Иллюзия правды

Глава VI На следующий день меня в коридоре поймал Гилдерой Локхарт. Преподаватель по ЗоТИ выглядел, как и всегда - нарядно, беззаботно и счастливо. - Здравствуй, Гарри! Давно хотел с тобой познакомиться, - он улыбался во все тридцать два зуба. - Думаю, мы можем быть друг другу полезными. Давай прогуляемся? Я не гриффиндорец, и мне не хотелось с первого дня портить отношения, открыто посылая его в пешее эротическое путешествие. Но и достойную причину, чтобы избежать разговора, я сходу не придумал. Пришлось выслушивать. Локхарт ничего конкретного не сказал. Просто разглагольствовал о том, что он может мне помочь увеличить славу и знаменитость, попутно научив, как правильно вести себя с людьми, чтобы заполучить множество поклонников и не нажить завистников. Мы расстались, я побежал на урок, так и не поняв, что же он от меня хотел. За год учебы в Хоге я уже привык искать во всем двойной смысл. Но поведение Гилдероя в эту теорию укладывалось плохо. Что ему нужно на самом деле? А если ничего не нужно, и он просто Павлин, красивый, но абсолютно бесполезный, то тут возникают вопросы к Дамблдору – зачем он берет таких преподавателей, которые абсолютно ничему не могут нас научить? В то, что нельзя найти другого человека на должность преподавателя ЗоТИ, я не верил. К слову, мне пришлось-таки прочитать его книги. Я взял их у Гермионы и внимательно изучил. Ну, что сказать? Чтение занимательное – если рассматривать как приключенческо-фантастическую литературу. Вообще, по стилистике, они напоминали произведения Жюль Верна, наподобие «Капитана Немо». Или романы Артура Конан Дойла – «Затерянный мир» и «Маракотова бездна». Правда, Гилдерой делал акцент на себе любимом. И представлялся этаким современным Ван Хельсингом на белом коне и в нарядной мантии, который карающим мечом (палочкой) выжигает все мерзкое и темное. В общем – идиотизм в квадрате. Но забавный. А читать пришлось все его книги. Деваться некуда. И учиться нужно без косяков, я Макгонаггал обещал. Драко передал ответ своего деда – Лорд Малфой ответственно заявлял, что к действиям Добби в отношении моей персоны они не причастны и приказов таких не отдавали. Тем не менее, он принес официальное извинения за поведение своего слуги, просил не держать обиды и пояснил, что с Добби что-то не то. Они разбираются, в чем причина, и пока не выгоняют его. В настоящий момент все похоже на то, что эльф серьезно болен – у него что-то с мозгами. Но так как, по понятным причинам, среди магов нет тех, кто хорошо разбирается в психологических проблемах домовиков, то ничего конкретного пока неясно. И вообще, такие разговоры лучше вести в приватной беседе. Намек на целесообразность встречи, а также факт нежелания придавать делу огласку (на это также намекалось), заставил призадуматься. Впрочем, ответом я удовлетворился – на данном этапе, примерно что-то в этом роде я и предполагал. Никто не говорит всей правды. Я же тоже не сказал Малфою, что видел, как Добби засовывает дневник в сумку Джинни Уизли. Вообще ситуация с этим дневником одновременно и двусмысленная, и какая-то скользкая. Первое – знали или нет Малфои, что собой представляет этот дневник на самом деле? Если знали – то выпускать такую серьезную вещь из рук не самое лучшее решение. Это артефакт и серьезный козырь. Если не знали, то каким образом он у них оказался? Ведь все свои крестражи Темный Лорд оберегал достаточно серьезно. Даже если дневник им передала Белла Лестрейндж и не сказала, что это на самом деле, это не отменяет факт, что за артефактом надо следить, а не подкидывать его в детские книги. Да и сами Малфои отнюдь не наивные чудаки. А значит, даже ничего не зная про дневник Реддла, вполне могут догадаться, что вещь явно не простая. А значит ценная. И лучше ее приберечь. Во всяком случае, я, на месте Малфоев, таким предметом бы не разбрасывался. А если так хочется подставить Уизли, то можно найти темный артефакт попроще. И без загадок. А в моей ситуации, кроме всего прочего, дневник подкидывает Добби. Еще одна «непонятка», которую необходимо как-то увязать с общей картиной. В каноне озвучена версия, что в связи с участившимися проверками из Министерства, Люциус пытался избавиться от «темного» артефакта, а заодно и насолить семейству рыжих. В эту чушь я не верил. Это объяснение для детишек. Малфои богаты. У них полно домов и поместий и в Англии, и во Франции. Смешно думать, что им негде спрятать дневник. Надо просто вывезти его, а также иные «темные артефакты» в другую страну, туда, где Британское Министерство магии не имеет власти, и не может проводить обыски. И всё, проблема решена. Подставлять так ребенка тоже как-то несерьезно. Не факт, что все получится, как задумывалось. И кроме всего прочего, надо быть настоящим упырем, чтобы впутывать маленькую девочку в такую грязную игру. Малфои, конечно, семья непростая. Но определенные принципы у них есть. В том числе в отношении детей. И в данном случае выгода должна значительно перевешивать риск. А такого не наблюдалось. Еще один факт мешал пазлу сложиться. Дело в том, что в каноне возрождающийся (и пока еще слабый) Волан-де-Морт так и не обратился за помощью к Малфоям. Он жил в какой-то лачуге, ему помогал Питер Петтигрю, но к Малфоям он так и не сунулся. Чего он боялся? Опасался их, или причина в чем-то другом? В любом случае, похоже, он им до конца не доверял. В общем, мне совершенно ясно, Малфои хитры и расчетливы и всегда будут стараться вести свою игру – если это не слишком опасно, и куш того стоит. Значит, в этой ситуации что-то нечисто. И с выводами торопиться не стоит. Время шло. Герми активно занималась трасфигурацией, хотя и перестала смотреть на Макгонаггал с прежним восторгом. Радовало, что у нее хватило ума не показывать своего изменившегося отношения. На день рождения Грейнджер, в сентябре, я подарил ей книгу по трансфигурации. Не такую полезную и дорогую, как рассчитывал вначале (чертов Дамблдор!), а немного подешевле. Тем не менее, подарок ей понравился. Драко много времени проводил на тренировках по квиддичу. А еще он часто просил мантию-невидимку и где-то пропадал. Вообще, я неоднократно замечал его в окружении Грегори Гойла, Винсента Крэбба и Тео Нотта. Впрочем, как раз ничего странного в этом нет. Малфой не скрывал своей привязанности к Слизерину, и его там знали и уважали. Но ребята не просто общались и весело проводили время. Они словно что-то искали. Так мне, во всяком случае, казалось. Некоторые проблемы поначалу доставлял юный фотолюбитель Колин Криви, поступивший в этом году на Гриффиндор. Он фанател от личности Гарри Поттера и везде бегал с фотоаппаратом, пытаясь меня фотографировать. С Криви мы, в конце концов, договорились. Я покупаю ему пленку, реактивы, фото-бумагу – в общем, вкладываюсь в него. Взамен он делает фото – команд по квиддичу, матчей, интересных и смешных моментов во время игр, а также общие фотографии всех курсов, отдельных учеников и преподавателей. Ну и конечно – достопримечательностей самого Хога и его окрестностей. И все это мы выставляем на продажу. Ведь многие захотят сохранить память об учебе! Пользуясь тем, что паренек буквально смотрел мне в рот и ловил каждое слово, я заключил с ним соглашение. С меня идеи, что, когда и где фотографировать, а также материальное обеспечение и «крыша». А с него сами фотографии и их изготовление. После вычета потраченных мною денег на покупку необходимых вещей прибыль делится почти поровну. Мне пятьдесят один процент, ему сорок девять. Мы заключили официальный договор. С точки зрения закона наша сделка, конечно, не имеет юридической силы, так как мы оба несовершеннолетние. Но с точки зрения магии она вполне себе актуальна. Главное, я знал, что теперь никто не влезет в наш бизнес и не перетянет паренька у меня из-под носа. А то, что фото будут пользоваться спросом, я не сомневался. И еще я держал вариант с тем, что рано или поздно мы сумеем поучаствовать в очень интересных событиях, и Криви сделает интересные фото, которые потом можно будет продать хоть в тот же «Пророк». Я назвал наш бизнес «Фото ПоКри» (сокращенное от Поттер – Криви), и забегая вперёд, скажу, что в конце учебного года мы выпустили фотоальбом, который очень хорошо разошелся. При его оформлении помогло еще одно юное дарование – художник Билл Макконли. Естественно, за свой процент. Так я смог немного поправить финансы. Да и Колину лишние галлеоны не помешали – он ведь из обычной магловской семьи, и с деньгами у них не очень хорошо. Воспользовавшись тем, что я часто общался с Криви, с нашей компанией стал больше времени проводить и Невилл Лонгботтом. Он и раньше пару раз пытался более плотно общаться с нами. Но на него «наехали» Рон Уизли и Симиус Финниган с претензиями, что он дружит с когтевранцами, а не с собственным курсом. Тогда Невилл не смог ответить им достойно. Но сейчас, чувствуя моральную поддержку в лице Криви (пусть и первокурсника), он начал вести себя более независимо. У Невилла вообще возникла странная ситуация со своим факультетом. Парень он начитанный, любознательный, но робкий и неуклюжий. С кем он сам хотел дружить на факультете, те не дружили с ним. Словно нос воротили от такого приятеля. А вот Уизли, который вроде и не прочь общаться, был откровенно неинтересен самому Лонгботтому. Весь круг разговоров младшего Уизли касался квиддича, шахмат, конфет, сладостей, жратвы, а также возможности повалять дурака – во время уроков, в перерывах и после них. И Невилла это не устраивало. - Я бы на твоем месте вообще посылал всех этих добровольных советчиков далеко и надолго, - посоветовал я Лонгботтому. - С кем хочешь, с тем и дружи. - Тебе легко говорить, - Невилл печально вздохнул. - Невилл, ты самый умный парень на Гриффиндоре, - поддержал я его. – Неужели не придумаешь, как все «разрулить»? В сентябре я провернул один номер. Подговорил своих друзей, чтобы они пошумели и даже уронили один из доспехов, стоявших в коридоре. Мы заранее договорились, когда Драко это сделает. Я же в этот момент буду ждать около комнаты Аргуса Филча, одетый в мантию-невидимку. Все прошло по плану. Я занял место на «боевом посту». Через некоторое время услышал шум – Малфой постарался на совесть. Он вообще, если берется, то делает все основательно и с «огоньком». Вдалеке что-то гремело, звенело, а потом, похоже, шлем долго скатывался куда-то по ступенькам. И все это с противным металлическим лязгом. Из комнаты сначала выскочила кошка – Миссис Норрис, а спустя минуту за ней устремился и сам Аргус Филч, матерясь на ходу. - Ни днем, ни ночью от этих долбаков покоя нет, - услышал я его горестные причитания и невольно усмехнулся. Я зашел в комнату. - Акцио, Карта Мародеров! – я направил палочку на выдвижной ящик в столе. Ничего. Повернулся в другую сторону и повторил. Снова пусто. Еще раз – и опять-таки ничего не произошло. Неужели близнецы Уизли уже успели подсуетиться? Но с четвертой попытки мне всё удалось. Карта лежала на полке в углу. Она выскользнула из глубины каких-то коробок и прилетела в руку – кусок старого пергамента. - Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость! Карта начала проявляться. На обложке проявился рисунок главных ворот, стен и башен Хогвартса. Открыв первую страницу, я увидел несколько подписанных и двигающихся точек – так обозначались люди. То, что нужно, это именно Карта Мародеров. - Шалость удалась, - я коснулся ее палочкой и спрятал под мантией. Я быстренько поставил потревоженные коробки на место, вышел из комнаты, аккуратно закрыл дверь и направился в сторону гостиной Когтеврана. Через пару минут невдалеке в коридоре я увидел Филча. Он ругался на «обезумевших» учеников, громко жаловался на жизнь и обещал всех поймать и долго пытать. Из этого я заключил, что друзья не попались. Хорошо. Что ж, всё прошло успешно. Единственно, что мне пока не давало покоя – почему в каноне близнецы Уизли, получив эту Карту, так и не заметили, что их несовершеннолетний (это важно) братец Рон каждую ночь проводит в собственной постели с мужиком по имени Питер Питтегрю? Хе-хе. Карта вызвала настоящий ажиотаж у Драко и Гермионы. Прежде всего, они жаждали выяснить, как я узнал про ее существование. Я ответил, что наткнулся на нее во время отработки у Филча в прошлом году. Затем Герми сказала, что воровать нехорошо. Я согласился. Но пояснил, что «иногда» не считается. Тем более у Филча. И тем более, ранее конфискованные у студентов вещи. А потом сама карта нас просто захватила. Было очень интересно. Меня же занимал один вопрос - как на карте отображается Короста, крыса Рона Уизли? И тут выяснилась одна очень интересная деталь. Находясь около своего хозяина, крыса отображалась именно как «Короста». Но стоило ей или Рону отойти друг от друга ярдов на тридцать, как Короста пропадала, и появлялся Питер Петтигрю. Очень любопытно. Только ничего не понятно. Почему так происходит? Ясное дело, что колдовство. Но какой природы и кто его наложил? Похоже, именно из-за этого и близнецы, и сам Гарри Поттер в самом каноне ничего не замечали. И еще. Я с большим облегчением обнаружил, что сам я отображаюсь именно как Гарри Поттер, а не как-либо иначе. Вот бы получилась «подстава». Драко же так увлекся Картой Мародеров, что брал ее у меня чуть ли не каждый день. Да заодно и мантию-невидимку. Меня это стало очень сильно интересовать. Малфой паренек практичный. И хитрый. Что же он там задумал? И почему темнит? Разрешился вопрос с Джинни Уизли. Как и в каноне, девчушка таскалась за мною, строила глазки и изображала очень глубокие, прямо-таки недетские чувства к моей скромной персоне. Особых проблем это мне не доставляло. Я учился на Когтевране, и встречались мы не так уж и часто. К тому же, сам факт таких попыток меня особо не трогал. А насмешки некоторых детишек и шутки из разряда «жених и невеста» я вообще не воспринимал. Мне было абсолютно ясно – простая девочка так себя вести не может. Не по возрасту такие поступки. Вероятней всего её напоили любовным напитком или зельем симпатии. А если даже и не так, то кто-то (скорее всего ее мать), провела серьезную и основательную обработку в отношении меня. В подобной ситуации я более склонен посочувствовать Джинни, а не осуждать ее или тем более ненавидеть. Тем не менее, мое безразличное поведение медленно, но верно приносило свои плоды. Джинни все же смогла понять вполне очевидные вещи. Постепенно ее активность начала сходить на нет. В начале октября меня пригласил на беседу директор Дамблдор. Как бы не «спалиться». - Вызывали? - Заходи, мой мальчик! – Дамблдор, одетый в светло-серую мантию с цветочным орнаментом по вороту и манжетам, приветливо улыбался, сидя за своим столом. Слева от него располагалась клетка с фениксом. В кабинете уютно. Множество полок с книгами, картины прежних директоров, различные безделушки, артефакты и вообще, странные и непонятные предметы. Все создавало спокойную и приятную атмосферу. В центре всего этого великолепия располагался хозяин кабинета. Он всем своим видом изображал мудрость и глубокое понимание как моих собственных проблем, так и полное осознание всех глобальных и мировых процессов. Может, я и предвзят в своей оценке, но так мне, по крайней мере, казалось, глядя на его лицо и манеру поведения. Профессор, по канонической традиции, предложил мне чаю и сладостей. Я вежливо отказался и от первого, и от второго. - Ну что, Гарри, обиделся на старика? – спросил Директор. - Простите, сэр? – с самых первых минут я начал «гонять» простенькие мысли - как защита от легилеменции. - На то, что я ограничил твои финансы. - А, вы об этом… Да, не скрою, мне неприятно. И разве я в чем-то провинился? – я не стал скрывать обиды. Пусть дедушка «выворачивается». Если захочет. - Понимаю тебя, - Дамблдор грустно улыбнулся. - Но и ты постарайся понять меня – все для твоего блага. - Да? И в чем же оно заключается? - я особо не наглел, но и так просто сдаваться не собирался. - Ох, Гарри, когда профессор Макгонаггал сообщила, что твои траты явно не соответствуют твоим потребностям, мне пришлось принять такое неприятное решение. У меня в голове мелькало множество язвительных намеков и неудобных ответов. Но пришлось помолчать. Я же вроде маленький мальчик, который к тому же, не умеет объективно мыслить и оценивать людей. - Все мои траты, в основном, шли на учебу и все, что с ней связано, - я выкатил «пробный шар». – Да, можно было сэкономить, но в Хогвартсе я не один такой. Вон, на Слизерине полно тех, кто тратит гораздо больше. - Мальчиков украшает скромность, - глубокомысленно заметил Директор. Что ж, как взрослый, здесь я с ним согласен. И аргумент неплохой. - Детские сейфы для того и служат, чтобы помогать детям. А количество денег в них определил не я, а покойные родители, - я поерзал в кресле. - Да, в этом ты прав, - согласился Директор. – Но я твой опекун, и мне тревожно наблюдать за такими тратами. Тем более, ты ни с кем не советуешься. И сам принимаешь решения. Это похвально, но в таком возрасте так легко ошибиться… - Но пока же не ошибался, - я добавил в голос просящих интонаций. Вообще, говоря откровенно, мне совсем не хотелось показывать свои карты. Я всеми силами старался произвести впечатление независимого, самостоятельного и обидчивого мальчика со сложным характером, которым, пусть и нелегко, но возможно манипулировать. - Кто знает? – если это и намек, то я его не понял. Затем Директор произнес длинную речь, которая, по идее, должна убедить, что со временем я все пойму, и более того, одобрю сложившуюся ситуацию. Ведь всё обернется к моему благу. И когда я научусь правильно относиться к своим деньгам, мне все станет совершенно ясно. И вообще, на данном жизненном этапе лучше почаще советоваться с опекуном. Ага, пой, птичка, пой. Я не стал ничего возражать и спорить, так как ситуацию изменить не смогу. А на мой вопрос, когда этот запрет будет снят, Дамблдор ответил общими фразами о моей сознательности. Потом начался серьезный разговор. Дамблдор резко переменил тему и совершенно неожиданно спросил, откуда я знаю русский язык. При этом, я в этом уверен, он попытался прочитать мои мысли. Я принципиально не смотрел ему в глаза и не скрывал этого. Он же знает про мои занятия ментальной магией с Флитвиком, и в курсе, что я уже владею некоторыми приемами. А желание скрыть собственные мысли объективно и объяснимо. Покажите такого мага или даже магла, который хочет, чтобы его мысли прочитали и узнали? Так что я нисколько не скрывал, что не хочу, чтобы меня «читали». Опять-таки, пусть это работает на образ своевольного и непокорного ребенка. В голове я почувствовал легкую щекотку, так, словно кто-то еле слышно проводит перышком. Но я был готов именно к такому развитию событий и как мог, защищался. Я сделал задумчивое лицо и поведал ту же историю, что раньше рассказывал Флитвику. Конечно, я понимал, что иду по очень тонкому льду. И главный мой козырь в том, что меня всё еще недооценивают. И считают мальчишкой. Необычным, талантливым, но все же мальчишкой. И это пока спасает. Впрочем, намекая на Волан-де-Морта, я не боялся открыть Америку. Ведь сам Дамблдор знает, что я крестраж. И все то, что я ему говорю, укладывается в его теорию. Более того, подтверждает её. И я сам пытался подтолкнуть его к таким выводам, что все дело в Темном Лорде, а не в том, что в теле Поттера находится совершенно другой, взрослый человек. А феномен с русским языком объяснить достаточно легко. В окружении Лорда находились русские – Антонин Долохов и Игорь Каркаров. Значит и он, теоретически, мог выучить этот язык. А вот почему русский, а не, например, французский или какой другой язык, пусть Дамблдор сам ломает голову. Надеюсь, он спишет это на непонятный магический выверт. Кстати, немного забавляет имя Долохова – Антонин. Сдаётся мне, он простой Антон. А это изменение сам себе приписал для красоты и создания некоего древнего ореола. Вообще-то, не будь и он, и Каркаров Пожирателями, было бы перспективно познакомиться поближе именно с русскими магами, а через них выйти и на Россию. Ведь о своей Родине, ее магии и колдунах я вообще ничего не знаю! Наша увлекательная беседа с Директором продолжалась около часа. И если Дамблдор и узнал что-то важное и интересное, то вида не подал. Я же понял одно. Дурить мозги Директору хоть и сложно, но можно. И он не рентген, который просвечивает насквозь и видит каждую мысль и мельчайшие детали. С другой стороны, он явно не использует всей силы. Мне вообще кажется, что он малость самоуверен. И считает всех остальных значительно слабее себя. Вообще-то, так оно и есть, но такой факт расслабляет и одновременно ослабляет Дамблдора. Вот и со мной он общался с этакой снисходительной ленцой, с еле ощутимым «барским» тоном. Возможно, мальчик по имени Поттер его и не замечал, но я временами улавливал эти снисходительные нотки. И еще – думаю, он старается соответствовать образу светлого и доброго мага. И некоторые методы просто не может себе позволить. Например, грубо «вскрыть» чужие мысли. Даже если потом можно применить Обливэйт. Я тешил себя надеждой, что Дамблдору хватило того, что он смог увидеть в моих мыслях – ведь это прекрасно подтвердило всю его теорию и те факты, что он знал о Поттере, Темном Лорде и крестражах. Но мне расслабляться нельзя ни в коем случае. Думать, что я здесь самый умный и хитрый, опасно для здоровья. И занятия окклюменцией прекращать нельзя ни в коем случае. А кто ее мне преподает? Правильно, Флитвик. Так что вопрос с ученичеством для получения в будущем Мастера по боевой магии и дуэлингу откладываем на несколько месяцев. Сейчас важнее другое, а дальше посмотрим. После беседы с Дамблдором некоторое время ничего особенного не происходило. Всё шло спокойно. Правда, временами просматривая Карту Мародеров, я обнаружил очень странную вещь. Драко и его помощники со Слизерина словно следили за Джинни Уизли и несколько раз пересекались с ней. И хотя эти встречи чаще всего были обставлены как случайность, меня этот факт немного заинтересовал. Неужели Драко влюбился? Бред, конечно, но мне стало любопытно наблюдать за телодвижениями Гоха и его банды.