Сложности межрасовых отношений

На самом деле, убийство произошло давно. Слишком давно, чтобы париться по этому поводу - сказал бы Деймон, и по-своему был бы прав. Но для человека, тем более для сестры погибшей, это было слишком важным событием, чтобы не "париться по этому поводу". - Закажи что то милое. - произнес Сальваторе, держа в одной руке телефон, а в другой стакан с бурбоном, как обычно. - Например? - Не знаю, плюшевого мишку, букет цветов, котенка, кусок ананаса, я не умею делать романтичные подарки. - Это для Мэри? - поинтересовался голос на другом конце. - Да, для нее. - Той самой, что... - Да. - Правда? Той самой, что... - Да, правда, той самой, чью сестру я убил, доволен? - Сальваторе начал раздражаться, - Просто купи уже и забудем об этом. Но голос не унимался. - А что если она узнает? - Она не узнает. - Уверен? - Слушай, я смотрю, тебя это слишком сильно волнует. На будущее: она не узнает. Ясно? Это самое последнее, что я бы хотел рассказать этой.. девочке. Раньше она мне была важна как мешочек ведьмовских трав, а теперь, кажется, я начинаю привыкать к нему, и это сводит меня с ума. Она слишком хороша для того, чтобы узнать, что я убил Саманту, и я не хочу видеть, как она плачет. Больше. Теперь ты доволен, Стеф? - Сальваторе расхаживал по комнате кругами,что говорило о его недовольстве подобной темой для разговора. - Теперь ты можешь заказать эту ерунду и наконец перестать читать мне мораль? - Я не знаю, в какие игры ты играешь, но будь с ней помягче. Деймон? Деймон, ты слышишь? Да, он слышал. А еще он видел, как у входа в комнату стояло темноволосое создание с приоткрытым ртом и большими, удивленными, словно у испуганного олененка, глазами. А потом оно развернулось и кинулось наверх. - Черт возьми. - выругался вампир, кидая телефон на диван, выпивая залпом остатки бурбона и ринувшись за девушкой. Мэри лежала в спальне, на животе, прижимая ладони к лицу. Худая, маленькая, она казалась еще меньше на фоне большой двухместной кровати Деймона. Плечи девушки дрожали, отвечая тихим рыданиям, которые, тем не менее, слишком хорошо слышал вампир, который остановился в паре метров от нее, в дверном проеме. На лице Деймона можно было прочесть много эмоций, но главенствовали сожаление и досада, весьма сильное сожаление и весьма сильная досада. - Мэри.. - произнес он, подходя к постели, неспешно, не зная, как и что сейчас сказать. Тот незнакомец, тот ужас, что они с сестрой пережили, все то, что она старалась перестать видеть снова и снова в кошмарах, вся та кровь на безжизненном теле ее близняшки, все это сделал тот, кому она всецело отдала себя. Доверилась, несмотря на все то, что он с ней сделал, верила в него, ... Любила. Да, сейчас она могла это сказать с точностью - она любила Деймона. Вначале ее глаза не могли найти в нем изъяна, видя даже в крови на его подбородке очарование, в своей крови. Ей было больно, да. Холодно, когда он по ночам снимал с нее одеяло и касался ледяными руками. Жарко, когда делал это в разгар дня, неуемно двигаясь с такт ее протестующим крикам. Неприятно, когда привел в дом девушек, и она после два часа слушала их стоны, сидя на кухне и отчего-то плача. Отчего? Ведь он монстр, что ты нашла в нем, что привлекает тебя в тьме? Она не знала. Она просто увидела его, когда стояла прямо на его пути - хрупкая, добрая, ранимая, и увидев его силу в ширине плеч, упорство в изгибе бровей и жестокость в темных глазах - застыла в немом восхищении. Всю жизнь прожив как серая мышка, красивая, но слишком скромная, чтобы позволить другим это увидеть, спокойная, и во всем послушная каждому, кто повысит голос, она онемела от того, какое чувство внушил тогда ей Деймон. Она почувствовала на миг, что нашла того, кто мог бы ее защитить, кто мог бы, принимая ее послушание за данность, взять под опеку, не давая более никому ей сказать лишнее слово. Она была мазохистом, влюбившись в Сальваторе. Привыкнув видеть во всем добро, она пыталась рассмотреть его и в нем, отчаянно ища причину, по которой он ей так понравился. Красота? Она видела красивых мужчин, и он из них, о Господи, безусловно, но это не то. Сила? Тоже мимо. Жестокость? Нет, не то, снова не то.. Добро есть в каждом. Девушка знала это на все сто процентов. Но как найти его под толстым слоем льда, которым обдал ее вампир при первой встрече? Он чуть не убил ее, почему то помедлив в последний момент. Когда она проснулась в его кровати, то чуть не умерла от стыда, а после от облегчения, поняв, что одета. Нельзя сказать, что она была безумно и слепо им одержима. Она видела все его недостатки, видела все сильные стороны, и несмотря на то, что зла в нем было больше, она видела его причину. Она видела, что он одинок, что он пытается заполнить пустоту в себе, которую оставил кто-то после себя. Но когда она ему об этом сказала, он пришел в ярость. Так больно ей не было с тех пор, как она ... Не будем об этом. Она искала дальше, но молчала. Деймон часто видел у девушки внимательный взгляд, направленный на него, изучающий, и знал, о чем она думает, а девушка смущенно опускала голову. Она краснела даже когда он просто на нее смотрел, потому что знала - когда он так смотрит, он представляет, как делает с ней то, что привык делать с девушками, и это ее смущало. И не только это - весь он ее смущал, от кончика носа до пят. Лишнее движение - и Мэри не знала, куда деть резко ставшие мешающими руки, куда смотреть, как себя вести, чтобы не выдать смущение. Он словно мановением руки отключал ее разум, когда касался ее подбородка. Эйфория от касания, взгляда, и маленький сердечный приступ, когда девушка поднимала взгляд, натыкаясь на его взор внимательных голубых глаз, которыми он изучал ее лицо. Она влюбилась в монстра и ничего не могла с собой поделать. Она не говорила ему, что думает о причине его жестокости, она его боялась. Любить и бояться до смерти - вот ее кредо. Видеть, как он приходит в крови, и вместо того, чтобы испытать дикий ужас - волноваться, не его ли это кровь, а потом, убедившись в обратном, уйти плакать в место, куда он не любил ходить, чтобы он не видел этих слез отчаяния. С тех пор, как она встретила Деймона, ее жизнь была полна слез. Она плакала каждый день, не в силах справиться со своими чувствами, борясь с разумом. - Он убийца - твердил рациональный голос в ее голове. - Он убивает потому, что когда-то был убит, потерян и раздавлен. - тут же возражал другой. - Ты же видела, какой он грустный в те моменты, когда думает, что ты спишь и его никто не видит. - Это его ничуть не оправдывает. - Да, но я не ищу ни оправданий, ни причин, я просто знаю, что когда-нибудь он станет счастлив и.. - Глупости. Он вампир. Ему не быть счастливым. - Не говори так, это жестоко.. - Жестоко - то, что он делает. Сейчас же, лежа на кровати и рыдая, девушка была на грани. На грани любви и ненависти. Она обожала его, каждое движение, замечая каждый взгляд и пытаясь угадать, о чем он думает. Она отдавалась вся, без остатка, отдавалась монстру. А теперь узнала, что он убил ее сестру. В груди, как никогда, поднималась старая боль, старый вопрос. Сколько еще слез должна она пролить, за что ей это? Как он мог? А разве не думала ты, что приходя в крови, он приходит в крови чьего-то парня? Или чьей-то дочери? Или.. сестры? Возможно, когда-то он пришел в крови твоей сестры, и его встретила такая же дурочка, как и ты, подумай над этим.. - Уходи, Деймон.. Она прошептала слишком тихо, чтобы услышать самой, но вампир смог это сделать. Он все понимал, и если бы знал, чем обернется встреча с девушкой, сейчас бы не стал трогать ее сестру. Ни за что, наверное, но уже поздно. Он сделал это, и теперь готов был провалиться под землю от желания извиниться. - Прости. - рука вампира коснулась плеча Мэри. - Уходи!!! - крик оказался слишком сильным. Волна телекинеза откинула Деймона прочь, к стене, ударив о нее и уронив на осколки чего-то. Ваза? Боль и гнев поднялись словно цунами, вмиг затопив разбитое сердце девушки бушующим потоком. - Я любила тебя! Я любила тебя, а ты издевался надо мной! Ты.. играл мною, как только пожелал, пил мою кровь, издевался над телом, ты.. Ты причинил мне столько боли, что я ненавижу тебя! Я ненавижу тебя за все, что ты мне сделал! - крича, девушка и не заметила, как отчаянным усилием, выбросом магии заставляла вампира сжимать виски от невыносимой боли, стоя на коленях. Говоря, девушка шла прямо на него, и боль то уходила, то возвращалась с новой силой, заставляя думать, что голова буквально горит. Он терпел, сжав зубы. Заслужил. - Я ненавижу тебя за всю ту боль, что ты мне причинил, за все то, чему учил, за все то, что сделал другим, чью кровь я видела на твоих руках, я тебя ненавижу! - она выплеснула на него всю свою боль и все разочарование, подходя все ближе и ближе, отчего Деймон буквально ощущал адское пламя у себя в черепе. Забывшись, девушка схватила один из осколков, и замахнувшись, воткнула в грудь лежащему на полу вампира. Она промахнулась мимо сердца, но сделала это сознательно, и осознание того, что она только что совершила, повергло девушку в еще больший гнев. Схватив не сопротивляющегося Деймона за локти, она развела их в стороны, интуитивно перестав творить в его разуме ад. Девушка с болью в глазах, морщась от горя, секунду смотрела на искаженные болью черты любимого, а после, оседлав его, изо всех сил принялась бить его руками, сложенными в небольшие кулаки. Она била изо всех сил, плача и крича, а мужчина, раскинув руки в стороны, терпел, морщась, когда девушка попадала по лицу. Он схватил ее за запястья, когда Мэри чуть не упала, охваченная горем и плотно завоевавшим разум отчаянием, переходящим в панику. Окинув его безумным взглядом, Мэри разрыдалась с новой силой, упав в объятия вампира. - Я тебя ненавижу... Я ненавижу тебя настолько, что даже не могу убить, потому что не хочу терять, ты, сукин сын.. Ты сделал это со мной. Как продолжать любить того, кто врал тебе, использовал, дарил боль и наслаждение в одном флаконе, убил твою сестру и истязал твое тело в нужное ему время, прекрасно зная, что даже один его взгляд дарит твоим щекам краску? Как? Как продолжать искать добро в том, кто, казалось, не может его терпеть? Мэри просто заливала слезами его рубашку, изредка пытаясь вяло ударить вампира, который молча лежал на полу, поглаживая девушку по голове. Он все прекрасно понимал и все эти годы, долгие, вечные, знал, чего заслуживает. Любви он недостоин, нет, да и не будет, судя по всему. Он заслуживает лишь смерти. Самой простой, ужасной и скучной. Просто смерти, исчезнуть. - Прости. - снова повторил он эту просьбу, касаясь губами ее волос, спутавшихся и растрепанных. Мэри слышала эти слова впервые, он никогда не извинялся, что бы он ни сделал, что бы не натворил, он всегда язвительно морщась, давал понять, что все, кому он должен, могут не торопиться отдавать долг. Сейчас же он обнимал ее, извиняясь и давая вытирать о себя слезы, которых было немало, и отчего то она успокаивалась. Было мерзко оттого, что она успокаивалась на груди убийцы сестры, но она ничего не могла с собой поделать. Они любила и ненавидела Деймона Сальваторе всей своей душой. И сейчас ненавидела еще больше оттого, что поняла, что любит.