Формалин

Что бы я ни делала, в моем рюкзаке Только зубная щётка и пара маек. Я учусь не тосковать ни за кем, Но пока не сильно в этом преуспеваю. Каждый раз хочу набрать безделушек, Зацепиться за вещи, за фотки мест, Но потом понимаю - мне станет скучно, Мне всё это немыслимо надоест. Говорю - ну где моя родина, Кать? Где мой муж, целующий нежно в лобик? А она мне советует не привыкать Почему - понимаем обе. Так и пру себе, не обрастая ничем, Словно кто-то меня поскрёб ножом Без фанатичного блеска очей Становится просто бомжом. Кстати счастье, сверкающее и явно моё Просто не поместилось ко мне в рюкзак. Это какая-то шутка или наёб, Но мне пришлось его положить назад. Всё что я умею - стихом исчеркать листок И нести его людям Пока мой чердак не съехал, Видимо подыхая и наскоро подводя итог Я увижу только слова Перепутанные Для смеха. (с) Ананасова

Поднявшись на такой уже родной этаж моего дома, я смотрю на дверь с кованым значком 74 и оглядываюсь на брата. Я уже почти готова сдать назад и он это знает, а потому приседает и закидывает меня на плечо, придерживая за колени. - Твою мать! - заорала я, совсем не соответствуя тому, как я веду себя обычно. Стресс. Адреналин. Называйте как хотите, но суть одна - я не в себе. - Влад, отпусти меня! Я сама пойду. - Сама ты драпанёшь в окно и только, - фыркнул брат, открывая дверь. Э, не поняла, почему дверь в моём доме открыта? - Что, гоп-компания, все готовы послушать ахуительных историй от главного персонажа? - Я тебя сейчас за задницу укушу, мать твою единорога! - снова ору я. - У нас одна мать на двоих, больная, - фыркнул Влад, вливаясь в амплуа "своего парня". Я знала эту психологическую уловку - казаться своим среди чужих и узнавать больше, чем тебе могли вообще рассказать. Удобно, между прочим. Моё тело, будто мешок с картошкой, сгружают в кресло в зале и я имею возможность увидеть всех. Кира привычно расположилась на подоконнике, Рудбой подвинул кресло к ней спиной, но тем не менее оставался рядом. Алиса и Мирон расположились на диване, рэпер сидел, а художница лежала, разметав рыжие пряди по его коленям и прикрыв глаза, может даже спала. Дарио сидел на полу со стаканом виски, как и все остальные, в общем-то. Даже Тигр был здесь, выбрав для себя спинку дивана и опустив ноги на сидение, однако, не смещая Фёдоровых. Влад перетащил из угла кресло-мешок и упал в него, сперва принеся нам виски. Брат знал, что мне сейчас нужно. - Какого чёрта, Фишка! - рыкнула Кира, заставив меня вздрогнуть и открыть прикрытые для сосредоточенности глаза. Это был даже не вопрос, Багира злилась, прикладывая к разбитой губе лёд. Дарио..? Наверное. - Ты обещала, что не потянешь нас в это дерьмо! Ты, блять, клялась и божилась! И что в итоге?! - Багира, - тихо говорю я. - Вас похитили не из-за меня. - Заказ был на твою голову преимущественно, - влез Тигр, обращаясь к своей кошачьей сестре. - Ты же продинамила Бледного. Остальных он хотел убрать как свидетелей. - Да, - подтвердила я. - Но тем не менее, я должна извиниться перед всеми вами. Я не совсем та, за кого себя выдаю. Кира хмыкнула и отвернулась, прекрасно это зная. Конечно, она по-любому должна была меня пробить, когда услышала обо мне от Дарио, и узнать, что девушка, которая ходит с этим лицом, на самом деле небезызвестная Фишка. Поэтому она меня и узнала тогда. Странно, почему я об этом раньше не задумывалась. - Моё настоящее имя - Катерина Мартынова, - я говорю тихо, но тем не менее, меня слышат. - Я выросла в интернате ФСБ. Там готовят способных сирот к службе, воспитывают, как преданных бойцов. Вместе с Владом, мы оказались там в шесть лет и до восемнадцати были вместе. * - Они талантливы, - вскидывает бровь седовласый мужчина, глядя на близнецов из окна. Двор детского дома был хорошо виден отсюда и хорошо заметно, как двое детей встали спинами друг к другу, защищая и прикрывая друг-друга. - Да, но непослушны, - лебезит директор детского дома. - Постоянные драки, склоки, злые и наглые. - Отлично, - ухмыляется мужчина. - Такие нам и нужны. Я их забираю.* - В шестнадцать я связалась с компанией некоего Графа. Он держал Новосибирск стальной хваткой. Молодой, амбициозный, он получал всё, что хотел, - я прикрыла глаза. - И захотел меня. Особенно, когда узнал, что я профи. - На нашем сленге, профи - это полностью обученный, способный боец, - поясняет брат, не глядя на меня, но зная, что это требует разъяснений. - Такие как она ценятся в кругах. Катя - профессиональная убийца. Её руки по локоть в крови. У меня в ушах стучит кровь и я почти не слышу его голоса, но знаю, что он говорит. Брат не отличается умением привирать и говорить красиво, он рубит правду-матку. - По шею, - поправила я. Меня бросало в холодный пот и было страшно. Они молчат, потому что в шоке. Сейчас шок пройдёт и меня проклянут, они уйдут и я больше никогда их не увижу. - Я убивала. Много и разными способами, всех, кто был неугоден Графу, не задавая вопросов и не вдаваясь в подробности. - Твоя вина только в том, что ты влюбилась, - пожал плечами Влад. Как всегда прав. Чёрт побери. - Всё остальное - следствие. - Тогда я понимаю, почему ты всё ещё не женат, - ухмыльнулась я. - У нас странное понятие о любви. - Нас с детства учили забыть о том, что это чувство вообще существует, - в ответ ухмыляется мужчина. Также как и я. Отражение. - Ничего удивительного. - Там я познакомилась с Кирой, - я перевела взгляд от брата на друзей(?). - Почти заочно, но мы были знакомы. Они с Графом... - Мы с ним переспали и она об этом узнала, - сказала, как отрезала, Кира, леденящим душу тембром. - Притом, что они были как бы вместе. - Да, - кивнула я, подтверждая. - Я загорелась идеей отомстить. Вышла на ФСБ через старых знакомых и слила всех. Но Граф узнал об этом. - Тогда она лишилась руки, - дал мне небольшую паузу Тигр. - Я был тогда рядом, я видел всё это. И помог организовать кровавое месиво, которое она устроила, чтобы отомстить. - Око за око, зуб за зуб, - хрипло проговорила я, делая глоток виски. - И мир ослеп, и мир беззуб. Мы уничтожили всех, а после рванули сюда. Костя рванул дальше, в Прибалтику. Я осталась здесь. Зная, что один из тех, кто держит город, дядя Графа и будет мстить мне за смерть племянника, я решилась на подпольную операцию по смене внешности. * - Знакомьтесь, - худощавый парень заводит меня в кабинет. Никаких катакомб и подвалов, большая пятикомнатная квартира почти в центре города. Сюда сложно попасть, но имея достаточно авторитета и денег, это возможно. Я имела. - Это Катя, - хирург по имени Вова поправил очки на лице, и кивнул на меня плоским подбородком. Смешная штука жизнь - мужчина, владеющий в совершенстве пластической хирургией, сам страшен, как моя жизнь. - Криминальный авторитет Новосибирска, наёмная убийца, лучшая в своём роде. Алая Фишка. За свои прегрешения перед теневой частью города, пришлось валить из суровой Сибири в не менее суровую северную столицу. - А ты поэт, Уж, - ухмыляюсь я, разглядывая лицо, которое вскоре станет моим. - Не ожидала. Уж - погоняло этого худощавого парня. Чуток не от мира сего, с чёрными засаленными волосами и далёкой от эталонов красоты внешностью, парень был ещё и сутулым, к тому же. Изворотливый, ловкий, хладнокровный, крови на его руках не меньше, чем на моих. Только с моих капала холодная и противная, а с его - тёплая, пропитанная криками боли и страха. Пыточник. Кто как не хирург может знать, как доставить человеку много боли, оставляя того в сознании. - А из-за чего вам пришлось уходить из города? - девушка робко посмотрела на меня из под блондинистой чёлки. Господи, тяжко же мне будет играть её. Впрочем, жить захочешь - не так раскорячишься. - Я убила главу города и всех его шестёрок, - насмешливо говорю я, вгоняя девчонку в ужас. М-да. - За то что они лишили меня руки. - Это Лиза, - будто не услышав наш разговор, говорит Уж. - У неё рак четвёртой степени и она скоро умрёт. Переводчик и тихоня, много сидит дома в одиночестве, не любит людей. Класс! Мне придётся изображать из себя пай-девочку. Впрочем, это ли не лучший вариант, учитывая, что меня ищут? Кто-то всё равно может узнать о том, под каким лицом я буду ходить. Впрочем, можно было бы и просто сменить внешность, но весьма странно, что в свои двадцать четыре года нигде и никогда не работала, у меня толком нет профессии, а я сама свалила из родного города в никуда. Мне нужна новая жизнь, чужая, та, которая уже сложилась. Подстроиться проще, чем создавать с нуля. Этому меня учили.* - Мы с одной девушкой "поменялись", - обозначаю в воздухе кавычки, - жизнями. Она была переводчиком, работала в журнале, знала четыре языка и была интровертом. А ещё у неё был рак крови четвёртой стадии и она очень сильно любила свою маму, и не хотела, чтобы та узнала о её смерти. Таким образом, нам сменили внешность и личность Екатерины Мартыновой перестала существовать практически для всех. Знал только Тигр. Потом, когда я связалась с Дарио, узнала и Кира. Мне, кстати, интересно, как она вышла на это, но об этом мы отдельно поговорим. С тех пор я так и жила. В чужой квартире, под чужим именем и личностью, ухаживая за чужой матерью, которая около года назад умерла от инфаркта. Я замолчала и в гостиной повисла тишина. Гробовая, тяжёлая и густая, такая, какая образовывается в зале суда перед вынесением пожизненного приговора. Сейчас прозвучит и мой пожизненный приговор. Самый страшный приговор. - Зачем был этот фарс? - хмурится Алиса, повернув ко мне голову. - В смысле, зачем было нас так пугать и обманывать? - Затем, что не сделай этого она, - говорит синеволосая, понимая, в чём суть. - И это сделал бы кто-то другой, - девушка повернулась и посмотрела на меня. - Я восхищаюсь твоими навыками стратегии. Так всё рассчитать, просчитать поведение Бледного, наши реакции. Тебе было нужно, чтобы мы поверили, да? - с ленивой грацией кошки, Кира потянулась и продолжила. - Знай мы обо всём, могли бы налажать и дать Бледному повод убить нас всех. Но зная тебя, я могу говорить наверняка - тебе было бы куда проще завалить его по-тихому, из винтовки, в его же особняке. Тогда ты не подставила бы под пули нас, не рисковала бы нашими жизнями, но ты пошла на этот шаг. Значит, тебе нужны были деньги, - рассуждает девушка. Да, Фольц действительно невероятна умна. Всего несколько часов на понимание всех раскладов и исходных причин. И её последнее слово совпало со звуком смс на телефоне Дарио. Мужчина достал телефон и, хмурясь, прочёл содержимое, а после ещё и ещё, будто не веря в написанное на экране. Я посмотрела на брата и получила утвердительный кивок. Значит, его человек уже перевёл деньги на оплату лечения мамы Дарио. - На что? - На лечение моей мамы. Вы знаете, что у неё рак, - вместо меня, отвечает Порчи. - Мы летали в Португалию не так давно. И после нашего отлёта, вероятно, на фоне переживаний, у неё произошёл рецидив. Её увезли на скорой в реанимацию и нужна была просто невероятная сумма на лечение во Вьетнаме. Мужчина поболтал остатки виски в бокале и одним глотком осушил его до дна. У меня в голове эхом звучал его тихий, пропитанный ненавистью и яростью голос: "Родриго был прав насчёт тебя. Шлюха." Он поверил в мой блеф, хотя и видел раньше, насколько хорошо я умею это делать. Он знал, что я вся, и сердцем, и душой, и телом, принадлежу ему и всё равно поверил. Почти предательство. Почти..? Я прикрыла глаза, пряча стоящие в глазах слёзы. Боже, как больно. Почти физическая боль, я практически слышала хруст, с которым рассыпается моё сердце. За что же мне всё это? Неужели, я настолько дерьмовый человек, что не заслуживаю кусок, хотя бы кусочек, своего маленького, личного счастья?! Ха. Ха-ха. Ха-ха-ха. Не лги себе, Алая. Твои руки по шею в крови, ты даже ада не заслуживаешь. Твою душу просто испепелят после смерти, когда ты умрёшь. Такие не заслуживают прощения, счастья и радости. Ты создана сеять боль и смерть, и больше ничего. - Кстати, - я открыла глаза и сорвала с шеи подвеску в виде алой фишки, кинув её брату. Эта подвеска принадлежит ему, как знак нашей общности. Фишка - вовсе не моя кличка, она общая на двоих. - Это твоё. - А это - твоё, - усмехнулся брат, также кидая мне подвеску с чёрной фишкой. Гораздо меньше, чем реальные покерные фишки, но зато выполнены с детальной точностью. Их мы купили когда нам было ещё по пятнадцать и оставили друг у друга кулоны "своих" цветов, пообещав, что если когда-то мы надолго разойдёмся, но потом снова жизнь сведёт нас вместе, то мы обменяемся кулонами, чтобы закрепить успех и подтвердить клятву написанную сзади кулона "Вместе до конца". Я не помню, почему мы придумали всё это именно так, но суть была такова. - На этом, собственно, всё, - говорю я, открывая глаза и допивая свой виски. Не могу больше сдерживаться. Поднявшись, я иду к выходу и немного притормозила в дверном проёме зала. - Я пойму, если вы больше не захотите знать меня. - Хватит убегать, Алая, - окликнула меня Кира, подпустив в голос насмешки. - Это не бегство, - помотала головой я. - Обвиняемые не присутствуют на суде присяжных, они только выслушивают вердикт. Захватив с кухни бутылку виски, я ухожу, не сильно хлопнув входной дверью. На улице холодно, но снега нет. А может... В считанные минуты я поднимаюсь на девятый этаж дома и иду к выходу на крышу. Он закрыт, но у жильцов есть ключ. Лучшее место для моего одиночества.