Терновая корона

Было не так сложно догадаться, что Эдвард свою жену не любит. Он посещал ее покои так безобразно редко, что Викторию даже становилось жаль. Ведь она страдала. По-настоящему страдала, но молчала, покоряясь его воле, делая вид, что не замечает того, как он заигрывает с ее же фрейлинами и даже спит с некоторыми знатными дамами. Изабель даже боялась представить, что бы сделала ее мать, веди себя так ее отец. Однако Эдвард был очень вежлив с женой, не повышал не нее голоса, смотрел с теплотой и на приемах всегда держал ее за руку. Привязанность? Вряд ли. Скорее уважение. Но уважение его теряло свою ценность, учитывая, что наследника престола все еще не было. Виктория даже не была беременна. И от этого страдала еще больше. — Ты не знаешь способа забеременеть, Изабель? — ее голос дрожал, Виктории явно было неприятно говорить об этом, потому она прогнала всех остальных фрейлин, и они оказались наедине. — Я перепробовала все. И эти чертовы доктора ничего не могут сделать, говорят, что не видят причин моих... Моих неудач. — Ваше Величество, я даже не знаю, чем Вам помочь, — Иззи совершенно не ожидала такого доверия со стороны королевы. — Я никогда не была замужем, я не знаю... Не знаю об этом ничего. — О, ты так юна, Изабель, — слезинка скатилась по щеке королевы, и Изабель с некой долей отвращения подумала, что никогда не стала бы плакать при своих фрейлинах или слугах. Разве что при старушке Рейчел, но только лишь потому что она в какой-то мере заменила ей мать. — Так юна и так прекрасна. — Я уверена, Вы скоро родите наследника. Не теряйте веры. — Я поговорю с мужем о тебе, — резко сменила тему она, и ее глаза загорелись уверенностью. Королеве очень хотелось помочь этой доброй девочке, оказавшейся в такой непростой ситуации. И она верила, что если спасет положение Изабель, Бог даст ей наследника, подарит ей сына. И тогда это спасет ее положение. — Обо мне? — Ты не можешь вечность оставаться незамужней. Это неправильно. Изабель захотелось рассмеяться. За кого здесь она могла выйти замуж? Большинство самых знатных и богатых людей ненавидели ее, а к тому же были ниже по статусу. — Я не думаю, что мой брак может состояться при существующих обстоятельствах, Ваше Величество. — При каких же обстоятельствах? Иззи не стала говорить о том, что брак с любым из тех, кого они могут предложить, для нее означает позор. — Северяне не любят меня. Я олицетворяю то, что они ненавидят. И я не знаю, как изменить ситуацию. — Ты красива, умна и благородных кровей. Поверь, если ты не видишь взгляды желающих тебя мужчин, вижу я. — И все же, что сделать, чтобы все прекратили видеть во мне шпионку? Зло? Ведь я не такая. И мне так тяжело, что это предубеждение уничтожает мою жизнь. — Любовь их рождается из уважения, Изабель. Но я не знаю, чем это тебе поможет. Изабель не подала виду, внешне оставаясь такой же растерянной, но план действий уже зародился в ее голове. Поддержкой и защитой королевы она заручилась, как и велел Феликс. Однако этого оказалось недостаточно. Простой народ любит щедрость. И она сможет ему ее дать, ведь денег у нее много. Знатные господа любит лесть. Льстить так же просто, как и дышать, когда люди сами выставляют свои лучшие стороны напоказ и кричат о них буквально на каждом шагу. Солдаты и их командиры любят смелость. Нужно лишь найти подходящую ситуацию, чтобы ее проявить. А король... Король должен полюбить ее. И не просто желать обладать, о чем кричит каждый его взгляд, который он бросает на нее, ведь Иззи — настоящий запретный плод. Принцесса. Южанка. Обладать ей — доказать самому себе свою собственную победу и силу. И Эдвард даже в самых незначительных беседах предстает перед ней охотником, что-то роднит его с птицей, изображенной на собственном гербе. Он ждет малейшего проявления слабости, невнимательности, чтобы напасть. И как бы Изабель ни хотела поддаться, ведь он был так красив, так галантен и так будоражеще опасен... Но ее устраивало его желание ее тела. Он должен желать ее душу, должен полюбить ее по-настоящему. Изабель, накинув на плечи светлую теплую шаль из мягкой шерсти, которую подарила ей королева, прогуливалась по саду. Подол платья намок от утренней росы, солнце едва поднялось над горизонтом, но ей совершенно не спалось. Поэтому она встречала новый день, вдыхая запах приближающейся осени. Листва уже начала золотиться, солнечный свет отражался в каплях росы на деревьях, а в голове Иззи витали тревожные мысли. Ей нужны были союзники в ее большой войне. — Вы ранняя пташка, миледи? — сердце екнуло в груди, и девушка резко обернулась на голос. Король Эдвард вышел из-за широкого дуба, сложив руки за спиной, на его лице играла улыбка. Изабель тут же присела в низком реверансе, не отрывая от него взгляда. — Всегда приятно встретить новый день, — ответила она, улыбнувшись. Эдвард подошел к ней почти вплотную, однако, сохраняя дистанцию для личного пространства. — Вы не будете против встретить его вместе со мной? — Конечно нет, Ваше Величество, — ее улыбка заставляла его сердце делать страшные вещи, иногда Эдварду казалось, что оно вот-вот остановится совсем. И мысли просто путались в голове от ее красоты и завораживающего взгляда. — Вы были так чем-то опечалены, — начал он, едва они сделали шаг вперед, Эдвард смотрел на нее сверху вниз, видел, как не ровно вздымается ее грудь, а значит, она волнуется. Это не могло его не раззадоривать. — Вы следили за мной? — она повернулась к нему, нахмурившись, но в ее глазах плясал огонь. — Возможно. Вы часто грустите, это не дает мне покоя. На людях Вы веселы, но когда остаетесь одна... Сердце Иззи дрогнуло. Было приятно, что он заметил, что хоть кто-то заметил, как ей тяжело здесь. — Так это не в первый раз? — все тем же игривым тоном спросила она, отводя взгляд от короля, который, казалось, пытается изучить каждую черточку ее лица и каждую эмоцию, пытается ее разгадать. Нет, Изабель ему не позволит. Когда мужчина разгадывает женщину до конца, ему становится скучно. — Вы меня поймали, — он рассмеялся, и Изабель следом за ним. А затем он резко взял ее за талию одной рукой, притягивая к себе, кожу Иззи опалило его горячие дыхание, и ноги подкосились. Она рвано вдохнула, инстинктивно пытаясь оттолкнуть мужчину, но Эдвард прижал ее к широкому дереву всем своим телом, заглядывая в глаза. — А я поймал Вас. Изабель так испугалась, что стук сердца заглушал все мысли, а может дело было вовсе не в страхе, а в близости его губ? — Ваше Величество... — Эдвард. Зови меня Эдвард, Изабель, — его хватка не стала слабее, но стала нежнее. Он мягко улыбнулся ей, и Иззи поняла, что сейчас может сделать вдох. Она сдавленно кивнула, не решаясь больше шевелиться. — Ты здесь уже почти два месяца. Вдали от семьи и родных земель. Ты в логове своего врага, так почему ты не пишешь домой? Почему не отвечаешь на их письма? И почему отсылаешь южных шпионов, едва они приближаются к тебе? Он следил за ней не просто как за девушкой. Он следил за ней как за потенциальной угрозой. Изабель почти перестала чувствовать свое сердце, так медленно и тревожно оно билось в груди. — Как жаль, что Вы следили за мной не как за хорошенькой фрейлиной своей королевы, — она горько усмехнулась, вызвав у него искреннее удивление. Эдвард смотрел в ее кристально-чистые голубые глаза и не видел ничего кроме наивного женского разочарования. Она была той, кого он в ней видел — красивой, загадочной, умной, манящей девушкой. И мужчине захотелось поцеловать ее еще сильнее. — Вы хотите знать, почему я не шпионю для Юга, Эдвард? — она распрямила плечи, и в ее глазах зажегся такой огонь, какого король Севера никогда прежде не видел. — Моя семья принесла меня в жертву. Они пренебрегли всем, в том числе моей любовью и моей верностью им. Они лишили меня возможности быть счастливой! И сейчас, когда Вы приняли меня и моего брата лучше, чем они рассчитывали, они хотят моей помощи. Но они ее не получат. Исходя из всего, что они со мной сделали, кто теперь мой враг, Вы или Они? Изабель говорила громко, на одном дыхании, едва сдерживая слезы в своих глазах, отчего цвет их стал красивее небесного. Пауза опасно затянулась, Эдвард все смотрел на нее, и только когда девушка опустила глаза, отчего слезы все же сорвались вниз, он нежно коснулся ее щеки пальцами. Его прикосновения были так приятны, Иззи почувствовала то, чего никогда еще не испытывала — желание. Желание прикоснуться к нему в ответ, позволить себя поцеловать и может быть, позабыв обо всем, позволить этому сильному мужчине укрыть себя от всех бед, что свалились на нее. Он настойчиво приподнял ее голову за подбородок, и их взгляды снова столкнулись. Эдвард был абсолютно серьезен, он ласково стер мокрые дорожки с ее кожи и коснулся мягких вьющихся волос, что она никогда не забирала. Это придавало ей очарования, нежности, эта девушка будто была самой любовью в человеческом обличии. Такая красивая, наивная, но вместе с этим смелая. Эдвард не просто ей восхищался, она его околдовала. — Я клянусь, что ты будешь счастлива на Севере, Изабель. Я лично позабочусь об этом. Она улыбнулась, ничего не ответив, и он впервые в жизни не решился дотронуться до женщины. Было еще слишком рано. — Но я хочу, чтобы ты сделала счастливым меня в ответ. — Каким же образом, Ваше Величество? — ее "Ваше Величество" всегда было таким игривым и вызывающим на ответный ход, было невозможно не поддаться. — Подари мне танец на сегодняшнем балу, — прошептал он ей почти в губы. Она звонко рассмеялась и, ловко оттолкнув от себя поддавшегося короля, побежала прочь к замку, забрав юбки, чтобы продемонстрировать тонкие щиколотки и изящные лодыжки. А король Эдвард любовался предоставленной ему красотой, провожая ее туманной улыбкой. Входя в большой бальный зал следом за королевой, Изабель знала, что ему понравится ее серебристое платье. Южная мода была прелестна своими мягкими струящимися тканями. В этом платье она смотрелась такой легкой, такой утонченной. И оно удачно подчеркивало ее фигуру, хотя и не имело излишне глубокого выреза, потому что Иззи любила танцевать, не думая, что ее тело может оголиться. Все фрейлины королевы уже потакали новой моде, и Виктория на их фоне казалась еще старше. Изабель чувствовала на себе восхищенные мужские взгляды и завистливые женские, вспоминая слова королевы о том, что она видит, как на нее смотрят. Король и королева восседали за столом вместе с дворянами, и всех фрейлин тут же пригласили танцевать. Это была самая настоящая охота, как бы им ни нравилось находиться при дворе, поиски мужа не останавливались ни на секунду. Кто богаче? Чей род более знатный? Чья репутация лучше? Может быть он скуп? А если он тиран? Скрипки в унисон играли быструю польку, Изабель, успевшая уже выучить все Северные танцы, ловко и легко двигалась в такт музыке. Правда, она не стремилась найти мужа, а потому почти не удостаивала вниманием часто сменяющихся партнеров. Улыбалась каждому мило и приветливо, как умеют все южанки, но отчего-то это умение было очень далеко от северянок. Если бы Изабель пожелала, она могла бы завладеть здесь любым, и ради нее даже самый знатный дворянин, преданный Северу, закрыл бы глаза на то, что она южанка. Но она лишь чувствовала на себе взгляд Эдварда, и кожа плавилась под ним. Виктория всегда отказывалась от танцев, и этот раз не стал исключением. Изабель знала, что сейчас король пригласит ее, люди перед ним расступались, и каждая мечтала оказаться на ее месте, но... — Прошу вас, миледи, — он протянул ей свою ладонь, и она, улыбнувшись, последовала за ним в середину зала. Это уже была не полька. Музыка трепетнее, и играла всего одна скрипка, от одной лишь мелодии мурашки шли по коже, а еще его взгляд... Они танцевали, почти не касаясь друг друга, но так близко, что он слышал ее учащенное дыхание и чувствовал запах ее волос. От нее пахло яблоками и солнцем. Иззи танцевала прекрасно, каждое ее движение было правильным, но не заученным, а легким. Сплетение рук позволило ему украткой погладить ее нежную кожу, от взгляда Эдварда не ускользнул румянец, появившийся на ее щеках. Они были самой красивой парой, гармоничной и красивой. Они купались во всеобщем внимании, и одна из особо престарелых дам, не особо контролирующих свою речь, сказала, что лучше бы молодому Эдварду жениться на принцессе южанке, чем ждать у моря погоды со старой северянкой. — Что за вздор Вы говорите? — шикнул на нее внук, озираясь по сторонам, чтобы удостовериться, что никто этого не слышал. — Южный принц уже обзавелся женой, и говорят, наследник скоро появится, нашему тоже уже давно пора укрепиться на троне. — Он законный король, он в этом не нуждается. — Ты так глуп, мой мальчик, — ворчливо заметила старуха. — Эта ваша нездоровая тяга к порядку и старым устоям погубит Север. Твой дед пробил себе дорогу едва ли не лбом, не желая мириться с установившимся порядком, а ты отказываешься признавать очевидные вещи, Виктория не родит Эдварду наследника, и это снова ставит Север под удар Юга. — Ты прекрасно танцуешь, — Эдвард умело вел, его сильные руки кружили ее в танце, поддерживали в воздухе, а запах просто сводил с ума. — Вы тоже, — едва дыша, ответила она, когда он в очередной раз приподнял ее от земли, прижимая к себе. Изабель была все же слишком неопытна, чтобы смотреть по сторонам и контролировать свои чувства. В ее взгляде легко можно было прочитать увлечение королем, а значит, слухи об их романе уже пошли. Возможно, ситуацию могло спасти то, насколько она умна и терпелива, а так же то, что никто не знал ее истинных намерений. Ведь постель короля не была ее главной целью. — Я не хочу, чтобы этот танец заканчивался, — горячо прошептал он, и именно в этот момент Изабель с ужасом заметила, сколько взглядов направлено на них. Нужно быть осторожнее. — Я хочу, чтобы ты всегда была так близко, — он уже представлял, как изгибается ее тело под его поцелуями. — Не говорите такого, — выдохнула она, обходя его вокруг плавно и осторожно. — Ваши слова делают мне больно. — Почему? Но им не суждено было договорить. Танец подошел к концу, Изабель присела в реверансе, и Эдвард поклонился в ответ. Она смотрела в его глаза и видела в них такое непонимание, граничащее с отчаянием и злостью, что хотелось раз и навсегда сбежать из этого дворца и никогда его больше не видеть. — Я буду ждать тебя в саду сегодня ночью, — только и успел сказать он. — После приема. Во рту пересохло, и девушка, едва держась на ногах, присела за один из столов, взявшись за бокал вина. Король вернулся на свое место, и Виктория протянула ему свою ладонь. Его пальцы сжали ее, и горячие губы поцеловали тыльную сторону ее ладони. Изабель вышла из покоев брата, когда служанка сообщила ей, что прием окончен. Питер уже давно спал, а она просто гладила его по голове, стараясь не думать о том, каков будет ее следующий шаг. Чувства мешали сосредоточиться, ей очень хотелось тепла и защиты, а Эдвард мог ей все это дать уже сейчас. Но надолго ли? Виктория была по-прежнему мила и добра к ней, не приняв во внимание их сегодняшний танец. — Почему ты ушла так рано, Изабель? — спросила она, когда девушка расчесывала ее волосы перед сном. — Я была у брата, Ваше Величество, ему меня не хватает. — Понимаю, — она тепло улыбнулась. — Однако я думала, что у меня будет возможность представить тебя паре дворян, очарованных твоей красотой. С каждым из них ты бы сыграла отличную партию. У Иззи екнуло сердце. Неужели она уже обсудила это с Эдвардом, и он дал согласие на ее брак? Тогда к чему эти ревностные взгляды на балу? Нет, он не мог просто разрешить ей выйти замуж, здесь замешаны не только чувства, но и политика. Однако спросить об этом не представилось возможности, в покои постучался один из слуг короля и сообщил, что этой ночью он навестит свою королеву. В комнате поднялась настоящая суета, как и всегда, когда их оповещали о подобном. Виктория, сжав руку Изабель, едва слышно попросила ее навестить королевского лекаря и забрать у него кое-что до прихода Эдварда. Это было отличным поводом отлучиться и, перепрыгивая едва ли не через три ступени, бежать сначала в сад, где ее уже ждал король. Едва она показалась из тени, его руки обвили ее талию, прижимая к себе. Изабель закрыла глаза, позволив себе несколько мгновений наслаждаться его горячими прикосновениями. — У меня очень мало времени, Эдвард, — прошептала она, ощутив его дыхание на шее, это просто сводило с ума. — Виктория ждет, я должна кое-что сделать для нее, перед тем как... — она замолчала, но он все понял и без слов. — Для меня это ничего не значит, — поспешил оправдаться он. — Но мне нужен наследник, Изабель, — его ладони коснулись ее лица, но Иззи обвила пальцами его запястья, умоляюще заглядывая в его глаза. — Пожалуйста, не заставляйте меня Вам верить, — в этом была и доля актерства, и доля чувств, Изабель задохнулась, произнеся эти слова, и это подействовало. — Почему? И почему мои слова делают тебе больно? Что ты хотела этим сказать? Изабель подалась вперед, и он, забыв обо всем на свете, коснулся ее губ своими. Девушка целовалась неумело, боялась пошевелиться, но он взял инициативу на себя, пробуя эти сладкие губы на вкус, и вот она уже подстроилась под его темп. Эдвард заставил ее приоткрыть рот и впустить внутрь его горячий язык. Она тихо простонала, исследуя тонкими пальцами его тело через рубашку и жилет. Это окончательно затуманило его разум. Под пальцами он чувствовал ее грудь, слышал биение ее сердца, и готов был взять ее прямо здесь, на холодной земле, растворяясь в ночной тьме. — Эдвард, — прошептала она, а затем рвано вдохнула прежде, чем он снова ее поцеловал. — Пожалуйста, — она все же вырвалась из его объятий, хотя и не хотела этого. По-настоящему не хотела. Но должна была. — Не уходи, — он был готов встать перед ней на колени. — Я не отпущу. — Я должна, Эдвард, — она взяла его руки в свои и влажными губами целовала его руки. — Представляй меня вместо нее этой ночью. Изабель бежала до замка, не помня себя. Ее тело горело, а живот свело от желания, какого она еще никогда прежде не испытывала. Губы пылали от его поцелуев, а перед глазами были только его глаза. Она поставила капкан, в который сама едва не попала. И Иззи знала, что придется еще не раз балансировать на краю пропасти, чтобы Эдвард в нее упал. Королевский лекарь дал Изабель какую-то мазь в небольшой баночке, сказав, что Виктория знает, что делать. У Иззи все еще кружилась голова, и когда она вошла в свои покои, почти упала на небольшую софу у камина, дрожащими от эмоций руками впиваясь в собственные волосы. Она боялась даже представить, как выглядела сейчас. Нужно было привести себя в порядок. Придумать объяснение, почему она так долго отсутствовала. И что-то сделать с этой мазью. Она не должна была подействовать, не сейчас, когда Эдвард окончательно обратил все свое внимание на Изабель.