.....................B.C.

— Капитан! — зовёт хриплый голос высокого боцмана, и Бэкхён поворачивается, чтобы увидеть как нагое, худое тело оказывается перед кожаными сапогами: на мокрой, грязной палубе. — Счастливчик из « Жемчужины », — докладывает Чанёль и капитан принимается рассматривать его. Длинные, каштановые волосы юноши падают на глаза, видимо долгое время не ухаживал за собой. Это было бы нормально, если-бы он был настоящим пиратом. Но только один взгляд на его не полностью сформировавшееся тело и можно было понять — он не из них. У него худощавое, тонкое тело и мраморно-белая, почти болезненно бледная кожа, что является символом голубых кровей. Можно было пересчитать все позвонки на спине и разглядеть темно-зеленые вены на руках. Он что, вообще живой? Или бездушная статуя?  — Посмотри на меня, — приказывает он испытывая некое чувство жалости, когда холодный ветер пробирается под одежду, заставляя кожу покрываться мурашками. Юноша дрожит как осиновый лист, у него трясутся руки. Грудь часто вздымается и он больно сжимает кулаки, чтобы заглушить свои всхлипы. Он отказывается слушаться Бэкхёну и капитан негромко выдыхает, опускается на корточки рядом с ним и грубо берёт его за подбородок.  — Я сказал посмотри на меня, — повторяет он и поднимает его лицо. Бэкхён замирает. Ясные и печальные, выразительные тёмные глаза смотрят на него со страхом и недоверием, но в них есть ещё что-то гордое, манящее и проникающее. Капитан не может оторвать свой взгляд от них, как-будто смотрит и видит то, что всю жизнь так отчаянно искал. Как-будто нашёл все ответы на свои вопросы, все сокровища черного острова. Его глаза блестят, и искры, что сверкают в них передаются Бэкхёну, проникают под кожу и разжигают огонь в сердце.  — Говорят капитан Ву подобрал его из берега: как своего любовника, — Чанёль оценил парнишку с ног до головы и получил легкий удар в плечо от Кёнсу. — Но не успел наслаждаться, мы не позволили, — улыбнулся во все зубы и Бэкхён, чувствуя любопытные взгляды членов команды — обращенные на голое тело юноши, встал на ноги и сняв с себя верхний костюм — безразлично бросил на плечи паренька.  — Кёнсу, — обратился квартмейстеру. -Дайте ему одну из моих рубашек, подстригите и проколите уши, пусть выглядит как один из нас. И дай ему работу, здесь не место бездельникам, — приказал он и обернувшись, шагнул к капитанской кабине: игнорируя негромкое пошептывание за спиной. Он вошел в кабину и закрыл дверь, придвинулся к кровати и плюхнулся на неё. Сегодня они ограбили китайский корабль и уничтожили почти весь персонал, взяв в плен врача и этого бесполезного, хлипкого паренька. Хотя признаться — они сделали огромную работу. С такими запасами можно остаться на открытом море ещё две-три недели, а потом только остановиться на берегу. Во всяком случае. Он закрыл усталые глаза и погрузился в страну грез, где ему приснились алмазы и бриллианты, рубины и сапфиры, золотые монеты и карта пропавшего острова бессмертия. А ещё и эти сверкающие глаза-бусинки… Бэкхён встаёт на рассвете, сонно зевает и потягивается. Он всегда просыпается раньше всех, обходит корабль и проверяет дежурного. После чего отпускает его и остается один наедине с морем ещё на час или два. Утром море тихое и ласковое, почти чёрное. Море — это дом Бэкхёна, море — это друг Бэкхёна, море — это партнер капитана. Это совсем другая вселенная, где он чувствует себя свободным. Его воды благосклонны к своим гостям, уж не говоря об опытных моряков, поэтому море нельзя изменить и невозможно забыть. Он шумно втягивает свежий солоноватый воздух и блаженно закрывает глаза. Это так прекрасно, иметь общаться с ним, стать его частичкой, и даже не стыдно умирать, если оно поглотит его тело и он останется в тёплых водах навсегда. Здесь, сейчас, наедине с ним в душе так спокойно, уютно, тепло и… Идиллию Бэкхёна прерывает шуршание швабры — издевательство какое-то. Бэкхён плотно поджимает губы и нахмурив густые брови поворачивается в сторону неприятного звука. Все в корабле знают, что это час капитана, и никто не имеет право мешать ему. А то не видать ему солнечный свет. Но когда он оглядывается, то видит хрупкую фигуру с босыми ногами в его белой рубашке, длина которой достигает до колен.  — Эй, ты, — зовёт он и невысокой парень застывает с шваброй в руках. Кажется новенький, Бэкхён ещё никогда не видел такого парня. — Кто ты? — спрашивает и не слышит ответа. — Тебя спрашиваю, поворачивайся сейчас же! Брюнет не двигается, и сильно раздраженный капитан сам, с чёткими шагами доходит до места, где дрожащий парень стоит к нему спиной, и резко разворачивает его лицом к себе.  — Ты же… — начинает он глядя на вчерашнего парня, который сегодня выглядит более привлекательным. Волосы у него теперь короткие, но длинная волнистая челка все равно закрывает весь лоб. Его взгляд оставался прикован к полу, и у Бэкхёна появился шанс разглядеть его густые, чёрные ресницы, маленький нос и бледные губы — со вздернутыми вверх уголками.  — Сколько тебе лет? — глаза поднимаются вверх и их взгляды встречаются. Происходит что-то непонятное и странное, что-то волнующее и необъяснимое. Что-то, что заставляет холодный орган в груди согреться, Бэкхён уже и забыл о его существовании.  — Семнадцать, мой господин, — мягкий голос отвечает не сразу, но уверенно. И Бэкхён ухмыляется: давненько его так не называли.  — Капитан, — говорит он. — Имя?  — Чен, мой капитан.  — Вот так уже лучше, — Бэкхён смотрит на него сверху вниз и как-бы равнодушно спрашивает:  — Тебе что, дали работу?  — Да, — отвечает и снова опускает взгляд.  — Кхм, — почему-то неловко стоять с ним, как-будто это он капитан, а Бэкхён простой несовершеннолетний юноша. — Тогда ладно, работай, — оборачивается и подходит к рулю. — Попроси Кёнсу отдать тебе сапоги, а то умрёшь от холода и мне придется бросить тебя в море, — небрежно бросает он через плечо и улыбается краем губ, когда слышит судорожный вздох позади себя. Постепенно Чен становится членом их дружной команды. Он спит в одной комнате с ними, на жестком гамаке, что любезно уступил ему Минсок — навигатор и самый взрослый хён. Недостатка в работе у него нету благодаря строгому квартмейстеру. Кёнсу заставляет его мыть полы, убираться после них, работать на кухне и очистить всё что только можно. Он даже научил ему готовить, правда Чен остался таким же невнимательным. Часто ошибается, уходит в себя. Руки не из того места растут. Не научился даже нормально наливать ром и каждый раз огорчает капитана испорченной одеждой. Бэкхён терпит. Если-бы на месте Чена был другой, то он вряд ли стал бы простить ему такие ошибки. Но с этим парнем всё по-другому. Бэкхёну кажется, что это странно. Странно, что ему нравится следить за тем, как Чен моет полы. Это даже не соблазнительно. Чен слишком маленький и наивный, чтобы думать о нём в другом плане. Но Бэкхён думает. Всё чаще и чаще думает о кошачьих губах, о довольной улыбке и о кривых ногах. Замечает как красиво смотрится его рубашка на Чене и задумывается: надевает ли Чен что-то под ней? Любит, когда Чен смущается и как поёт себе под нос песенку. И да, может и признается, что он чуточку не безразличен к нему. Никто не ожидает нападения туманным, весенним днём. Но когда она случается, все пираты во главе Бэкхёна принимаются противостоять соперникам. Это оказывается не таким и легким делом, когда капитан видит загнанного в угол Чена, что ничего не делает, только тихо плачет и трясется от страха. Со всей своей злостью он ранит трёх пиратов на пути к Чену, и с громким рыком стягивает с него одного жилтреста. Встает перед ним и дает отпор каждому, кто даже дышит не спокойно.  — Пиратский кодекс, седьмой пункт: самые страшные преступления для настоящего пирата — это предательство и трусость, — несмотря на бурю внутри наигранно спокойно говорит он смотря прямо в глаза испуганного парня, после победного исхода событий. — Не знал, а? — рычит он и хватает его за воротник.  — Капитан…  — Даже не смей, — кричит он на Исина, что сделал попытку вмешиваться в их разговор. — Пункт девять: каждый пират должен быть отчаянным и смелым, трусость в бою карается. Не знал? Не слышал никогда? Не учил? — снова кричит он на Чена, что до крови кусает нижнюю губу, кривит лицо и не позволяет себя плакать перед капитаном. А Бэкхён злится! Бэкхён злится и раздражается, не потому, что Чен струсил. Конечно он не признает никогда, но что если-бы он не был там? Что если-бы они сделали с этим парнем что-то? Что если-бы они убили или использовали слабость Чена против них?  — Я ошибся, — он отпускает его и расслабленное тело падает на пол. — Завтра же оставим его на берегу, — взволнованный и вымотанный Бэкхён поворачивается в сторону своей кабины.  — Бэкхён, может передумаешь? — кричит ему вслед молчаливый Кёнсу, что удивляет его ещё больше. — Он ещё молод, подумай…  — Мои решения не обсуждаются! Таким как он не место в наших рядах, — хмыкает и с грохотом закрывает дверь. А Чен дает волю слезам, которые давно подступали к глазам и давили ему горло.  — Он не изменит свое решение, — говорит первый помощник капитана — Сухо. — Мне жаль. Вся команда уже пригрелась к Чену, и теперь тяжело потерять самого молодого пирата корабля « Осьминог ».  — Вставай, нам нужно собраться, — Исин протягивает ему свою руку и Чен приняв бросается в объятия родного врача. Он понимает Чена лучше всех. Они через многое прошли вместе и Исин знает его тайну. Исин человек, который был рядом с Ченом всегда и завтра тоже, он не оставит своего малыша. Они сильные. Уже хорошо что их не убили. Тогда почему больно сжимается сердце, когда Чен смотрит на закрытую деревянную дверь капитанской кабины? Может потому, что за это короткое время он успел по своей же глупости влюбиться в капитана? Может. Да, Бэкхён ворчливий, всегда чем-то недовольный стервозный капитан. Но Чену так сильно нравятся моменты, когда он улыбается, когда шутит или притворяется обиженным. Он слишком красив и силен для этого мира, слишком умный и храбрый. Он так близок к идеальности, что устоять перед ним просто невозможно. А когда и к этому добавляется его чистый, громкий смех и его и без того маленькие глаза становятся полумесяцами, то у Чена не остается воздуха дышать. Он смущается смотреть ему в глаза, потому что боится утонуть там. Наверное не стоит рассказывать о том, как восхищенно он смотрит на него и с какой гордостью носит его рубашку, ночами жадностью вдыхает запах капитана. Даже от его пота хорошо пахнет. Это сумасществие какое-то, но Чен хранит всё в себе. Тайно следит за ним и мечтает однажды стоять рядом. И это слишком несправедливо — взять и отнимать от него эту возможность. В любом случае. Бэкхён человек слова — он не передумает. Глубокой ночью, когда все спят и рядом остается только огромная желтая луна: дорожка которой болтается на поверхности воды, Чондэ стоит с шваброй в руках и смотрит на море. Что станет с ним завтра? Ответ прост — его оставят на берегу и ему придется зарабатывать на жизнь. А кем может работать Чондэ? Или станет голодным певцом, или должен будет продавать свое тело, ну или остается третий, самый вероятный вариант: его найдут и снова запрут. Но не к этому Чондэ добивался, когда сбежал из дворца. Жизнь снаружи казалась ему ярче и интереснее. А теперь? Что теперь? Он моет полы, готовит еду, но ему это нравится, потому что есть возможность следить за капитаном, видеть и слушать его каждый день, любоваться, мечтать… Неопределенные тихие звуки со стороны капитанской кабины вырвали из раздумий, и Чондэ сделал несколько шагов и остановился перед дверью. Может капитан ещё не спит? Завтра. Он больше не увидит эту улыбку, эти руки, это тело. Так почему не рисковать? В последний раз, только посмотреть на него — спящего в своей кровати. В последний раз, ведь ему больше нечего терять. Чондэ, забыв оставить швабру у двери и затаив дыхание, приоткрывает дверь и на носочках входит в кабину. Глаза расширяются от увиденного и Чондэ снова начинает дрожать от страха. Капитан лежит на полу со связанными за спиной руками и ногами, и с тканью во рту. А перед ним стоит высокий, плечистый мужик с яблоком в руках.  — Это кто у нас тут? — склоняет голову на бок и прищуривается. — Твой? — спрашивает он у связанного Бэкхёна и тот злобно рычит на него, делает попытку встать. — Ой-ой-ой, напугал, — смеётся незнакомец и пинает ногой ему в живот. В Чондэ просыпается другая, агрессивная сторона и он со всей силой бьет шваброй по спине и слышит удивленный голос незнакомца.  — А мы, оказывается, кусаемся, — с яростным взглядом поворачивается к юноше, который испуганно отшатывается назад. — Ты сейчас от меня получишь, — грозит он и впечатывает Чондэ в стену, бьет по голове и по скуле, хватается руками за шею и начинает душить. Воздуха становится катастрофически мало, лицо краснеет и перед глазами все плывет. Неужели всё? Чондэ видит взволнованный, испуганный взгляд капитана, что бесполезно пытается освободиться. И нет. Он не может позволить, чтобы его убили. Не его капитана. Юноша собирает все свои силы и наносит болезненный удар между ног. Тот задыхается, отступает и пришедший в себя Чондэ находит на столе бутылку рома, берет и со всей силы бьет бутылкой об голову незнакомца, что теряет сознание и падает на пол.  — Ты с ума сошел? — первое, что говорит, точнее кричит Бэкхён, когда Чондэ убирает ткань. — Мог бы и закричать, позвать на помощь. Чертов ребенок, почему ты такой упрямый, а?  — А если бы он вас убил? — обиженно смотрит в глаза капитана.  — Это неважно, — ворчит Бэкхён и Чондэ хмурится. — Ладно, позови парней, пусть уберутся тут, — приказывает он и начинает осматривать наличие травм у юноши. — С тобой все в порядке, ничего не болит? — интересуется он и Чондэ начинает краснеть.  — Да нет, всё…  — Всё не в порядке, у тебя кровь на лице, — капитан берет верёвку и начинает связывать руки нападающего. — Позови их. Когда парни приходят, на сердце становится легче. Они связывают незнакомца и проверяют весь корабль. Приходится приложить немало усилий, чтобы Исин успокоился и снова лег спать. А Чондэ остается сидеть на палубе со скрещенными ногами и наслаждаться последней ночью в окружении пиратов. Через некоторое время рядом бесшумно присаживается капитан.  — Кхм, — Чондэ поворачивается к нему лицом. — Ты, это… молодец. У юноши сбивается дыхание. Его что, только что похвалили?  — Спасибо, — отвечает он и переводит взгляд на небо. Бэкхён шумно выдыхает и на сей раз четко проговаривает.  — Посмотри на меня, — и Чен смотрит. — У тебя на лице засохшая кровь, — и капитан сам начинает протирать лицо влажной тканью. У Чондэ учащенное сердцебиение и покрасневшие от смущения щеки. А Бэкхён смотрит на всю эту красоту, и больше не может сдержаться. Рука замирает в воздухе, а глаза опускаются на чуть приоткрытые губы Чена. В груди что-то больно ноет, эта малявка рискнула своей жизнью ради него, ради капитана, который готов был избавиться от него. Бэкхён бросает ткань, наклоняет голову и дышит прямо в губы окаменевшего Чена. Шумно сглатывает, прежде чем захватывать губами его губы, нежно и чувственно, чтобы не спугнуть, целует сперва верхнюю губу, потом нижнюю. Углубляет поцелуй и чувствует руки юноши у себя на рубашке, когда язык проникает вглубь его рта. Чондэ такой податливый и неопытный, но безумно желанный. В один момент Бэкхёну хочется любить его трепетно, мягко, исследовать его всего, а в другой — просто уложить здесь и взять его грубо и до сияющих звездочек перед глазами. Правая рука капитана проникает под рубашку и гладит шею, плечи. А другая опускается на талию. Чену хорошо, очень хорошо. Капитан такой горячий и сильный. Несмотря ни на что у него руки мягкие и теплые, блуждают по телу и Чондэ дрожит от его прикосновений. Он не хочет отталкивать, наоборот — согласен на продолжение. Поэтому когда Бэкхён отстраняется и вопросительно смотрит на него, Чен сам подаётся вперед и неумело целует капитана. Бэкхёну сносит крышу. Он целует Чена в подбородок, опускается вниз по шее и слегка прикусывает: слыша сладкий стон, который кажется таким интимным, что Бэкхён сам начинает краснеть.  — Не здесь, — говорит он и помогает Чондэ встать, неожиданно грубо прижимает к себе за талию так тесно, что их груди прикасаются и он буквально чувствует каждый громкий стук его сердца. Бэкхёну Чен кажется нереальным, в этой внушающей надежду темноте. Он подталкивает его к своей кабине, входит и закрывает дверь на замок. Бэкхён оглядывается по сторонам, а потом изучающе смотрит на Чена, ухмыляется, и от этого взгляда у него дрожат коленки. Капитану хочется что-то особенного с этим парнем, а Чондэ неловко. И если Бэкхён сейчас же не сделает что-нибудь, то он готов выйти из кабины и броситься в море. Бэкхён облизывает губы и впечатывает Чондэ в стену, положив свои руки по обе стороны от его головы. Бэкхён смотрит голодными глазами — Чондэ горит. Бэкхён нежно целует в шею — Чондэ дрожит. Бэкхён кладет руку на бедро под рубашкой — Чондэ прикусывает губу. Ведёт пальцами вниз по переносице и надавливает на нижнюю губу. Чен кажется понимает намек и открывает рот, принимает пальцы капитана и начинает засасывать и смачивать слюной. Нижняя часть тела уже вовсю горит, и Бэкхён не скрывает свою ухмылку, когда Чондэ расстегивает пуговицы его рубашки, дрожащими от волнения руками проводит по груди и с восхищением смотрит на тело капитана. Он вытаскивает свои пальцы и заводит Чондэ за спину, чуть приподнимает рубашку и ведет руками вверх к ягодицам. Сжимает, и смотрит как голова Чена опрокидывается назад: открывая доступ к его длинной шее. У Бэкхёна уже болезненно стоит, когда он вводит первый палец в напряженный вход Чена.  — Расслабься, — говорит он и целует в щеку. Наглец, все-таки не носит белье. — Тебе больно? — Чондэ качает головой.  — Нет, просто необычно, — морщится и неуверенно кладет руки на плечи капитана. Бэкхён целует его в шею, оставляет укус и зализывает языком, прижимается к нему пахом и неторопливо вводит второй палец. Внутри так тесно, что даже растягивать его больно, но это сильно заводит. Когда в Чондэ оказывается третий палец, он дергается всем телом и громко стонет, и Бэкхён снова целует его — в плечо, в шею в губы. Он вытаскивает пальцы и стягивает с себя штаны, раздвигает ноги Чена и поднимает его с пола.  — Обними меня, — приказывает он и Чондэ делает как ему говорят. Капитан помогает себе одной рукой, приставляет член ко входу и медленно входит. Как-будто на теле начинают играть точечные огоньки и жар охватывает с ног до головы. А Чондэ вообще теряет разум, когда его капитан так " заботливо " трахает его. Это больно, очень. И размер пальцев не соответствует размеру достоинства капитана, но Чондэ просто закрывает глаза и делает попытку отвлекаться на что-то другое, например на губы Бекхёна, что так страстно оставляют отметины на его шее и плечах. Это же надо быть таким сильным, чтобы придерживать Чондэ у стены? Бэкхён выходит и входит снова, делает несколько пробных толчков, пока тело Чена не расслабляется и не принимает его полностью. Он сжимает его бедра — плавно двигаясь в Чондэ, что в какой-то момент кричит и зарывается пальцами в его волосы, притягивает к себе для мокрого поцелуя. Возбуждение накрывает его с головой и Бэкхён правда хочет вдалбливать это маленькое тело в простыни, но это ещё подождет. Он начинает двигаться яростнее, входит до упора и на секунду останавливается, губами ловит несдержанный крик Чена и чувствует как короткие ногти царапают его спину. Это уже предел. Бэкхён шлепает Чондэ по заднице, и крепко сжимая его бока в буквальном смысле трахает его на себя. Последней каплей становится мурлыканье возле уха и нежный поцелуй в шею, что Чондэ впервые за весь вечер рискнул оставить. Бэкхён влажно целует Чондэ и изливается: кусая его нижнюю губу, а следом и чувствует горячую жидкость у себя на животе, что значит что его мальчик тоже закончил. Ноги уже отказываются слушаться, но упасть Чондэ он не позволит. Поэтому капитан крепко сжимает его ягодицы и еле доходит до кровати. Чондэ выглядит уставшим, но таким красивым, что Бэкхён немного зависает. Он тянет руки и расстегивает рубашку Чондэ, что всё это время была на нём. А Чен закрывает себя руками и несмотря на боль в пояснице делает попытку встать. Бэкхён замирает. Всё случилось слишком спонтанно, и наверное Чен сейчас в смятении. Но и взять и напрямую говорить ему, что «эй, малыш, ты мне нравишься » — гордость не позволит.  — Кхм, — Бэкхён толкает Чена обратно на кровать, и сам устраивается сзади. -Останься, — еле слышно шепчет он возле уха: посылая тонну мурашек по его спине.  — На ночь? — на самом деле и это достаточно для Чондэ. И он готов не спать всю ночь, и наслаждаться теплотой, что исходит от капитана.  — Навсегда… кхм, — говорит он и улыбается, не замечая ответную улыбку человека в его объятиях. И да, может годы спустя Бэкхён всё же узнает, что делит ложе со сбежавшим наследным принцем…