.....................B.C.

— А, и не забудь поменять подгузники Чонсу. — Да-да, помню. Можешь уже идти, — Бэкхён подтолкнул взволнованного мужа к чёрному фургону, где его уже ждали водитель и менеджер. — Корми его молочной смесью каждые три часа — днём, и ещё два раза ночью. Используй детские влажные салфетки, те, что на тумбочке в комнате Чонсу. И не забудь отвезти Сонён в садик. Никакого мороженого, слышишь? Она только-только поправилась. Следи, чтобы она нормально позавтракала, и… и… — омега запнулся и Бэкхён ещё раз крепко обняв его, оставил нежный поцелуй на щеке.  — Будь спокоен и выкладывайся по полной. Я хорошо позабочусь о них, — Бэк посмотрел на него с широкой улыбкой, и сердце Чондэ снова пропустило удар. — Чондэ торопись, опаздываем, — менеджер омеги — альфа средних лет, посмотрел на часы и открыл дверь фургона. — Я пойду, — омега в последний раз крепко обнял мужа, и встав на носочки поцеловал его в губы. Отстранился и шагнул к машине. — А! Не забудь про себя, если я не дома это ещё не значит, что нужно… — а дальше Бэкхён ничего не услышал, потому что менеджер закрыл дверь машины и помахав рукой на прощание, сам сел рядом с водителем. Фургон тронулся с места и альфа проследил взглядом после него. Он остался стоять во дворе ещё несколько минут — наслаждаясь свежим весенним воздухом и медленным, теплым ветром, что приятно ласкало лицо и шею, а потом развернулся и вошел внутрь. В доме ещё тихо, потому что девять часов утра. До выезда Чондэ успел искупать рано проснувшегося Чонсу, кормить и укладывать его спать. А теперь нужно заботиться о Сонён. Хотя, омега уже приготовил завтрак для них и оставил стол накрытым. Их история может казаться кому-то слишком банальной, но для них она особенная. Познакомились они почти девять лет назад, когда Чондэ был обычным восемнадцатилетним парнем, что пришел на прослушивание в компанию, где Бэкхён был избалованным сыном президента. Постоянные ссоры и соперничество всегда были неотъемлемой частью их отношений. Люди и фанаты распускали и продолжают распускать лживые слухи о том, что Чондэ достиг своей славы с помощью Бэкхёна: отдав взамен себя и своё тело. Но это всё только их больная фантазия, потому что Бэкхён сам заполучил его только после двух тяжелых лет ухаживаний. Он стал популярным, создал для себя имя, а после и ответил Бэка взаимностью, потому что сам полюбил его с первого взгляда. Они и правда были красивой парой. А важнее всего — безумно любили друг друга. Сонён родилась через год после свадьбы, а Чонсу всего лишь четыре месяца назад. Их дети это вообще отдельная тема. После рождения Чонсу Чондэ взял временную паузу, но сегодня всё равно пришлось присутствовать на церемонии награждения в Пусане. Чондэ будет исполнять заглавный трек своего последнего альбома, которую он выпустил ещё когда вынашивал Чонсу. Благо он успел вернуть себе прежнюю форму за этот короткий срок. Пригласить папу Чондэ не получилось, они живут слишком далеко. А папа Бэкхёна уже давно на небесах, поэтому Бэк сам вызвался присмотреть за детьми, он и без того слишком мало времени уделяет их. Альфа поднялся на второй этаж по лестнице и открыл ближайшую дверь, на которой была именная табличка с цветными буквами. Сонён мирно спала на своей кровати и Бэк улыбнулся.  — Малышка, — позвал он наклонившись над кроватью. — Сонёни, проснись, — омежка открыла свои большие глазки, сонно посмотрела на папу и снова закрыла. — Не хо-чу, — заныла она и с головой залезла под одеяло. — Ну, так не пойдет, — Бэкхён взял этот комочек на руки и вышел из комнаты. — Пап… ну пожалуйста… Он развернул её в своих объятиях и сонная омежка обняла его за шею: положив голову ему на плечо. Они спустились на первый этаж, зашли в кухню и Бэкхён опустил омежку на стул.  — Нам нужно в садик, ты же знаешь, — альфа поставил перед ней тарелку с хлопьями, залил молоком и поставил на стол стакан.  — А где папа? — сладко зевая она кажется полностью проснулась.  — На работе, — ответил Бэк и сам устроился рядом с Сонён за столом. — Молоко, чай или натуральный сок? — Можно какао? — выпучив глаза осторожно предложила она. Бэкхён улыбнулся. — А папа позволяет? — Да, конечно, — сразу же отреагировала она, но не выдержав изучающий взгляд отца, вздохнула. — Немножко… Альфа засмеялся, но не отказал дочку. Они позавтракали почти в тишине, под звуками какого-то мультика, что Бэкхён включил. Сам альфа наслаждался рисом с кимчи, что оставил Чондэ, яичницей с беконом и салатами. Кружка кофе, чтобы взбодриться и блины с заварным кремом. Сонён позавтракает ещё и в садике, поэтому они ограничились хлопьями. Бэкхён ещё не знает, как долго Чондэ приходится сидеть с ней и просить, уговаривать её чтобы нормально кушала. Но рядом с отцом она не издаёт ни звука, и опустошает тарелку.  — Отец, а Чонсу ещё спит? — спрашивает она с набитым ртом и это милое зрелище согревает душу.  — Да малышка, он ещё спит. Ты уже закончила?  — Ага, — берёт салфетку и вытирает рот так аккуратно, что вызывает у Бэкхёна удивление.  — Тогда поднимайся наверх, зайди в ванную. Я приберусь здесь и помогу тебе одеваться, ладно? Сонёни кивает, спускается со стула и уходит маленькими пробежками, заставляя Бэкхёна улыбаться. Через некоторое время он тоже поднимается, входит в комнату и начинает выбирать одежду для дочки.  — Штаны или юбка? — он поворачивается в сторону омежки держа в руках вышеуказанные части одежды.  — Юбка, — громко кричит Сонён. — И эти розовые колготки, — достаёт из комода рядом с кроватью и смотрит на отца. — Папа говорит, что они красиво смотрятся на мне. - Ну, если это папа говорит, — хмыкает Бэкхён и начинает искать подходящую блузку. — Может ты выберешь, что хочешь отсюда? — говорит он и берёт её на руки, чтобы омежка сама выбрала из верхней полки гардероба. — Вот это, — указывает на белую блузку с надписью на передней части. — Как скажешь моя принцесса, — говорит Бэкхён и помогает дочке одеваться. Целует щечки, носик. Щекочет пяточки, бока и слышит звонкий смех Сонён, что наслаждается вниманием отца. Бэкхён утыкается носом в её шею и вдыхает их с Чондэ смешанный запах, что так четко исходит от Сонён. Их яркое маленькое чудо. Она красивая и милая, и вовсе не избалованная. Альфа любит своих детей одинаково, но особенно одновременно. Сонён старший ребёнок. Когда она родилась молодая супружеская пара была ещё неопытной. Они часто ошибались, ночами не спали не зная как успокаивать плачущего ребёнка, читали разные статьи, советовались с родными. И потом, она девочка-омега, и как две неуклюжие и занятые папочки умудрились пережить всё это — никто не может сказать. А с Чонсу всё иначе. Он второй, у них обоих сейчас есть опыт и они более или менее справляются. Чонсу альфочка, и это немного облегчает всё. — Туфли или кеды? — Бэкхён вопросительно смотрит на дочку. — Кеды! Она надевает белые кеды с сердечками и бусинками, которые светятся когда она ходит или бегает. Бэкхён достает из шкафа в прихожей ярко розовую ветровку и они вдвоем выходят на улицу.  — Подожди здесь, сейчас подготовлю машину и пойдём, ладно? — Сонён кивает и начинает гулять и прыгать во дворе, пока отец заводит машину, выезжает из гаража и останавливается перед воротами.  — Я за Чонсу, хочешь сесть?  — Да папочка, — Сонёни улыбается и Бэкхён открывает заднюю дверь. Он быстро поднимается на второй этаж, берет сумку с вещами Чонсу, где есть памперсы, бутылки, банка молочной смеси и одежда, спускается и оставляет в машине. Возвращается, осторожно берет спящего Чонсу на руки, надевает шапку и накрывает одеялом, и убедившись, что свет, газ и вода отключены, выходит из дома. Альфа бережно кладет ребёнка в автолюльку и проверяет безопасность, после чего закрывает дверь, застегивает ремень безопасности для Сонён и закрыв ворота сам бесшумно садится за руль.  — Музыку? — спрашивает он когда машина трогается с места.  — Мою любимую песню, пожалуйста, — улыбается Сонён и Бэкхён включает песню Чондэ. Дорога до садика занимает почти тридцать минут и они успевают слушать почти весь последний альбом папочки. Бэкхён открывает дверь и помогает Сонёну выбраться из машины.  — Я пошла!!!  — Эй, постой. Ты ничего не забыла? — загадочно смотрит на омежку, что хмурит брови и думает.  — А! — восклицает она, бросается к отцу, обнимает и целует в левую щеку.  — Удачного дня тебе моя принцесса, — улыбается Бэк и машет на прощание: смотря на няню, что вежливо кланяется и взяв Сонёна за руку входит в здание. Альфа возвращается в машину и бросив быстрый взгляд на Чонсу, заводит машину. Увы работать нужно не только Чондэ, у него тоже есть дела. Хорошо, что в агентстве омег много. Большая часть из них друзья Чондэ, и они помогут ему ухаживать за сыном. — В мой кабинет, — говорит он отдав одному из охранников детскую сумку и бросая ключи другому. С ребёнком на руках входит в агентство на каждом шагу слушая восхищенные вздохи и чувствуя любопытные взгляды на себе.  — Доброе утро господин Бён, — улыбается менеджер одного из актрис.  — Доброе, — отвечает Бэкхён.  — Здравствуйте Бэкхён-сонсенним, — приветствуют молодые участницы новой поп-группы глядя на малыша.  — Такой милый!  — Он так похож на вас!  — Вот увидите, вырастет и станет красавчиком сердцеедом!  — Как и его отец. Начинают хохотать и шептаться, а Бэкхён с улыбкой на губах качает головой.  — Это кто у нас тут? — голос Минсока Бэкхён узнает из тысячи.  — Друууууг, — тянет он стоя у лифта и прикусывает губу; Чонсу секунд пять кривит лицо, а потом его голос слышится во всем первом этаже. — Нет- нет сынок, это папа, — говорит он чтобы успокоить проснувшегося малыша. Малыш смотрит на него своими темными глазами, несколько раз хлопает и поджимает губы. Потом, кажется узнает Бэкхёна и его голос и перестает плакать.  — Вот так, это-ж я! — улыбается Бэк и корчит разные и забавные рожицы, после чего видит беззубую улыбку Чонсу. — Мужик, вууух, — поднимает его над головой, потом притягивает к себе и чмокает в шею, утыкается носом в живот и издаёт странные звуки, отчего Чонсу смеётся.  — Может дядя играть с ним немного, — просит Мин и Бэк передаёт Чонсу в руки омеги. — У Чондэ сегодня есть расписание?  — Да, не хотел поехать, но я убедил, — отвечает Бэкхён поправляя шапку альфочки.  — Когда вернется?  — Завтра, ты же знаешь дорога занимает много времени.  — Директор! — альфа-хореограф мужской группы прерывает их разговор. — У вас есть время? Просто я закончил постановку нового танца, и хотел бы услышать Ваше мнение. Бэкхён положительно кивает и оборачивается к Минсоку.  — Ты же проследишь за ним?  — Это не вопрос, конечно, — отвечает омега продолжая играть с Чонсу. — Сейчас позову и Кёнсу, представляешь как он обрадуется увидев это чудо? Мы же так долго его не навестили!  — Вы были у нас всего лишь неделю назад.  — Неделя! Ты понимаешь как это долго!  — Его сумка в моем кабинете, удачи. Пришлось оставить Чонсу надолго, несмотря на попытки Бэкхёна все закончить быстро. Сперва это была хореография нового танца, потом пришлось сидеть в студии звукозаписи. Обсудить детали камбэка соло-певицы, уточнять детали рекламных контрактов и связаться с представителями из Токио, чтобы арендовать концертный зал. К четырем часам дня он наконец закончил свои дела и вернулся в кабинет.  — Мы два раза кормили его, после чего наш соня заснул, — Бэкхён благодарно улыбается и потирает лицо руками. — Наверное сейчас проснется, всё в порядке?  — Да, просто чертовски устал, — альфа начинает проверять некоторые документы, когда на телефон приходит звонок. После разговора он мрачнеет, и Минсок осторожно спрашивает:  — Что-то случилось?  — Хм… Сонён устроила драку в садике и ударила альфу, ох уж этот ребёнок.  — Ах, не знаю даже что сказать, вся в папу. Он снова собирает вещи Чонсу и на сей раз с помощью Минсока перебирается в машину. Бэкхён начинает беспокоиться, когда видит серьезную омежку в кабинете директора. Оказывается она ударила одну из детишек, после чего тот пожаловался на неё и его родители решили обратится с просьбой выгнать её дочку из садика.  — Она отказывается рассказывать нам почему ударила Сонмина и не хочет даже извиниться. Мы надеемся, что этот инцидент больше не повторится, а то нам придется и правда принимать другие меры. Поговорите с ней пожалуйста, — заканчивает свою речь директор и уходит. А Бэкхёну интересно совсем другое. Почему его малышка так подавлена? Не говорит ничего, не защищается и даже в глаза не смотрит.  — Пойдём, — он протягивает свою руку и Сонён не долго думая бросается к отцу, что понимающе обнимает и поднимает её с пола. Омежка тихо отвечает на объятия и Бэкхён успокаивающе гладит её спину. Чтобы приподнять ей настроение альфа решает отвезти их в парк, плюс — свежий воздух для Чонсу. Сонёни впервые за всю дорогу до парка улыбается, и Бэкхён наконец спокойно дышит. Альфа находит в багажнике серую коляску Чонсу, и велосипед Сонёна. Помогает ей забраться на двухколесный транспорт для самых маленьких, и они начинают гулять по парку.  — Отец, — Сонёни прикусывает губу и смотрит с надеждой. — Мо…  — Что ты сказала? Не слышу, — на самом деле все понятно — она увидела магазинчик мороженого. Но Бэкхёну хочется дразнить её немного.  — Ну… Моро…  — Что-что?  — Можно, мне… мороженку? Бэкхён сперва наигранно хмурится, отчего Сонён начинает играть со своими пальцами. А после он смеётся и качает головой.  — Ладно, уговорила. Но папа не должен узнать, это наш с тобой секрет. Окей? Сонёни активно кивает и подносит указательный палец к губам. Прогулка с детьми это отдельный вид и самый высокий уровень счастья. Вот бы и Чондэ сейчас был рядом. Это так спокойно, уютно и по домашнему тепло. Это заставляет чувствовать себя живым, у Бэкхёна есть всё. И даже если-бы он не был богатым, то быть рядом с Чондэ и иметь таких детей было бы достаточно, честное слово. Сидя на скамейке он одним глазом следит за Чонсу, а другим за Сонёном. Когда омежка устает и присаживается рядом с ним, то Бэк решает узнать причину её поведения.  — Сонёни, — начинает он. — Расскажешь папе, что сегодня случилось? Омежка опускает взгляд и начинает играть со своими пальцами.  — Если не хочешь не надо, надеюсь у тебя была причина, — тактично говорит он и это кажется затрагивает душу омежки.  — Он обидел мою папу.  — Что?  — Сонмин сказал, что мой папа не красивый. Он… он сказал, что папа плохо поет, а… а потом сказал, что он не любит меня… Бэкхён не знает что сказать. Как можно говорить четырехлетнему ребенку такое? Конечно можно оправдаться — это сказал такой же маленький ребенок. Но проблема здесь более глубокая. Может этот ребёнок просто сказал то, что услышал от своих родителей? Ведь все в садике знают кто такой Чондэ, и если семьдесят процентов людей любят его мужа или просто уважают, то есть и ещё процентов тридцать, которые недолюбливают его и не теряют возможность обидеть. И что огорчает больше — они втягивают во всё это и детей, и Бэкхён знает, что этого им не избежать.  — Ты правильно сделала, — неожиданно говорит он и Сонён удивленно смотрит на него. — В смысле, он обидел тебя и ты ответила, но… Иди ко мне, — Бэкхён обнимает её и смотрит на свою храбрую дочку. — Знаешь, малыш, не всегда нужно бить людей которые тебя обидели. Если это повторится, лучше рассказывай воспитательницу. А этому мальчику скажи, что отец оторвет ему ушки, поняла? — и Сонён засмеялась — громко и чисто. Они вернулись домой и Бэкхён накрыл для них стол. Даже заказал пиццу, ведь Сонён захотела. Когда Чонсу начал снова плакать, у Бэкхёна никак не получилось успокаивать его.  — Ты же сыт, и спал много, что с тобой, м? — ласково спросил он у плачущего, когда в нос ударил не приятный запах. — Не может быть, ааааа…  — А ты думал, что он не какает? — рядом появилась омежка, которая кажется любит дразнить папу.  — Да как это штука работает? — проворчал Бэк, после того как снял испачканный подгузник и воспользовался влажными салфетками.  — Ты неправильно держишь его, — Сонён драматично ударила себя по лбу, а потом показала Бэкхёну как нужно держать памперс.  — Это просто недоразумение, — почему-то оправдывается альфа. — Просто когда ты была маленькой они были другими, всю форму изменили. Ровно в восемь часов вечера они вдвоем, точнее втроем (Чонсу мирно спал в руках Бэка) устроились перед телевизором, где началась церемония. Очень трудно ждать так долго, потому что номер Чондэ предпоследний, а им не терпится увидеть его на экране. На журнальном столике перед диваном лежала ваза с конфетами и печеньем, тарелка с фруктами и тарелка с семечками — всё что нужно для такого спокойного вечера. Во время выступления Чондэ Сонён встала перед экраном и начала повторять движения папы, а проснувшийся Чонсу сделал попытки броситься к телевизору.  — Узнал папочку? — смотрит на альфочку и улыбается. Переводит взгляд на Чондэ и замирает. Чондэ всегда был красивым, Бэкхён может хвастаться тем, что видел все оттенки своей омеги — нежный Чондэ, милый, улыбчивый, хмурый, грустный, огорченный, разозленный, он видел и работающего над собой трудягу и ленивую задницу. Он прекрасно знает и страстного Чондэ и домашнего. И никогда не устает от него. Они знают друг друга больше девяти лет и за это время глаза Бэка никогда не смотрели на других омег. Точнее смотрели, даже оценивали. Но не так как на Чондэ. Его омега другой. И иногда даже становится страшно, когда все видят такого Чондэ. Но увы, Бэкхён мужик уверенный в себе, так что он не сомневается, Чондэ его пара, его муж. И сейчас смотря на него Бэкхён немного злится на хореографа, потому что танец Чондэ слишком… вызывающий. Сердце успокаивается только тогда, когда танцоры покидают сцену и Чондэ начинает петь другую, медленную песню. И он выглядит волшебно в чёрных брюках и в черной рубашке с джинсовым коротким пиджаком. С открытым лбом он смотрит прямо в камеру и Бэку кажется, что поет он для него. Это невероятное ощущение, ревность меняется гордостью и с бесконечной любовью. Это его муж, и он прекрасен. Стоит один на сцене, поет с закрытыми глазами и тени его длинных ресниц падают на щеки — сердце снова начинает биться чаще. Когда объявляют победителей в разных категориях, Бэкхён и Сонён напряженно смотрят на экран. У Чондэ два приза — «Артист года» и «Альбом года». Он смотрит в камеру и с улыбкой произносит свой речь. Говорит спасибо стаффу, менеджеру, людям которые были рядом с ним всегда, но стояли за кулисами, фанатам и семье. И одними губами говорит «люблю тебя » и сидя дома Бэкхён улавливает это, краснеет и глупо улыбается. Ему становится не по себе, когда этот китайский исполнитель Ву Ифань по дружески обнимает Чондэ и поднимает со сцены во время последней песни, которую исполняют все артисты. Бэкхён смотрит на это со строгим выражением лица, старается держать себя в руках, но этот китаец огорчает. Он почти всю песню стоит в обнимку с омегой, которому явно не комфортно и Бэкхён не выдерживает.  — Малыш, отдай пожалуйста телефон, — просит он и Сонён передаёт ему смартфон, который был на столе. Бэкхён набирает какой-то номер и когда ему отвечают говорит несколько слов на непонятном для Сонёна языке, отключает и с ухмылкой смотрит на экран, когда Тао — менеджер Ифаня, подходит к ним, шепчет что-то ему на ухо после чего этот высокий альфа сразу же убирает руки и испуганно смотрит по сторонам. После окончания концерта, они с омежкой поднимаются вверх, где она надевает свою пижамку и после того, как Бэкхён поёт для нее песенку — засыпает и уходит в царство Морфея. Когда Чондэ не выдержав возвращается домой, то на улице третий час ночи. Он бесшумно открывает сперва ворота, потом и дверь и входит в дом. В гостиной спит Бэкхён с Чонсу на груди, и это самое прекрасное, что когда-либо видел Чондэ. Губы растягиваются в усталой улыбке и тут Чондэ понимает, что нужно укладывать их в постель. Он очень осторожно берет ребёнка на руки и поднимается в его комнату. Снимает с него тяжелую верхнюю одежду и кладет в кроватку. Проверяет спящую Сонён и взяв собой одеяло спускается в гостиную. Напрасно разбудить Бэкхёна, пусть поспит здесь сегодня. Он накрывает его одеялом и устало шагает в ванную. У него был очень сложный день, дорога туда-обратно полностью вымотала Чондэ. Омега включает горячую воду и встает под душем. Он кричит от испуга, когда холодные руки обнимают его сзади.  — Я тоже, — говорит Бэкхён и целует в плечо.  — Что?  — До безумия тебя люблю.