Сердце Императора

На долгие пять месяцев в супружеской жизни императорской четы наступило затишье, когда у властителя страны не возникало необходимости покидать дворец дольше, чем на пять дней. При том иногда он брал супругу с собой. Из всех путешествий Аде запомнилась поездка в конце весны в Энтори, одну из древнейших провинций империи, начало которой вышло скомканным из-за возникшего между юмбиа спора. Причиной раздора послужило само основание выезда из Роуню: его и её величеству предложили посетить открытие перестроенного торгового района в областном центре (носившего то же название, что и сама область). Присутствовать было не обязательно – приглашение являлось лишь формальностью – и Энроу уже собрался отдать свиток Дэлу, чтобы тот написал вежливый отказ. Только жена, увидев документ, посмотрела на текст с таким восторгом, что у императора нервно дёрнулся глаз. – Оно сопровождается ярмаркой! – радостно констатировала её светлость, просмотрев приглашение. – И спуском нового корабля на воду. Давай поедем, Эн! – Ты знаешь, что я не жалую праздники любого рода, женщина. – Но не могу же я сидеть во дворце целый год безвылазно, мужчина! – решила передразнить мужа Ада, но тут же пожалела, встретившись с хмурым взглядом повелителя. – Язвишь? Мы ездили с тобой в Шув две недели назад. – И пошутить нельзя, – обидевшись, отвернулась её светлость. – Скачки были интересными, не спорю. И бои гладиаторов. Но почему и на народные гулянья я не могу посмотреть вместе с любимым? – Похожую ярмарку устраивали в столице в начале весны, что же ты не пошла? – Тут нет моря, – продолжала капризничать императрица. – И у неё не такой впечатляющий размах. – Тц, – в надежде найти поддержку, властитель посмотрел на Дэлу, но первый советник хранил молчание, с невозмутимым видом ожидая решения повелителя. Серый кардинал явно не собирался принимать одну из сторон, чтобы впасть в немилость у второй. Энроу недовольно фыркнул. – Потом не жалуйся, что тебе надоело ехать в карете. – Так ты согласен? – Ада не сразу поверила тому, что её мужчина поддался на уговоры. – Нет, – теперь отвернулся его величество, – но мы поедем. – Вредный и противный, – рассмеялась женщина, обнимая супруга. – Но я очень тебя люблю, – она поцеловала его в щеку. – Спасибо. – Я предупредил – никаких жалоб. – Да-да, – её светлость крепче прижалась к своему повелителю. – Как скажешь. Роуан, занимающий треть площади единственного материка в Су, включал в себя более пятидесяти областей, считая округ столицы и сдвоенную провинцию на северо-западных островах в Шюи*. Энтори, одна из первых областей завоёванных самим Роу, располагалась в центре империи, на берегу континентального моря. Из-за удобного расположения она считалась важнейшей торговой точкой страны. И, несмотря на удалённость от границ, на ежегодную ярмарку сюда приезжали ведущие купцы как с материкового Пюи, так и с островных Дшуана и Вуана – большее количество гостей прибывало разве что на праздник урожая в Шув. Наместники императора особое внимание уделяли не только торговым площадям, но и всей инфраструктуре города, потому Энтори по праву считали ещё и культурным центром империи. А этот факт лишь разжигал любопытство Ады, даже спустя два года жизни в Су всё ещё плохо понимающей, что представляет собой окружающий её мир. Хотя по географическому положению Роуню тоже располагался почти в сердце страны, чтобы добраться до места назначения требовалось два дня конного хода. Речного сообщения столица с Энтори не имела, о воздушном способе передвижения здесь ещё не задумывались, так что из доступного транспорта оставалась только карета. Благо, несмотря на то, что его величество предпочитал ездить верхом, в конюшне имелся экипаж достойный императорской четы. Однако, даже несмотря на мягкие сиденья внутри экипажа, к концу дня непрерывной езды её светлость поняла, что подразумевал супруг, запретив жалобы на дорогу. – Устала? – хитро прищурившись поинтересовался Энроу, когда они остановились для ночлега. – Да, – честно призналась Ада, потирая ноющую поясницу. – Но терпимо. – Ехать ещё столько же, – ухмыльнулся властитель Роуана. Поездка не вызывала у него восторга, но мужчину забавляло следить за тем, как жена стойко терпит неудобства, держа данное ему слово. – Второй день должен пройти легче, – уверенно кивнула императрица, поправляя кимоно. Его величество осмотрел юмбиа, покачал головой. – Как там у вас говорят? Что-то про неволю, – он взмахнул рукой, делая шаг к женщине. – «Охота пуще неволи»? – её светлость улыбнулась, позволяя обнять себя. – Оно. – Но мне же интересно, как живут люди в Роуа… – Ада запнулась, поняв, что начала говорить не верно, – наши люди. Это ты родился и вырос здесь, Эн. – Замечательно живут и без нашего непосредственного участия, – фыркнул повелитель страны, увлекая супругу в сторону постоялого двора, где им предстояло провести ночь. – А для того, чтобы им было особенно хорошо, в каждой провинции есть наместник. – В Энтори это Антониди? – Да, – подтвердил император. – Он сын и помощник предыдущего управителя. А Удулье назначал на этот пост ещё мой отец. – Энроу помолчал, с задумчивым видом потирая подбородок. – Энтори сильно пострадал во время восстания двадцать два года назад: город только чудом не сожгли дотла – в борьбе с огнём жителям помог поднявшийся на море шторм. – А, оказавшись у власти, Антониди воспользовался невыгодной ситуацией, чтобы полностью перестроить разрушенные районы. Супруг кивнул. – Помню, лет пятнадцать назад я подписывал приказ о созыве лучших архитекторов в империи. – И после всего этого тебе абсолютно неинтересно, что получилось в результате? – женщина сокрушенно вздохнула. – Подумаешь, новые дома, корабли, толпы веселящихся людей… когда я привык видеть раненных солдат и горы трупов. – Ада посмотрела на него, насупившись. – Что не так? – Но не вся же жизнь состоит из кровавых побоищ! – Для меня – вся, – невозмутимо ответил его величество. Улыбнулся, видя нахмуренные брови жены. – Хотя нет, в моей жизни ещё есть ты. – Единственный лучик света, да? Как только жил без меня. – Сам не знаю, – император остановился, крепче прижал супругу к себе и, поцеловав в шею, прошептал на ухо: – Зато теперь ты рядом и отпускать я тебя не собираюсь. – И это говорит тот, кто не боится уезжать на войну, оставляя меня в одиночестве, – пробормотала императрица, пальцами касаясь его алых локонов. – Женщина… – Но ты согласился поехать на ярмарку, поэтому я тебя прощаю, – быстро добавила она, лбом коснувшись лба Энроу. – Тебе ведь не так много надо, да? – он ласково провёл тыльной стороной ладони по щеке её величества. – Чтобы ты был рядом, Эн. – Я всегда исполняю это желание, когда есть такая возможность. – Я знаю, – она вздохнула, отстранившись. – Только мне кажется, сейчас нам лучше зайти внутрь, – Ада кивнула в сторону шести стражников, что ожидали императорскую чету у ворот. – Они тоже устали с дороги и нервничают, когда мы находимся на открытой местности. – Сомневаюсь, что тех, кого выбрал Дэлу, может сломить такая мелочь, – властитель страны усмехнулся. – Или ты думаешь, что я не смогу защитить тебя, дорогая? – он опустил ладонь на рукоять меча, по обыкновению висевшего у него на поясе. – Я как раз за возможных обидчиков беспокоюсь больше, – она рассмеялась, беря его величество за руку. – У них против тебя нет ни единого шанса. – Странно было бы, если бы был, – продолжал ухмыляться император. – Хорошо, идём. Обычно Ада плохо засыпала на новом месте – даже когда приезжала к родителям в свою старую комнату, после года отсутствия сон долго не шёл к ней. Но во время коротких поездок за пределы Роуню вместе с мужем подобного не случалось – тепло пламенновласого создавало атмосферу присутствия во всё той же императорской спальне. Что касается самого Энроу, то он засыпал быстро – сказывался многолетний опыт пребывания на поле боя, из-за чего его величество легко впадал в дрёму, но мгновенно просыпался от любого подозрительного шороха. Впрочем, охрана у них была надёжная, так что ночь прошла спокойно. Утром хозяева заведения попотчевали супругов сытным завтраком и с поклоном проводили до ворот. Дэлу с пятью стражниками уехал вперёд проверять дорогу и, закончив оставшиеся приготовления, карета с семьёй повелителя страны двинулась в путь дальше. Второй день поездки прошёл легче – главным образом потому, что императрица большую часть дороги спала. Император же времени зря не терял: он читал доклады, подписывал приказы. Иногда Аде казалось, что поток государственных документов бесконечен, потому как, стоило его величеству отлучиться в очередной поход, как столы исчезали под завалами из свитков с просьбами, отчётами и прочей требующей внимания повелителя документацией. И это учитывая, что Энроу рассматривал далеко не все вопросы: многое без его прямого контроля решали исключительно наместники, советники или молодая супруга. – Тяжело управлять такой огромной страной, – как-то заметила её светлость, с трудом расправившись с причитающейся ей частью свитков. – Я привык, – пожав плечом, ответил муж. – Хотя иногда от их количества глаз дёргается и возникает желание растопить бумагой камин, – он усмехнулся. – Но самый верный способ уничтожить эту гору – прочитать её. – И ждать возникновения новой. – Ну, пока она соберётся, я многое успею сделать. Невероятное количество документов, как подозревала императрица, было одной из причин, почему её супруг так любил войны – там всё решалось огнём и мечом, без лишней бумажной волокиты. И, в то же время, служило объяснением, почему властитель империи не жаловал торжества – чтобы их организовать, требовалось подписать несколько десятков, а то и сотен свитков. По крайней мере, если дело касалось Юч. Праздники в провинциях внимания правителя не требовали, но раздражали мужчину одним фактом своего существования. Хотя Энроу как никто другой понимал, что роуанцы любят разгуляться на широкую ногу – для страны, все семьсот лет своего существования находящейся в непрерывном военном положении, возможность устроить пир служила лучшей эмоциональной разрядкой. И, хотя поездка в Энтори нарушала его планы, император знал и то, что не стоит отказывать супруге в каждой её просьбе. Они и без того не так много времени проводили вместе. На закате карету властителей встретила колонна из двух дюжин всадников, несущих помимо традиционного знамени Роуана ещё и изображение Юу на жёлтом фоне. Ада этому не удивилась – она уже сталкивалась с изменением цвета флага в Шув. Дело было в том, что в империи жёлтый считался цветом купцов, а Энтори – торговой провинцией, потому и изменение фона представлялось закономерным. Это как с военными формированиями и пограничными городами – основой для облачения солдат служил чёрный, из-за чего их знамёна выполнялись в обратной цветовой гамме от привычной: огненно-красный Роу на беспросветно-тёмном небе. Рядом с Дэлу ехал мужчина в тёмно-синем одеянии и пурпурном плаще – одежду в таком сочетании имели право носить только наместники. Вопреки ожиданиям её величества, Антониди оказался не низкорослым смуглым итальянцем с добродушным характером, а достаточно высоким пожилым мужчиной азиатской внешности с жиденькой бородой и полностью лысый. Лицом он напомнил императрице его высочество Тига. Пока они добирались до города, Антониди коротко рассказал о программе торжества. – Вечером Энтори хорошо освещен. А, поскольку моя резиденция стоит на возвышении, со стены Вы сможете осмотреть весь город, моя госпожа, – закончил рассказ мужчина. – Чудесно, так и поступлю. А что на счёт ярмарки? Она расположена на открытой площади? – Я бы не советовал Вам посещать само место сбора торговцев, ваша Светлость, – покачал головой наместник. – Почему же? – смутилась жена властителя. – Обеспечить должную охрану для Вас не проблема. Но окружение из стражи не позволит Вам насладиться праздником, ваше Величество. Вынужден признать, Энтори не столь безопасен, как столица. Мы постоянно ужесточаем наказания за нападения, однако, наш город – это торговый порт. Здесь чрезмерное количество заезжих и разбойников, что не позволит Вам прогуляться по Энтори без сопровождения, моя госпожа. Но у нас есть закрытые павильоны, где не о чем будет волноваться, – видя, что Ада расстроилась, добавил Антониди, – и, конечно же, Вы сможете посмотреть на спуск корабля. – Вот как, – женщина поджала губы. – Спасибо, я последую вашему совету. – Я огорчил Вас, госпожа? Мои глубочайшие извинения. – Не стоит, – грустно улыбнулась Ада. – Просто… – Иногда она забывает о своём статусе, вот и не может ограничить себя в желаниях, – подал голос Энроу. – Мы рассчитываем на вас завтра. – Да, ваше Величество. Всё будет в лучшем виде, – наместник поклонился. – Ваши покои и горячая ванна уже готовы, но я хотел бы ещё раз проверить всё лично перед тем, как Вы въедете во двор. Император кивнул, и Антониди подстегнул коня, вырвавшись вперёд сопровождающей колонны. – Ты даже не стала возражать, – усмехнулся повелитель империи, закрывая окно кареты. – Но он всё так логично объяснил, что мне не с чем было спорить, – пробормотала жена. – А я так хотела посмотреть на ярмарку. – Антониди не сказал, что ты не можешь этого сделать. – О, да, я могу пройтись по оживлённой улице с военным эскортом и распугать всех, – фыркнула Ада. – Ты же не собираешься сбегать из резиденции наместника ради какого-то сборища купцов, дорогая? – тон императора похолодел. И, когда юмбиа посмотрела на него, то заметила увеличенный зрачок в золотых глазах. – Я что, похожа на сумасшедшую? – отпрянула она. – Знаешь, от тебя я могу ожидать подобного, – прищурился его величество. – Ты так рвалась сюда, а пара фраз только что разрушила все твои планы. – Но должен же быть разумный предел моего разочарования! – Вот видишь, ты сама признаёшь, что тебе это не нравится. – Не до такой степени, – императрица медленно выдохнула и улыбнулась мужу. – Я не собираюсь подвергать себя опасности, Эн. Даже в Роуню я никогда не выхожу без охраны. – Рад, что ты это понимаешь, – успокоился мужчина, обнимая прижавшуюся к нему Аду. – Предупреди меня, если куда-то соберёшься. – Ты не пойдёшь со мной? – ещё больше расстроилась императрица. – Только на спуск корабля. Есть дела, в которых мне лучше принять участие. – Вот так всегда, – она спрятала лицо у него на груди. – Хотя на главное событие я всё равно не попаду, чего уж теперь. – Город посмотришь, – хмыкнул император, целуя волосы супруги. – В это время года он должен быть особенно красив. Энроу не ошибся – хотя к моменту их прибытия на центр провинции уже опустился полог ночи, горящие всюду факелы придавали местности сказочный вид. «Да это просто зарождение иллюминации», заметила её величество, даже на расстоянии в несколько километров видя, насколько хорошо освещён кострами порт. Утром Энтори очаровал её величество окончательно: огромный, утопающий в зелени, город полумесяцем обнимал морской залив, клювом пеликана врезающийся в сушу. С высоты стены, защищающей резиденцию наместника, город лежал внизу как на ладони и представлял собой три уровня возвышенности: самый нижний отводился под гавань, средний занимали жилые кварталы, а верхний принадлежал правительственным учреждениям и домам знати. Перестроенная торговая площадь, на открытие которой и пригласили императора с супругой, располагалась в центре западной части города. Казалось бы, до неё было сложнее добраться из порта или основных дорог, но в Энтори строили непривычно широкие для Роуана улицы, так что проблем с передвижением не возникало. Да и от ярмарки к морю прорыли канал, что позволяло подходить к ней на лодках. Оставив супруга в компании Дэлу, Антониди и ещё нескольких чиновников, Ада отправилась исследовать центр провинции – раньше ей не доводилось бывать в портовых городах (если не считать Шув, но тот стоял на реке, а не на море), и прогулка обещала принести множество новых впечатлений. Император возражать не стал – большая часть гостей приехала, чтобы посмотреть на новые товары, и на улицах не должно было быть столпотворения. Тем не менее, её светлости пришлось дать обещание, что к полудню она будет в порту, чтобы после спуска на воду нового судна более не покидать дом наместника. Сам Энтори напомнил женщине Грецию – в соответствии с теми впечатлениями, что сложились у неё от просмотра фотографий в интернете: множество аккуратно обтёсанных каменных домов, извилистые дороги с бортами, спускающиеся от жилых районов к широким улицам гавани, и огромное количество зелени – от деревьев с кустарниками, до недавно высаженных цветочников. В уже привычном для Ады восточноазиатском стиле здесь были только здания, имеющие прямое отношение к империи – больница, суд, главное здание порта и военный гарнизон. Дома знати представляли собой смешение архитектуры европейских стран: высокие стрельчатые крыши сочетались с куполообразными беседками и стенами, сплошь состоящими из колонн. Из всех зданий особенно её светлость позабавил вид открытой театральной площадки, что почти в точности повторяла греческий амфитеатр. «Каждый раз это всё больше напоминает путешествие в прошлое», – усмехнулась про себя женщина. – «Как же удивителен Су с его перемешанными культурами земных народов». Вдоволь насмотревшись на зодческие изыски, императрица попросила охрану отвести себя к морю. Несмотря на то, что основное собрание находилось на ярмарке, в порту тоже было оживлённо. Одни корабли разгружали, другие уходили, поднимая паруса под крики чаек. Моряки ругались между собой на неизвестном женщине наречии (отдалённо напоминающем что-то арабское), а со стороны торгового ряда долетал неравномерный гул из слов на разных языках. Заинтригованная шумом, её светлость пошла по направлению к палаткам, но стража остановила императрицу прежде, чем она преодолела половину пути. Когда Ада с обидой посмотрела на одного из охранников, тот лишь поклонился: – Простите, ваше Величество, но у нас чёткие указания от Императора избегать больших скоплений людей. – Я понимаю, – она вздохнула, поправляя платок на голове, до сих пор скрывающий её внешность. – Тогда можем мы пройти немного ближе? Я хочу рассмотреть местных обитателей. Мужчина обменялся взглядами с остальной стражей, кивнул: – Если только на пару шагов. Ваша безопасность – превыше всего, госпожа. – Спасибо, – её светлость благодарно улыбнулась и, позволив себе немного приблизиться, пошла вдоль пристани. Как и в Шув, здесь собрались представители почти всех национальностей Су: жуинцы с внешностью индусов, говорящие на аналоге французского, смуглые и темнокожие жители Дшуана, которым Ада приписывала бразильские корни. Горстка уличных циркачей, очень похожая на цыган. В палатке с множеством шкур выставленных на продажу, местным жителям предлагали свой товар северные кочевники, объединившиеся с приземистыми и неказистыми Пуэ. В нескольких шагах от них раскинули шатёр с яркими тканями пепельноволосые представительницы Эмуна. Ещё дальше, предлагая экзотических животных и красивых рабынь, расположились жители островного Вуана. Толпа покупателей пестрела людьми из иных государств, не основанных Юу, названия которых плохо отложились в памяти женщины. В порту не было разве что представителей Туина – что несколько расстроило Аду, которая давно хотела выяснить, поймут ли её, если она что-нибудь скажет на русском. «Хотя охрана вряд ли бы позволила кому-нибудь подойти ко мне. К тому же, здесь нет ещё и Эбуна», – сделала вывод её величество, достигнув конца причала. – «Да и как предлагать боевые искусства? Это бы больше походило на цирковое представление». Мысли императрицы оборвал колокольный звон, долетевший со стороны самого высокого в городе строения – маяка. – Разве уже полдень? – обеспокоенно спросила она, повернувшись к страже. – Нет, это сигнал к тому, что скоро начнётся спуск корабля, ваше Величество, – успокоил женщину охранник. – В полдень колокол звонит трижды. – Вот как, – она посмотрела в ту сторону, откуда долетел звук. – А мы успеем дойти? – Да, если выйдем сейчас, – звон повторился. – Прошу сюда. – Он копьём указал на каменную лестницу, белой змеёй поднимающейся на следующий уровень Энтори. – Хорошо, – Ада ещё раз окинула грустным взглядом пристань и последовала за мужчинами. К удивлению императрицы, стража привела её не к маяку, а к одному из зданий порта, построенному на возвышении у западного края гавани. Вместе с каменными ограждениями из редких колонн, площадка более всего напоминала балкон замка. И, хотя площадь была достаточно большой, свободного места на ней не осталось – всё заполнили люди в одежде синих и чёрных цветов. Разгоняемые криками охранников, присутствующие с неохотой расступались в стороны, недоумёнными взглядами провожая незнакомку в голубом платке, что скрывал её лицо и волосы. Так продолжалось до тех пор, пока маленькая процессия не достигла края площадки, полукругом выстроившись вокруг мужчины в ярко-алом одеянии. – И, как твоя прогулка, – Энроу оторвался от созерцания воды, с улыбкой повернувшись к вновь прибывшим, – дорогая? – Замечательно, – Ада убрала ткань с головы на плечи, открывая на обозрение окружающих золотой обруч с крыльями. – Жаль, тебя не было со мной, Эн. Толпа ахнула «Ваша Светлость!», шорохом одежды от преклонённых коленей сопроводив чей-то шепот «Так это императрица. А я и не знал, что она гуляла в городе». – Эффектное появление, женщина, – ухмыльнулся властитель страны, подавая руку юмбиа. – Это подтверждает, что никто не раскрыл моей маскировки, – в ответ улыбнулась её величество, позволяя вести себя к заранее приготовленному месту для просмотра за спуском корабля. – Но я и не стремилась привлечь к себе внимание. – Прекрасно. Я тоже закончил свои дела, – они сели как раз тогда, когда колокол на маяке прозвонил трижды. – Мы всё успели, – император кивнул в сторону толпы людей на пристани, мельтешащих вокруг большого пятимачтового судна. – Сейчас начнётся. Вскоре к супругам на возвышении присоединились Дэлу и Антониди. А после того, как наместник дал знак, у корабля убрали подпорки и, сопровождаемый одобрительными выкриками, да режущим слух деревянным скрипом, он медленно заскользил вниз по стапелям. Толпа внизу кричала и улюлюкала всё громче, по мере того, как конструкция набирала скорость. Но закончилось всё быстро: спуск занял не больше минуты, и единственным зрелищным моментом оказалась поднятая судном волна вместе со стеной взметнувшейся пены. – Понравилось? – наклонился к жене повелитель империи, когда радостные выкрики жителей Энтори стихли. – Да, – кивнула она. – Даже без шампанского и пальбы из пушек выглядело захватывающе. – Со временем, это чудо технологий будет и у нас, не так ли? – усмехнулся Энроу, подразумевая порох. – Мы вряд ли до этого доживём, – махнула рукой юмбиа. – Кто знает. Что же, – он встал. – Пойдём? – Куда? – На ярмарку. – Как? – сияющими от восторга глазами посмотрела на супруга Ада. – Вместе? – Хотя это нельзя будет назвать посещением, – император склонил голову набок. – Мы лишь проедем мимо в открытом экипаже. Это по пути в резиденцию наместника. – Но это же чудесно, Эн! – её светлость поднялась следом и, встав на цыпочки, обняла мужа за шею. – Не на людях, женщина, – фыркнул его величество. Но, несмотря на прохладный тон, поцеловал жену в лоб. – Карета уже готова. Настроение, и без того поднятое прогулкой и спуском судна, взлетело до облаков, что белым пухом мчались в тысячах километрах над сердцем Энтори. Ада думала, что счастливее, чем сейчас, она была разве что в день их свадьбы. – Я так люблю тебя, – улыбнулась она, прижимаясь к супругу. И его привычное «я знаю», не смогло прогнать охватившую женщину радость. Как не испортил и факт того, что ярмарка оказалась не столь впечатляющей, как её величеству казалось изначально: да, занимаемая ею площадь была огромной, и количество гостей исчислялось тысячами. Но чего-то не хватало всем этим новым палаткам и аккуратно вымощенным камнем дорогам, где сейчас толпились представители почти всех народов Су. «Наверное, ярких полотен и ночного фейерверка», – решила императрица, осматривая торжественный сбор со своего места в карете. – «Ну и ладно, зато это наши общие с Эном воспоминания. Как и вся эта поездка – будет, что рассказать детям». Остаток дня юмбиа провели вместе, посетив несколько крытых павильонов и военный гарнизон. Воспользовавшись случаем, император устроил солдатам неожиданный смотр, по результатам которого произвёл изменения в рядах командующих. Смесь паники, недоумения и счастья на лицах некоторых военных рассмешили даже Аду. Не говоря о том, что это развеселило его величество и на завершающий торжество пир оба правителя прибыли в замечательном расположении духа. Праздничный стол, как и следовало ожидать от портового города, состоял в основном из блюд с морепродуктами. Но императрицу подобное не смутило – она с удовольствием попробовала всё, до чего смогла дотянуться. А рядом с ней оказалось по меньшей мере две дюжины блюд: из кальмаров, осьминогов, салаты из водорослей, да более традиционные оленина и индюшатина. После долгого и мучительного выбора, женщина остановилась на акульем мясе и фруктовом салате заправленном ликёром с приторно-горьковатым вкусом миндаля. Она подозревала, что злоупотребление последним может закончиться похмельем с утра, но не могла остановиться – блюдо было потрясающе вкусным и просто таяло во рту. Повелитель империи в отношении еды повёл себя куда спокойнее, а из напитков и вовсе ограничился единственным стаканом белого вина, так что довести супругу до отведённых наместником покоев он смог сам. – Ну и, как тебе? – хмыкнул император, закрыв дверь. – М? – Ада, не дожидаясь своего мужчины, забралась на постель. – Понравилась ярмарка? – пламенновласый сел рядом. – Могло быть и лучше, – пробормотала она, уткнувшись головой в подушку, – но, главное – мы были вместе. – Я тоже считаю, что было неплохо, – он сделал паузу, смотря в открытое окно. – Может быть даже стоит чаще устраивать такие поездки. – Император ожидал радостного восклицания, но вместо этого услышал лишь шелест занавесок от проскользнувшего в покои ветра. – В чем дело? Ты не рада? – мужчина повернулся к жене. – Ада… – Энроу тихо рассмеялся, поняв, что до утра не получит в ответ ничего, кроме сладкого посапывания – императрица уснула. – Что же, я тоже устал за сегодня, женщина, – он аккуратно снял с супруги верхнюю одежду, разделся сам. Лёг рядом, обняв её светлость и, поцеловав за ухом, прошептал: – Спокойной ночи. Восход солнца не принёс женщине головной боли, но радостные переживания предыдущего дня сильно истощили её организм в эмоциональном плане, сделав несколько заторможенной к восприятию действительности. Потому императрица в два раза дольше обычного собиралась к завтраку, не сразу реагируя на колкости со стороны мужа. К тому же, в отличие от вечера, вид изысканных блюд на столе не вызвал у Ады желания есть – скорее наоборот: при мысли о том, сколько она попробовала накануне, её начинало мутить. – Дорогая? – поинтересовался Энроу, заметив, что супруга хмуро смотрит на еду. Сам он разбирался уже со второй порцией жаркого. – Всё в порядке, – её величество натянуто улыбнулась. – Просто я вчера переела, вот сейчас аппетита и нет, – она взяла керамическую ложку, и пододвинула к себе тарелку с ароматно пахнущей кашей. – Ограничусь этим. – Ясно, – император уже собрался вернуться к прерванному занятию, как что-то насторожило его. – Подожди, – он задержал руку супруги, перевёл взгляд на ближайшую служанку. – Ты, подойди. – Эн? – не поняла реакцию юмбиа Ада. – Что-то не так, ваше Величество? – прервал свою трапезу наместник. Дэлу молча наблюдал за ситуацией. Повелитель страны не обратил на вопросы внимания. Когда служанка приблизилась и поклонилась ему, мужчина взглядом указал на тарелку с кашей и произнёс: – Пробуй. – Дорогой..? – больше прежнего занервничала императрица. – Молчи. – Он проследил, как девушка съела первую ложку блюда, нахмурился сильнее. – Ещё, – служанка смутилась, но приказ выполнила. После третьей ложки его величество отпустил прислугу, но ладони с руки избранницы не убрал. – Милый, да всё… Стоило Аде произнести это, как служанка, которая до сих пор выглядела и вела себя нормально, начала кашлять. Когда первый приступ прошёл, она с виноватым видом повернулась к своим повелителям, но тут всё её тело содрогнулось, и девушка упала на колени. – Ч-что… – её светлость выронила ложку, с выражением скорее непонимания, чем ужаса смотря на то, как бедную служанку трясёт, а из её конвульсивно дёргающегося рта течёт белая, смешанная с кровью пена. Но, чем дольше она смотрела на несчастную, тем бледнее становилось лицо императрицы. Судорожно вздохнув в попытке совладать с охватившей тело дрожью, женщина отвернулась, и её взгляд упал на блюдо, которое она едва не попробовала. Перед глазами всё поплыло, голова закружилась, и только чудом Ада не упала в обморок. – Это… Охрана хотела помочь девушке, но повелитель отрицательно покачал головой. Агония служанки продлилась ещё несколько секунд – затем, издав последний хрип, она испустила дух. – Так и думал, отравлено, – заключил Энроу, поднимаясь. – Мы уходим. – Мой Император, – попытался остановить его наместник. – Это какое-то жуткое недоразумение! – Так ты называешь попытку отравить мою жену? – властитель империи смерил Антониди золотым взглядом, потемневшим от увеличенного зрачка. – Твоё счастье, что она к еде даже не прикоснулась. – Он вышел из-за стола, потянув за собой шокированную супругу, и широкими шагами направился к выходу. – Виновник должен быть казнён до заката, иначе твоя голова полетит с плеч. – Д-да, конечно, ваше Величество, – тот встал и низко поклонился, с трудом сглотнув ком, вставший поперёк горла, – как пожелаете. – Прекрасно. Жду отчёта, – бросив это, его величество исчез в коридоре вместе с супругой. Дэлу кивнул хозяину дома и, по-прежнему ничего не говоря, удалился вслед за господином. Наместник нервно вздохнул, медленно заняв своё место. Дрожащей рукой взял салфетку, чтобы вытереть испарину на лбу. Перевёл взгляд на охрану. – Что стоите?! – крикнул он. Стражники нервно переглянулись – они впервые слышали в голосе мужчины истерические нотки. – Вы слышали приказ Императора! Выполняйте! – Есть! – ударили копьями мужчины и удалились. Антониди глубже опустился в кресло, закрыл ладонью левую сторону лица, и невидяще уставился перед собой. – Великие Юу! Кто же мог это сделать? Почему именно в моём доме? – его голос снизился до шёпота. – Попытаться отравить императрицу… немыслимо! Первый советник догнал императорскую черту прежде, чем они достигли отведённых им покоев. – Ваше Величество! – на ходу крикнул он, привлекая внимание повелителя. – Проверь, готов ли экипаж, и выезжай вперёд, – не оборачиваясь, сквозь зубы процедил пламенновласый. – Я не желаю оставаться здесь ни секундой дольше. – Да, мой Император, – Дэлу остановился, поклонившись. Именно такого приказа он и ожидал. Но мужчину больше интересовало состояние императрицы – с момента смерти служанки она не проронила ни слова и покорно следовала за супругом, хотя тот явно с чрезмерной силой сжимал её руку. Услышав голос сановника, она обернулась, и живое сочетание страха с недоумением в глазах женщины, позволило Дэлу понять, что его помощь здесь не требуется – с подобным Энроу справится сам. Кивнув её светлости, первый советник развернулся и отправился выполнять указания властителя. Появление верного друга мужа наконец вывело Аду из ступора. – Эн, – тихо позвала она, когда мужчина остановился напротив входа в комнату. – Мне больно. – А? – он хмуро посмотрел на руку жены, но ослабил хватку, только заметив побледневшую кожу. – Прости. – Ничего, – она сделала шаг к императору и уткнулась в его плечо, он крепко обнял её в ответ. – Напугалась? – Скорее… удивилась, – медленно покачала головой женщина. – Я читала про это… ну, в книгах по истории… правителей травили во все времена, – с её губ слетел нервный смешок. – Но чтобы нечто подобное произошло со мной, – пальцы императрицы, сжимающие мужское кимоно, вздрогнули. – Этого я… не ожидала. – А должна была, – Энроу наклонился и поцеловал супругу в макушку. – Но с тобой ничего не случится, пока я рядом. – Да, конечно, – она нервно вздохнула, и, подняв голову, с благодарностью посмотрела на любимого. – Но как ты понял, что еда отравлена? – Ты забываешь, что наследники силы Роу обладают хорошей интуицией, дорогая, – самодовольно ухмыльнулся Энроу. Он отпустил одну руку и отступил, чтобы зайти в покои. Жена последовала за ним. – Я почувствовал это. – Вот как… и после этого ты удивляешься силе Яэ? – Мой дар позволяет мне лишь ощущать изменения в обстановке, в поведении людей, – он осмотрел помещение и, взяв со стола единственный оставшийся свиток, снова вышел в коридор, – а не раскрывать суть событий, как это делают маги. – Думаешь, это не Антониди? – женщина попыталась улыбнуться. – Я не заметила у тебя намерения схватиться за меч, пока ты с ним говорил. – Нет. Его испуг и удивление были слишком очевидны. – Он покачал головой. – Это кто-то из слуг. – Даже это понял? – она тихо рассмеялась. – Ты такой удивительный, Эн. – Знаю. И рад, что мои способности помогают защищать тебя, – император крепче прижал к себе Аду. – Ты всё ещё не голодна? – Нет. И вряд ли скоро захочу есть, – её светлость передёрнула плечами. – Вот и славно. Перекусим позже. Думаю, в дорожных забегаловках шанс быть отравленным меньше, чем в доме у знати. – Если они не знают, что мы приедем. – А это уже забота Дэлу, – его величество улыбнулся, увидев в окно коридора, что их карета готова и охрана вся в сборе. – На крайний случай всегда можно заставить первым притронуться к пище хозяина заведения. – Угу, – императрица приноровилась к шагу мужа и, выбрав момент, поцеловала его в щеку. В ответ Энроу лишь с нежностью посмотрел на избранницу – она всё ещё была слишком бледной, но уже перестала дрожать. Присутствие супруга успокаивало её величество. Неудачная попытка отравления в свете его ласковой улыбки всё больше походила на страшную историю, рассказанную тёмной ночью у затухающего костра. И все тяготы обратной дороги казались мелочью по сравнению с возможностью и дальше ощущать родное и любимое тепло императора столь же близко, как сейчас. Дорога до Роуню прошла без происшествий. Как позже сообщил Антониди, человека, попытавшегося отравить императрицу, нашли в тот же день – им оказался повар. У него имелся зуб на его величество, потому как на одной из войн погиб его младший брат: мужчина никак не мог простить кровожадного правителя, приносящего в жертву своим военным планам молодых солдат, и захотел лишить властителя самого дорогого ему человека. Факт, что это была лишь попытка личной мести, успокоил властителя империи – так не возникло необходимости рыскать по всей стране в поисках очередной организации предателей и смутьянов. Хотя то, что неудачник поплатился за промах головой, принесло императору не меньше радости. Ада не пришла от новости в восторг, однако, в целом, это успокоило и её – благородно это или нет, но многие невольно испытывают облегчение, когда исчезает тот, кто собирался причинить им вред. Как бы то ни было, происшествие надолго отбило у императрицы желание не только ездить куда-то, но и принимать участия в торжествах. Благо во дворце за порядком и безопасностью постояльцев следили куда как строже.