***
С минуту потоптавшись около комнаты сводного брата, Джош всё же решается зайти в его комнату. Он, кажется, даже не замечает его, увлечённо черкая что — то в своей тетради и то и дело лохматя волосы ладонью. Эта картина почему — то кажется Джошу крайне притягательной. Он сам не замечает, как впивается в его задумчивое, по — детски открытое лицо жадным взглядом, изучая каждую деталь. Когда Тайлер молчит и находится в одиночестве, то выглядит очень мило. Вся злость на него сразу куда — то пропадает. Ну точно, как котёнок. Какой из него к чёрту тигр? — Какого хуя ты стоишь и так умилённо на меня пялишься? — наконец, замечая парня, Тайлер мгновенно меняется в лице. Оно краснеет от гнева и уже вовсе не кажется милым. Удивительно, как порой быстро меняется человек. — Я хочу задать тебе только один вопрос: почему ты извинился перед Люком? Этим вопросом Джош ожидает застать парня в расплох. Начинает внимательно вглядываться в черты его лица, контролируя каждое мизерное изменение в мимике. Что он пытается в нём найти? Капельку сожаления. Щепотку вины. Искринку проснувшейся совести. Но не замечает ничего из этого. Лишь то же презрение, злость и вражду. — Что? Не извинялся я перед ним, понятно? — Тай, я всё знаю. Люк мне сам пол часа назад рассказал про это. Врать смысла нет. — Блядь, и что теперь? Мне на люстре повеситься? — Послушай, — Джош совершает неловкую попытку дотронуться до его плеча, но он отшатывается от него с таким видом, словно тот хочет его изнасиловать. — Нахуй пошёл из моей комнаты, — Тайлер говорит чётко, выделяя каждое слово. Становится неловко. Даже стыдно. Парень каждый раз мысленно втыкает ему нож в грудную клетку, но он всё равно не теряет надежды, что вскоре всё изменится. Ведь Тайлер извинился. Он зачем — то пришёл к Люку и попросил у него это чёртово прощение. И пока Джош не разберётся, почему он это сделал, то не сможет поверить в слова, которые так прочно засели в голове. Ты. Для. Меня. Ничего. Не. Значишь. Но сейчас Джош просто выходит из комнаты, испугавшись этого странного чувства в грудной клетке. Котёнок. Чёрный, злой, побитый котёнок.***
Вопрос: « Почему Тайлер извинился перед Люком?» не перестаёт волновать Джоша и на следущее утро. Пока Тайлер дрыхнет в своей кровати (обычно он встаёт с неё не раньше двенадцати дня), розоволосый задумчиво ковыряется вилкой в своём завтраке, что не ускользает от зорких глаз его отца. — Ты о чём так призадумался? — спрашивает он его, глотнув из чашки горячего кофе. — Да так, — Джош хочет промолчать, но всё же не сдерживается. — Просто Тайлер вчера извинился за драку перед Люком и мне кажется, что это как — то странно. У меня такое ощущение… ощущение чего — то ненастоящего, понимаешь? А ещё я боюсь, что он задумал что — то нехорошее. — Джош, на самом деле, это я его попросил, — невесомая улыбка касается губ мистера Дана. — Просто мне ужасно надоели ваши постоянные ссоры, и я подумал, что это извинение — первый шаг к миру в нашей семье. — Да, но, — парня шокирует услышанное. — Он так просто сделал то, что ты ему сказал? — Да нет, конечно, он попросил взамен одну вещь. Вот это уже больше похоже на Тайлера, но всё равно чувствуется какой — то подвох. — Какую? — Джош усмехается, перечисляя в уме все возможные варианты. — Пистолет, крутую тачку, личного раба? — Укулеле, — коротко и просто. Но что это за штука такая? — Укулеле? Это что? Не наркота, надеюсь? — Это музыкальный инструмент, Джош. Струнный музыкальный инструмент, — мистер Дан расплывается в хитрющей улыбке. Так, словно специально ввёл сына в состояние замешательства и теперь хочет посмотреть на его реакцию. — Он что играет? — говорит розоволосый себе под нос, как бы разговаривая сам с собой. Тайлер — музыкант. Почему — то в данный момент эта картинка совсем не вяжется в его мозгу. Хотя он ведь и раньше замечал, что у Тая очень изящные, музыкальные пальцы. — Ну всё, мне пора на работу, — решает прервать пятиминутное молчание мистер Дан и тем самым выводит своего сына из состояния крайней задумчивости. — Сегодня домой меня не ждите, но завтра приду с подарками, — с этими словами он накидывает на себя серый пиджак, который, по его мнению, приносит ему удачу, и скрывается в коридоре. Джош остаётся сидеть за столом и уже в который раз не может нормально доесть содержимое в своей тарелке. И опять из-за Тайлера. Парень, сам того не желая, представляет, что он сидит напротив и смотрит на него своим хитрым, выпытывающим взглядом, как бы говоря: « Ну что, Джош, не ожидал от меня такого?» Не ожидал.***
На следующий день Джош и Тайлер, как обычно, сидят на разных концах кухонного стола, и розоволосый, как обычно, пытается не обращать внимания на недовольные взгляды брата в свою сторону. Всё это начинает его конкретно раздражать. Почему парень смотрит на него так, словно он лезет пальцем в его тарелку? — Тайлер, подай мне соль, пожалуйста, — решает хоть как — то разрядить напряжение Джош, которое растёт между ними с каждым вдохом. Словно они хотят отнять друг у друга кислород. Честно говоря, он ожидает, что Тайлер по традиции пошлёт его куда подальше, но тот решает сегодня пойти против системы: он тянется рукой к солонке и, через пару секунд она удачно покоится в почти нетронутом ужине розоволосого. — Ой, промахнулся, — кривит губы Тайлер в язвительной ухмылке. — Я такой неловкий. — Стрелок из тебя явно паршивый, — вроде мелочь, а неприятно до скрежета зубов. Вечернюю трапезу братьев прерывает громких хлопок входной двери. — Привет, па, — сдавленно улыбаясь, здоровается с отцом Джош, когда тот появляется на кухне с праздничными пакетами в руках. Тайлер решает промолчать, устремив свой равнодушный взгляд на вазу с цветами, мирно стоящую на подоконнике. Все уже привыкли, что он никогда не здоровается ни со своей семьёй, ни с гостями. Что с него взять? — Сынок, это тебе, — мистер Дан, добродушно улыбаясь, протягивает Джошу один из пакетов. — Это кроссовки, которые ты тогда хотел купить, помнишь? Конечно он помнит, ведь эти кросовки просто охуенные. Их ядовитый, зелёный цвет убивает парня наповал. Да уж, если честно, то он ещё тот модник и порой даже раздражает своих друзей слишком сильным пристрастием к красивой одежде. Естественно, Джош сразу начинает их примерять и разглядывать свои ноги со всех возможных ракурсов, изредка поглядывая на Тайлера. Он всё так же сидит и гипнотизирует вазу, не обращая на довольную мину брата никакого внимания. Но его взгляд всё равно выдаёт то, что парень всеми силами пытается не показывать. Со стороны Тайлер выглядит, как обиженный ребёнок, часто дыша, сопя и с досадой кусая губы. Джошу даже становится его как — то жалко, и радость от отцовского подарка начинает стремительно затухать. — Тайлер, а это тебе, — пока Джош примеряет кроссовки, а Тайлер старательно делает вид, что его не существует, мистер Дан успевает выйти в коридор и вынести из него чудную деревянную штуку, похожую на балалайку. Это и есть укулеле? — Я всегда сдерживаю свои обещания. Мгновенно переменившись в лице, Тайлер переводит удивлённый взгляд на мужчину и нерешительно подходит к нему, принимая у него из рук музыкальный инструмент, бережно завёрнутый в прозрачную, полиэтиленовую плёнку. — С — спасибо, — шепчет он сдавленно и еле слышно, словно борясь с самим собой. Пальцы его рук нервно подрагивают, а взгляд опущен в пол. — Может быть сыграешь нам что — нибудь? — мистер Дан доброжелательно кладёт ладонь ему на плечо. — Спасибо, — зачем — то повторяет Тайлер, но уже раздражённо и, дёрнув плечом, на котором лежит отцовская рука, быстро скрывается из кухни. Это странно. Это всё очень странно.***
Распахнув входную дверь, Джош слышит плавные, размытые звуки, раздающиеся со второго этажа. Звуки переплетающихся струн. Его сердце странно ёкает в груди, но отчего именно, он не понимает сам. Поднявшись на второй этаж, он замечает, что дверь в комнату Тайлера приоткрыта, что, кстати, случается крайне редко. Джош, не в силах удержаться, просовывает голову в дверной проём, слыша как глухо стучит собственное сердце в груди. Тайлер, не замечая незванного гостя, сидит на кровати и переплетает своими длинными пальцами струны на укулеле. А через несколько секунд тихо, вкрадчиво поёт:When the leader of the bad guys sang Когда лидер группы плохих парней напевал Something soft and soaked in pain Что-то приятное и наслаждался болью, I heard the echo from his secret hideaway Я услышал эхо из его секретного убежища. He must’ve forgot to close his door Должно быть, он забыл закрыть дверь, As he cranked out those dismal chords Когда извлекал свои мрачные аккорды, And his four walls declared him insane И четыре стены свидетельствовали о его безумии.
… Кажется, Джош перестаёт ощущать почву под ногами. У Тайлера, оказывается, такой красивый, мягкий голос. Почему он раньше этого не замечал? Наверное, потому что вся эта красота просто терялась за грубостью сказанных им слов, а сейчас он другой. Он словно зашёл в комнату, взял в руки укулеле и перед тем как начать играть, снял со своего лица невидимую, чёрную маску. Ведь творить ТАКУЮ музыку невозможно с грязной, жестокой душой…You’re the judge (Oh no) Ты, Судья, (о, нет!) Set me free Освободи меня. You’re the judge (Oh no) Ты, Судья, (о, нет!) Set me free Освободи меня. I know my soul’s freezing Я знаю, что моя душа охладевает, Hell’s hot for good reason И в аду жарко не без причины, So please, take me Так, прошу, прими меня.
Голос Тайлера становится громче, и Джош ощущает, как со струнами инструмента одновременно переплетаются и струны его души. Он словно молит о чём — то, просит помощи. Эта песня действительно задевает, вонзает свои ноты, слова и звуки прямо в душу, оставляя в ней глубокий, яркий след. — Чувак, ты хоть понимаешь, какой шедевр создал? — Джош не в силах сдержаться от комментария. Его голос звучит тихо, он словно боится спугнуть в себе это чувство восторга. Тайлер резко поворачивается в сторону парня, и его лицо неожиданно заливается краской. Джош прекрасно видит, как он напряжён, пытаясь сказать ему в ответ что — то грубое, грязное, но просто не может. Это называется, отнять у человека всю злобу парой таких вроде обычных, но в то же время необходимых слов. — Я же вижу, что ты другой. Почему ты пытаешься казаться тем, кем не являешься на самом деле? — а вот это уже явно лишнее, но сказанное — не воробей. — Нет, — голос Тайлера на удивление спокоен, но это почему — то и задевает. — Ты видишь только то, что хочешь видеть. Сними, наконец, со своих глаз розовые очки. И просто оставь меня в покое. Деревянная дверь захлопывается прямо перед носом Джоша, но он, кажется, даже этого не замечает. Теперь ему становится понятно, почему Тайлер такой. Как можно любить других людей, когда НАСТОЛЬКО сильно ненавидишь самого себя? Вот именно, что никак.