For The Damaged Coda

      Страх. Всепоглощающий и бесконтрольный страх — всё, что может чувствовать Алек сейчас. Он смотрит на Джейса, Клэри, Саймона, но не видит ничего, даже их силуэты стираются на фоне. Единственная мысль — что с его парнем, единственное желание — пусть он будет жив, единственное имя — Магнус Бейн. Невыносимо становится, как только Алек думает о том, что самый волшебный человек, готовый быть для него кем угодно, давать ему полную свободу действий и выбора, может быть мёртв.       Нет. Нет. Нет.       Алек смотрит на Джейса, Клэри, Саймона. Сейчас он хочет, невыносимо хочет, чтобы его и Магнуса нечто связывало, чтобы он мог чувствовать его на расстоянии, чтобы на худой конец была руна, как у них с Джейсом, которая будет разделять состояние другого. Алеку только это и необходимо сейчас. Больше всего.       Разиэль, Ангел, пусть он будет жив! Пусть он дальше улыбается, хмурит носик и шепчет «Александр». Умоляю и заклинаю. Пожалуйста.       Алек смотрит на Джейса, Клэри, Саймона с тихим ужасом. Сколько невинных могло погибнуть. Его Магнус мог погибнуть. Он кидается к выходу из Института. Кажется, будто проносятся часы, дни, недели, но по сути, это всё секунды в пучине времени. И любимый маг, живший веками, мог просто исчезнуть. Алек не смог его защитить, хотя обещал.       Юноша в ужасе разглядывает людей, забегающих в здание. О, Ангел, как же томительно чувство страха и абсолютной беспомощности. О, Разиэль, почему настолько больно? Лайтвуд задыхается, в ушах шумит, мысли сбиваются. Может быть безумие — сейчас лучшая альтернатива.       Нет. Нет. Нет.       Он только узнал, что же такое взаимность, бабочки в животе и лёгкое дыхание. Он только познал любовь. Пожалуйста, пусть он будет жив!       Чужое, уверенное и такое родное касание становится спасением. Алек отчаянно бросается обнимать Магнуса. Он здесь. Он жив. Он пришёл. Его тёплое кольцо рук словно возвращает к жизни, даря уверенность в завтрашнем дне. Лайтвуд вдыхает запах мужчины — магия и утешение.       — Магнус, я думал…       — Я нашел Мэдзи, успел перенести её как раз вовремя, доставил к Катарине, она в безопасности.       Боже, Магнус. Главное, что ты жив, ты пришёл, ты здесь. Остальное потом, дела не к спеху. Дай сказать то, что свяжет двоих надолго. Такой родной и волшебный, ангелы, какой же волшебный.       — Послушай, ни на одной миссии, на которой я бывал, я не испытывал такого страха. Никогда. Незнание жив ты или мёртв, я…Я был в ужасе.       — Как и я.       Этот взгляд, этот прищур, эта морщинка, которую хочется разгладить. Будто не его могли лишить жизни минуты назад. Будто есть что-то важнее, кто-то важнее. Теперь слова даются легко, лишь бы воздуха хватило.       — Магнус, — вдох-выдох. — Я люблю тебя.       Бешеный ритм сердца. Вдох-выдох.       — Я тоже тебя люблю.       Вот она — возможность почувствовать боль другого человека, его счастье, его любовь. Теперь всё иначе. Теперь мы связаны.       В поцелуе нет отчаяния, в поцелуе — заверение того, что всё будет хорошо. Даже в худшие дни, нам с тобой будет чуточку лучше. Только не трогайте его. Ангелы, прошу, пусть ему ничего не грозит!       Они дышат в унисон. Они прикасаются лбами и носами, руки блуждают по чужому телу. Они делят воздух на двоих. Теперь всё будет на двоих. Это радует. Его близость радует.       Двое мужчин стоят около здания старой церкви, прижимаясь друг к другу так, словно могли потерять друг друга. И дышат… дышат запахом любви.