Книга желаний

Это было невыносимо. Майкрофт практически погряз в терзаниях, безрезультатных попытках выкинуть иррациональные мысли из головы и рефлексии о жалком состоянии души и сердца. Что эти атрибуты живого человека у него есть, он убедился сам, ощущая ноющую тоску в душе и покалывания в сердечной мышце. Надеясь на отклонения от нормы, он даже сделал кардиограмму, но как бы не так. Моторчик работал словно часы, а покалывание вызывала пресловутая влюбленность, повергнувшая бедного Майкрофта в ужас. Хотелось увидеть Грегори, почувствовать теплоту его присутствия, искренность улыбки и, возможно, предложить просто пообщаться. Однако Майкрофт жестко осаживал собственные порывы, отлично осознавая последствия необдуманного предложения. Он работал, спал по нескольку часов в день — чаще на работе — и каждый раз, просыпаясь, хотел, неистово хотел увидеть лицо Грегори. Антея несколько раз пыталась о нем заговорить, но Майкрофт резко ее обрывал и пресекал подобные темы на корню. За пять суток он вымотался, осунулся, побледнел и перешел на один кофе с темным шоколадом. Есть не хотелось ничего — только почувствовать горечь хорошо обжаренных зёрен с привкусом изысканной сладости. В этот раз он попробовал расположиться в ванне и, окружив себя пеной, позволил телу полностью расслабиться. Что он не мог сделать уже давно, сейчас стало доступным, но не приносило и сотой доли прежнего удовольствия. Майкрофт распахнул глаза и не сумел сдержать улыбки, увидев теплые карие глаза напротив. Зубы чуть покусывали нижнюю губу, а ладонь невесомо касалась плеча. Его, Майкрофта, плеча. — Грегори! — выдохнул он, не доверяя себе. — Я скучал, Майк. Сердце Майкрофта заполошно забилось, а внутри все замерло от предвкушения. Он ощущал, как его кожи коснулась рука, проскользила по шее и замерла на подушке у головы, грудь придавила тяжесть чужого тела — и это было невероятно приятно, — а уха коснулись чужие губы, шепча: — Расслабься, Майк, ты слишком напряжен. Просто расслабься. Вдруг Майкрофт подался вперед, прижимаясь губами к губам; вцепился в простыни и крепко, до кругов под веками, зажмурился. Из-за происходящего Майкрофтом овладел страх, смешанный с невероятным желанием ощутить наконец то, о чем тот в последние дни мечтал. Он отодвинулся и снова открыл глаза. — Все хорошо, иди ко мне. Стиснув поперек спины, сильные руки перекатили Майкрофта, и теперь он лежал, уперев ладони по обе стороны от головы Грега. Майкрофта все еще пугала собственная реакция, но возбуждение уступило место разумным рассуждениям, и он подался вперед, чувствуя зарождающийся интерес партнера. — Как ты любишь? — тихо спросил тот. — Быстро, медленно, используя грязные словечки? — Я не знаю, — выдохнул Майкрофт и резко сел на колени между разведенных ног Грега. Тот выглядел чертовски соблазнительно в белых боксерах и футболке. Грег медленно сел, опираясь ладонями о кровать позади себя и чуть нахмурился. — Ладно, все хорошо, Майк, тогда скажи мне, что ты любишь. — Тебя? — вырвалось у Майкрофта, и он замер. Так нелепо признаться в том, в чем страшился признаться даже самому себе? О, боже, он невероятный идиот. Этот поцелуй был самым настоящим: страстным, горячим, невероятно сладким и глубоким. Майкрофт ловил себя на мелькающих тонкими нитями мыслях. Как это, провести языком по груди, вплести пальцы в растрепанные волосы, почувствовать наконец обнаженную плоть Грега напряженным членом и смотреть, не отрываясь, в эти теплые глаза, медленно умирая от щемящего ощущения счастья в груди? Грег вновь перекатил его на спину и стремительно опустился сверху, целуя шею, ключицы; сминал пальцами бока и успевал нашептывать что-то непристойное. Майкрофт совершенно отключился от внешнего мира, всем существом жаждая только одного: прервать поток ласки, который мог заставить его бесстыдно кончить. Это было неприемлемо. — Позволь мне тебя… Майкрофт начал и замолчал, безумно уставившись Грега, с лукавым прищуром осматривающего его лицо. — Трахнуть? — О… «Трахнуть!» — мелькнуло на задворках уплывшего сознания, и Майкрофт рывком стянул с Грега бельё, затаптывая огромными железными сапогами собственный стыд. Очевидно, он слишком долго пялился на чужой член, отчего Грег начал ерзать по постели и покашливать. — И? — хрипло вопросил тот. — М, — отозвался Майкрофт, борясь с опасением оказаться полным профаном в тонком деле минетов. — Э-э-э, — начал Грег и тут же осекся, потому что, вцепившись в его бока, Майкрофт медленно опустил голову, приоткрыл рот и лизнул головку. — Да! Блядь! Ты! Еще! В голове Майкрофта мелькнуло, что его любовник невероятно болтлив в постели, но это его не отвлекло, ведь мозг исследователя, человека-перфекциониста, желающего быть идеальным во всем, начал лихорадочно собирать информацию, основываясь на экспериментах с мазками языка по стволу, прикосновениями губ и пока еще легкими посасываниями. Каким невероятным образом вновь оказался на лопатках, Майкрофт вряд ли смог бы сказать, потому что его член попал в плен чего-то невероятно теплого, сильного и влажного, совершающего именно те движения, которые требовал его наполненный желанием организм. Майкрофт не сразу почувствовал, что захлебывается отнюдь не эмоциями. Холодная мыльная вода начала заливать нос, рот инстинктивно открылся, и она хлынула туда тоже, заставляя Майкрофта распахнуть глаза, лихорадочно замахав руками и ногами. Он уснул в ванной и почти соскользнул с бортика, едва не нахлебавшись по самую макушку. Отплевываясь, чертыхаясь и дрожа всем телом, он выскочил на плитки пола и завернулся в полотенце. И застонал. Эта, такая настоящая, такая реальная и желанная, встреча оказалась всего лишь сном, вывертом его влюбленного мозга, его первой эротической фантазией. Он упал в кровать и зарылся лицом в подушку. Если подобное не закончится, он просто в ближайшее же время сойдет с ума. Все происходящее уже и так изрядно подпортило ему нервы, а тут еще и физиология дала о себе знать совершенно неожиданным образом. Майкрофт резко сел, схватил коммуникатор и нажал кнопку вызова: — Антея, организуйте встречу с инспектором Лестрейдом, срочно! — Нужно смело смотреть в глаза своим страхам и страстям. — Сейчас два ночи? Заработался, простите. Тогда завтра вечером. Нет, — он потер лоб, — в обеденный перерыв в ресторане «Ритца». Нет! — Он может подумать, что его подкупают, и это станет катастрофой. — Вечером в моем офисе. В семь. Да. В семь! Майкрофт недоуменно слушал голос помощницы, все сильнее прищуриваясь, и пытался осознать услышанное. А после, так и не проронив ни единого слова, уронил руку с зажатым в ней телефоном на постель. — Уехал на Гоа с детективом-инспектором Анджелой Коулс? С болью в груди и жуткой обидой в душе Майкрофт завернулся в одеяло и провалился в сон, моля высшие силы о том, чтобы ему больше никогда ничего не снилось. *** — Привет. Тихий знакомый голос. Низкие хрипловатые нотки. Теплое дыхание у щеки. Майкрофт распахнул глаза и в ужасе уставился на Грега. — Что это? Снова сон? Снова эти ваши высшие силы потешаются надо мной? Будто им недостаточно, что я и так не в состоянии думать ни о чем, кроме вас, инспектор? Тот удивленно поднял брови и поморгал: — Правда? Резко выдохнув, Майкрофт вскочил на ноги: — Что на этот раз вы сделаете? Доведете дело до конца, а меня до сумасшествия? Он говорил куда-то в потолок, яростно жестикулируя и тяжело дыша. Когда его дернули обратно на кровать, он больно саданулся о бортик, сердито шикнув. — Эй, это я, настоящий. Я — не сон, ущипни меня. Майкрофт зло, с недоверием кинул: — В чем смысл причинять боль вам, если сплю я? — Значит ущипни себя, Майкрофт. Это я, я настоящий, и у меня получилось! Майкрофт больно щипнул себя за предплечье, осознал чувствительность к садизму над собой и подумал, что будет синяк. — Получилось? Но что получилось? Грег завалил его на подушку, завис над ним и усмехнулся: — Значит я тебе снился? — О боже, Грегори. — Да или нет? — Да! Да-да-да! Как ты здесь очутился? Грег пристально на него посмотрел, а потом, резко обхватив за шею, напористо поцеловал: пробрался наглым бескомпромиссным языком в рот и принялся с наглостью слона в посудной лавке рушить все надуманные барьеры. — Я написал желание в книге! Майкрофт моментально вспомнил последние новости, касающиеся личной жизни Грега. Ощутив, как снова закололо сердце и заныла душа, он резко отстранился и с горечью заметил, попытавшись встать: — Вы явно не меня имели ввиду. Грег навалился на него со спины и после недолгой борьбы подмял под себя, выглядя до безумия довольным собой и непривычно взъерошенным. — Давай попробуем… пообщаться, — тихо предложил он, — пусть я не знаю, как все должно происходить, но мне бы хотелось. Поверь мне. Да и потом, против высших сил глупо идти, все равно что писать против ветра. Не в силах оставаться серьезным, Майкрофт улыбнулся и, медленно обхватив Грега со спины, прижал к себе. — Давай, — раздался легкий шепот, сменившийся посасываниями, поцелуями и возней. Грег хихикал, когда Майкрофт находил щекотные места на его боках, и тот моментально переключался на другие части тела, боясь что-то сделать не так. Все было совсем не как во сне. Лучше, живее, по-настоящему. — Майкрофт, пока мы не перешли некую границу в наших отношениях, я бы хотел кое в чем признаться. — Ммм? — не переставая исследовать чужой торс, промычал тот. — Это были не высшие силы. — Что? Майкрофт напрягся, поднял голову и нахмурился. — Точнее, не совсем высшие силы. Я подговорил Антею, помог ее муж, ну и я тут. Я очень тебя прошу, если будешь убивать, то только меня, потому что я… кажется, что-то такое чувствую. Майкрофт растерянно смотрел на Грега, прокручивая в голове минувшие события, и вдруг расхохотался: — Снотворное в пене, что испаряется при взаимодействии с горячей водой? История про Гоа и твою эту Коулс? И наконец ключ от моей квартиры? Нет, мой дорогой, я не стану причинять неприятности моей помощнице. Боюсь, она очень скоро пожалеет о том, что все это затеяла: ей придется много, очень много работать. Майкрофт вновь набросился на инспектора, а тот недоуменно переспросил: — Работать? — Потому что теперь у меня голова будет забита чем угодно, но только не делами государственного характера!