Кровавая Луна

      Алан вставил ключ в замочную скважину, чтобы открыть дверь своей комнаты. Он повернул его, но замок не поддавался. Провозившись ещё минут пять в бесплодных попытках, юноша вытащил ключ и с досадой резко нажал на ручку. Всё оказалось куда проще — дверь была не заперта и от толчка ушла внутрь. Алан зашел в комнату, обнаружив у порога свои сумки. На одной из двух кроватей, стоявших у противоположных стен, лежал парень. Мучений Алана с замком он не слышал, так как лежал в наушниках с закрытыми глазами, полностью погрузившись в себя. Появление своего нового соседа он не увидел. Десаль сел на свободную кровать и начал разбирать вещи, делая это чужое место хоть чуточку для него приветливее и уютнее.       Совсем иначе получилось у Айрис. Она вместо того, чтобы сразу вставлять ключ, сначала постучалась. Дверь ей открыла миловидная крашенная блондинка с голубыми глазами.       — Я похоже твоя новая соседка, — робко сказала Десаль на вопросительный взгляд девушки.       — Проходи, — посторонилась та, просияв улыбкой. — Как тебя зовут?       — Айрис Десаль, — ответила шатенка, наконец-то снимая с себя рюкзак, тянувший плечи. Она села на кровать стоявшую напротив кровати блондинки, уже обжитой, укрытой пушистым пледом с цветочным рисунком и закиданной раскрытыми учебниками. Свою новую соседку она отвлекла от изучения только что выданных книг.       — А меня Лорен Брукс, — отозвалась блондинка, которая оказалась довольно дружелюбной. — Я сейчас схожу за Венди, чтобы вас познакомить. С этими словами Лорен покинула комнату и вернулась через пару минут с девушкой с темно-каштановыми волосами, заплетенными в косу.       — Венди, это Айрис, новенькая, — представила её Лорен.       — Приятно познакомится, я староста нашей группы, — Венди, пожав руку шатенки, присела на кровать Лорен. Видимо они были подругами.       — Мне тоже очень приятно, — улыбнулась Айрис. — А в нашей группе разве не пять девочек?       — Да, пять, но сестры ван Хоссен сами по себе, — на эту фразу Венди, Лорен театрально закатила глаза.       — Ван Хоссен? — переспросила Айрис. — Они родственницы директора?       — Да, его приемные дочери. За ужином ты их увидишь, — пообещала Венди. — А сейчас лучше расскажи о себе.       Разобрав вещи и осмотрев комнату, в которой, кроме двух кроватей, имелось два школьных стола, стоявших у окна, и широкий шкаф, разделенный на секции, Алан опустился на кровать, бесцельно похлопывая себя мобильным по ладони. Что связи в этой глуши не наблюдалось, он узнал первым делом. В комнате на некоторое время повисла тишина. Его сосед по-прежнему упивался музыкой, оторвавшись от реальности.       Вскоре Алану надоело сидеть молча, и он встав, подошел и ткнул пальцем меломана в плечо. Тот от неожиданности подскочил.       — Ты кто такой? — спросил он, вытаскивая наушники из ушей.       — Ну, как видишь, твой сосед по комнате, — Алан скрестил руки на груди.       — Ты меня жутко напугал. Я не слышал, как ты вошел, — уже спокойнее ответил парень, садясь на постели. Он был широкоплечим шатеном, судя по всему, выше Алана, с крепкими бицепсами и открытым живым лицом. Наверняка занимался спортом, вместо того чтобы сидеть перед компьютером. Серые глаза с любопытством скользнули по Алану.       — Я Майк Фитч, — первым представился он, протянув руку.       — Алан Десаль, — Алан с некоторой опаской протянул руку в ответ, рукопожатие Фитча ожидаемо оказалось сильным.       Позади скрипнула дверь и в комнату вошли еще двое парней, которые, увидев новенького, в нерешительности застыли у порога.       — Это мой новый сосед, — разрешил их сомнения Майк, помахав рукой. — Знакомься, Алан, Тим Кретчер и Уильям Ленрой, — представил он поочередно. Кретчер оказался невысоким парнем-блондином, с невзрачным лицом и кисло поджатыми губами, а Ленрой - розовощекой противоположностью Тима, пухлым и высоким брюнетом. Последний и протянул руку Десалю первым, Кретчер ограничился равнодушным кивком. Как оказалось, оба парня занимали комнату по соседству. Передав Фитчу одолженную накануне книгу, Кретчер, обнаружив не самый приятный тонкий голос, напомнил о том, что им пора спустится в столовую, где учеников ждал ужин.       Как оказалось, Десали прибыли в школу в аккурат к торжественному ужину, который давали в честь начала учебного года. После ужина, было запланировано обсуждение предстоящего Осеннего бала — традиционного мероприятия школы, что ожидало учеников и учителей в октябре.       О бале Алану рассказал Фитч, пока парни все вместе спускались широкими ступенями лестницы на первый этаж, где размещалась столовая. По дороге им встречалось все большее количество учеников, которые спешили туда же, куда и они. Новые знакомые Алана перекликались с некоторыми из них, жали руки и обменивались последними новостями. На Десаля смотрели с любопытством, школа была закрытым заведением и новичков замечали сразу.       Столовая оказалась большим светлым залом, оформленным в том же стиле, что и всё здание школы, с шестью длинными рядами параллельно расположенных общих столов и скамьями. Седьмой стол — для учителей, стоял у противоположной от входа стены на невысоком помосте, перпендикулярно столам для учеников. На стенах висели картины в рамах с натюрмортами, одним своим видом возбуждая аппетит.       Под потолком висела громоздкая старинная люстра из меди с имитацией подсвечников, у двери, состоявшей из двух тяжелых дубовых створок, возвышались статуи латников с алебардами. Помещение дышало стариной, которую скрашивали гомон голосов и звон посуды.       Как уже понял Десаль, школа была разделена на шесть курсов, отличить которые можно было по цветовому отличию в одежде. Первый курс носил рубашки и блузы белых цветов, второй — красные, третий — зеленые, четвертый — синие, пятый - фиолетовые и шестой — черные. Что и разъяснил ему все тот же говорливый Фитч.       Сев за стол, Алан первым делом отыскал сестру. Она оставалась единственным человеком, который связывал его с прежней жизнью, и Алан обнаружил Айрис весело болтающей с двумя девушками с их курса неподалеку от себя. Сестра была всецело увлечена беседой со своими соседками. Айрис всегда была компанейской и заводила друзей с завидной быстротой, в отличии от своего нелюдимого брата.       Оставив Айрис ее новой компании, Алан рассеяно оглядел зал. Их курс сидел за третьим столом и прямо перед ними стояла небольшая трибуна, с которой, очевидно, проводились оглашения важных событий для школы. Сейчас трибуна была пуста, как и стол учителей сервированный серебряной посудой и фарфором.       Его глаза зацепились за знакомое лицо — между парнями и девушками, небрежно облокотившись о столешницу, сидел Антоний. Ден Адел участия в беседе сокурсников не принимал, погруженный в свои мысли. Будто почувствовав взгляд Алана, брюнет вскинул голову, и Десаль тут же опустил глаза в пол. Десалю на мгновение показалось, что, то ли словив на себе свет, то ли по причине богатого воображения самого Алана, зрачки ден Адела сверкнули вишневым отливом.       Его отвлек громкий говор вновь прибывшей в столовую группки учеников, одетых в черные рубашки. Десаль увидел среди них красноволосого юношу и его спутника-блондина. Узнав тех, кто переругивались с ден Аделом рядом с библиотекой, Алан с любопытством метнул взгляд на Антония. Тот, заметив красноволосого, как и Десаль, демонстративно вздернув подбородок, отвернулся.       — Уже познакомился с нашими двумя звездами? — прервал его наблюдения голос Фитча, проследившего за его взглядом. Алан, обернул к нему лицо.       — А что между ними не так?       — О, они соперничают уже не один год. Лучшие в учебе, лучшие в состязаниях, оба превосходно фехтуют и отличные наездники. Они посещают одни и те же соревнования, где вечно разделяют между собой первое и второе место. Так что ждать от них чего-то, кроме ненависти и презрения к друг другу, не стоит.       Алан рассеяно слушал, наблюдая за входом, поток учеников иссяк, и в столовую вошел директор школы. Вслед за ним, двигались учителя, большинство из них оказались весьма молоды. Большую массу составляли мужчины, что Алана, привыкшего к тому, что в их школе царило «женское засилье мегер», приятно удивило.       Но знал среди них Десаль пока только директора, потому, особо никого не разглядывал и вернул взгляд к сестре.       — А она хорошенькая, — склонившись к его уху, сказал Фитч, — тоже новенькая. Нравится?       — Ты что! — Десаль даже подавился воздухом. — Это моя сестра.       — А она красотка, — не смутившись, выдал Майк. — Познакомишь нас?       — Она не свободна, — солгал Алан, прочувствовав братскую необходимость беречь сестру. Фитч ему доверия не внушал.       — Жаль, — ненадолго скис Фитч и тут же переключился на еду.       Алан, придвинув свою тарелку, собрался последовать его примеру, когда створки дверей вновь распахнулись, впустив внутрь двух опоздавших девушек. Обе сияли мгновенно бросавшейся в глаза красотой и излучали ту особую энергию темперамента, что влекла к ним, как пламя свечи мотыльков. Одновременно совершенно разные: одна — блондинка с великолепной копной вьющихся, светлых, как лен волос, с большими синими глазами, тонким носом и пухлыми губами, вторая — брюнетка с длинными прядями волос цвета воронова крыла с глубокой зеленью глаз и ярко-алыми, слегка поджатыми губами. Девушки держались за руки и проплыли к столу третьего курса под шепоток учеников. Алан, забыв о еде, проводил их взглядом до места на скамье напротив Антония.       Ден Адел приветствовал их скупым кивком, вернувшись к поглощению чая. Айрис, позабыв о своих собеседницах, с тем же интересом, что и брат, рассматривала брюнетку с блондинкой. Те, казалось, не замечая ничего и никого вокруг, увлечены были только общением друг с другом.       — Сестры ван Хоссен, — не дожидаясь вопроса Алана, пояснил Фитч, душераздирающе вздохнув, — Персефона и Артемида.       — Разве фамилия директора не ван Хоссен? — припомнил Десаль.       — Они его приемные дочери. Потому и прощается им многое. Включая извечные опоздания в столовую.       Алан посмотрел в сторону сидевшего за столом директора школы, тот о чем-то беседовал с красивым русоволосым мужчиной в очках, изредка неодобрительно поглядывая в сторону их стола на опоздавших девушек. Но замечание им и вправду никто делать не стал.       Ужин был в самом разгаре, и Алан отдал должное поварам школы, которые готовили и вправду отменно. По сравнению с тем, что подавали в столовой их бывшей школы, питание в школе Катарины оказалось и правда королевским.       Когда блюда, поставленные на стол опустели, директор школы позвонил в стоявший перед ним серебряный колокольчик, и шум тут же утих. Поняв, что так было принято оканчивать трапезу, отложил свою вилку и Алан.       Глаза учеников устремились в сторону ван Хоссена. Директор, вытерев рот салфеткой, встал, откашлялся и пройдя к трибуне поздравил учеников с началом нового учебного года, а после сообщил, что имеет честь передать слово нынешнему хозяину поместья и потомку основателя заведения святой Катарины — графу Фэйну Валентайну.       Алан, еще не видевший хозяина поместья, которое было превращено в элитную школу-пансион, с любопытством вытянул шею.       Из-за стола учителей поднялся высокий молодой мужчина в безупречно сидевшем на нем черном приталенном костюме и белой рубашке с шелковым галстуком, скрепленном золотой булавкой. В навершии украшения поблескивал крупный сапфир, точь-в-точь повторявший глубокую синеву глаз мужчины. Граф был блондином, с тем удивительным цветом волос, что отливали мягким жемчужным цветом, имел тонкие черты лица, высокие скулы, очерченные словно резцом мастера губы и большие глаза под изящным изгибом бровей.       Алан словил себя на том, что не дышит, следя за тем, как Фэйн Валентайн движется к трибуне. Хозяин поместья потрясал своей божественной красотой. Рядом кто-то шумно вздохнул, кто-то восхищенно зашептал что-то соседу. Валентайн был неотразим и завораживал своими аристократичными манерами, как и умением оформить и подать свой образ.       Зайдя за трибуну, граф грациозно оправил манжеты рубашки, отодвинул от себя микрофон, в котором не нуждался, и уложил тонкие кисти на бортик. На среднем пальце правой руки сверкнул массивный золотой перстень с черным бриллиантом. Словив на себе свет, камень мигнул холодной искрой. Граф заговорил, обнаружив глубокий бархатный голос, что очаровывал не меньше его облика.       Фэйн так же поздравил учеников с началом нового учебного года. Пожелав успехов в учебе, граф перешел к главному, сообщив, что в первое воскресенье октября, школой будет дан бал для учеников и учителей. Алана порадовало, что родители присутствовать не будут, но сама необходимость принять участие в торжестве его обеспокоила.       Ранее в подобных мероприятиях он участие не принимал и понятия не имел, как себя вести на балу. В отличии от него, Айрис восприняла услышанное с радостным воодушевлением, как и большинство учениц. Девушка не сводила восхищенного взгляда с графа, и в глазах шатенки плескались яркие огни.       Закончив свое выступление, Фэйн ненадолго остановился и вдруг повернул голову к столу с Десалями. Алан моргнул, поймав на себе пристальный взгляд графа, и поспешно уставился в свою тарелку. Закончив свою речь традиционным пожеланием удачи, Валентайн вернулся на свое место, а Алан поднялся вслед за всеми учениками.       Первый день в школе, подходил к концу и он последовал за Фитчем на выход.