***
«Шлеп!» Звонко, словно выстрел, прозвучала пощечина в доме вожака оборотней. Мотнув от удара головой, Ласка с трудом устояла на ногах, чувствуя, как из лопнувшей губы потекла горячая кровь. Усилием воли выпрямившись, и не обращая внимания на легкую дезориентацию и муть в глазах, девушка спокойно встретила разъяренные взгляды Лютого и Роя. Несмотря на удар едва ли в пятую часть силы, было очевидно, что оба вервольфа, мягко говоря, недовольны ею. — Этот пункт был обязательным условием с их стороны, — равнодушно пояснила девушка, замерев в позе покорности и склонив голову, оставила беззащитной шею, и не делала попыток остановить кровь. Некоторые инстинкты оборотней оставались с ними и в человеческом облике, и как не провоцировать агрессию было первым, что она выучила много лет назад, поселившись с двуликими. — Ты будешь посредником с «теневой» стороной? Серьезно? — с невыразимым сарказмом переспросил Рой, тряся бумагами договора. — Будет война, — не дав ему развить мысль, спокойно произнесла Ласка, заставив мужчин мгновенно почти до звона напрячься. — Поясни, — переглянувшись с другом, также являющимся сильнейшим альфой стаи, велел Лютый. — Все, кто умеют думать, давно ощущают, что что-то назревает. Слухи о возвращении Того-Кого-Нельзя-Называть не трудно соотнести с реальностью. Стоит только обратить внимание на нездоровое оживление у наемников. В трущобах мутные шевеления из-за сбивающейся в группы, внезапно осмелевшей швали. Патрули шныряют в два раза чаще, перевооружившись и забив на прежнее расписание и договоренности. Мракоборцы трясут всех без разбора и первым делом проверяют предплечье. К чему дело идет — не понимают только конченые наркоманы, и то только пока. Вы приняли решение сотрудничать с Дамблдором, чтобы остаться в стороне возможного конфликта. Но я решила попробовать выяснить, насколько все плохо из первых рук, ведь, судя по воплям газет, Поттер заявил, что Темный Лорд возродился прямо в Хогвартсе. — И? — хрипло поторопил вожак, нервно барабаня выпущенными когтями по столешнице, не обращая внимания на оставляемые борозды. — Будет война. Не противостояние партий, не «грязные» разборки политиков, а война как четырнадцать лет назад. Дамблдор готовится именно к длительной кровавой войне, набирая сторонников и всячески мешая в этом другой стороне. Я видела Рема, судя по всему, мы — «первая ласточка» из двуликих. Он за нас поручился, но даже так нейтралитет Великого Светлого не устроил. Придется серьезно поработать на власть, дабы не загребли потом под одну гребенку с «борцами за права магиков» как в прошлой войне. — Если сейчас оборотни выступят против Министерства, резервации покажутся раем. Как бы не начали топить при рождении, — устало прикрыл глаза Лютый, сжимая кулаки. Его отчаяние можно было понять. Все, что он выстраивал и защищал долгие годы: его стая, его семья, его дети, все вдруг повисло над пропастью, от любого неверного движения грозя сорваться вниз к неминуемой гибели. — Были условно темные, станем особо опасными монстрами, — нервно оскалился Рой. — Ты права, нам нужна эта гарантия, — взяв себя в руки обратился к Ласке вожак. — У Дамблдора достаточно авторитета и сторонников, чтобы выгородить нас в худшем варианте развития событий. Понятно, что за товар платить он будет меньше, с этим можно смириться, не велик откуп. Но выставлять тебя посредницей? Загребать жар чужими руками, не стесняясь в средствах, у него слишком ловко выходит для доброго дедушки, посвятившего жизнь возне с детишками. — Я поставила условие, что действовать буду по своему усмотрению и оставила за собой право отказаться, — робко пояснила Ласка, внезапно почувствовав себя наивной дурочкой, Старшие похоже даже не сомневались, что пользовать ее будут «в хвост и в гриву». — Это хорошо, мозгов хватило, — чуть успокоился Рой. — Послали бы тебя к Лису и все, была девочка, да не стало. Непроизвольно передернувшись и представив такой вариант, Ласка мысленно согласилась со словами альфы. Лис, глава одной из гильдий — банд — группировок, смотря чем в данный момент занимаются, наемников в Лютном, давно точил на нее зуб. Если бы не покровительство оборотней — девушка давно бы была «заботливо» пристроена в один из борделей или лавок под его патронажем. Но даже так особой разборчивостью он не отличался и следовал железному правилу священности трофея, потому бдительности Ласка никогда не теряла, обходя людей Лиса десятой дорогой. С годами его жажда заграбастать протеже двуликих в свое пользование только крепла, цель становилась желаннее, и он только и ждал, когда девушка совершит ошибку и даст ему повод. — Ладно, иди, — устало махнул на нее рукой вожак, отпуская с доклада. Ему о многом нужно было подумать, не смотря на глобальную подготовку для самообеспечения на несколько лет вперед, в войну они все-таки не очень верили. Конфликты, разборки, «затягивание вожжей» властями, но не повторения страшных событий четырнадцатилетней давности, когда брат шел на брата, а сын на отца, вымирали рода и изничтожались расы. Гражданская война во все времена останется страшнейшей в мире и вот, почти не дав оправиться, она стучится в двери снова. Гордость и репутация больше не имеют значения: во главе отныне глобальная задача — выжить. Выйдя на крыльцо, Ласка глубоко вдохнула свежий лесной воздух, успокаиваясь после напряженных событий дня. Заботы о принятии ответственных решений были благополучно сброшены на плечи взрослых и можно было передохнуть. Накинув капюшон, и скрываясь от мелкой мороси дождя, девушка неторопливо зашагала в сторону столовой. Сегодня хозяюшки обещали напечь вкуснейших печенек с орехами, нужно обязательно отдать им должное.***
На следующий день, ровно в назначенное время Ласка стояла возле невидимого дома на Гриммо. Большой объем заказанных ингредиентов отлично умещался в рюкзачок с расширенным пространством, потому не требовалось тащить объемных тюков и ее наряд от вчерашнего отличался только марлевой повязкой на лице как от простуды. После вчерашней легкой, действительно легкой, от сильной у нее был бы многократный перелом челюсти, пощечины вожака, на ее лице «красовался» здоровенный цветастый синяк во всю правую щеку, и разбитая губа очарования тоже не прибавляла, потому чтобы не привлекать нежеланного внимания пришлось маскироваться. Конечно, ушиб можно было бы залечить простейшим зельем, продающимся в любой аптеке, но регенерация оборотней была феноменальной и в таких средствах они не нуждались. Следовательно, и не покупали, а использовать на пустяковое повреждение сильнодействующие средства было крайне расточительно, потому приходилось терпеть и ждать, когда само пройдет. Долго ждать не пришлось, как и накануне, успев оглядеть улицу на предмет нежелательных свидетелей, девушка почувствовала знакомую дрожь смещаемого пространства. На крыльце ее вновь встречал Снейп собственной мрачной персоной. Удостоив гостью едва заметного кивка, он эффектно развернулся, взмахнув полами мантии, и шагнул в дом. Окинув напоследок улицу острым взглядом, Ласка прошла следом. Как ни хотелось оказаться на максимально большем расстоянии от этого человека — нейтралитет и еще раз нейтралитет, напоминала себе Ласка. Вместо столовой с уймой народа в этот раз ее провели в полуподвальное помещение, судя по всему являющееся чем-то вроде кладовой: большие ящики вдоль стен с узнаваемой рунной цепочкой стазиса однозначно указывали на их назначение, но пыль и общая неухоженность сбивали с толку — явно чувствовалось отсутствие твердой хозяйской руки. Решив не заморачиваться — в конце концов разгерметизация зачарования и порча продуктовых запасов не ее проблема, ей за советы по элементарной профилактике не платят, — повинуясь жесту зельевара, она начала выкладывать товар на стол, расположенный посреди хозяйственного помещения. Всего двадцать три пучка златоглазника и сорок восемь флаконов вытяжки из печени враногрифов. Эти мелкие падальщики отчего-то расплодились в этом году в западной части территории стаи, и по сравнению с прошлой порой вызревания молодняка удалось добыть аж в два раза больше редкой, поскольку нигде кроме магических лесов они не обитали, вытяжки. Терпеливо наблюдая, как Снейп внимательнейшим образом обнюхивает каждый пук, размерами раза так в два превышающий стандартный банный веник, травки златоглазника, аккуратно раскрывает иголочкой каждое соцветие и долго изучает содержимое, Ласка рассматривала самого мужчину. Они не похожи. Совсем. Черт лица родительницы она не знала, но, видимо, внешне пошла в нее, потому что грубые и резкие линии папашки отражения во внешности Ласки не нашли. О телосложении трудно судить: мужские и женские фигуры слишком отличаются. К тому же она еще подросток, однако одолевали сильные сомнения, что она вымахает до таких размеров. Да и костлявости с острыми линиями плеч — локтей не наблюдается: не смотря на переходный возраст фигура развивалась гибкая и округлая, что приятно грело самолюбие и доставляло немало проблем с педофильно настроенными уродами, коих на ее пути встречалось предостаточно. — Растение не модифицировано, следы мутаций также отсутствуют, но размеры неестественные для дикорастущей культуры, — раздавшийся в пыльной тишине голос с легким флером удивления отвлек девушку от размышлений, но неожиданностью не стал, терять бдительность вообще было не в ее привычках. — С чем это связанно? — Природный жизнюк, — пояснила Ласка на требовательный взгляд зельевара, тут же вспыхнувший неподдельным интересом. — Вы могли бы… — Нет, — грубо оборвала посланница мужчину. — Контакты с ним не прописаны в нашем договоре и рассмотрению не подлежат, — расставила она все точки над «i». — Хм, — гневно поджал губы мужчина, но тему развивать не стал. «Разумеется ты теперь не отстанешь, и не трудно догадаться, кто к тебе присоединится в качестве тяжелой артиллерии», — кисло думала девушка, наблюдая за значительно ускорившимся Снейпом, до того чуть ли не пробующего на зуб каждый лепесточек. — «Еще б вы отказались от возможности отжать жизнюка, мы и так птица редкая, а учитывая отслеживающее с детства дары мажат Министерство — в свободном полете вообще не встречаемся. Вот ведь **ять! И не промолчать было, сами бы додумались до очевидного, а так мы типа все такие искренние и открытые сотрудничеству! Тьфу! Чтоб им, козлам, кентавр в брачный период повстречался на узкой тропинке!». — Качество приемлемое, — осторожно поведя внушительным носом над последним флаконом с вытяжкой, буркнул зельевар, скривившись так, будто до последнего надеялся найти повод предъявить претензии явно раздражающей его малолетке. «Ты имел ввиду лучшее?», — очень хотелось переспросить Ласке, но взяв себя в руки она лишь равнодушно уточнила: — Когда доставить следующую партию? — Через две недели — пятого, — ненадолго задумавшись, определился мужчина и, больше не обращая на посланницу внимания, собрал ингредиенты в небольшую сумочку, привязанную к поясу его штанов, а затем степенно удалился, демонстративно оставив дверь открытой. «Поняла, уже валю», — с готовностью воспользовалась разрешением покинуть «сиятельное» общество девушка, искренне порадовавшись, что обработка ее пропагандой и попытки развести на откровенность, видимо, откладываются до следующего раза ввиду отсутствия на месте Дамблдора, как главного любопытствующего. «Вроде и пробыла здесь недолго, а все равно ощущение будто в навоз с головой занырнула», — размышляла Ласка, бесшумно лавируя по запутанным коридорам Блэк-Хауса направляясь к выходу. — «Даже интересно с чем это связано? Предчувствия или „приятная“ компания? Придется разбираться по ходу дела», — сделала вывод посланница, внутренне бурля раздражением. Опыт подсказывал, что такие мутные предчувствия никогда не заканчиваются хорошо. Скорее она могла вывести целую статистику со строго противоположным результатом, даже графики не поленилась бы нарисовать. Но кому это интересно, если вся ее работа строится на принципе: «надо и не **ет». Из-за накрученных нервов вызвериться хоть на кого-нибудь хотелось настолько, что когда две до ушей лыбящихся рыжих морды заступили ей путь, Ласка едва удержала похерфейс. Экстренно взяв себя в руки, и понимая, что отношения с нанимателями врядли улучшатся, если она покалечит их воспитанников, девушка почти безвредно ткнула обоим близнецам в живот, заставив их моментально согнуться от прострелившей резкой боли. И обойдя обезвреженное препятствие, спокойно покинула негостеприимный для нее дом, мимолетно порадовавшись, что в следующее ее посещение явно что-то задумавшие рыжие свалят на учебу. В принципе Ласке до них не было никакого дела, но развлекаться за свой счет она позволять не собиралась. Репутация в ее профессии значит абсолютно все и в этом, как и в соответствии ее сути прозвищу, новым нанимателям еще предстояло убедиться.