Подари мне Имя

1995 год. Август. К сегодняшнему выходу Лютый готовил Ласку почти неделю. Ему вообще не были свойственны спонтанные решения, но в этот раз девушку вызвали не исключительно на инструктаж, а она изначально присутствовала на обсуждении. Вожак, Боб и альфы, долго спорили по поводу того, идти на сотрудничество с неким орденом или нет. Конечно, никакой демократией в стае не пахло, но, справедливо считая, что несколько голов лучше одной, на собраниях Лютый чуть «ослаблял вожжи» и не принимал вштыки расхожие с его мнения — окончательное решение все равно оставалось за ним. Контактором с организацией предполагался только один из посредников и решение было принято в пользу Ласки, потому она и сидела на обсуждениях в уголке, и «мотала на ус», В ее будущей миссии каждая мелочь была жизненно важной. Как объяснили девушке, в предыдущей магической войне с Тем-Кого-Нельзя-Называть, на его стороне была большая часть стай Британии объединенных одним вожаком. Только вот вместо «светлого будущего» их выбор привел к участи «пушечного мяса». Как бы ни надрывались власти, убеждая население, что все спокойно и Темный Лорд не вернется, жители социального дна знали правду и готовились, когда придет время, выплеснуться на залитые кровью улицы, готовились мародерствовать, грабить и убивать. Недвусмысленные шевеления не могли пройти мимо внимания лидера стаи, но неожиданностью не стали. С прошлого года, когда Ласка после терракта на Международном матче по квиддичу притащила двух «языков», добросовестно выпотрошенных умельцами, оборотни готовились, не покладая рук. Доставались заначки с деньгами, идя до последнего сикля на закупку самого необходимого для долгого автономного существования от магмира. Девушка, как единственная из посредников, обладающая достаточным уровнем магии для «Обливиэйта», тащила в стаю с магловской стороны одеяла, строительные материалы, крупы, зерно, одежду: все самое необходимое, ежедневно рискуя попасться аврорам и надолго переехать в Азкабан, ведь использовать такие серьезные заклинания на маглах, не являясь работником Министерства, было строжайше запрещено. Когда в начале лета газеты синхронно «взвыли» о рехнувшемся Великом Светлом и его протеже Мальчике-Который-Лжет дабы очернить Министерство, объявившее, что Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился и даже кого-то убил на Турнире в Хогвартсе, вожаком было принято решение свернуть бурную деятельность и затаиться, не привлекая внимание властей, благо все, что требовалось, они сделать уже успели. Надеяться остаться нейтральными в надвигающейся войне пока непредсказуемых масштабов, было бы очень наивным, и поскольку быть расходным материалом Лютого никак не устраивало, пришлось искать способы быть полезными стороне «добра» настолько, чтобы не требовалось полным составом отправляться на передовую. Потому и стояла она сейчас возле «Дырявого котла», ожидая провожатого от Ордена Феникса: организации, вроде как стремящейся принести добро и справедливость в обе стороны мира. Спортивные легкие бриджи до колена, футболка и кепка, с тех пор как она первый раз самостоятельно шагнула на улицы магловского Лондона, успели стать привычной одежкой уже не казались слишком вызывающими. Ласка предпочитала разграничивать свое поведение в разных мирах, как хамелеон меняя поведение, манеры и одежду, оставляя неизменными только оружие и берцы. Потому что «оступиться» означало навлечь на себя непредсказуемые проблемы, ведущие в лучшем случае к лишению свободы. — Хух, — вывалившийся из дверей паба Флетчер вид имел вздрюченный и запыхавшийся, рыжие патлы в кои-то веки носили следы расчески, и были даже уложены в подобие прически, а грязную шею «украшал» косо повязанный галстук. — Ты опоздал, — безэмоционально заметила девушка. — Я это… того!.. хух, Мордред… Спешил как мог! Выслушивать оправдания Ласке было не интересно, потому она протянула руку и потребовала: — Портключ. — Не-не! Нельзя, секретность. Придется своим ходом, на общественном транспорте, — разглядывая ее масляными глазками, пояснил вор. — А ты все растешь, расцветаешь, прям, — сконцентрировавшись на просматривающейся под тонкой тканью скромной груди первого размера, неприятно ухмыльнулся Флетчер. — Адрес и маршрут выкладывай, — не дала ему развить мысль девушка. — База под «Фиделиусом»: пройти туда может только член ордена, посвященный в тайну, — неискренне развел руками мужчина. Мысленно выругавшись — гребанный Флетчер при каждой встрече пытался к ней подкатить: ни ее возраст, ни покровители, ни прямые угрозы его не останавливали, благо к решительным действиям из-за природной трусости он переходить не рисковал. А потому считал, что все нормально. К сожалению, сталкиваться им приходилось все чаще, а терпение у Ласки было хоть и близко к железному, но не бесконечное. Желание прикопать где-нибудь данную неприятную личность возникало все чаще. Долгий путь с двумя пересадками удовольствия не доставил ни малейшего, «благодаря» компании Флетчера. Хотя бы непрозрачному намеку сесть подальше тот внял и пялился на девушку всю дорогу, но с беседами не лез. Только когда последний автобус высадил их в начале некой площади Гриммо, вор решил пойти на новый заход. — Ла- а-аска, не будь такой холодной, — тормознув возле крыльца одного из плотного ряда домов, начал он. — У меня связи, друзья в Министерстве, да со мной сам Дамблдор советуется! Я могу многое предложить тебе: деньги, красивая одежда, артефакты. Ты только представь, что больше не придется бегать по поручениям хвостатых. — Многое можешь предложить, говоришь, — не удержав похерфейс, дернула бровью девушка. — Конечно! — приняв жест за заинтересованность, возбужденно закивал вор, встав в позу, долженствующую, видимо, отображать его значимость. — Ведь один мужчина лучше, чем десяток животных. Я о тебе как следует позабочусь, только будь… ласковой, — судорожно сглотнув, Флетчер потянулся чуть дрожащей от предвкушения рукой к лицу Ласки. Четко почувствовав, что это и есть предел ее терпению, девушка молниеносно выхватила оружие и слитным движением рукоятки врезала по болевой точке, протянутой к ней грабли. Не успевший вскрикнуть от прострелившей локоть боли, «отсушивающей» конечность, вор плашмя рухнул на асфальт, получив пинок кованного металлом ботинка по опорной ноге. — Слушай, ты, похотливая мразь, — наступив всем весом на травмированную руку Наземникуса, отчего тот пронзительно заскулил, начала девушка ледяным тоном. — Ты меня окончательно достал. Ты всего лишь мелкая шушера, вор и мошенник, которого зачем-то держит при себе мистер Дамблдор. Мне не интересны его мотивации, причины, планы на тебя. Я предупреждала тебя уже десяток раз — даже не дышать в мою сторону не по делу. Не знаю, с какого бодуна ты решил воспринять это шуткой, но говорю в последний раз: еще один, только один косой взгляд в мою сторону, и я порву тебя. Поверь, даже Лютому жаловаться не буду, лично медленно порежу на ремни. Контакт с Орденом вовсе не обязательно держать через тебя: всегда можно найти другие выходы, благо в сотрудничестве заинтересованы обе стороны. Я доступно выражаюсь? — Да, — прохрипел Флетчер. Достать закрепленную на запястье палочку он не мог, а потому, не смея поднять глаз, был тих и скромен. — Не слышу, — закрепляя успех, двинула ногой девушка, обдирая об асфальт кожу с руки вора. — Да! — взвизгнул тот, со страхом глядя на синеющую, закровившую ладонь. — Я все понял! — Гребанные педофилы, — злобно буркнула Ласка, отпуская жертву. — Встал и показал, наконец, куда идти, и так дел выше крыши, еще твоим перевоспитанием заниматься. Не успел Наземникус ответить что-то внятное, как два ближайших дома ощутимо дрогнули. Отскочив, девушка выхватила палочку и нож и настороженно наблюдала, как стены неторопливо раздвигаются в стороны, а из скрытого пространства выдвигается мрачного вида особняк. Последним проявилось крыльцо, со стоящим на нем мужчиной в черной мантии, закрывающей тело от подбородка до кончиков обуви. Северус Снейп, а это был он собственной персоной, буравил буквально изничтожающим взглядом продолжающего валяться Флетчера, отчетливо ощутившего себя даже не грязью под ногтями, а чем-то куда более мерзким. — Следуйте за мной, — обратился он к Ласке, продолжая препарировать черными глазами сжавшегося вора. Выждав, и не дождавшись агрессивных действий в свою сторону, посланница оборотней отработанным движением убрала оружие так, чтобы его можно было мгновенно выхватить, за что все же удостоилась мимолетного взгляда, и последовала за развернувшимся мужчиной в дом. «Особняк Блэков на Гриммо, штаб — квартира Ордена Феникса», — вспомнила Ласка, краем глаза изучая величественное трехэтажное здание, производящее мрачно-гнетущее впечатление. Присмотревшись, можно было понять, что декорирован он в подобном стиле совершенно осознанно, и при этом с большим вкусом: чего стоила только проработанная до последней чешуйки дверная ручка — змея, или вздыбившие шерсть адские псы по обе стороны от входа. «Своеобразно, но красиво», — она вдруг обнаружила в себе симпатию к готическому стилю. Встречи с книжными персонажами девушка ничуть не предвкушала, и уж тем более не боялась. Рассуждать «канон-не канон», «похожи-не похожи» смысла она не видела. Они были чужими, а потому вызывали лишь равнодушие. Перед ней стоит проблема грамотно провести переговоры, с максимальным прибытком для стаи. Все остальное, кроме выживания, идет лесом. К Снейпу Ласка также не испытывала вроде естественных в их обстоятельствах эмоций. Возможно, это защитная реакция психики, или она просто пережила момент предательства, приняла его как неизменный факт, но мужчина являющийся ее биологическим родителем так же никаких чувств не вызывал. Если понадобится, она была готова даже плотно сотрудничать с зельеваром. Впрочем, как и попытаться его убить, если будет дан приказ. Просто работа, ничего личного. Проведя Ласку по длинному прямому коридору, мимо лестницы на второй этаж, откуда слышалось невнятное копошение и приглушенное хихиканье, Снейп распахнул перед ней двери, приглашая в просторный зал с длинным столом темного дерева посередине: очевидно комната являлась столовой. Мимолетно отметив грязные отслаивающиеся местами обои, и общую убогость обстановки, создающей впечатление запущенности, девушка обратила внимание на расположившихся вокруг стола людей. Первым делом взгляд выцепил скромно сидящего в дальнем конце Рема, никак не обозначившего их знакомство. Но его собачьи глаза сияли искренним счастьем от встречи. Вторым, разумеется, был сидящий во главе стола Дамблдор, на котором девушка и сосредоточила внимание: остальные для нее были лишь массовкой. — Посланница стаи Лютого — Ласка, — представилась она, уважительно склонив голову. — Можешь звать меня профессор Дамблдор, дитя, — добродушно улыбнувшись, ответил директор Хогвартса, ненавязчиво, но внимательно, черточка за черточкой, изучая ее внешность — особенно волосы и глаза. «Даже и не сомневаюсь, что ты рано или поздно догадаешься. Быть проницательным тебя должность обязывает. Любая из, а уж все вместе…», — подумала девушка, а вслух продолжила, медленно доставая из рюкзака под множеством взглядов две довольно толстых папки: — Здесь сведения, добытые от двух ПСов: избежавшего задержания после войны и только завербованного новичка, одного из тех, кого натаскивали во время террористического акта на матче по квиддичу. Оба были пойманы с поличным и сведения, добытые от них, были перепроверены и подтверждены. Вторая папка — это досье на называющих себя последователями Того-Кого-Нельзя-Называть, так сказать, их характеристики и места обитания, — пояснила Ласка Великому Светлому, не обращая внимания на поднявшиеся вокруг шепотки и восклицания. — И почему же они вам все рассказали? — подозрительно щурясь на Ласку, спросила девушка с неестественного цвета волосами. — Мы были… убедительны, — сочла нужным ответить посланница. — Хех! — донеслось из затемненного угла напротив выхода. «А это наверняка знаменитый Грюм, » — сделала вывод девушка, рассматривая жутко изувеченного мужчину. — «Брр! Словно с бензопилой любился! Сколько он народу в Лютном перехватал, подсчету не поддается, давненько там его мечтают в „деревянном макинтоше“ увидеть. На оборотней тоже кидается, как припадочный, разбираться, мол не эффективно, схватить — покалечить — оглушить, а в аврорате разберутся прав или виноват. Надо держаться от него подальше.». — Я правильно понял, вы допрашивали нападавших сразу после инцидента? Год назад? — бегло просмотрев несколько первых листов в папке, поинтересовался Дамблдор, чуть нахмурившись. — Да, — краткость сестра таланта. — Почему вы сразу не доставили информацию в аврорат! — возбужденно вскочив, влез в разговор худой мужчина с буйными кудрями до плеч. Пальцы его нервно дергались, словно безостановочно что-то скребя, а верхняя губа приподнималась, показывая крепкие на вид зубы. — Как вы себе это представляете, мистер? — излучая ледяное равнодушие, поинтересовалась девушка. — «Здравствуйте, авроры! Не пуляйте в нас, пожалуйста, сразу калечащими и парализующими чарами, мы вам полезные сведения принесли. Мы тут недавно незаконно проникли на закрытую территорию проведения матча и поймали несколько людей. Но не беспокойтесь, они были плохие! После чего мы с ними… поговорили и вот вам на блюдечке с голубой каемочкой информация, гарантированно ведущая вас к повышению. А теперь можете скрутить нас, выбить сведения о расположении поселения, заклеймить матерей, жен, дочерей и запереть в резервации, после чего со спокойной душой отправиться получать второе повышение — уже как победители опаснейших темных тварей». — очень странно, но перебить ее никто даже не пытался, внимательно выслушав пропитанную сарказмом речь. И протестовать, впрочем, как и смущаться, никто не спешил. — Могли бы тебя послать, как сейчас, — высказался кто-то. Ласка даже комментировать не стала подобную глупость. — Похвально, что вы все же решились сделать первый шаг навстречу Свету, — тепло улыбнулся Дамблдор, никак не отреагировав на «реплики из зала». — Любая помощь может стать той соломинкой, что склонит чаши весов в войне. — В обмен мы требуем нейтралитета, — обозначила условия сделки посланница. — Хотите отсидеться за нашими спинами, блохастые? — проскрипел из своего угла отставной аврор, зловеще шаркнув своей знаменитой в «темных» кругах тростью. Немало шкур он ею успел попортить за долгую карьеру. — В нашей стае мало мужчин. Если хоть четверть отправится воевать — начнут умирать дети. Голод, хищники, болезни: оставшиеся будут не в состоянии обеспечить и защитить всех, и в итоге уступят инстинктам, заботясь в большей степени о собственной семье. Остальные останутся предоставлены судьбе. — Вы оборачиваете детей?! — вскрикнула, прикрыв от ужаса рот, единственная девушка в составе Ордена. Волосы ее под заинтересованным взглядом Ласки, несколько раз поменяли цвет, остановившись на ярко-алом оттенке. — Они были рождены, а не укушены, Тонкс, — успокаивающе взяв ее за руку, пояснил Люпин, очевидно покраснев и сменив окрас на розоватый, названная Тонкс понимающе кивнула, но руку не забрала, отчего смутился уже оборотень. «Оборотень и метаморф? Интересненько», — улыбнулась про себя Ласка, радуясь за учителя и друга. — То есть, вы хотите остаться вне возможных боевых столкновений? — вновь взял переговоры в свои руки Великий Светлый. — Информация и шпионаж, плюс стабильная связь с «теневым» миром, — уточнила посланница. — Этого мало, чтобы не идти под Непростительные безоружными? Иметь оборотням палочки запрещено законом, также нельзя обернуться и загрызть противника: за укус по тем же законам следует убийство на месте. Предлагаете идти в атаку с дубинами? — Но можно!.. — снова подорвался с места кудрявый. — Не можно! — категорично перебила Ласка. — Даже если мистер Дамблдор позволит нам в условиях войны использовать любые средства, в случае победы он будет обязан покарать преступников. В лучшем случае — это будет дозволение убраться обратно в свои леса и не отсвечивать. Если же принять во внимание, что пользоваться палочками наши не приучены, отсылать будет просто некого. Итого, оборотни в войне будут «пушечным мясом», от остатков которого сразу же избавятся, а получение гражданских прав и свобод, ради которых мы и ввязываемся в противостояние магов, становится еще более призрачным. Потому я еще раз спрашиваю: вам требуются информаторы и посредники? — А если проиграем, вы перед Пожирателями чистенькими останетесь? — неприятно усмехнулся Грюм, буравя Ласку обоими своими глазами, словно пытаясь проковырять в ней дырку и покопаться в содержимом. — Хочешь жить — умей вертеться, — философски пожала плечами девушка. — Мудрое утверждение, — бросив на соратника предостерегающий взгляд, кивнул посланнице Великий Светлый. — Рожденные оборотни, говоришь… Ты сама оборотень? — Нет, — посчитала нужным пояснить орденцам Ласка. — Ни к чему ввергать клиентов в искушение, оплатить товар или сдать торговца в аврорат, потому для сделок существую я, как посредник. — Разумно, — кивнул Дамблдор. — Информация более чем нужна, и мы готовы обсудить условия. Но сейчас время обеда, не присоединишься? — Благодарю, — вежливо отказалась Ласка, чуть приподняв уголки губ в намеке на улыбку. — У меня свое, — достав из внутреннего кармана плоскую фляжку, сказала она. — Я подожду. — Хех, — одобрительно крякнул Грюм, салютуя идентичной флягой. Тара с расширением пространства на три литра делалась в промышленных масштабах и разнообразием форм не отличалась: заморачиваться с индивидуальным заказом, очевидно, отставной аврор не посчитал нужным. Ответив на жест вежливости, Ласка бесшумно скользнула в противоположный угол, устраиваясь так, чтобы видеть всех присутствующих, и между ней и окном было как можно меньше народа. Чем заработала еще один «хмык» Грозного Глаза. Она без интереса наблюдала, как в зал ураганом врывается полная рыжеволосая женщина в наряде а-ля «хэндмейд», кудахча что-то упрекающе-добродушное и левитируя за собой целую процессию кастрюль, салатниц, супниц и судочков, последней влетела опасно качающаяся башня разномастных тарелок, грозящая рухнуть кому-нибудь на голову в любой момент. Следом залетел как от пинка или подножки высокий рыжий подросток, едва не растянувшись на полу и двое в голос ухохатывающихся парней такой же огненной масти, как две капли воды похожих друг на друга. Неизбежному конфликту не дала развиться тетка, ловко огрев вафельным полотенцем и правых, и виноватых, призывая к порядку. Под шумок за стол проскользнули, не попав под тяжелую воспитательную длань, еще трое ребят и узнать их Ласке труда не составило, очень уж яркими были их образы, описанные в книгах Роулинг. Хотя фамилию действительно кудрявой и пышноволосой Гермионы девушка не помнила, как и имя младшей из семейства Уизли. Гарри Поттер, знаменитый Мальчик-Который-Выжил. Ребенок, чье имя она не раз слышала в этой жизни, даже несмотря на среду обитания и круг общения. Посланница с искренним любопытством осматривала знаменитого подростка, желая составить собственное мнение. Вихры у него действительно были непокорными и торчали во все стороны, хаотично завиваясь в упругие даже на вид кольца, цвет волос темный, но не настолько непроглядно-черный как у нее, а более спокойный. Круглые очки, тут без сюрпризов, за бликами и оправой трудно было разглядеть издалека их цвет, форма вроде правильная, ресницы так же оставались загадкой. Губы обычные, чуть тонковатые и «нервные», нос прямой, хотя очки могли маскировать небольшую горбинку. Тон кожи ровный, веснушек и прыщей не наблюдалось, эмоции болтая с подругами выражает открыто, не стесняясь и не зажимаясь. О фигуре ничего конкретно не скажешь из-за мешковатой одежды, но футболка ему явно в плечах тесновата, видимо вытянулся за лето. В общем, впечатление парнишка производил приятное и опасным не казался — вполне стандартный цивильный подросток. Анализ Поттера у Ласки занял не более пары секунд. За это время ее успели заметить рыжие близнецы, в открытую впялившись в нее наглыми глазюками. — Ты тоже видишь это, братец Дред? — спросил первый, широко улыбаясь невозмутимой девушке. — Несомненно, братец Фордж, — подхватил второй. — Кто вы, прекраснейшая леди? Возможно, вы услышали о двух скромных гениях и решили познакомиться? В таком случае, я к вашим услугам! Фред Уизли, изобретатель, испытатель и немного экономист, — шутовски пристукнув каблуками, отрекомендовался он. — Джордж Уизли, тот же набор, а так же увлекаюсь музицированием, — обаятельно подмигнув, подхватил его брат. — С каких пор? — напоказ удивился Фред, но, схлопотав «незаметный» пинок в голень, утвердительно закивал, заговорщицки косясь на близнеца. — А я художник! И филантроп! И гений! И… Мощный подзатыльник полотенцем от матери прервал сеанс самовосхваления, моментально разогнав, изображающих святую невинность парней по местам. Но хихикать и коситься на Ласку они не перестали, то и дело перемигиваясь и шушукаясь, определенно что-то затевая. Наблюдать за гиперактивными рыжими было забавно, кривляния и дураковаляние не действовали на окружающих отталкивающе, а поднимали настроение и заставляли улыбаться. Хитрые, по-лисьи узкие мордашки, с горящими энтузиазмом и весельем голубыми глазами притягивали внимание и заряжали оптимизмом, отчего парочка близнецов не воспринималась как угроза, что вполне могло быть обманчивым впечатлением. Ласка решила, что не стоит расслабляться в их обществе и воспринимать безобидными клоунами, как бы они не старались таковыми казаться. — Деточка, кто ты? Почему за стол не садишься? Я миссис Уизли, давай-ка подсаживайся. Сегодня тыквенные блинчики на десерт! — разогнав сыновей, захлопотала повариха, буквально излучая в пространство волны добра и любви. Пришлось Ласке вставать и отрекомендоваться, расстраивать женщину, столь беспечно носящую «душу на распашку» не хотелось, слишком давно, к ней никто не подходил без скрытого умысла. — Я Ласка, мэм. Благодарю за приглашение, но у меня свое и я здесь по работе, — продемонстрировав флягу, вежливо улыбнулась посланница. — Как по работе?! — возмущенно всплеснув руками, как птица крыльями, миссис Уизли резво обернулась к разом замолкшему собранию и недобро подбоченилась. — Это что же делается! Вы что ж, совсем ополоумели, детей в орден тащить? Сколько тебе лет, детка? — моментально сменив тон на ласковое квохтание спросила она у девушки. — Четырнадцать, — несколько дезориентированная разворачивающимися событиями, машинально ответила Ласка, но тут же постаралась свернуть скандал: — Мэм, мне нужна эта работа. — Она даже младше Ронички! — еще больше завелась женщина. — Детей на войну тащить собрались, маразматики старые?! Может и Джинни мою против Пожирателей отправите?! Совсем заигрались! — Несовершеннолетние не имеют права работать, — сурово сощурилась на посланницу Гермиона, педантично поджав губы. — Только с согласия родителей. — Молли, — успокаивающим тоном начал Дамблдор, пытаясь утихомирить всерьез разбушевавшуюся женщину. — Девочка представитель нужной нам… организации, она будет поставлять нам информацию и некоторые ингредиенты, я надеюсь, — бросил он вопросительный взгляд на Ласку. Подумав, девушка кивнула, соглашаясь, что есть возможность договориться. — Девочка давно работает посредником и могу обещать, что с нашей стороны ей ничего не угрожает, никто не отправит ее на передовую. «Кроме вожака, » — хмыкнула про себя девушка. — «В Лютном-то по-любому нам с Бобом придется корячиться, больно частой гребенкой патрули начали сброд шерстить. Таких „рыбок“ вылавливают, что того гляди, вообще взятки брать перестанут». — Тебя родители в орден направили? — Гермиону, в отличие от матриарха Уизли, слова Великого Светлого не убедили. — Нет. — лаконично ответила посланница, дабы не развивать конфликт на пустом месте. — Опекуны? — не собиралась отставать кудрявая. — Нет. — Тогда ты должна немедленно сообщить им, где находишься! — не приемлющим возражения тоном потребовала Гермиона, вперив в нее строгий взгляд карих глаз. — А не много ли ты на себя берешь? С чего ты взяла, что можешь мне приказывать? — предупреждающе прищурившись, поинтересовалась Ласка, машинально занимая удобное для атаки положение на стуле. — Потому что я старше, и знаю, чем грозит нарушение законов, — задрав нос, отчеканила та, и запальчиво продолжила, не обращая внимания на предупреждающие тычки от друзей. — И вообще в твоем возрасте пора бы понимать, что нужно уважать тех, кто тебя любит, воспитывает и несет за тебя ответственность! Иначе поступают только глупые избалованные детишки! — Все сказала? — равнодушно спросила посланница. — А теперь учти, ты не имеешь не малейшего права указывать мне или что-то требовать. Следующая попытка обернется неприятностями для тебя лично и для вашего ордена, в частности. Мистер Дамблдор, — не дав возмущенно подскочившей девушке высказаться, обратилась она напрямую к наблюдающему за развитием событий Великому Светлому. — Мы не знали, что у вас… демократия, — обозначив одной интонацией, что именно она думает о подобном бардаке и своеволии, Ласка показательно задумалась о перспективах сотрудничества с подобным неорганизованным сборищем. Моментально перестав улыбаться, Дамблдор посуровевшим взглядом заставил, покрасневшую Гермиону сесть на место и притихнуть всех остальных. — Не стоит делать поспешных выводов, Ласка, — наведя порядок, директор Хогвартса вновь обратился к посланнице. — Со стороны может показаться легкий хаос и неорганизованность, но на самом деле — у нас просто все по-семейному. Все друг друга давно знаем, и лишних церемоний не разводим. Я попрошу тебя немного подождать, после обеда мы сможем все спокойно и предметно обсудить. Тебя, Ремус, тоже попрошу присутствовать. Согласно кивнув, Ласка устроилась поудобнее в углу, потягивая питательный бульон с полезными травками из фляжки, который ей всегда заботливо готовили в дорогу хозяюшки. Поймав взгляд Рема, она ему подмигнула, предлагая пообщаться после наедине. Все-таки она по нему успела очень сильно соскучиться. Судя по повеселевшему виду оборотня, это было взаимно. Приятно.