Из Вайтрана с любовью

Не стоило мне вчера ложиться так поздно — проспал почти что до обеда. По крайней мере, когда я проснулся, солнце уже ярко светило мне в окна, торговля на базаре шла полным ходом, а в таверну даже заглядывали одинокие посетители, желавшие перекусить. Моя одежда высохла не полностью, несмотря на то, что я развесил её на стульях. Ходить полуголым мне не пристало, и потому придётся пока надеть не до конца высохшую одежду. Всё утро, пока я приводил себя в порядок перед тем, как выйти в общий зал, меня терзало странное чувство — словно я должен сделать что-то ещё. Что-то важное. Конечно, как я мог забыть! Нужно отправить Эленвен весть о том, что Санион убит. Ладно, после завтрака что-нибудь напишу. Я вышел в общий зал, где пока что работала только Хульда с той редгардкой. Ольфина и остальные девушки, вероятно, подойдут позже — что мне и на руку: не придётся терпеть этой глупой злобы, которую затаила на меня нордка из Серых Грив. — Что на завтрак есть? — поинтересовался я, расположившись за барной стойкой. — Остались фазаньи грудки, тушеные крабовые ноги и немного жареной картошки. Взял пару фазаньих грудок и чай. — А ты знаешь что-нибудь о пещере Мерцающий Туман? Мой вопрос вверг Хульду в некоторое замешательство, словно она не знала, что ответить. Не знала, зачем я спрашиваю. — Не ходи туда, — посоветовала она. — Нет там даэдропоклонников с некромантами, только какие-то уродливые существа с бледной кожей. Наши стражники иногда видят их по ночам. Уродливые существа с бледной кожей, которые иногда показываются ночью. Ни на одного из монстров, которых я знаю, это не похоже. — Эти существа агрессивны, или не очень? — Никто не проверял, — хмыкнула женщина. — И тебе не советую, мало ли что у этих тварей на уме. — Не думаю, что случится что-то страшное, если я просто схожу и посмотрю. Трактирщица равнодушно качнула плечами и всё же рассказала, как проехать к этой пещере. А я вернулся в комнату, вытащил из сумки походный набор для письма, расположился за столом и принялся думать, как лучше написать Эленвен отчёт. Напрямую, как положено? Или замаскировать под обычное письмо? Если всё писать напрямую, есть ли вероятность, что почту от моего имени — и на моё имя — будут вскрывать и проверять? Такая вероятность присутствует, но от кого она будет исходить, и по какой причине? Допустим, ярл и правда не хочет появления талморцев в своём городе, а Соратники не желают видеть здесь Дозорных Стендарра. Ярл может забеспокоиться и приказать доверенным людям проследить за мной. Но почему тогда он ничего не предпринял, когда отряд Лоркалина заночевал в городе? Возможно, ярл и предпринял что-то, например, велел проследить за ними. Но почему тогда он допустил ареста этого парня — члена одной из якобы самых родовитых семей в Вайтране? Возможно, Серые Гривы находятся в опале, и арест Торальда — своеобразная мера наказания за что-либо? И, кажется, не настолько Серые Гривы родовиты и важны для города, раз девушка из этой семьи работает в какой-то захудалой таверне. Теперь подумаю о том, насколько опасны для меня могут быть Соратники. Они не будут вскрывать письма — вряд ли они смогут сделать это незаметно. Думаю, худшее, что они могут сделать — это глупо подшучивать надо мной или пугать пустыми угрозами. Пожалуй, напишу отчёт в обычной форме. «Первому Эмиссару Альдмерского Доминиона в Королевстве Скайрим, леди Эленвен. Докладываю, что в районе озера Илиналта в окрестностях города Ривервуд мною был обнаружен труп мужчины-альтмера в талморском одеянии, предварительно опознанный как агент Санион. Кроме того, на месте происшествия располагалось святилище Талоса, заброшенное недавно. По предварительным данным, смерть наступила в результате удара твёрдым тупым предметом по голове. Тело было перевезено в Фолкрит и передано завербованному мной местному жрецу Аркея для дальнейшего выяснения обстоятельств смерти погибшего. Эстормо, подотчётный юстициар Первого Эмиссара» Пока этого достаточно. Сложу как следует, запечатаю и отправлю на подставное лицо в Солитьюд курьером. А сам поеду к пещере Мерцающий Туман. Запечатал письмо сургучом, написал обратный адрес, оделся как следует, опоясался булавой и направился к выходу. Город встретил меня необычайным оживлением — вполне сравнимым с тем, что творилось в Солитьюде. Базарная площадь выглядела сердцем владения. Казалось, сюда съехался весь народ из всех окрестных хуторов, чтобы продать всё, что у них накопилось и скупить всё, что привезли другие, а все скайримские попрошайки и мелкие воришки сбрелись сюда в надежде поживиться. Базарную площадь я обошёл окольным путём, вышел за городские ворота и направился к конюшням — сначала курьерской службой отправлю отчёт на подставной адрес, а затем отправлюсь к пещере Мерцающий Туман. В дневном свете степные просторы не так восхищали — но горы вдалеке выглядели ещё более захватывающими. Они манили, заставляли забыть обо всём, приковывали к себе внимание; я едва нашел в себе силы сосредоточить своё внимание сначала на отправке письма, а затем — на дороге. Проехав ферму Сынов Битвы, я свернул с дороги, направился к невысокой горе — вернее даже сказать, скальной гряде, в которой уже с некоторого расстояния можно было разглядеть вход в пещеру. Спешился. Любопытство повело меня к самому входу, заставило разглядеть странное ограждение — сделанное из какого-то необычного почти чёрного материала, основой ему служили желтоватые высокие жерди… кости животных? Да, ничем иным эти жерди не были; изгородь украшали лапы каких-то гигантских чёрных насекомых, уложенные в определённой последовательности. И кости — явно человеческие (или даже эльфийские?). Из пары лопаток и нижних рёбер кто-то ухитрился соорудить нечто вроде цветка, примотать к деревянному столбу и выставить возле входа. Какие сумасшедшие живут в этой пещере! Надеюсь, Лоркалин и его солдаты перебили этих ненормальных, и не их кости украшают вход. Я внимательнее пригляделся к следам возле пещеры — и заметил множество разных следов — как оставленных чьими-то сапогами, так и босыми ногами… или звериными лапами? На всякий случай снова заскочил в седло, по тропе обогнул гряду, оказавшись перед склоном, поросшим ельником. Я снова спешился, приготовил служебное удостоверение и поднялся на небольшую площадку. Меня не покидало ощущение, что за мной кто-то следит. Наверное, это солдаты Лоркалина, сейчас они увидят меня, доложат своему начальнику — и я поговорю с ним. Прочитал заклинание обнаружения жизни, осмотрел им все кусты — но ни малейшего признака присутствия кого-либо я не нашел. Магия не показала мне никаких потоков жизненной энергии — разве что в кустах что-то мелькнуло… Но нет, то была всего лишь лисица. Поднялся по склону, где моему взору предстало ухоженное святилище Талоса, спрятанное от непогоды под каменным выступом. На столе, изображавшем алтарь, лежали немного увядшие цветы — следовательно, кто-то приходил сюда не так давно. Нужно внимательно рассмотреть еловые ветки и кустарники — вот несколько ветвей сломано или примято, словно за ними прятался кто-то достаточно габаритный. А вот ствол дерева был исцарапан. Вот еловые ветви обломаны, а кора счищена — притом намеренно. Я забрался на пологий склон. Еловые ветки и даже кустарники там тоже были сломаны или примяты — здесь определённо кто-то сидел в засаде. Да, вот, даже вдавления в земле ещё не совсем размыло дождями. Нога неудачно соскользнула, я рухнул на землю и покатился вниз по склону, едва успев сгруппироваться. Кожа ладоней оказалась стёрта, неприятно саднила — пришлось потратить немного воды, чтобы смыть с ссадин пыль, и затем прочесть несложное исцеляющее заклинание. Не хочется всё же, чтобы такая мелочь отвлекала меня. Я отряхнулся от налипшей на штаны и подол накидки пыли, на всякий случай укрепил тело заклинанием и, призвав огонёк, вошёл во мрак пещеры. Первым, что привлекло моё внимание, были светящиеся грибы-трутовики — и их споры (я думаю, что это споры), закрепившиеся на сводах и приятно подсвечивающие синим. Я шёл неторопливо, надеялся поднимать как можно меньше шума — и пока, на своё счастье, я не находил следов жителей этой пещеры. Впереди слышался шум падающей вниз воды — наверное, подземный источник; я шёл на звук, пока не оказался в достаточно просторной камере с подземным озером, в которое стекал подземный водопад. Я вгляделся в темноту — и тут же затаился. На каменном природном мостике, абсолютно ни от кого не прячась, расположился морозный паук. Я надеялся, что тварь не заметит меня, что удастся нанести смертельный удар заклинанием прежде, чем паук заметит меня. Тварь зашевелила лапкми, её тело принялось поворачиваться в мою сторону… От страха я сотворил с двух рук заклинание — но, очевидно, его силы оказалось недостаточно, молния лишь раззадорила паука, и он бросился на меня. Я едва успел отскочить в сторону. Лучше поджечь эту тварь, где-нибудь спрятаться и подождать, пока она не издохнет. Выпустил из двух рук струю пламени. Огонь поджёг тело паука, тот противно скрежетал, метался из стороны в сторону, я не ослаблял напор, хотя должен был скрыться где-нибудь. В камере уже чувствовалась вонь; я, наконец, прекратил направлять на паука магию, стянул с перевязи булаву и изловчился размозжить пауку голову. Тварь без движения распласталась по земле, её тело с противной вонью догорало, превращалось в угольки. С булавой наизготове я продвигался вглубь пещеры. Коридор вывел меня в ещё одну камеру. Я осветил камеру огоньком. На полу валялась решетка, сделанная из лап того же гигантского насекомого, что и ограда. Возле стен расположились примитивные шатры, украшенные такими же костяными «цветами», что стояли возле входа. Стоял противный запах гниения, я едва сдерживал рвотные позывы, нащупал в сумке коробок с мазью, раскрыл его и обмазал ей под носом — чтобы хоть немного запах приглушить. В центре камеры лежали вздувшиеся позеленевшие тела, в которых чистокровные альтмеры узнавались лишь по росту, вытянутому черепу и остаткам одежды. Юстициар лежал почти возле входа, его грудь и шею пронзили стрелы — смерть его была быстрой. Солдаты были без своей брони — поэтому убийцы смогли распороть им животы и прострелить горло. А вот, кажется, и виновники их смерти — какие-то мерзкие существа с позеленевшей от трупной гнили кожей и мерзкими когтистыми руками. В их внешности узнавались эльфийские черты — вытянутые черепа, острые уши, раскосые глаза и худощавое телосложение, разве что… Я позволил себе внимательнее приглядеться к глазницам, пытался раскрыть веки — но обнаружил, что они плотно спаяны между собой, словно это существо было слепо! Да и носовых хрящей оно лишено. Ауриэль… что же это за твари такие? Они абсолютно слепы, но именно они построили эти шатры, именно они убили Лоркалина и его солдат — примитивным, но всё же изящным мечом, сделанным будто бы из хитина какого-то насекомого. Нужно выбираться отсюда. Поскорее вытащить тела коллег из этой пещеры и отвезти в Фолкрит: надеюсь, Рунил помнит алинорские погребальные обряды и предаст их земле достойно. Тележку и кусок рогожки я возьму на ближайшей ферме, скажу, что нашел жертв некромантов, подкреплю свои слова горсткой монет. За всем необходимым я поехал сразу же — на ферму, принадлежавшую Сынам Битвы, затем вернулся к пещере и принялся перетаскивать тела. Как и у Саниона, их кожа покрылась противными розовыми пузырями. Тела потяжелели от гниения. И почему я не догадался достать зелья пёрышка? Трупы я складывал в телегу, а сверху накрывал рогожкой, чтобы не пугать народ. Ехать опять придётся медленно — хорошо, если я прибуду в Фолкрит хотя бы к вечеру! Когда я заходил за телом последнего солдата, мой слух уловил чьи-то шаги. Я опустил труп на землю, укрепил тело заклинанием и стащил с перевязи булаву. Прочитал заклинание обнаружения жизни: что-то крупное сейчас выпрыгнет из той норы на потолке. Возможно, ещё один паук. А, возможно, и сородич тварей, убивших Лоркалина и его подчинённых. Лучше уходить отсюда поскорее. Я чувствовал, как что-то следит за мной, позади себя услышал, как кто-то спрыгнул с потолка. Развернулся. На полу стояла невероятно тощая, жилистая белёсая тварь, готовая к бою. Одежду её составляла набедренная повязка из трубой ткани. В когтистых руках существо держало нечто вроде топора, изготовленного из тёмного хитина. Существо мощным рывком бросилось на меня, я едва успел отскочить в сторону, но ногу пронзила боль, кожу начало печь, штанина пропитывалась чем-то — очевидно, моей кровью. Я наотмашь ударил булавой, чудом заставил тварь потерять равновесие, пинком повалил её на землю и затем несколько раз ударил по голове, пока не размозжил ей череп. Ауриэль, что же это за уродливое и странное существо? Почему оно напало на меня — и на моих коллег? Лоскутом повязки перевязал рану на бедре — слишком глубокая, чтобы я мог залечить её, надеюсь, у Рунила на это хватит целительских навыков. Вытащил последний труп из пещеры, уложил в повозку и накрыл сверху рогожей. В глазах странно темнело, нога будто бы отнималась — но, возможно, я лишь слишком туго перевязал рану. Ничего, дотерплю как-нибудь. Я должен дотерпеть. Мой конь всю дорогу снова нервничал, а с ним нервничал и я; если меня остановит стража, у них возникнут вопросы, придётся придумывать оправдание тому, что я везу облачённый в талморскую форму труп в Фолкрит, что с ним в телеге лежат ещё альтмеры в красных поддоспешниках и сабатонах из лунного камня — не хочется всё-таки раскрывать им свой секрет. А простых разбойников, надеюсь, отпугнёт исходящий от телеги запах. До Фолкрита я добрался, когда уже стемнело. Приходилось освещать дорогу заклинанием, ловить косые взгляды стражников, заметивших моё приближение. Рунил наверняка уже готовился лечь спать, а его помощник, надеюсь, опять уйдёт в таверну на всю ночь. Слабость овладевала мной всё сильнее, нога всё так же немела — несмотря на то, что я ослабил повязку, а тело прошибал холодный пот. Я надеялся, что не лишусь сознания прежде, чем доеду до Фолкрита, все мои силы уходили на то, чтобы удержаться в седле… и не потерять повозку. Настойчиво постучал в деревянную дверь. Услышал возню и злобное ворчание. Жрец действительно уже готовился ко сну: он встретил меня в подштанниках, нижней рубахе и босиком. — Ещё четверо, — я жестами указал на свою повозку. Перед глазами всё потемнело.