Сердце Императора

Спустя ещё две недели, как раз в день своего рождения, его величество покинул дворец. На прощание он лишь поцеловал супругу и, нежно улыбнувшись ей, подстегнул коня, с ходу пустив его галопом. Императорская конница, возглавляемая Дэлу и Зигдифом, тронулась следом. Ада ещё долго стояла во дворе, наблюдая за тем, как медленно оседает поднятая лошадьми пыль. Она думала о том, вернётся ли к ней Энроу. Повелитель Роуан был сильным. Летописцы утверждали, что в ловкости и быстроте он превосходил всех предыдущих властителей империи, исключая, разве что, легендарного Роу. Но ни это, ни разговор с мужем в малой зале, не могли по-настоящему успокоить женщину, лишь недавно обретшую любимого человека и поверившую, что чужой мир может стать для неё родным. В конце концов, императрица ушла к себе, убедившись, что, как бы она ни ждала чуда, его величество не отменит своего решения и не повернёт армию назад только потому, что жена слишком сильно волнуется за него. Это было справедливо для Энроу-правителя, но правильно ли для императора-мужа? Ада не знала. Всё, что она могла сейчас делать – ждать. И надеяться, что властитель империи приедет, а не его привезут. Женщина старалась не думать о плохом, но ужасные картины сами собой возникали перед её глазами, пока Ада находилась в императорской спальне одна. Даже попытка полежать на кровати в обнимку с кимоно, которое этим утром надевал Энроу, не принесла облегчения. Вместе с редеющим дневным светом, воздух в покоях становился всё тяжелее, тенями скапливаясь в углах, и вызывая чуть ли не слуховые галлюцинации. Вскрикнув от звука чьих-то шагов в коридоре, императрица замерла посреди комнаты, которую уже несколько минут мерила шагами, зажав рот ладонями. Один из стражников немедленно постучал в дверь и обеспокоенно спросил: – Ваше Величество? – Всё в порядке, – сглотнув, ответила та. – Вы уверены? Женщина услышала, как мужская ладонь легла на дверную ручку, и поспешила добавить: – Да. Позовите Сузули, – беспокойно выдохнув, Ада заставила себя подойти и открыть створку. – Я буду в соседних покоях. – Как прикажете, ваше Величество, – охранник глубоко поклонился, но от императрицы не укрылся его настороженный взгляд. Кивнув и второму мужчине, она подошла к входу в спальню родителей супруга и скрылась внутри. Смена обстановки помогла не больше чем на пять минут – затем изображение погибших трагической смертью Роуэна и Эмилу навеяло женщине ещё более печальные видения, поскольку ей вспомнился рассказ Энроу о том, в каком состоянии он увидел тела любимых отца и матери, когда их вернули во дворец. Неизвестно, чем бы кончилось это представление разыгравшейся фантазии, если бы охрана не привела Сузули. – Ох, Госпожа! – с порога воскликнула та, увидев свою повелительницу. – Вы так себя до срыва доведёте! – она быстро подошла, взяла императрицу за руки. – Нельзя же себя так изводить – все побледнели! Ада через силу улыбнулась, хотя была готова разрыдаться. – Но я не знаю, что мне делать, – женщина сжала пальцы служанки своими. – Ничего не помогает – постоянно думаю о том, что Эн… Эн может пострадать. – Ваше Величество, – старая женщина покачала головой и, тяжело вздохнув, обняла императрицу, – с ним всё будет в порядке. Это же его Величество Энроу! – она отстранилась и взяла лицо Ады в свои ладони. – Он сильный. Очень сильный. И теперь у него есть Вы. Разве он может оставить Вас одну? – Нет. Я это знаю, но, – женщина шмыгнула носом, из последних сил сдерживая слёзы, – но всё равно не могу успокоиться. – Она посмотрела на портрет императорской семьи, содрогнулась. – А что делала её Величество Эмилу? Как она переживала разлуку с Императором Роуэном? – Ох, это, – на лице Сузули появилось сожаление. – Дело в том, что Мать-Императрица почти никогда не расставалась с супругом. – Как? Этого не, – она замолчала, вспомнив, что мать Энроу являлась далеко не обычной женщиной. – Дар «У», конечно же… Она была с ним рядом даже на поле боя… – И его Величество не был этому рад. – Разве? – удивилась Ада. Служанка с облегчением отметила, что её светлость отвлеклась от своих грустных мыслей, и решила продолжить начатую тему. – Конечно, госпожа. Вы только подумайте: Отец-Император в центре битвы, когда он должен быть предельно осторожным, а рядом Его любимая супруга, – она покачала головой. – Представить не могу, как Властителю хватало нервов поворачиваться к ней спиной. – Это ужасно! – согласилась императрица. – Его Величество Роуэн, должно быть, не раз пытался отговорить её Светлость Эмилу от участия в битвах. – Каждый раз, – кивнула Сузули. – Но, как Вы можете догадаться по характеру своего юмбиа, Мать-Императрица была чрезвычайно упряма. – Она склонила голову набок. – Вспомнить хотя бы то, как Госпожа Эмилу первый раз отреагировала на то, что супруг собрался в военный поход без Неё. Её Величество буквально влетела в малую залу, с поражающей воображение лёгкостью заставив тяжёлые створки дверей открыться и с силой удариться о стены. – Ты собираешься на войну без меня?! – только переступив порог, заявила она. – М? – Роуэн поднял спокойный взгляд на супругу, осмотрел её, оценил взбудораженный вид, и, выдохнув, вернулся к изучению бумаг. – Тебя что-то не устраивает, дорогая? – А ты не догадываешься? – Эмилу вспыхнула сильнее прежнего, отчего её бледная кожа на щеках неестественно порозовела. Императрица приблизилась к столу, заваленному свитками, и ударила по нему обеими ладонями. – Меня не устраивает всё, дорогой! – Всё? – император скептически выгнул бровь, пока несколько секунд смотрел на жену, затем снова стал читать. – Тогда почему ты приняла моё предложение и вступила со мной в юмби? – Ро-у-эн! – она напряглась, подняв плечи. Под действием дара «У», наиболее короткие из её длинных белоснежных волос начали подниматься. Зрачок в золотых глазах резко увеличился, затмив собой почти всю радужку. – Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! – Что же? – мужчина выпрямился, наконец-то оставив свиток в покое. Вид вышедшей из себя демоницы, способный напугать даже бывалого солдата, казалось, совсем не волновал его. – Ты хочешь уйти сражаться, а меня оставить во дворце! В полной неизвестности того, какой опасности ты себя подвергаешь! – Конечно, – Роуэн честно старался не улыбнуться. – Женщине не место на поле боя. Тем более – императрице. Матери будущего наследника. – Это я-то просто женщина?! Я предок «У», если ты вдруг забыл! – А что это меняет? – невозмутимо ответил он. – Я вот предок Юу. – То, что я могу сражаться рядом с тобой на равных! Защищать тебя! Да даже умереть, если понадобиться! – Это исключено, дорогая. – Ты! – ещё секунду она стояла, сверля мужа пугающе-чёрным взглядом, затем расслабилась. – Слов ты не понимаешь, да? – Император оценивает только дела, – кивнул повелитель Роуана. – Хорошо, будь по-твоему, – она развернулась, чтобы уйти. – Прикажи десяти своим лучшим воинам собраться и ждать во дворе. – Зачем? – спросил император, хотя прекрасно знал ответ. – Покажу тебе на деле, чего я стою. – Эмилу, – он, всё же, ухмыльнулся, но прежде, чем успел продолжить, понял, что супруга уже покинула залу. – Вот же вспыльчивая натура, – он задумчиво почесал голову, встал. – Теперь придётся выполнять её прихоть. Знал же, чем всё закончится. – Роуэн окинул взглядом разбросанные свитки, вздохнул. – Но какой любящий мужчина возьмёт жену с собой на войну? Будь она даже предком Юу? Тем не менее, несмотря на собственные противоречивые чувства, воинов он собрал. За полгода их совместной жизни император успел запомнить, что, когда Эмилу выходила из себя, лучшим вариантом было находиться рядом и контролировать ситуацию. Иногда Роуэн искренне недоумевал, как она справлялась с вспышками гнева у себя, в Эмуне. – С другой стороны, там у неё вряд ли были причины злиться, – философски заметил он, следя за тем, как супруга приближается к площади перед дворцом. Зрачок в золотых глазах вернулся к норме, но вокруг женщины всё ещё витало ощутимое напряжение. – И меня не оставляет впечатление, что она всего лишь капризничает. Вон как разоделась, – он нахмурился, рассматривая одеяние императрицы, оказавшееся женской вариацией его собственной военной формы. – И кто ей его сшил? Демонесса остановилась в дюжине шагов от десяти грузных мужчин, полностью облачённых в доспехи. – Не сдерживайтесь, господа, – Эмилу скинула плащ и, достав тонкий одноручный меч из ножен, встала в атакующую позицию. Воины переглянулись, скосили непонимающие взгляды на его величество. – Сражайтесь в пределах разумного, – коротко бросил император. Устроенное женой представление нравилось ему всё меньше: императрица выглядела слишком воинственно. – Да, мой Император, – мужчины неохотно достали тяжёлые двуручники, выстроились полукругом. – Нападайте вместе! – крикнула женщина. – Это вряд ли, ваше Величество, – произнёс один из воинов, делая шаг, – поднять на Вас руку, это… Продолжить у него не получилось: как только мужчина оказался чуть впереди остальных, Эмилу метнулась к нему со скоростью стрелы, только что спущенной с тетивы. Восходящим ударом она выбила меч из сильных рук, и подсечкой опрокинула его на землю. Разница в весе и росте её определённо не волновала. – Один! Роуэн вздрогнул, но остался на своём месте, сосредоточив всё внимание на супруге. Императрица отскочила назад, снова приняв боевую стойку. – Серьёзнее господа, иначе этот бой потеряет всякий смысл. Смятения в рядах воинов только прибавилось. – Ваше Величество? Мужчина с силой сжал челюсти, медленно выдохнул. – Подтверждаю приказ. Но побеждённым в бой не вступать. – Есть! – в этот раз по паре солдат с боков разорванной цепи двинулось одновременно. Эмилу подпустила их ближе, присев и убрав меч в ножны. Зрачок заполнил собой половину радужки, волосы снова стали развиваться без ветра. Но, стоило первому воину занести оружие для удара, как женщина вскочила, плечом ударив его в живот, и изящным, почти неуловимым, петлевидным движением своей сабли выцепила двуручник у второго. Пока первая пара недоумевала, как их обезоружили, императрица уже оказалась возле остальных мужчин, отправив третьего в полёт прямым ударом в челюсть, а четвёртого, после того, как заблокировала его боковой удар, перекинула через себя с лёгкостью, словно забавлялась с плюшевой игрушкой. Оставшиеся пятеро поняли, что драться надо действительно серьёзно. Коротко переглянувшись, они попытались окружить демоницу. Император сжал кулаки, нервно дёрнув глазом: он знал приём, который мужчины собирались использовать – действенный и жестокий, с которым сам Роуэн научился справляться не сразу. Императрица и бровью не повела: видимо, тоже догадавшись о замысле, она кинулась в атаку сама. Проведя ещё пару приёмов завораживающего фехтования, Эмилу отправила на отдых ещё двоих. Но третий явно не рассчитал с силой: ударив сверху по нисходящей дуге, он сломал саблю её величества и, хотя женщина заблокировала удар осколком, меч прорвал кольчугу, на несколько миллиметров погрузившись в живую плоть её левого плеча. Из раны тут же брызнула кровь. – Эмилу! – воскликнул император, срываясь с места и выхватывая по пути свой двуручник. – Прекратить! Даже прибегнув к пределам своих физических возможностей, повелитель Роуан не успел бы остановить два клинка, стремящихся обрушиться на голову его супруги. Но в этом и не возникло необходимости. Воспользовавшись замешательством ранившего её воина, императрица выхватила его меч и парировала оба удара. Затем, с той же лёгкостью, с которой недавно открыла тяжёлые двери в малую залу, откинула грузных мужчин в стороны. И, демонстративно крутанув клинок кистью, остановила острие только прижав металл к горлу последнего из десяти солдат. – Это, – его величество остановился, с изрядной долей удивления осматривая поверженных мужчин. – Если ты о ране, – Эмилу выбросила двуручник с осколком своей сабли, и целой рукой коснулась пострадавшего плеча. Сорвала остатки кольчуги. – То уже заживает. Он промолчал, закрыв лицо ладонью. – Всё ещё собираешься держать такой военный потенциал запертым во дворце? – она слизала кровь с перчатки, с вызовом глядя на супруга. От повреждения на плече остался крошечный рубец, который должен был исчезнуть через несколько минут. – Женщина, – он скрестил руки на груди, сам не зная, как продолжить собственную фразу. – Мы не так много времени проводим вместе, Эн: у каждого из нас есть свои обязанности. А потому я хочу быть рядом всегда, когда это возможно, – Эмилу окончательно успокоилась и теперь стояла, улыбаясь. – Особенно на поле боя, где ты подвергаешь себя опасности. – А то, что в ней окажешься ты, тебя не волнует? – скептически заметил муж. – Я справлюсь, – она подбежала к супругу, положила свои ладони поверх его скрещенных рук, заглянула в глаза. – Ведь рядом будешь ты, Мой Император. Роуэн долго молчал, пристально всматриваясь в золотистые блики, теперь кажущиеся такими спокойными и чистыми. – Только если это будет не слишком опасно, – наконец произнёс он, отвернувшись. – А! – императрица просияла, обняв мужа за шею. – Я люблю тебя, Эн! – У властителей Роуана были сложные отношения, хотя это редко выходило за пределы их спальни, – закончила свой рассказ женщина. – Госпожа Эмилу такая сильная и смелая… А… а я? – слёзы бессилия покатились по щекам Ады. – Господи, почему я такая бесполезная? Совсем ничего не могу и не умею делать! – Ваше Величество! – на крик служанки в открывшемся дверном проёме появилась голова стражника, но старушка прогнала мужчину прежде, чем тот успел что-нибудь спросить. – Как Вы можете так говорить о себе?! – возмутилась Сузули, вытирая мокрые дорожки на щеках госпожи. От своего истории она ожидала иной реакции, но у неё ещё были идеи в запасе. – Неужели Вы не понимаете, что значите для своего супруга? Для всего Роуан? – Да что я… – Вы для нашего Императора всё, госпожа. Старая женщина произнесла эту фразу очень мягко, но, в тоже время, твёрдо – как непреложную истину. Ада невольно замерла, смотря прямо ей в глаза, до глубины души поражённая силой этих простых слов. – И я не преувеличиваю, поверьте мне. Его Величество начал меняться с момента знакомства с Вами – медленно, почти незаметно как для окружающих, так и для самого себя. Император не стал мягче или добрее: Он по-прежнему строг и решителен. Но Повелитель Энроу теперь чаще улыбается и куда спокойнее реагирует на то, что происходит вокруг. Он изменился, потому что нашёл то, что хочет защищать больше всего в Су – Вас. Только ради того, чтобы вновь увидеть Вашу улыбку, снова обнять Вас, Он вернётся – будьте уверены. – Сузули улыбнулась, видя, что императрица теперь смотрит на неё светлым, а не затуманенным беспокойством взглядом. – Верьте в Него, в своего юмбиа. – Да, конечно, – Ада мягко отстранилась от женщины, выпрямляясь. Щёки горели, но больше от стыда, чем от только что пролитых слёз. И как она могла сомневаться в Энроу? Что на неё нашло? Ведь он дал обещание. Слово, что приедет целым и невредимым. А властитель Роуан никогда ничего не говорит просто так. – Ты права, Эн вернётся, – она сложила руки на груди, медленно выдохнула. – Обязательно. И я Его дождусь. – Вот и славно, госпожа, – служанка кивнула. Затем, осмотрев, её величество, хитро прищурилась. – К слову, ещё немного о её Светлости Эмилу. – М? – женщины одновременно посмотрели на портрет с единственным во всём Су изображением Матери-Императрицы. – Хоть я и сказала, что она никогда не разлучалась с Отцом-Императором Роуэном, это не значит, что они не проводили время порознь. – Иногда ругались? – слегка улыбнулась Ада. Сузули кивнула, рассмеявшись: – Когда её Величество обижалась. Она же была вспыльчивой. – Да. Это у Эна от Неё. – Истинно, – служанка взяла свою госпожу за руку и повела прочь из комнаты. – Так вот, чтобы скрыться от его Величества Роуэна, Мать-Императрица уходила либо к себе в покои (и запиралась там, пока обида не проходила), либо… – В библиотеку? – предположила Ада – она слышала от мужа, что его мать любила читать. Как, впрочем, и его отец. – Всё-то Вы знаете, госпожа. А сами-то там бывали? – Нет, не доводилось ещё. – Правда? – Сузули остановилась, удивлённо смотря на императрицу. Та кивнула. – Многое упустили! – она продолжила движение. – Но сейчас наверстаем! Погружённая в мысли сначала о собственной безопасности, затем о стране, а позже и о его величестве, женщина действительно забыла, что, единственное место во дворце, которая она до сих пор не успела посетить (но очень хотела), была императорская библиотека. – После её Светлости Эмилу, его Высочества Энроу и Роуана в целом, библиотека – первая гордость Отца-Императора Роуэна, – рассказывала Сузули, ведя Аду по коридорам восточного крыла. – До знакомства с её Величеством, наш Повелитель был страстно увлечён сбором различных исторических документов, книг и карт. Хотя, почему «до»? – женщина рассмеялась, качая головой. – «После» они занимались поиском уже вместе, и могли часами пропадать среди бумажных завалов, если только у властителей империи оказывалась такая возможность. Но небольшую комнату размером с его собственные покои, больше походящую на заброшенный архив, чем на хранилище свитков, Император приказал расширить сразу, как только занял трон. И вот что из этого получилось. Они остановились возле больших резных двустворчатых дверей. Стражники приветственно ударили оружием, поклонились императрице и без каких-либо приказов распахнули вход. – Э-это! У Ады от открывшегося вида перехватило дыхание. Без сомнения, нужно безумно любить книги, чтобы в несколько раз расширить комнату площадью в семьдесят квадратных метров и превратить её в трёхэтажную библиотеку, сплошь уставленную стеллажами, до отказа заполненными бумагами. Интерьер не блистал роскошью, но его простота и практичность способны поразить в сердце любого человека, мало-мальски любящего читать: ровные деревянные блоки, тщательно подогнанные друг к другу; витые лестницы, ведущие на второй и третий этажи; несколько столов для чтения, окружённых удобными креслами; стремянки на колёсиках, чтобы достать книги с верхних полок; факелы и подсвечники со стеклянной защитой, да высокие узкие окна, что придавали помещению удивительное полосатое освещение. – Как у него это получилось? – произнесла её величество, делая робкий шаг через порог, подсознательно боясь нарушить невероятную ауру этого залитого закатным светом места. – По счастью, библиотека изначально была расположена в самом конце восточного крыла, так что часть стен переделали, превратив в пристрой. – Нет, я про свитки и книги… сколько их здесь? Тысячи? Десятки тысяч? В Су есть письменность, но мне говорили, что бумажных источников не так много, – она подошла к ближайшему стеллажу, осторожно взяла скрученный в трубочку документ, – государственные бумаги не в счёт. – Ги, называемый любовью, творит с людьми удивительные вещи. – О, – Ада улыбнулась, всё ещё с трудом принимая тот факт, что большую часть находящихся здесь томов и свитков собрал один человек. – Это больше, чем сильное увлечение, – она развернула документ, что держала в руках, и почти бессознательно начала читать, – это страсть. Сузули, заметив, насколько женщина увлеклась изучением свитка, ничего не ответила – лишь с улыбкой поклонилась и, повернувшись, вышла. Стражники осторожно закрыли двери, и продолжили в молчании нести свою службу, теперь охраняя не только сокровищницу Роуэна, но и покой императрицы. Благодаря чтению, переносить отсутствие любимого мужа её величеству стало чуть легче. Исключая моменты исполнения нескольких обязанностей, появившихся у женщины вместе со статусом властительницы Роуан, всё своё время Ада проводила в библиотеке. Если только Ая не звала свою госпожу прогуляться по Роуню или в дворцовом саду. К удивлению и большой радости её светлости, в святилище книг имелась картотека, располагавшаяся на первом этаже рядом с одним из столов для чтения, которая значительно облегчила поиск источников, давно заинтересовавших женщину. Потому как, даже после разговоров с Яэ, летописцем и императором, у императрицы всё ещё оставались вопросы к мироустройству Су. Например, она долгое время не понимала фразу: «Яс становится Ясом, только когда ты признаёшь его таковым и начинаешь следовать избранному пути, не жалея ни себя, ни прилагаемый тобой усилий». Несмотря на стойкое отрицание жителями Су понятия «судьба», их отношение к Яс и Яис, в представлении Ады, не так сильно отличалось от «предопределённости». Особенно это касалось наследственной монархии, повсеместно распространенной во всём демоническом мире. Если человек рождался с даром Юу, ему следовало стать правителем страны, некогда основанной демоном-прародителем – это считалось самым правильным шагом и, практически с рождения, приравнивалось к Яс. Но почему же, в таком случае, путь этого предка Юу нельзя было назвать «судьбой»? Ведь, получив с кровью родителей часть магической силы, человек, можно сказать, становился обречён на то, чтобы повелевать государством. Но суть различий «судьба» и «Яс» заключалась в том, что второй следовало искать, тогда как первый, как считалось, давался живому существу ещё до появления на свет. В том, что понимание собственного жизненного пути может изменить даже будущее, которое «предопределено» условиями рождения, Аде помогла убедиться история Жиф. Он родился с даром демона-прародителя и долгое время жил в королевском дворце Жуина, где мальчика готовили к будущему правлению. Однако, однажды отправившись в путешествие, он вернулся домой совсем другим человеком: за время своих странствий, Жиф понял, что его место не на троне, а среди мастеров по резке камней, и он посетил родителей лишь затем, чтобы отказаться от прав на наследство. По возвращению при дворе принца не узнали потому, что из его светлых волос пропали зелёные пряди и цвет глаз из изумрудно-зелёного превратился в карий – а это были верные признаки дара Юу. Такова оказалась плата Жифа за принятие и следование собственному Яс. Но юноша с его близкими людьми приняли это как должное и великую честь, поскольку найти и принять свой жизненный путь решался далеко не каждый. Вопрос относительно «судьбоносности» возникал у Ады и относительно имён, записанных на Ку. Казалось бы, в том, что человеку (традиции или стране) даётся имя с определённым значением, заключается попытка если не создать, то направить Яс в конкретное русло. Но всё это выражает лишь желание родителей (основателей), тогда как то, какое именно значение получат звуки демонического наречия (и обретут ли вовсе), в конечном итоге, решает сам человек. Своими усилиями. Возвращаясь к тому же Жифу: отец и мать, называя так сына, подразумевали «лёгкость, единство и самодостаточность». А, в результате, «Жиф» стал расшифровываться как «перемена к гармонии, замкнутая в себе». «Впрочем, далеко ходить не надо», – усмехнулась Ада, читая свиток. – «Имя Отца-Императора Роуэна должно было означать «повелевающий демоном крылатым львом», а получилось «повелитель Роуана». Хотя сам Император с именем сына не прогадал». Такая разница между изначальным посылом и результатом легко объяснялась многозначностью каждого звука Ку. Что, по сути, расширяло возможности для Яс, а не сужало его до «скверного», по мнению его величества Энроу, понятия «судьба». В поиске ответов на этот и многие другие вопросы, пролетел месяц. За два дня до дня рождения её величества в столицу прибыл гонец с посланием от императора, в котором сообщалось, что Энроу жив, здоров, кампания продвигается успешно, и ближайший месяц возвращаться он не собирается. И, хотя последний факт расстроил супругу, первые три новости вызвали у женщины улыбку и поселили тёплое чувство где-то в груди. Приезд императора стало ожидать ещё проще. Однако на этом приятные сюрпризы для Ады не закончились. Ючэ во время отсутствия мужа она решила не отмечать, но от обязанности принимать подарки, в соответствии с традициями Роуана, её никто не освобождал. Поэтому с самого утра женщине можно было хвататься за голову. Со своими подданными императрице повезло – повара лишь целый день баловали её величество любимыми блюдами, выполненными в причудливых формах (один замок из поджаренных до хрустящей корочки тостов на завтрак чего стоил), а остальные лишь вежливо кланялись и желали ей здоровья, да долгих и счастливых лет с императором. От отсутствующей Аи передали изящное перо, а от учителя-летописца – чернильницу. Но слова благодарности было сложно сказать правителям Жуина и Вуана, каким-то образом узнавших точную дату рождения юмбиа их давнего союзника. Жуинисэн прислал с гонцом очаровательную на первый взгляд шкатулку из розового коралла, внутри которой оказался …предмет очень похожий на мужской половой орган. Осознав, что видит, Ада захлопнула шкатулку и быстро отодвинула от себя. – С размером не угадал, – смутившись, пробормотала она, разворачивая свиток, полученный от Вулэна. И, прочитав, первые строчки, скрутила документ обратно. Положила к подарку старика и убрала на край стола. – Вот же извращенцы. Зачем мне, спрашивается, «сеанс просвещения с мастерами любви» где-то в Вуане? – Ада фыркнула. – Они за кого меня принимают? – она возмущённо скрестила руки на груди. – Какое счастье, что я не должна всё это использовать по назначению! – императрица скосила взгляд на шкатулку. Отвела в сторону. Снова посмотрела на неё. – «Ну если только станет совсем невмоготу…» Ход развратных мыслей прервал стук в дверь, последовавший вскоре после привычного двойного удара оружий. – Ваше Величество? – позвал мужской голос. – Да? – женщина нахмурилась, думая, почему этот тон кажется ей знакомым. Створка двери отворилась, и в покои с поклоном вошёл тот же гонец, что недавно доставил письмо от Энроу. – Что-то случилось? – забеспокоилась императрица. – Вторая часть порученного Императором задания, – мужчина снова поклонился и протянул вперёд среднего размера свёрток, перевязанный алой лентой. – Куда его положить? Её величество поднялась, не сводя удивлённого взгляда с таинственной посылки. – На стол. – Как пожелаете, – гонец выполнил приказ и, в очередной раз отвесив поклон, хотел удалиться. – Это всё? – остановила его на пороге женщина. – Да, ваше Величество, – кивнул тот. – Более Император ничего не велел. – Хорошо, можешь идти. Когда мужчина покинул комнату, Ада приблизилась к свёртку и осторожно потянула за ленту. Бумага раскрылась, словно цветок, открывая взгляду женщины белоснежную ткань, украшенную нитями глубокого синего цвета. Поверх неё лежало ещё два предмета: небольшой свиток, аналогичный тому, что она читала два дня назад, и белую коробку размером со сжатый кулак младенца. – Подарки? – императрица взяла бумагу и, заранее улыбаясь, развернула её. Текста, написанного угловатым почерком Энроу, было немного, но одни эти строчки радовали её величество больше, чем все дары, принятые за день, вместе взятые. В коротком послании значилось: «Лучше поздно, чем никогда – так говорят в твоём Ес? Что же, для Роуана это тоже справедливо. В прошлом году я ничего не подарил тебе, поэтому в этом дарю два. Серьги должны подойти к заколке Аи. Будь в этом, когда я вернусь, женщина». Ада рассмеялась, прижимая свиток к груди, и с нежностью посмотрела на подарки супруга. Хотя император был далеко, она ощущала его присутствие. – Он запомнил, – прошептала её величество, всё ещё не прикасаясь ни к ткани, ни к коробке. – Запомнил! – Ваша Светлость? – из коридора послышался знакомый голос. – Сузули, как вовремя! – императрица повернула голову, сияющими от счастья глазами смотря на вход. – Госпожа? – удивилась старая женщина, заходя в покои. – Случилось что-то хорошее? – Да! – она взглядом указала на свёрток, не отнимая бумагу от груди. – Подарки от Эна! – Ох, его Величество такой внимательный! Всё для своей юмбиа, – она приблизилась. – Позволите? – Конечно, – Ада, наконец, рассталась со свитком и помогла служанке поднять ткань, предварительно сняв с неё коробку. Как и ожидалось, это оказалось кимоно. – Оденьте, оденьте! – запричитала Сузули, расправляя одеяние. – Хорошо, – произнесла императрица, не переставая улыбаться. Позвав ещё нескольких девушек, старушка помогла её величеству одеться. – Как Вам идёт, ваша Светлость! – дружно кивнули служанки, любуясь на Аду в новом кимоно. Сплошная синяя полоса на воротнике постепенно редела, ближе к подолу превращаясь в причудливое сплетение языков пламени, искры которых трансформировались в бабочек и поднимались на рукава. Основу рисунка составляла львица, изображённая так, что когда императрицу облачили в кимоно, создалось впечатление, будто эта огромная кошка свернулась вокруг женщины мягким, пушистым клубком. – Потрясающая работа, – заметила одна из девушек, любуясь ручной вышивкой. – Так это же, – начала Сузули, поднеся руки ко рту, – работа мастериц из Эмуна! – Эмун? – переспросила Ада. – Родина её Величества Эмилу? – Да-да! Вы только посмотрите на эти швы. Всё так ровно и аккуратно: без сомнения, это Эмун. Но, в таком случае, Наш Император должен был давно озаботиться этим подарком. – Почему? – Такая сложность, – старушка покачала головой, – не менее трёх месяцев ушли на эту красоту. А ещё надо было сделать заказ и доставить его во дворец! – Вот как, – женщина нежно улыбнулась, касаясь пальцами рукава. – Эн… – А что в коробочке? – Серьги, – её величество протянула руку, предлагая Сузули передать второй подарок супруга ей, служанка подчинилась. – О! Действительно идеально подойдут к заколке. – Она провела кончиками пальцев по изящным лепесткам украшения. – Впечатление, что делал тот же мастер. И где только достал? – Для Его Величества нет ничего невозможного, – старушка кивнула девушкам, чтобы те покинули императорские покои. – Если дело касается Вас, моя госпожа. – И, правда, – женщина закрыла коробку, так и не достав серьги. – Хотя теперь мне хочется и самой что-нибудь подарить ему. Помимо наследника. Только Эн отказался от ючэ… как же быть? Не на Анюч же дарить. – Но ведь есть ещё юмбич, – заметила Сузули. Ада удивлённо посмотрела на женщину и её глаза засияли восторгом ещё сильнее. – Точно! Идеальный вариант! – но тут же смутилась. – Только что ему вообще можно подарить? Чему он может обрадоваться? – Есть у меня одна идея на этот счёт, – улыбнулась в ответ служанка. О возвращении супруга её величество никто не предупредил. Шёл третий месяц отсутствия императора, и тоскующая по мужу Ада более всего походила на серое осеннее небо, что второй месяц накрывало Роуню. Проведя утро в библиотеке, к полудню она вернулась к себе и приказала приготовить ванну. Уже раздеваясь за ширмой, женщина обратила внимание на подозрительный грохот, долетающий откуда-то со двора. – Гроза? Выглянув в приоткрытое окно, она сначала не поняла, что это за странное серо-жёлтое облако, что слабый ветер рассеивал над голыми деревьями. Нахмурилась, пытаясь сообразить, что расположено в той стороне. – Что?! Как?! – негодующе воскликнула её величество, поняв, что именно там находились основные дворцовые ворота. И это облако есть не что иное, как пыль, поднятая вернувшейся конницей императора. – Почему мне не сказали! – она бросилась было к выходу, но случайный взгляд, брошенный на распорку с бело-синим кимоно, остановил женщину. – Быть в нём, – Ада закусила губу, понимая, что не успеет переодеться. – И что делать? Услышав в коридоре чьи-то шаги, императрица резко выдохнула, скидывая с себя красное одеяние, и уверенно шагнула к подарку супруга. – Хотя бы накину. Дверь распахнулась именно тогда, когда её величество собиралась вдеть руки в рукава. Император появился на пороге, как обычно величественный и сияющий, несмотря на слабое освещение коридора. Женщина повернулась, неуверенно поддерживая кимоно за воротник. Его величество закрыл дверные створки, отстегнул пряжки плаща, и, не отрывая горящего золотого взгляда от полураздетой Ады, стал приближаться к ней, на ходу снимая доспех. – Красивая, – наконец произнёс император, остановившись рядом. Он снял перчатки и, бросив их поверх кирасы, ладонями обнял лицо супруги, властно поцеловал. – Тебе идёт, – Энроу отстранился и, хотел было снять одеяние с императрицы, как остановился, смотря на свои руки. – Какая жалость, я весь в пыли. – В-ванна, – выдохнула Ада, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Долгая разлука с мужем сделала её нетерпеливой, но и супруг, волосы которого растрепались от поездки верхом, выглядел невероятно притягательным. – Да, ванна – отличная идея, – властитель Роуан уже повернулся, чтобы отдать соответствующий приказ, когда женщина остановила его, схватив за рукав. – Уже готова, – прошептала она, поднимаясь на цыпочки и прижимаясь к мужу. Кимоно само слетело с плеч, оставляя её величество в одной лишь нижней сорочке. – О, – он улыбнулся, поднимая юмбиа на руки. – Как удачно. Император действительно с головы до ног оказался в дорожной пыли. Так что прежде, чем со всей скопившейся за три месяца страстью предаться любовным утехам, жене пришлось его быстро вымыть, усадив на маленький стул перед чаном. Зато так она убедилась, что на теле супруга не появилось новых шрамов – впрочем, долго рассматривать Энроу себя не дал. – Ты испытываешь моё терпение, женщина? – прорычал он, опрокидывая на себя ведро воды, чтобы смыть мыло. Затем повернулся и, больше не сдерживаясь, сжал императрицу в объятьях. Прижал её спиной к полу. – Холодно! – от неожиданности взвизгнула Ада, но тут же рассмеялась, обнимая супруга за шею. – Будь по-твоему, – его величество снова подхватил жену на руки и окунул в воду. Залез в чан сам. – Теперь горячо? – Пусть будет ещё жарче, – прошептала она, протягивая к нему ладони, – иди ко мне. Он склонился, прижимая супругу к себе, поцеловал её в шею. – Я скучал. – Возьми уже меня, глупый, – императрица застонала, почувствовав прикосновение его напряжённой плоти. – Эн… Он ответил поцелуем, начиная медленно входить в неё. Ночи, наконец-то, стали тёплыми, поскольку помимо камина и лоскутного одеяла, властительницу Роуан в постели грели объятья и ласки супруга. Только счастье длилось недолго – спустя неделю от проведения Юч (в этот раз без иностранных гостей), Ада обнаружила Энроу за тем же занятием, что так напугало её летом. – Снова уезжаешь? – возмутилась её величество, смотря на кипу военных документов, занимающих рабочий стол супруга в малой зале. – Приходится, – император улыбнулся одними губами и вернулся к свиткам. – Пуэ* разбушевались. Нужно их переловить и отправить в Туин – пусть медведи с ними разбираются. – Он ухмыльнулся. – Хотя они сейчас в спячке. – А Дэлу с Зигдифом этого сделать не могут? – обиженно буркнула Ада. – Женщина, – устало произнёс его величество. – Такое ощущение, что ты приехал на Юч, а не ко мне! – она сжала руки в кулаки. Знала, что сказала глупость, но обида на то, что Энроу больше времени проводит вдали от неё, чем рядом, не оставила императрице выбора. Повелитель Роуана посмотрел на свою супругу, сузив глаза. – Ты знаешь, что я не изменю своего решения. – И что? – теперь она больше злилась. – Мне от этого легче станет? – Женщина, – император помассировал висок, словно у него начала болеть голова. – Ты же не устроишь мне истерику? – А если да? – с вызовом ответила её величество. Здравый смысл где-то на заднем плане посмел заметить, что это плохо кончится, но замолчать для Ады оказалось сложнее всего. – Что ты сделаешь? – Вот это, – поднялся император. Вопреки опасениям жены, он ухмылялся. – Подойди-ка, – он протянул руку к юмбиа, – давай. – Н-нет, – супруга попыталась отступить слишком поздно. Парой стремительных шагов мужчина покрыл расстояние, разделявшее их, и сжал императрицу в объятьях. – Ты будешь волноваться каждый раз, когда я уезжаю? – Я уже говорила тебе, – её величество упёрлась императору в грудь, не выказывая, при этом, особого сопротивления. – Это неизбежно! – У тебя так никаких нервов не хватит, – повелитель Роуана опустил одну руку и продел её между складками женского кимоно прямо под поясом. Супруга вздрогнула. – Т-ты что делаешь?! – По-другому тебя не успокоить. – Нашёл способ! – вспыхнула Ада, пытаясь остановить его. – Я злюсь на тебя, между прочим! – Можешь злиться и подо мной, – его величество сильнее прижал женщину к себе, одновременно отступая к рабочему месту. – Энроу! – но прежде, чем её величество хотя бы попыталась вывернуться, она оказалась на столе, обездвиженная тяжестью тела мужа. – Сдаёшься? – император задрал её кимоно настолько, насколько это было возможно, не убирая руки. Женщина обиженно промолчала, стараясь не застонать от удовольствия. – Хорошо, – властитель Роуан замер, смотря на упрямую юмбиа. – Я что-нибудь придумаю, – он отстранился, выпрямившись. – В смысле? – неожиданная догадка яркими искрами зажглась в глазах Ады. – Ты остаёшься? – она села, неотрывно смотря на своего повелителя. – Женщина, – он взял её за подбородок, – своё решение я уже озвучил. – Но тогда что же? – императрица расстроено вздохнула, принявшись поправлять одежду. – Узнаешь потом, – Энроу кивнул на выход. – Мне надо работать. – Ты! – почти ушедшая обида вернулась, слезами заблестев в серо-голубых глазах. – Неисправим! Выкрикнув это, она спрыгнула со стола и убежала, хлопнув дверью. Его величество устало потёр шею, возвращаясь в кресло. – Она себя изведёт, можно не сомневаться, – император наклонился, чтобы поднять упавший свиток. Обеспокоенный взгляд упал на обручальное кольцо. – А вот это уже мысль, – улыбнулся он. Ада, хоть и злилась на супруга, но провожать его вышла. В конце концов глупо было не понимать, за кого она вышла замуж. – Себе же хуже делаешь, женщина, – резонно заметил властитель Роуана, сидя на лошади. Она долго молчала, смотря в сторону. – Останься, Эн. Мужчина вздохнул. – Ты знаешь мой ответ. – Тогда… Её величество замолчала, пряча дрожащие руки в рукава кимоно. – Тогда, – императрица посмотрела на мужа, через силу улыбнулась, – возвращайся быстрее. – Хорошо, – Энроу кивнул в ответ. – Это я могу тебе обещать. – Он дёрнул коня за уздцы, разворачивая его. – А ты обещай, что не будешь паниковать. И эти круги под глазами к моему возвращению у тебя исчезнут, – он ухмыльнулся. – А то слишком много синего. Удивление на лице супруги сменилось робкой улыбкой, она тихо рассмеялась. – Угу, я буду сильной. – Только не слишком, – повелитель империи ударил лошадь по бокам и его последние слова утонули посреди стука копыт, – чтобы я мог тебя защищать. В этот раз женщина вернулась во дворец почти сразу, после того, как супруг скрылся из вида, но, несмотря на очевидный упадок духа, в депрессию не впала. Без апатии не обошлось, но общими усилиями Сузули, Аи (которая вернулась из своего путешествия незадолго до отъезда императора) и самой властительницы Роуан, худшего удалось избежать. Так что, когда Энроу вернулся спустя три недели, синяки под глазами у супруги исчезли.