Парень на одну ночь.

К утру Ингвар испарился из постели, как ночной дух. В квартире было тихо, рассеянный свет падал сквозь неплотно задёрнутые шторы, за стенами глухо шумел город. В отличие от трудолюбивого шведа, Эрику сегодня вскакивать рано было не нужно. Он сел на кровати - и организм сразу подсказал, какие его части вчера стоило использовать бережнее. Эрик хмыкнул, осторожно поднялся и подошёл к окну. Жизнь заставляет пересматривать принципы: раньше казалось, что ментоловая смазка - извращение, теперь хотелось пожать руку её изобретателю и закупиться впрок... За окном не наблюдалось катаклизмов, так что можно было позвонить Даниэлю и сообщить, что предсказатель из него не ахти - небо не рухнуло на землю, когда у его брата появились постоянные отношения. А они появились, приходилось признать. Эрик попытался вычленить, что ощущает по этому поводу, и не смог. Все его мысли и чувства вертелись вокруг ледяного красавца с тех пор, как он впервые поднял на него глаза. Ни время, ни расстояние, ни сопротивление не стирали это. И вчерашний день ничего не изменил. А Ингвар... Иногда казалось, что он знает шведа каким-то шестым чувством. И с этим было просто - тот, кого он чувствовал, был тем, к кому его по-настоящему тянуло. А вот анализировать все его выверты умом - не выходило. Может, потому что он никогда не мог обдумать их холодной головой. Или потому, что в мыслях Линдена запутались бы и люди поумнее. Возможно, он и прав, не стоит заморачиваться заранее. Но, даже если не по этому поводу, позвонить брату всё равно было нужно. Даниэль с готовностью воспринял просьбу прислать документы, которые остались дома, и осторожно спросил, не нужно ли ещё что-то. - Я рад, что ты решился. Если будут проблемы, звони. Мы найдём способ тебе помочь с учёбой и жильём, если что. - На тебе мама, дети, гостиница... Сам справлюсь. - Ты тоже семья. Так что - мы за тобой. Как ты там? - Хорошо. Работу нашёл, спать пока есть где. - Пока? С Альфом намечаются проблемы? Он тебя... - Да нет, нет, всё отлично, он мне комнату обставил, байк купил, Коди меня пасёт, как золото короны... - А ты как... к нему? - А у меня, что, были шансы увернуться? - Эрик мрачно усмехнулся. - Ты же его видел. - Видел. И ещё много чего видел, потому и спрашиваю. Ты не думай, я понимаю, как тебе непросто. И всё-таки, знаешь... мне спокойней. Хоть он и не такой, как мы, ты прав, но я хотя бы могу быть уверен, что он не сбудет тебя на органы, не подсадит на наркоту, не пырнёт по пьяни и не станет безучастно стоять, если что-то случится. И есть кому позвонить, если ты вдруг перестанешь появляться на связи. - Эй, не надумывай. Я тебе сто раз говорил - мир не так страшен, как тебе кажется, плохое в нём не так уж часто случается. Да и я не безрукий и безголовый, хоть ты, может, в это и не веришь. - Не всегда всё зависит только от тебя, и достаточно всего одного раза, чтобы мне и матери стало не до статистики... Ладно, бывай. Учись, любись, я пошёл документы твои собирать. *** Учёба захватила Эрика быстро. Гекхарт, насколько обожал своих учеников, настолько же был строг и безжалостен к любой попытке халтурить. Его своеобразный юмор проявился в первой же речи перед студентами: - Если у вас хотя бы раз в течение дня не возникает желание меня убить, обязательно дайте мне знать. Это значит, я уделяю вам недостаточно внимания. Эрик не мог не оценить эту фразу впоследствии, хотя глава колледжа относился к нему с явной симпатией. - "Такой хороший мальчик" - цитировал Ингвар после встреч с ним. - Учти, если ты его совратишь, его жена мне этого не простит. Эрику было не до совращений, на него и так слишком много навалилось. Его невольно захватил дизайн, хотя бы потому что тут он был опытнее большинства сокурсников и всегда мог дать совет, где стоит увеличить защиту от влаги, а где от электричества, где свет должен быть ярким, а где выгоднее приглушить, как удобнее расположить столы, чтобы официант на них не натыкался (как бывший официант, он знал это отлично) и какого размера ниши нужней бармену под стойкой (эти идеи во время работы барменом его часто посещали). К тому же, он постоянно сталкивался со всем этим после учёбы, во время работы. Но, с другой стороны, он не мог не признать, что много чего проходило мимо него просто потому, что раньше знаний недоставало. Были методы и приёмы попроще, более удобные инструменты и новые, податливые материалы... Над своими картинами он много работал, доводя их до того уровня, который наконец-то удовлетворял хотя бы его самого. В результате, только изредка получалось выделить хоть полчаса в будний день на личную жизнь, и надоесть друг другу или хотя бы поссориться они с Ингваром не успевали - слишком скучали друг без друга, а потом Эрик утыкался в шведа и засыпал сном младенца. Разница в восприятии комфорта тоже пока не сказывалась. Линден был зануден в отношении порядка, а Эрик был не так внимателен и к тому же забывал обо всём, если ему в голову приходила какая-нибудь мысль, но основной хаос приходился на студию и личную спальню, а с последствиями в остальной квартире вполне справлялись приходящие уборщицы. На выходных было чуть легче. Можно было вырваться погулять, сходить в парк, любимую кофейню или ресторан, если у Эрика не горело какое-нибудь задание и Линдену не нужно было никуда лететь, что бывало редко. Хотя Эрик всегда старался встретить его с самолёта, чтобы дать возможность шведу подойти к нему первому, уткнуться носом в волосы, вдохнуть, расслабиться и только потом поздороваться - Линдена раздражали самолётные запахи. Ингвар же следил за работами Эрика и ходил с ним по выставкам - Гекхард категорически настаивал, чтобы студенты не пропускали ничего стоящего и были в курсе всех тенденций. Ральф не приходил, а Мэй ненадолго заглядывала. Эрик поначалу чувствовал себя немного скованно, но сестра Ингвара не демонстрировала никаких изменений в отношении к нему. Когда он однажды прямо спросил её об этом, она пожала плечами. - Альф мой лучший друг и надёжная поддержка уже много лет. Самое меньшее, что я могу сделать, это принять его выбор. Но если бы я и не могла, то мне достаточно было бы вспомнить его пустой взгляд в потолок, чтобы принять любого, кто способен этому противостоять, мы ведь не смогли... Кстати, ты какие модели оружия уже держал в руках?... Пока они оба были в своих делах, внешний мир не касался их связи. То, что никак не должно было сложиться, как-то складывалось, сплеталось из маленьких ежедневных действий, привычек, воспоминаний и зарождающихся традиций, вроде того, что ложиться спать и садиться ужинать лучше вместе, а утром готовит кофе для обоих тот, кто проснулся первым. По заказам Эрик лихо рассекал на байке, на учёбу его подбрасывал Коди, и Линден не поленился "случайно" пару раз мелькнуть вместе с ним. Засосы, появляющиеся на шее не реже раза в месяц, сообщали всем заинтересованным, что мистер Линден сам предпочитает заботиться о нуждах своей собственности и не спускает с неё глаз. *** Смену позиций в сексе они, тем не менее, опробовали. Как ни странно, инициатором стал Ингвар, просто предложивший попробовать в один из уик-эндов. Эрик не полагался на свою выдержку, неоткуда было взяться такому сокровищу в намеченном деле. Тело шведа всегда было его фетишем, а уж с полным доступом... Но слажать было нельзя. Поэтому он предварительно отдрочил в душе, хотя всё равно чувствовал себя не в своей тарелке. Ингвар ждал его уже в постели, лёжа на боку и подперев голову. Из одежды на нём была только простынь, наброшенная на бедро, и художник в Эрике замер в экстазе. Можно было подумать, что швед специально выбирал позу поживописней, но на самом деле, живописной становилась любая поза, которую он принимал, и к этому невозможно было привыкнуть. - Кажется, ты волнуешься больше, чем я. Помни, ты не один. Ингвар потянул Эрика на себя и поцеловал приглашающе. Тот прижался ближе, провёл рукой по спине, огладил бока и бёдра... Всё это было его на сегодня и этим надо было воспользоваться. У Линдена была бледная, чувствительная кожа, легко краснеющая от прикосновений и он позволял всё - трогать, мять, покусывать, только глубоко вдыхая и тихо постанывая. Это заводило так сильно, что Эрик похвалил себя за предусмотрительность в душе. Он перевернул шведа на живот, обнял его, уткнулся лбом между лопаток, притёрся, легонько пошевелил носом светлые волосы на затылке. Он чувствовал, как стучат рядом два сердца. Не в унисон, нет, кто знает, получится у них хоть когда-нибудь что-нибудь в унисон, но так близко... Ингвар начал немного двигаться под ним - ему, видимо, уже надоело непривычное бездействие. Эрик приподнялся на руках и спустился вниз. Мстить он решил за всё оптом, поэтому положил ладони на ягодицы, развёл их и чуть лизнул розовый вход. Швед почти не пах, совсем тонкая свежая нотка примешивалась к его обычным средствам по уходу. Но Ингвар скромником в постели не был и, чуть вздрогнув от неожиданности, прогнулся и сильнее раздвинул ноги, подставляясь под ласку. Эрик еле удержался, чтобы не шлёпнуть эту бесстыжую задницу. Вместо этого он снова провёл языком, невольно сопереживая - и толкнулся внутрь. Швед был уже немного растянут - видимо, совсем отпустить контроль над ситуацией было ему не под силу - но внутри всё равно было горячо и тесно. Он подвигал языком, с удовольствием чувствуя судорожный вздох. Немного поигравшись так, он взял смазку, медленно всунул первый палец (тот прошёл легко), добавил второй, подвигал ими внутри, поглаживая внутренние стенки, пока давление не стало меньше - Ингвар начал привыкать и расслабляться. Нужную точку он нашёл быстро, но продолжать не спешил - что-то ему подсказывало, что сам секс выйдет позорно коротким, так что надо удлинить хотя бы прелюдию. На три пальца швед уже начал осторожно насаживаться сам, недовольно шипя, когда Эрик придерживал его за бедро. Ну уж нет, никакой спешки - он отлично помнил ощущения после долгого перерыва, когда партнёр попадался слишком торопливый и невнимательный; а он-то, в отличие от этого условного девственника, умел быстро расслабляться и приноравливаться... Швед уже вовсю ёрзал и готовился к бунту, когда Эрик, ныряя рукой и нашаривая уже крепко стоящий член осторожно толкнулся внутрь. Он уже давно не бывал сверху, забытые ощущения туманили и без того не слишком ясный разум. В глазах темнело, в висках стучало, всего его вело от этой горячей, податливой тесноты. Было ли так с другими и он забыл, или это просто потому, что это Ингвар? Его правда надолго не хватило. Убедившись, что любовник не зажимается, он задвигался внутри, стараясь не пропустить самый сильный отклик, потом резче и через четверть минуты кончил, утратив силы и практически рухнув на шведа. Он был мокрый и чувствовал себя так, как будто в одиночку разгрузил фуру. Но рука под шведом была влажной, это давало надежду. Эрик замер прислушался к телу под собой. - Ты... тебе как? - он постарался не звучать умоляюще. Из подушки донеслось еле слышное: - Мало данных. Надо больше практики. Усмешку на до последней чёрточки знакомых губах Эрик не видел, но вполне мог додумать и сам.