Хотя, это уже не имеет смысла. О том что пожалели я знаю. Ведь сама, невольно, к этому причастна. Но это правда, которую ты хотел услышать. А сон. Он наверное ничего не значит. Это всего лишь отголоски прошлого. А я хочу настоящим жить. Произнеся это она возьмет его за руку, сжимая настолько сильно, насколько это было возможно. И это пожалуй стоит во много раз больше пустого признания. Ради этого они и дальше будут лгать, выживать, предавать причинять боль другим и даже самим себе, при этом не переставая любить друг друга. Пока до ее отъезда оставалось несколько часов, а слуги уже начинали собираться в дорогу. Остаток времени они проведут с сыном. Хоть Явузу в конце концов ничего не удастся, он до последнего будет уговаривать Шах повременить с отъездом хотя бы на несколько дней, боясь, что женщина еще слишком слаба для долгого путешествия. И она все же покинет его и сына, когда солнце будет уже высоко в небесах, при этом даже не представляя что этот день, возможно, был последним днем ее счастья. Ведь вскорости после того, как состоятся долгие проводы, Явуз покинет дом. Оставляя сына на слуг. И в то же время, Фериде, в присутствии которой уже не было необходимости, получив остаток обещанных ей денег в последний раз встретившись с Искандером, доложит ему положение вещей. После чего исчезнуть. Только чудо и страх, вызвать подозрения, исходя из которого Искандер не возьмет еще один грех на свою, и без того не безгрешную душу, уберегли эту женщину от гибели.Как и было оговорено с Шах ранее, повитуха с мужем и младшими детьми, покинет город. До конца своей жизни благодаря всевышнему за то, что выжила, не похоронив родных.И прося пощады за то, что совершила это страшное предательство. Искренне раскаиваясь и молясь о благе для Шах, Явуза и их ребенка. О том как в дальнейшем сложится их судьба женщина так и не узнает. А между тем, Искандер немедля наконец приступит к действию уже через день после отъезда Шах. Тогда все будет разворачиваться словно тайфун, которому способствовали случайности.Явуз совсем ненадолго оставивший сына под присмотром нескольких нянек и охраной верных людей во главе с Саидом агой, уже завершив дела во дворце возвращался.К тому же сегодня предстоял переезд в другой дом, первая перемена в жизни, ничего не понимающего младенца.В дальнейшем, подобные кочевания, планировалось проводить регулярно, дабы соблюсти меры предосторожности.Но на полдороги мужчине преградит путь мчавшейся ему на встречу Саид ага, по внешнему своему виду выдававший испуг и смятение чем сразу же насторожил остановившегося визиря. Да так, что Явуз не обращая внимания на условности приветствия, оставаясь в прежнем положении, произнесет жёсткое требование о немедленных разъяснениях.И наконец, разобравшись во всем, сперва не захочет верить, а затем с такой силой устремится в намеченном направлении, что только пыль подниматься заметая следы коня, умчавшего его, разьеренного и, казалось, растерянного, прочь.К дому, где по словам верного его слуги, сейчас крошка-Мурад лежит в своей колыбели под «Чутким» присмотром Искандера паши! Да. Все именно так и было. И примчавшись на место Явуз обнаружит на своем пути бесчисленное количество бездыханных тел, среди которых можно было разобрать тех, кто с отчаянием защищая его сына, пали иссеченные саблями, и тех, кто, очевидно, с немалой отдачей и смелостью исполняли приказ его коварного врага. По всему было видно насколько жестокая выдалась сия битва.Ценою ее были жизни. Только погибшие в ней идут не в счет. Жизни трех мужчин, трех женщин и одного младенца.В защиту которого уже пролилась кровь.А может быть и еще прольется. Однако, для этого случая с жертвами было покончено. Застигнутому врасплох, просчитавшемуся Явузу паше понимать здесь было нечего, кроме того, что самые страшные его опасения свершились. Раздумывать над тем как, когда и почему случилось именно так, попросту не хватило времени. Да и откуда ему было взяться, если от порога, до комнаты, где Искандер уже вовсю расхаживал в окружении своих людей «сторожа» колыбель с беспокойным младенцем, всего лишь какие-то жалкие минуты.В течении которых Явуз всеже сумел мысленно предположить только одну из возможных комбинаций дальнейшего развития событий. Ту, что была бы разыграна им самим, окажись он сейчас на месте «шантажиста». Только здесь имел место один существенный изъян, заключающийся в том, что оба они, на самом деле, недооценивали противника должным образом.Ровно, как и переоценили собственные силы. Итогом чему и была та странная беседа. Начавшаяся как только Визирь, с напускным подобием уверенности, переступил порог заветной комнаты после чего все прочие покинули ее пределы, предоставляя «Победителю» и «проигравшему» возможность «вступить в переговоры». Маленького Мурада отдали под присмотр Саиду Аге, оставшийся в живых только по необходимости исполнителя страшной роли информатора, теперь он в числе безмолвных старожил Искандера, точно так же как и они стоял за дверью. Отличаясь лишь тем, что по-настоящему мог оценить ситуацию, ибо только он один среди присутствующих знал все тонкости этой истории. Но даже он предположить не мог тех условий, которые были поставлены Великому Визирю. А меж тем было их немного. Всего лишь два. Два тяжких, невообразимых, безжалостных условия, отчеканенных Искандером пашой словно он был судьей выносившим смертный приговор. И это действительно было так. Ибо услышав их, Явуз в отрицании стал было утверждать, что подобное невозможно, прекрасно понимая при этом, что согласившись так или иначе, собственноручно в конечном итоге уничтожит то, к чему стремился и что охранял столько лет. Из чего можно было предположить насколько хорошо его оппонент был осведомлен. Да и к тому же как бы не были слова завуалированы, здравый смысл неуклонно твердил Визирю что при любом исходе, подчинись он слепо, рано или поздно и этих жертв, «мучителю» станет недостаточно. Однако сейчас он действительно был загнан в угол, возможно впервые за много лет не видя возможности нанести ответный удар, он рассудительный, умный, искусный, хитрый –отступит произнеся только: -Дай мне время На это не слишком терпеливый Искандер, все же согласится, отведя сроки не позднее полудня следующего дня. Слишком мало, для того чтобы обыграть. Однако, вполне достаточно, для того чтобы не потерпеть сокрушительное поражение. Именно так и станет рассуждать, визирь после того, как Искандер с чувством победителя наконец «снимет осаду» с дома. Унося в своей памяти все обстоятельства этой «баталии». Их он конечно же поведает, своей невесте в скором времени. В то время как Явуз предпочтя оставить случившееся во мраке, ничего не расскажет даже Саиду аге, как бы тот не старался выпытать у мрачного визиря хоть что-то. Его, среди прочих, еще только ожидало ошеломляющее известие. Раздумывая над которым Явуз проведет всю предстоящую ночь, не смыкая очей.Ибо при любой такой попытке пред ним сразу же представала Шах.Она, наверняка, изменит свои планы, возвратится во дворец, сочтя случившееся несносной ложью. Захочет услышать все из его уст. А он … Он знал, что не успеет даже набросать пару строк в объясняющем для нее послании. Ровно, как и не смог бы, будь у него такая возможность, прямо сейчас сказать ей все это прямо в лицо.Не просто сказать, а солгать.Но если и случаются в жизни поводы для обмана, то этот был одним из тех, что принято называть «ложью во спасение».И чем больше Он об этом думал, тем яснее понимал, что по другому невозможно. Оставалось только надеяться, что все это не напрасно.Ведь разбитые сердца, не могут быть ценнее жизней.И пусть все это похоже на ужасный сон, пусть следующая их встреча будет пронизана болью и безысходностью от «предательства», ведь именно так все перед Шах и предстанет.А дальше последует только неизвестность. Он все равно будет играть по этим правилам, расплачиваясь за свои же ошибки. Вместе с тем зная, что пока обман этот будет существовать, им еще будет «позволено» встречать рассветы и провожать закаты (скорее всего порознь) при этом еще сильнее оберегая сына.Явуз уже, конечно же, сделал все необходимое. Мурада давно увезли. Однако после случившегося, и этого ему все равно показалось недостаточно. Хотя у Искандера не было никаких прямых доказательств кроме слов, и вся эта ситуация в конечном итоге могла бы повернутся против самого шантажиста, однако как бы то ни было пока все складывалось самым ужасным образом. Утешаться, можно было пожалуй только тем, что после завершения сделки, в распоряжении Явуза окажется время ….А Искандер, как показалось визирю при разговоре, показал все свои козыри сразу. При чем, очевидно рассчитывая на немного другую реакцию со стороны Великого Визиря, чем то что мужчина изобразил, сохранив в себе всю злость, смятение от случившегося разоблачения.Явузу предстоит и дальше все это в себе хранить, какой бы тяжестью это ни было, но это пожалуй, самое меньшее из зол, которые могли бы случится будь Искандер чуть ловчее в интригах.Так что, по началу утративший равновесие в мыслях, Явуз к рассвету уже знал о первых своих дальнейших действиях с точностью опытного стратега, отправлявшегося на поле сражения.И это действительно было правдой. Именно так и следовало бы назвать и тот разговор за закрытыми дверями, и то, что последует за ним.И цена его была идентичной настоящей схватке. Только оружие не из стали, и доспехи не видны.К такому здесь привык каждый.Уж тем более второй человек империи. Который с наступлением утра, только и думал о том, с чего следовало бы начать предстоящий с султаном разговор. При этом отвергая всякую мысль о проигрыше, заменяя пустой отговоркой-уступки. Всего лишь уступки, пока этот мальчишка –Искандер, будет уверенно праздновать мнимую победу. Он Великий визирь станет приближать своего врага к неизбежному. Путая все вокруг, обманывая всех и каждого.Он разыграет свою последнюю самую рисковую изощрённую жестокую партию итогам которой может быть только один из двух совершенно противоположных исходов. Оставалось только ее начать. Начать, как полагается человеку не имеющему выбора. Переступить порог султанских покоев и заговорить о том, что никогда не мог себе представить даже в самом странном сне.О том, чего не было и не могло быть.О намерениях, которых сам он никогда не имел.Да и они были бы отвергнуты в любой другой ситуации, кроме нынешнего, почти военного положения, царившего с недавних пор в Империи.В этом Искандер был абсолютно прав. Так что в согласии Орхана не могло быть сомнений, что бы пришедший к нему Визирь не произносил. От этого было немного легче, ведь таким образом были отброшены лишние фразы, которые обычно принято говорить в подобных беседах. Так что складывающейся диалог не был похож не на одну из них.От того что ни одни ни другой на сей раз даже не стал вуалировать политическую необходимость за соблюдением вековых традиций. Которые, возможно были нарушены, учитывая все особенности родственных связей.Но этому должного значения не придали, как и многим другим важным составляющим.В спешке, или по нежеланию пренебрегли даже самым важным. Орхан, к стати сказать, пусть и сомневался, взвешивая все «за» и «против», достаточно долго не давал своего ответа, понимая, на что обрекает ничего пока не знающую хозяйку гарема.Как брат, даже жалел ее, но как правитель твердо знал, что на данный момент это есть самое рациональное решение. Да и она не просто сестра, а дочь османского султана, а значит и следовало бы ей подчинится решению не брата, а правителя. Именно так рассудил Султан, прежде чем через несколько дней дать свое согласие. Об этом тогда узнали только Явуз и следующий по его пятам Искандер, отступивший отныне в тень дабы всего лишь, как он сам не единожды повторял в беседах со своей невестой, наблюдать за предстоящими событиями. Странность и неясность которых похоже будет волновать только нескольких из числа участников этого действа. Не все из них еще об этом знают.И лучше бы им было оставаться в безмятежном этом неведении как можно дольше. Но, увы, время никогда не ждет.И уже вскорости вызванная в столицу неясным странным письмом дочери, предрекающей ненастье, Шах султан с тяжелым предчувствием, испуганная неизвестностью слушала объяснение Кесём. Которая даже не пыталась сохранять спокойствие, повествуя о произошедших событиях. — В тот день я уже должна была отправляться к Вам навстречу.И решила напоследок прогуляться в саду встретила Яуза Пашу.Поначалу, я не предала значения этому Но, позже, поняла, что встреча та случайностью совсем не была. Потому, что он рассказал мне о своих намерениях. Она замолчала, собираясь с силами, не зная, как наконец вымолвить то, что ей уготовили, то, с чем сама никак не могла и не хотела мириться. В то время как слушавшая ее Шах услышав о Явузе сразу же подумала о тайне, что все еще была сокрыта от ее дочери. Вспомнила, как визирь настаивал на необходимости все ей рассказать.И как ей самой тогда показалось, все поняла. Об этом же подумал и, присутствовавший при разговоре Фатих ага, оставленный в покоях по приказу Шах, теперь стоящий чуть в стороне от беседующих. Так что легко мог прочесть каждую эмоцию отражающуюся на их лицах.И По тому, что лик Шах султан в одно лишь мгновение помрачнел, можно было предугадать, кого и за что его госпожа сейчас мысленно укоряет. И оба они в своих заключениях были правы и не правы одновременно. Но мнимая уверенность это смогли поколебить тогда только выступавшие на глазах, замолчавшей юной султанши слезы, угрожающие перерасти в рыдания, не первые и не последние с того момента, как мир уверенной в своем будущем Кесём султан был разрушен словами, которые она наконец перескажет матери произнося. -О том, что хочет взять меня в законные Жены! Все уже решено. Султан дал свое согласие. И он в своем решении непреклонен. Ждали только Вас для согласования дня свадьбы. И это последнее слово, которому Шах была способна придавать значение. Ибо дальше наступит только пустота … А меж тем Кесём говорила еще. Говорила и говорила. О том, что все это ложь, что никогда не выйдет замуж за этого страшного человека О тех страдания покойной Хильмие, которую он свел в могилу.О том, что только Шах способна ее защитить. О том,.что брак с мужем покойной сестры невозможен, о том. что он их погубит.О том, что любит другого.И лучше быть отосланной в далекие земли, чем жить в столице женою интригана, пьяницы и развратника, именуемого, по султанской глупости Великим визирем. Она говорила. Говорила и плакала, умоляла, взятая к справедливости. Цеплялась за материнские руки.И не получая ответа в конце концов опустив голову на колени «застывшей»Шах, отдалась рыданию окончательно. А что же было делать самой Хасеки , потерявшей действительность после услышанного ? У кого ей искать правды? И с кого ее спрашивать? Ей бы тоже сейчас залиться слезами, отрицать и не верить. Кричать, бежать к нему. Требовать, умолять, заклинать. Но все же не верить… Не единому слову не верить. Но это случится после.А сейчас она вынужденно молчит, глотая ком в горле, нервно переглядывается с ошеломлённым Фатихом присевшего рядом с ними.И пытается найти слова для утешения.При этом слегка проводя рукой по голове безутешной невесты.И все это напоминало собою картину в холодны красках их разбитых надежд, исчезнувшей веры и преданной любви. И так казалось тогда им.Ничего не знающим женщинам, матери и дочери ввергнутых в пучину очередной коварной интриги.Интриги с которой им теперь предстояло бороться.