Три искры

Несмотря на все свои недостатки, такие как легкомысленность, вечные капризы и умение находить во всем и всех недостатки, принцесса отличалась одним приятным качеством: она умела ждать. Ее Высочество Милаисса-Ноэль была до ужаса терпеливой. «До ужаса» не только потому, что даже в такой черте характера принцесса проявляла излишнюю категоричность. Но потому, что ожидала она частенько самые ужасные вещи. И сейчас. Мила сидела в сверкающей драгоценными камнями комнате, растянув ноги на диване, и глядела на завешенное золотыми портьерами окно, как будто могла что-то в нем разглядеть. Находясь в полумраке, она оставалась донельзя безмятежной. И даже поднимаемая королевскими советниками паника не могла ее задеть. Принцесса уже раздала все распоряжения, что только могла раздать. И написала ответ на письмо, присланное ей гонцом. Писал отец. Обещал скоро вернуться… Может, уже к сегодняшнему вечеру. Народ не успеет взбунтовать. А Мила… Мила все равно не сможет больше ничего сделать. Ничего хорошего. Если избавление Селии от капризной принцессы с безобразными замашками нельзя считать хорошим. Многим эта новость просто обязана принести радость. И ещё приятный момент: принцесса Милаисса-Ноэль, младшая из двух дочерей Фрерика Мирного, как звал отца народ, больше не сможет сделать ничего плохого. Мила ждала смерти, что предсказали ей ещё в детстве, и даже была рада, что это предсказание скоро исполнится. Ведь стрейнеры уже в городе: советники напоминали ей об этом чаще, чем Мила успевала моргать, чтобы она уж точно не оставила эту новость без внимания. Их мало, но они есть. И они со всей уверенностью направляются в Лисандрийский дворец. И принцесса знает, какую цель они преследуют. Какая, однако, нелепость: как раз в это время отсутствует главный дворцовый маг, Деанит. Талантливый малый, хоть и не без гордыни. Так говорили о нем советники. Мила улыбнулась. Это она побеспокоилась о том, чтобы Деанита здесь не было. Если бы он был тут, то бросился бы защищать Ее Высочество. А Мила не может этого допустить! Один раз она уже поменяла жизнь родного человека на свою собственную. Больше этого не повторится. Где он, отец? Пусть появится через час или два, не больше. Проникнет через черных ход, притворившись простым человеком. И советники как раз смогут передать ему свои дела. Их смогла бы передать и Мила, но ведь к тому времени она будет уже мертва… Зато отец сможет, наконец, завести наследника, маленького принца, как и требуется каждому королю. Отца без внимания ни одна женщина не оставит: где ещё найдешь такого прекрасного, в конце концов, мужчину, как он? Заботливого и верного. Пусть он и находится в постоянных разъездах. Отцу нужна та женщина, что сможет разжечь огонь в его душе. Он слишком долго остается один. Будь у Милы возможность высказать предсмертную волю, она бы пожелала, чтобы этой женщиной не стала Злафада, сестрица Деанита. И не только из-за занимаемой женщиной должности… и не из-за противоречий между Милой и Злафадой, количество которых с каждой встречей только растет. Просто Мила знает, что она будет жестокой королевой. Принцесса видит, как гордо расправлены плечи этой женщины, как высоко поднята ее голова. Несмотря ни на что, голубой крови в Злафаде гораздо больше, чем в Деаните. И ничто, ничто не сможет ее сломать. Злафаде двадцать шесть, она на десять лет младше короля и на десять — старше Милы. И эти круглые числа всегда очень нервировали принцессу. Вот и все. Больше на предсмертном одре она и не могла ничего пожелать. Все было и без того. О Клариссе будут помнить — обязательно будут помнить. А Деанит добьется всего, чего хотел бы. Чего еще можно хотеть? Чтобы прах Милы развеяли над морем, а не ссыпали в урну и поставили на почетное место в королевской усыпальнице? Но ведь его в любом случае высыплют в урну, может, даже повяжут розовый бантик, когда вспомнят о любви принцессы ко всяким этим штучкам. Да и до ближайшего моря — двое суток непрерывной езде на карете. Мила прикрыла глаза, готовая в любой момент услышать шаги в коридоре. Она умрет. И Катарин, которая не стала смертью Милы, послужила знаком приближения этой смерти. Уж принцесса-то знала. Не знала она того, что Деанит, которому она посвятила одну из последних мыслей, сейчас разговаривает с капитаном ПРУДа и слышит в ответ о готовности защищать. Ее — Лисандрию. Не знала и того, что рядом с ним находится Альберт — совсем запутавшийся в себе Альберт — и Ивр, парень, что вызвался добровольно защищать свое государство. Война начиналась. Если бы принцесса открыла глаза, увидела бы всплески магии. Они просвечивали даже через плотные шторы. Но звуки сражений не долетали — слышно было лишь то, что происходит в коридоре. Пока что там не происходило ничего. Неизвестно Миле было и то, что Квитен, которого она видела пару раз, и Диана сейчас направляются к границе, оставаясь в полном неведении. Что Ина вообще была и что она была не одна: тайно прокрались в Селию около двух десятков магов. Пока что. Но для Селии такое число — уже много. И, что удивительно, сегодня принцессу подвело даже шестое чувство. Она не догадывалась, что прямо сейчас, по коридору, пытаясь отыскать дорогу, бежит Катарин, которую Мила подсчитала предсмертным знаком. И что с другой стороны, гораздо более ловко, готовая атаковать в любой момент, мчится уже знакомая героям некоторых воспоминаний принцессы Ина. О! Вот к ним присоединилась и стража. Но, конечно, ей не успеть первее двух девушек, ученицы магии из Селии (или не совсем) и опытной магичке Стрейна. Лисандрийский замок не настолько мал. Зато в нем много, много поворотов. И хотя бы это Мила прекрасно знала. Распахнулась дверь. Бесшумно: Мила даже не успела услышать шаги. Она лениво открыла глаза, повернулась к выходу из комнаты. На пороге стояла Ина: с растрёпанными белыми волосами, метелью развивающимися за спиной, вздымающейся грудью и горящими злым огнем глазами. Спустя мгновение огонь загорелся и на ее ладони: алый, горячий, Мила даже издали почуяла его тепло. А спустя два мгновения… Ладно, стоит признать: Ина растерялась. Даже она! Ина надеялась увидеть на лице принцессы, наследницы трона Селии, страх, ярость, она ожидала встретить сопротивление. Но не покорность! И не ожидание, похожее на молчаливый вызов. Принцесса не боялась. Именно благодаря этому во второе мгновение пребывания Ины в Милиной комнате магичка полетела вниз, сбитая… кто бы мог подумать, обычным водным шаром. Впрочем, вода, если ее достаточно, все же может потушить огонь. Ина полетела вниз, и наверх на нее села, скрутив руки на груди, Катарин. Она выглядела не менее растрепанной и гораздо более решительной. Задержав действия Ины, Катя подняла голову и встретилась глазами с Милой. Принцесса улыбнулась. Спустя секунд пять, которые показались бесконечностью (и в течение которых Катя собрала все нити в комнате принцессы, чтобы создавать тушащие магию Ины водяные шарики), до комнаты наконец добралась маги Селийского Ковена. Лучшие маги. Ина, желая отомстить, рассчитывала совсем не на это. Два мага — пожилой мужчина и зеленоглазая женщина — поставили блок на Ину, и ее вывели из комнаты. Ещё четверо осталось. Наверное, магам не терпелось спросить, как чувствует себя принцесса. Помочь, если это окажется нужным. А Мила… Мила чувствовала себя опустошенной. Она рассмеялась, но все присутствующие видели, что по ее щекам бегут слезы.

Конец первой части.