blue and gold

Люди сродни игральным фишкам, которые передвигаются с клетки на клетку игрального поля. Ход — и "Pussicats" лишаются Валлери, которая отходит к Арчи — "два очка к команде Эндрюса". Ещё ход — Арчи теряет Веронику, которая — вот неожиданность — отходит к "кошечкам". О, и пять очков соответсвенно. Через какое-то время фишка Валлери вновь движется по полю к "Pussicats", но Арчи очков не теряет — Вероника просит у него прощения. Джегхед Джонс III делает неожиданный ход — довольно рискованный, но терять ему разве что нервные клетки — в сторону Элизабет Купер. Глупый ход. Единственная изюминка — неожиданность. Да, он поцеловал. А потом она схватила его за шкирку, и они побежали спасать мир. Если бы парень смотрел на них сверху, то кем бы Джегхед Джонс III предстал самому себе? Обычным одноразовым любовным интересом смекалистой девушки-детектива, которая разобьется, но правду достанет. Их поцелуй ничего не значит. Так, на один эпизод, чтобы встряхнуть читателей. Он смотрит на неё и понимает, что завидует. Сейчас её голова занята сбежавшей сестрой и чокнутой матерью, которая ждёт её дома. А голова Джонса забита поиском сухого объекта с крышей над головой и стабильным Wi-Fi, а также Бетти Купер. Попал. Завяз в дерьме. Ему тошно от самого себя. Купер не перейдёт в его команду. Он просто временное пристанище. Но вот подвох — нельзя разозлиться на Эндрюса. Нельзя почувствовать к нему ненависть. Невозможно физически и морально. — Если хочешь, мы можем пойти в Pop's. — Что? — Мы сидим тут уже час, а ты ничего так и не написал. Взгляд парня фокусируется на одиноком мигающем курсиве-палочке на чистой электронной странице Word'а. — Не надо. Все в порядке. Шериф по их просьбе отвёз их в школу. Бетти молчала все это время, только сильно стискивала запястье Джонса. Их хорошенько просифонило холодными порывами ветра с крупными каплями дождя. Они решили отсидеться в редакторской — включили только настольные лампы, закрыли дверь, предварительно вставив ключ изнутри кабинета. Купер нашла в шкафу старый чайник, который не так уж сильно свистел. Хотели заварить кофе, но в венах обоих и так выделилось дофига адреналина, и дополнительная порция кофеина-энергетика сделает из них ходячих трясущихся желе. Купер откопала в ящике стола помятую пачку пакетиков Lipton. — Нас кто-то видел. Это единственное объяснение. — Бетти отбивала закономерную дробь ноготками пальцев по поверхности остывшей чашки. — Но кто? — Убийца. Джегхед неудержался — он нервно фыркает. — Жутковато. Как в каком-то дермовой ужастике от MTV. Бетти кивает. Джегхед смотрит на неё — у неё рассеянный вид. Должен последовать второй залп. — На стекле была кровь. Джонс еле удерживается от элементарного "что?". Но перед его взором тут же предстаёт картина, которую Бетти прокручивает в голове уже час — тёмная комнатка приюта Святой Анны, окно выбито, и в дыру брызжет разыгравшаяся гроза и зловеще гремит гром. Если он хоть что-то не предпримет, Купер будет думать и трястись об этом ещё несколько суток и в итоге сойдёт с ума. — Бетс. Полли все ещё не нашли. А значит, она убежала довольно далеко. С ней все будет хорошо. Может быть, у них с Джейсоном было какое-нибудь укромное местечко, чтобы перекантоваться... Он встаёт из-за стола и подходит к ней. Бетти так сильно сжимала чашку руками — до побелевших костяшек. Был бы вместо керамики фарфор — давно треснул в её нервной хватке. Купер ставит чашку на подоконник и тянет к нему руки. Джегхед обнимает, кладя руки на её спину и чувствуя выступающие лопатки сквозь её свитер. Бетти дышит в оголенную шею и теребит воротник его ещё не высохшей куртки. Бетти тёплая, и от этого почему-то щекотно в груди — будто между его рёбер бегают мыши. Мысль, что он может просто её обнять и почувствовать, судорожно мечется в сознании Джонса. За окном редакторской все ещё идёт дождь — крупные капли громко стучат по стеклу. Свет уличных фонарей, освещающих фасад школы, мутный от позднего октябрьского тумана. В редакторской полумрак — горят только две настольные лампы, световое напряжение в лампочках которых отдаётся жужжанием. — Прости, что испортила наш момент. Тогда, в моем доме. Бетти медленно отстраняется, что бы взглянуть Джонсу в глаза. Руки Купер перемешаются с его плеч на его запястья. Ее глаза нездорово блестят. У Бетти яркие синие глаза, по крайней мере сейчас. Такие глаза только у мультяшных принцесс, но это сравнение кажется Джакхеду обидным для Бетти. — Ты доказала правоту Полли. Ты нашла ещё одну ниточку, ведущую к разгадке смерти Блоссома. А что до "нашего момента"... Что ж, ты можешь вернуть должок в любой момент. — большой палец поглаживает белые костяшки её правой руки. — Хоть прямо сейчас. Бетти улыбается той улыбкой, которую посылает Джекхеду Джонсу III в момент его слабости — «я вижу тебя насквозь, дурак». Купер кладет ладони на его плечи. Его сердце екает, щеки заливает жаром, будто ему 5. Слишком большой переизбыток еще непривычных чувств. Наверное, их силуэты видны с улицы... Но кому какое дело? Поздний вечер, сильный дождь, конкурс талантов давно кончился. Они одни. Бетти начинает первая. Целует в уголок губ, но Джонс прижимает ее еще ближе и чувствует ее полные уста. Он надеется — надеется до молитвы, ибо только Бог может помочь такому лоху, как он — чтобы этот момент не заканчивался никогда.