We will survive

у него утончённость манер, белоснежность рубашек, изысканность колких фраз, тошнотворно учтив, а на деле-то, ну — обожжёшься, едва коснувшись. предлагает мне дружбу, еду, себя — мы знакомы всего лишь час. я смотрю на него и я вижу, что с ним мне уж точно [не] станет лучше. у него для меня сотня колотых ран, пара сотен ножей, ядовитость слов, он спокоен, уверен, он просто ждёт, кто из нас будет сломан первым. я стою перед трупом, не ведая — чёрт! — как сюда меня занесло. «я не он, я другой», — говорю себе, но… осознание ноет в нервах. [у него для меня отыскалась любовь. и надежда. и даже вера] — у меня для тебя ничего, — говорю, — ты же слышишь? одна лишь смерть — смерть идёт по следам, наступает на джинсы, дышит в затылок, шепчет, мол, Уилл, подойди, посмотри же, Уилл, — заставляет смотреть, смотреть, и я вижу как мир режет маятник, знаешь ли, м а я т н и к. мне [не] легче, с каждым разом мне легче глядеть на кровь, погружаться в неё, как в сон, отмывать от себя, оттирать, отдирать, как засохшую корку, с мясом. я иду в эту тьму, ты мне тянешь ладонь, и дыхание в унисон. ты со мной. я люблю тебя. это ли не прекрасно.