Трилогия о маге. Рождённый молнией.

      Вечер 22-го тарсаха Года Голодания.              - Дети, ужинать, - с мимолётной улыбкой заглянула в каюту мать, в кои-то веки целый день носившая одно и то же платье. Однотипные наряды жрицы Селунэ теперь составляли почти весь её гардероб, а вернувшаяся магия дала понять, что некоторые навыки не только не утрачены, но и вполне пригодны для применения в новом статусе – наряд выглядел только что выстиранным и отглаженным.       - Уже идём, мамуля, - живо откликнулся Джаспер, которому успел наскучить его собственный сундучок, между прочим, с особым тщанием некогда спрятанный на вилле ото всех на свете. – Лар, давай быром, - по-командирски поторопил он близнеца, за откидным столиком по заданию наставника заполнявшего пропись в борьбе за каллиграфичный почерк при неблагоприятных условиях качки. На полу остался «творческий беспорядок», сулящий потери среди оловянной пехоты и своры.       Лариат угукнул, крепя писчее перо и убирая непроливашку. Затем достал алхимическую склянку, куда ранее сегодня слил тягучую синюю эссенцию магии со стихийным окрасом электричества, обладающего свойствами проникания – это идеально подходило за замачивания здесь обрезков ниток с почти каждого прихваченного клубочка. После обеда Лараит и настриг в колбу материала для бахромы на уже более декады пользованного ловца снов с совой, почти идентичной приобретению брата Роба. Маленький маг собирался внедрить магию, добавляя функционал не просто весёленького ночника, а дарителя счастливых пробуждений, – эти старания для мамы с сестрёнками. Примерно тем же образом он возился в лаборатории Скарлет, когда «строгал» яркие нити в котелки с булькающей краской, перенимавшей светимость.       Откупорив, мальчик влил в колбу новую порцию магии из висящей на шее маленькой фляжки и тщательно взболтал, чтобы энергия равномерно впитывалась в каждую ниточку. Когда жидкая магия заполнит ёмкость доверху, Лариат планировал вместе с Догом свить клубочек двеомера-плетения сна-мечтания и направить туда - заколдовывая. С подарком для деда было проще и быстрее – те дорогущие шерстяные нити ещё не имели никакой сторонней магии. Собственно, Хаскар оценил содержимое коробочки с ярко разрисованной внуком обёрткой лишь в ночь после того судьбоносного разговора в ванной комнате, но никому расхвалить не успел, как неосуществлёнными бросил и планы кооперации с тем мастером из Эверлунда, кто монопольно плетёт ловцов снов.       Уже у двери каюты серый взгляд обернулся на меховую перинку, на которой по «королевскому» соизволению теперь сидел котёнок Гумо, до сих пор пребывавший в шоке от того, что Текрар Деслентир «потерял» свой подарок на последний день рождения. Второй котёнок, Тому, отправился с Корином, не ставшим на прощание упрекать своих пацанов, недопонявших матросские фразочки и решивших, что киски – это девичья прерогатива, и нечего их тащить на Лантан. Бедного Гумо, огорошенного попаданием на корабль, подобрала и отдала пассажирам Зелзира, та самая полуэльф, которая довела двух моряков почти до экстаза, прежде чем проклясть импотенцией, снимаемой корабельным капелланом за определённую плату. Увы, ничего путного Лариат не придумал, а потому шокировал сестрёнками уже покормленного Гумо одиночеством, побежав за своим упорхнувшим к еде фейри-дракончиком.       К позднему вечеру пассажирская кают-компания уже не напоминала разворошённый муравейник. Перегородки споро разобрали, оставив угловые шкафы и заделав щели в обшивке и паркете. По правому борту в углу кабины составили горшки со светящимися лозами да мятой с базиликом для приятного запаха и вкуса. Там же к стене был одним краем приставлена и привинчена, а другим подвешена примечательная столешница, посередине имевшая хитрые отверстия для зажима изогнутых горлышек котелков со снедью – тут было накрыто на три персоны.       Слева - такой же длинный стол, с отверстиями под плошки и с изгибом под полукруглые сиденья, идущие вдоль всей кормы с наклонными окнами. На мягком диване у стенки устраивались девочки, напротив них располагалось место Коринны, сидевшей вместе с Хаскаром не на диване-качелях, как мужчины у другого борта, а каждый в своём кресле-качели, которые тоже хитроумно подвешивались у потолка и цеплялись у пола. На таком же сиденье прямо посередине между столами по-царски возлегали Сату и Зити, целый день терпевшие девчоночьи наряды.       Рассевшись по местам и пожелав всем приятного аппетита, пассажиры приступили к совместной трапезе, второй в таком составе и месте. Офицерское меню сегодня на ужин представляло собой шинковку фруктово-овощного салата в скоропортящейся сметане, наваристую перловую кашу с несколькими соусами на выбор, бутерброды с маслом и филе красной рыбы, овсяные пряники к рябиновому киселю – благородные на столе имели мёд и фруктовую вазу с яблоками и грушами, чью лежалость устранила жреческая молитва опытного клирика Гедува, неохотно показавшего пример. На семейном столе так же лежала порядком объеденная гроздь пальчиковых бананов, обожаемых Коринной, призвавшей их одной из своих первых молитв в адрес Селунэ – годы обучения по стезе волшебницы оказались весьма кстати.       Море и ветер к ночи почти успокоились, а большинство парусов убрали, потому качка почти не доставала. Трапезничали с комфортом, отсутствовавшем на более тесных и в десятки раз более старых каракках и каравеллах Дома Деслентир.       - Мам, а что это у тебя за волшебная брошка книжкой? – Поинтересовался Лариат перед третьей ложкой лёгкой закуски, щедро облитой мёдом, который вилкой не подцепишь.       - Молитвенник, - чуть вздрогнув, ответила Коринна, мгновенно схватившись за него, словно опротивевший сын готов был и его забрать, как хладнокровно лишил жизни у всех на виду. Она ото всех умолчала о том сокровенном, что эта волшебная вещица когда-то принадлежала её матери и скрытно хранилась отцом до момента, когда дочь сама решит и перейдёт на священную службу к богине Селунэ.       - А кто-где будет ночевать? – Нарушая тишину, спросил всё тот же сероглазый мальчик, сразу же двинув полную ложку в рот, ибо ощутил, что близнец, пока не воспитавший в себе такта, захотел узнать больше.       - Когда я ем, я глух и нем, - Хаскар Второй присмирил сына, нервничавшего из-за отсутствия родительского прощения и вообще разговоров после того, дневного.       Важность вопроса осталась за скобками.       Всем Хунаба не хватало лёгкой и ненавязчивой мелодии, обычно сопровождавшей все трапезы на вилле. Увы, это не дом в городе с его менестрелями. Дома ужин бы начинался не в восемь вечера и состоял минимум из четырёх перемен блюд. После утоления первого голода обычно начиналась беседа, в ходе которой лакомились десертами. Поэтому, едва отец доел кашу, Лариат вновь поднял голову и обратился непосредственно к нему:       - Пап, когда мамуля Таррелви вручала узелок для Майси, она причитала о том, что «доча сбежала за приключениями на передок». Она и отец Фибон расстроятся, если мы вернём Майси «наприключавшейся», - почти протараторил Лариат, умолчав о том, к кому и зачем обращались – разговор был подслушан через фамильяра.       - Эм, - нахмурился глава семейства, осуждающе глянув на беспокойного сына. Это вышибло опору из его шаткой позиции:       - Действительно, муж, - акцентировала супруга внимание. Коринне хватило одного косого взгляда, и свекольный цвет выдал распутные намерения молодухи, низко опустившей голову, чтобы не видеть скабрёзной и снисходительной улыбочек, прорывавшихся на лица двух мужчин за её столом. – Я с девочками и Майси останусь в той каюте, а ты с мальчиками заселишься напротив, - проговорила она тоном, не терпящим возражений. И поджала губы, готовая до последнего отстаивать целомудрие служанки, не ожидавшей такой подставы от много раз привеченного ею мальчика.       Смеживший веки и тяжело вздохнувший Хаскар Второй и без того понимал, что настали времена дичайшей проблемы с исполнением супружеского долга в тесных условиях корабля. Он хорошо знал этот тон супруги и был против разделения семьи, но тяжести его аргументов «за» не хватало для перевешивания чаши весов в его сторону.       - Здорово, - Лариат поддержал маму, пока сонные сестрёнки ковырялись в своих тарелках и не прислушивались к важному разговору. – Тогда у Джаса появится кладовая, а у мамы соседняя комната станет гардеробной, - внёс он свои архитектурные поправки.       Русоволосый полуэльф сдержанно улыбнулся предложению своего лучшего ученика, только что смягчившего отцу горькую пилюлю, которую сам же и скормил ему. Языковед решился на плавание не столько из-за возможности попасть на Мазтику для изучения девятого языка и его наречий, сколько по велению бога продолжать наблюдение за этим любопытнейшим семейством в целом и сероглазым мальчиком в частности – Денейру весьма приглянулись его каракули.       Честно признаться, Коринна хотела бы одобрить эту идею Лариата. Ей вообще нравился изначально предложенный капитаном вариант размещения, но мужа осенила идея танцевальных вечеров, для которых требовалась бальная зала, а убийца поддержал его мыслью о месте для тренировок и рукопашных спаррингов – вот и расширили кабинет за счёт двух господских кают. Сама Коринна росла на вилле, где большой холл утром выступал в качестве места для упражнения на рапирах, а вечером там под музыку оркестра кружились разодетые пары аристократов, поэтому сие предложение не встретило сопротивления.       - Мам, а что такое «приключения на передок»? – Озадачился Джаспер, воспользовавшись затянувшимся молчанием отца, поскольку брат своими эмоциями разжёг в нём интерес и внутренне похихикал, не пожелав растолковать.       - Тебе ещё надо подрасти, Джаспер, - строго ответила мать.       - Извините, - интуитивно вступил в разговор Осборн, уже было подумавший, что устроил свою половую жизнь, при этом, однозначно не собираясь жениться на служанке. Однако личное он отодвинул на второй план, ещё когда говорил со своим патриархом перед отправкой с возвращаемым заложником, а уж как брат Роб и подавно. – Я приобрёл для себя простейшего ловца снов, но уступлю его дамам, чтобы их нормальный сон ничто не тревожило. А мужчины выспятся всего за четыре часа и не будут никого стеснять во время бойцовских тренировок в этой кабине, - предложил наёмник, официально и отправленный с этой целью. Тренер как для детей, так и для их отца – согласно договорённостей между Лаэрлосом и хорошо ему знакомым Арлосом, благополучно устроившим в своих островных поселениях не одну сотню выходцев из военных учебок Силмихэлв. – Также для безопасности будет лучше, если боковые каюты сделать сквозными переходами, а мачтовую середину наглухо огородить, - внёс рациональное предложение профессиональный телохранитель и заместитель мажордома, заранее заботившегося о запасных путях отступления.       - Милорд Хаскар, позвольте заметить, что я почту за честь быть вашим спарринг-партнёром, - с почтительной улыбкой взял слово мелодичный тенор, сверкнув изумрудами глаз, пока не поздно, примазавшихся к бойцовским тренировкам.       Субтильный клирик Денейра слишком много времени посвящал библиотекам. На корабле их нет и в помине. Отпрашиваясь у иерарха свой церкви, Гедув вместе с благословением получил наставление – среди драчливых матросов подтянуть боевую составляющую служения богу. Полуэльф, знавший Хаскара сызмальства и обучавший его гуманитарным дисциплинам, не счёл для себя зазорным учиться теперь вместе с ним рукопашной науке – наоборот жаждал этого. А если ещё артефакт оправдает надежды, то Гедув за счёт сокращения сна выкроит много времени и на продвижение сакральной составляющей жречества, и на щепетильные удовольствия.       В то же время Лариат старательно «уговаривал» брата задать ему тот же вопрос вот прямо сейчас, иначе потом Джасперу предстоит узнать ответ, только когда действительно подрастёт. В конце концов, любопытство мальчика пересилило:       - Лар, ну скажи, пожалуйста, что такое приключения на передок? – Стал канючить мальчик громким шёпотом.       - Это как совать нос куда ни попадя, - раскрыл он «великую» тайну. – Вот прищемит кое-что и поминай, как звали, - добавил он вместе с жестом.       - А у Джаса нос своровали! – Захихикали сестрёнки, с которыми в своё время такой трюк уже проделывали, чтобы настырные отстали.       - Я на такое не поведусь, - насупился Джаспер, когда шепчущий Лариат зажал ему нос и отвёл руку, показывая фигу, словно бы на самом деле украл нос, чем вызвал у Хаскара и Осборна почти одно и то же покашливание, а у Коринны и Майси непроизвольные улыбки смущения.       Хотя обстановку удалось разрядить, Коринне словесные кружева Лариата более не казались милыми и смешными. Она теперь ясно видела, как некто очень часто гнул свою линию, так или иначе. Сильная женщина привыкла держать оборону, но не от собственного же ребёнка! И в который раз за этот день ей пришла в голову крамольно-смердящая мысль, что изначально это был вовсе не её сын, а кто-то другой – чужой до мозга костей! С другой стороны, новоявленная жрица догадывалась, что зло испытывало силу её веры и убеждений. Как говорится, утро вечера мудренее – ей просто надо наконец-то прилечь и как следует выспаться. В подтверждение:       - Ну и зря, - упрекнул Лариат. - Как говорит дядя Раэтар, без риска жизнь совсем скучна, а без доспеха ей медяк цена. Так и у поваров есть передник, чтобы не гваздаться у плиты – ты же видел запятнанные фартуки, когда поднакусывал мои печеньки. Раз Майси желательно сберечь на память мамин передник, значит, нам просто надо сделать для неё новые фартуки – модно светящиеся! Передник для медовых ватрушек, для клубничных плюшек, для пастилы и мармелада, карамели и шоколада…       - Да-да, и круассанов, и эклеров, и безе, и клафути… - оживились девочки, наперебой начав загибать пальчики.       - И трюфели с парфе, - добавил любимые лакомства Джаспер.       - И пончики с пюре, - сладко улыбнулся Гедув, тоже тот ещё сладкоежка. Его голос оказался решающим:       - Сделаем, сладкоежки вы мои, - изрёк зажатый со всех сторон Хаскар Второй, вынесший трудное решение о половом разделении. – После общего завтрака, дети, я познакомлю вас с кораблём и его командой, а шить и вышивать светящийся фартук для нашей Майси мы начнём завтра днём, с создания эскизов. Договорились?       - Ага! – Звонко ответили сестрицы за скуксившихся братишек. По мнению Джаспера, жирнее всех было Лариату, который опять отделается лишь нитками.       - Чудесно. Касательно ночёвок: девочки займут первую каюту по левому борту, мальчики потеснятся справа. Напомню, мы арендовали эту пассажирскую палубу на четыре года, а не выкупили в собственность, поэтому никаких новых переделок не будет. Вторую каюту слева сделаем нашим чуланом, вторая справа останется для уединённых занятий, - дал он расплывчатое определение её назначения.       Хаскар Второй постарался быть веским и твёрдым. Мужчину очень сильно задевало и коробило, что не он, а его малыш взял дикую ответственность за семью – это неправильная ситуация. В цивилизованном обществе дети должны жить беззаботно и защищённо. Даже взрослый ребёнок. Который непонятно как не только помирился с близнецом, но сумел много часов кряду продержаться в одной каюте с ним. Который продолжал дробить семью, и супругов разведя по разным каютам. Чем он жертвует и какие цели преследует?..       Осборн, не будь остолопом, правильно истолковал пинок под столом и пересел к растроганной девушке, приобняв и зашептав о том, что не даст её в обиду и что в случае чего – пусть обращается. Куртуазность не позволила ему прямо предложить сеансы индивидуальных физических упражнений.       - Пап, а давай соберём все растения и сделаем садик вокруг мачты? – Предложил неугомонный Лариат, когда после ужина они отправились в каюты (девочки собирать своих кукол, а мальчики помогать собираться маме).       - А мы лишимся красоты, сын? – Строгий голос матери вещал чисто на общем, без ласкающих ухо эльфийских словечек. После пережитой смерти на октаву ниже…       - Мамуля, - вступился Джаспер единым фронтом с близнецом. – Мы же тут тренироваться будем. Чик-чик и тю-тю, пи***… - изобразил он руками выпалы меча и разрезание светящейся лозы.       - О «пи» мы отдельно поговорим с тобой, Джаспер… - начала строго выговаривать мать.       - Это конюх, - быстро сдал Лариат «источник» и съёжился под взглядом.       - …но что ещё за «чик-чик»? – Стала выяснять Коринна, после трапезы ощутившая себя чуть бодрее.       Джаспер бросил предательский взгляд на брата, от которого и услышал эту фразу, а уж он откуда её подобрал…       - Так-так, ребятушки. Чего мы с мамой ещё не знаем? А ну колитесь! – Потребовал взрослый, которому была очень подозрительна картина спевшихся братьев.       - Эм-м… - укоризненно протянул Лариат, подняв руки.       Чик-чик – коротко пропели вспышки крохотных молний вокруг его кистей.       - Мам, я уже хорошо освоил магию фамильяра, мне пора учиться контролю над стихийной. У Джаспера нет ни капли своей магии, а вся от его фамильяра стекается в ученический кулон, реально действующий, не чтоб было. Разреши мне, пожалуйста, в доход семьи носить два кулона и на пользу брату учить его взаимодействовать с Разз. Я сам прекрасно справлюсь с его обучением, правда, я прекрасно помню свитки архимага Келбена, - заверил мальчик, повышая интерес брата.       - Ах вот оно в чём дело… - синие глаза в обрамлении белых волос делали лицо бледным и холодным.       - Понятно, - до Хаскара Второго тоже дошла причина, по которой близнецы поладили. Одна из.       - Пожа-алуйста, - заныл Джаспер, состроив самую просительную рожицу из всех в своём арсенале.       - За растениями на корабле ухаживает капеллан, практикующий морской друидизм. Пап, у меня есть тёплый светящийся моток пряжи для развешивания лоз. А ещё я прихватил с собой постоянно горящие нити, засунув в фиал из-под алхимического огня. Этими нитками можно обмотать печные духовки для круглосуточного жара внутри них и на конфорках над ними с целью кипячения чайников ночными вахтами без траты дров и магии, - сказал Лариат, не сомневающийся, что отец поймёт о поводе завязать знакомство и заручиться поддержкой. – Кулоны-фляжки я буду заряжать одновременно. Одну для капеллана в качестве платы за то, чтобы он во взятые Осборном пятнадцать единиц мифрилового оружия за полмесяца вложит на долговременной основе срабатывающие по фразе заклятья волшебного оружия и разряда молнии. Бабуля Скарлет научила меня очень аккуратно заряжать и разряжать амулеты, вредоносная магия не сработает в моих умелых руках. А чтобы по примеру жезла молний из этих тренировочных пособий со временем получились колдовские артефакты на полмиллиона золотых в сумме, надо будет ежедневно из второй фляжки, а через месяц из обеих поливать их лезвия магической эссенцией на алтарном камне в корабельном святилище всех богов. Поочерёдно следующие потом молитвы об обнаружении ловушек или благословении от мамы или брата Роба смогут охватить весь корабль, прибавят клирикам сил и авторитета среди экипажа, - сделал заманчивое предложение Лариат при брате, считая его уже достаточно взрослым.       - Куда тебе такие деньжищи? – Неприязненно спросила мать, пока отец в задумчивости тёр подбородок.       - В исторических книжках говорится, что массовый голод гонит людей в города – это обязательно случится из-за лютых заморозков в следующем месяце. Могучее оружие станет очень востребованным для поддержания правопорядка и защиты от голодных орков. Деньги Хунаба загрузят ткацкие мануфактуры, верфи и парусные мастерские, которые многих новоприбывших деревенщин обеспечат работой, средствами на кров и еду, профессией. Промёрзшая земля обесценится. Дом Хунаба скупит целые долины и деревни, перестав быть зависимым от поставок сырья с чужих угодий, окружающих наши производства. Через несколько лет почва возродится и народ всё равно отхлынет обратно возделывать землю, нашу землю, сохранённую от разорения и защищённую купчими, силой и законами Уотердипа, - высказался Лариат, поглаживая своего фамильяра.       - Это всё хорошо и правильно, - присел на одно колено сентиментальный человек, взяв своего мальчика за плечи и заглядывая в сухие серые глаза. – Но почему за других должна платить наша семья, Лариат?       - Это не плата и жертва, это благодарность и благословение. Я расшториваю ваши взгляды, мои родные и любимые, - мальчик провёл рукой по небритому лицу папули. – Мир за окном всегда пугает, манит и пленяет. Пожалуйста, всего несколько шагов – несколько дней, и вместо рыданий вам захочется кричать от неподдельного счастья, как визжал сегодня мой брат, - мальчик возвращал отцу тёплую улыбку, которую тот много раз дарил ребёнку в своём кабинете или у камина.       Джаспер порозовел от смущения. Его подвижное лицо бесхитростно выразило эхо дневных эмоций. Хаскар Второй совершенно не улыбался, начиная понимать жену – словно чужой человек вселился в их маленького сына.       - Я устала, пойду спать, спокойной ночи, - поджав губы, сказала Коринна и вышла из каюты, с неприязнью и недоверием обойдя висящего по центру ловца снов с золотой стилизацией совы и бусинами явно искусственного янтаря. Мириться с подобным в своей каюте она не собиралась, повелев брату Робу повесить волшебный предмет в самом углу у головы Майси, когда сама с девочками собиралась устроиться головой к диагонально противоположному углу и ногами в сторону кормы.       - Не отчаивайся, пап, - сын порывисто обнял отца, слишком семейного и мягкосердечного. – Последний рывок и всё начнёт воздаваться, - прошептал он на ухо. – Я люблю тебя.       - Папуля, я тоже тебя люблю! – Джаспер прильнул с другого боку. Нелады в семье очень страшили его.       - И я вас люблю, дети, - тихо признался Хаскар Второй. Не чужой, а свой, просто – взрослый. Это даже выгодно…       И глава семейства непроизвольно улыбнулся, когда своей доли ласки захотел и мяукнувший котёнок Гумо, остающийся жить в мужской каюте, когда Сату и Зити будут ночевать в женской. У Хаскара Второго всё равно отсутствовал выбор. Лариату было жизненно необходимо высвобождать из себя магию. Раньше ответственность за этот процесс держала Скарлет, контролируя всю баснословную выгоду. Теперь же…       Брат Роб, видевший финал сцены, лишь покачал головой на сентиментального вотердевиана, слывшего модным парикмахером и вряд ли знавшего вкус своей крови из разбитых губ или носа – в этом Осборн ошибался. Хотевший курить молодой человек уже знал, насколько по вечерам матросня разгорячена грогом. Галеон благородного дома сродни плавучей крепости и не идёт в сравнение с купеческими лоханками, но всё равно - ещё и поэтому тормит сопровождал аристократа, по вине которого экипаж сорвали с законного отдыха, пусть и выплатив компенсацию за две неполные декады на суше по морской ставке – владелец корабля ещё столько же им начислит к десятому миртула.       Вскоре оба мужчины отправились от кормы к носу, оставив мальчишек на третьего «сокамерника». Рубку озарял волшебный дневной свет. Седеющий себе на пользу дамский сердцеед в капитанском кителе флиртовал с юной ученицей молодого мага, уже не раз доказавшего свой профессионализм. Сорокалетний усач с холёными бакенбардами подливал всем вина, особенно сероглазой блондинке в форме старпома. Самую ценную бутылку охранял чешуйчатый красный псевдо-дракон с витыми рогами, свернувшись вокруг неё прямо посреди стола, заставленного пиршественными яствами, магией удерживаемыми на скатёрке. Ещё один такой же фамильяр, розоватый и гладкокожий псевдо-дракон из той же «небесной сотни», расхаживал по клеткам наверху бака и запугивал жертвенных лебедей, то крокодилью морду сунув, то скорпионий шип (той же породы был Разер, псевдо-дракон Скарлет).       Из-под складировавшийся на верхней палубе лодок тоже лился свет, но он дополнялся разудалой музыкой. Осборн уже знал, что игравшего на цитре потомственного полуэльфа зовут Ниленас Крапчатый и он – корабельный секретарь. Учителю аккомпанировала великолепная лютня молодого квартермейстера, а старый пройдоха задавал звонкий ритм на тамбурине, одолжив свою видавшую виды мандолину лунному эльфу Луламину Разводному Ключу – тот ещё слесарь!       Кто-то праздновал куш с пассажиров, а кто-то отмечал удачу, что утром разминулись с грозовым фронтом, накрывшим Уотердип за кормой Люцентии. Осборн знал, а Хаскар полагал, что через голову капитана нельзя прыгать, а потому оба вопроса с пристраиванием волшебных клубочков следовало начать решать именно с Сарастина Зулпэйра. А там и на другие темы легко перейти будет.       А в это время Лариат, в отличие от Джаспера, совершенно не стеснялся Гедува, вынужденного в который раз за день обустраиваться из-за очередного переезда в соседнюю каюту. Взрослый мальчик смешал в махоньком алхимическом пузырьке содержимое их с братом кулонов-фляжек:       - Я так делал, Джас. По капле жидкой магии перед сном, после сна, перед кормлением, после кормления, - говорил Лариат, оставив при себе заумь про щадящую стимуляцию – это взрослый свидетель сам потом объяснит волнующимся родителям. Говорил Лариат как по писанному. Архимагом писанному. – Запомнил?       - Ага. Давать перед сном, после сна, перед кормлением, после кормления - ничего сложного, - кивнул Джаспер, глядя на переливы сине-голубой субстанции.       - По капле, Джас. Вот такой, - показал Лариат, прихваченной из подземной лаборатории пипеткой уронив светящуюся голубовато-синюю каплю в послушно раззявленный рот псевдо-дракончика. Он точно знал, что, хотя клирик Денейра раскладывался на полках и стоял к братьям спиной, его струящиеся до лопаток волосы держала у затылка заколка в виде свечи с волшебным огоньком и подвижным глазом волшебного взгляда Тоджанида, дающего носителю круговое зрение.       - Ага. Моя Раззи, моя лапочка, утю-тю-тю… Чего смешного? – Вдруг переменился он в лице.       - Хи-хи, так Ан-Па играют в куклы с кисками… - открыто засмеялся Лариат.       - Дурак! Не обращай на него внимания, Раззи, он нам завидует, - утешил Джаспер своего фамильяра, на блёклых чешуйках которой постепенно начал проявляться таинственный отблеск от растекающейся по тельцу магической энергии. Лариат действительно остро позавидовал беззаботности близнеца.       - Мистер Гедув, будьте добры, капните этой эссенции на совиные глазики ловца снов, - попросил маленький мальчик.       - Хм, что это даст, милорд? – Осведомился любознательный полуэльф, действительно именно и исключительно капнувший – без касаний самого ловца снов. Черные кристаллы засветились тёмно-голубым.       - Подсказку.       - Хм, вам известны его скрытые свойства, Лариат? – Дослужившемуся до высокого поста клирику Денейра не составило труда одной силой веры совершить магическое опознание предмета.       - Вы как-то на уроке задавали нам парадокс Огмы: «Во многих знаниях многие печали, но знание сила». Он разрешается афоризмом Огмы: «Во многих знаниях многие силы, печали и оковы».       - Во истину, - священнослужитель осенил себя одним из символов своего бога, протянув от глаз столбики свечей и раскрыв кисти пламенем. – Бойтесь невежества.       - Папуля слишком застенчив и благовоспитан, мистер Гедув, вы знаете. Прошу вас, не ждите, когда он сам придёт к вере и служению Денейру – по понятным причинам он этого стыдливо стесняется. Пожалуйста, подумайте перед сном о проведении обряда посвящения в нашем общем сновидении, тогда после него наяву, едва Хаскар Второй Хунаба будет внутренне готов увидеть свечу светлейшего Денейра, свершится чудо спонтанной инициации, что умиротворит смятенную душу и даст новый взгляд на мир, а также предотвратит искушение для жрицы Селунэ насаждать мужу нормы поведения её церкви.       - Хм, - задумался зеленоглазый полуэльф, вдруг осознавший, что главным препятствием для посвящения Хаскара Второго церкви Денейра послужили именно пикантные слабости Гедува, на первых порах просто отлично совратившие, но из-за ранней свадьбы не давшие того результата, на который делался расчёт. – А вы, милорд Лариат?.. – Мягко намекнул наставник, давным-давно приглядывавший за сим самородком, но покамест лишь ведущий фамильную летопись. Шантаж не в счёт.       - А я ведь тоже уже милорд, а? Не, ну где справедливость, Раззи? - В этот момент тихо-тихо пробубнил надувшийся Джаспер, поскольку с ним все разговаривали, как с маленьким мальчиком, а не взрослым человеком.       - А я министр Ао, - хитро улыбнулся мальчик, слышавший о культе Всевышнего, который являлся политическим, нежели сакральным – Ао не отвечал на молитвы и не даровал силы своим поклонникам. Отличное прикрытие.       - Я тоже министр Ао, - важно и поспешно заявил Джаспер.       - Тебя на Лантане посвятят Гонду, - не согласился Лариат, самолично раздобывший брату волшебный набор отмычек, подаренный на шестилетие. Пару учебных замков Джаспер расщёлкал примерно за декаду. Так что запиравшийся на ключ туалет для взрослых немного месяцев оставался безопасным от ловушек - механических.       - Но я тоже хочу Ао!       - Почему?       - Ну, э-э, он выше Гонда!       - Вот именно, - ответил брат брату. И взлохматил волосы близнеца.       - Э! А-а-а-а! – Близнец ответил зеркально.       - Аха-ха-ха! – По-детски засмеялся взлохмачиваемый Лариат. Щекочущие искры статического электричества сделали обоих пушистыми по самое не балуйся.       Гедув улыбнулся на возню детишек - теперь оба походили на громких и беззаботных мальчишек. Клирик воспринял заявление взрослой ипостаси Лариата как однозначный уход от ответа – слишком удобная отмазка. Гедув был настойчив в стремлении обретения знаний – подчас новое появлялось из анализа записанных наблюдений. Опытный жрец Денейра отметил и суждение «милорда» Джаспера, которое многие бы сочли нормальным для возраста в два раза большего, нежели у вынесшего его ребёнка. Гедув этому особо не удивился, поскольку ещё в конце прошлого десятилетия поднял записи учительствующих клириков Денейра и выяснил, что рождение интеллектуально и прочим одарённых детей совсем не единично среди благородных семейств, однако, к сожалению, стремление родителей воспитать новое поколение в традициях рода и втайне от других Игроков пагубно сказывалось на талантах их чад. А ещё клирик перечитал всю доступную ему литературу о расе аасимар и конкретно – о дэва.       Вспомнив, с каким тщанием его выросший ученик подстригал и расчёсывал детей, учёный полуэльф увидел этот образ под призмой предыдущих размышлений, отодвинул на перспективу и вернул обратно, вместо жён подставив сестёр. Улыбнувшись замечательной картине, репетитор гуманитарных наук вышел и стянул один из кожаных матов, которые специально взяли для устилания пола одной из кают под тренировки. Вскоре все четверо детей были усажены на пятки. И братья начали с радостью и прилежанием расчёсывать белокурых сестёр, как и те потом с удовольствием возвратили братьям приличный вид под присмотром взрослого дяди, по памяти читавшего им поучительное сказание и тем дававшего женщинам побыть в своей каюте без лишних глаз и ушей. Через какое-то время дети совершили рокировку, чтобы уделить внимание второй половинке и уложить волосы на время сна – каждый ребёнок позаботился о паре близнецов противоположного пола. Все оказались весьма довольны и достаточно счастливы, хотя их первый нормальный вечер на корабле протёк по иному сценарию, нежели намечалось – в конце стало грустновато и неловко без участия родителей и старшеньких.       Знал или нет Лариат, что пассажиров так просто не отпустят с капитанского мостика, но уснувший малец, как показалось отцу, успешно увильнул от обещанного серьёзного разговора о подобающем поведении и других темах, назревших после всего случившегося за последние дни.       (Иллюстрации к главе 061-071)