Пролог
9 марта 2017 г. в 21:20
Акура-оу в ярости. Радужка глаз пламенеет. Кажется, что подобное пламя просто непотушимо по своей сути.
Длинные бледные ладони сжимаются в кулаки. Так мужчина физически как бы подавляет эмоции, чтобы те не обрушились на хрупкую человеческую женщину.
— Нанами! — практически шипит он, смотря вслед чужому силуэту.
Она для него игрушка, сломанная марионетка, но разве мерзавец, сволочь будет отдавать кому-то то, что считает своим, будь это что-то хоть проклято богами? Нет.
Момодзоно же бежит и слышит стук собственного сердца о рёбра. Больно. Горло саднит: воздуха не хватает, почти нечем дышать в этом затхлом месте.
Но Нанами не останавливается, спотыкается, поднимается вновь, не обращает внимания ни на ссадины, ни на боль — жизнь важнее. Но девушке страшно, внутри пульсирует тревога и злорадно хохочет, что, мол, земной богине не убежать, потому что нет ни времени, ни сил, ни убежища.
— За свои поступки умей отвечать, — ёкай хватает девушку за запястье, появляюсь будто бы их ниоткуда, сжимает пальцами человеческую конечность, слыша спустя несколько мгновений громкий хруст, а после и женский крик, эхом отражающийся от каменных стен темницы.
Девушка плакала беззвучно, сотрясаясь всем телом и жмурясь, всхливая нечасто. Ей не хотелось видеть мерзких глаз врага, не хотелось слышать его голоса. Но только вот сколько бы девушка не желала этого, сколько бы не пыталась вырваться из хватки… для Акуры это по-прежнему было забавой: видеть страдания других.
Демон тем временем смотрел внимательно-внимательно на человеческую женщину, и она казалась ему самой простой, самой бледной из всех, что он когда-либо знал. Человеческая сука, слабая и глупая. Ни цвет её волос, ни её большие глаза, ни её сухие обветренные губы не делают её красивой.
— Крыса, — тихо произносит ёкай. Он другой рукой касается девичьего подбородка почти нежно, но ногтями впивается в кожу. Нанами кричит, и от этого шёпот мужчины будто бы звенит, он будто бы заколачивает гвозди в гроб. — Родилась крысой и сдохнешь ею. Этот нос, эта шея… Ты падаль. Хочешь правды? У тебя нет силы, нет этого знака на лбу, нет любви в сердце, ведь способна только на то, чтобы дышать и требовать у богов и других высших сил помощи.
Момодзоно чувствует, что у неё губы все синие от страха. Она видит перед собой демона, и в мыслях вертится лишь то, что смерть неминуема, а боль — её предшественник.
Девушка резко приподнимается на локтях и начинает хватать ртом воздух. Она кашляет, задыхаясь. У неё кружится голова и дрожат даже пальцы ног.
Эти кошмары душат, лишают жизненной силы. Этот демон, само воспоминание о его профиле вызывает благоговейный ужас.
Нанами всё ещё больно, тело страдает от фантомной агонии. Но она поправляет пальцами мокрые от холодного пота пряди волос на лбу и снова ложится на футон, зажмуриваясь, всё ещё часто дыша.
И верит, что кошмары не могут быть частью реальности. Слепо и глупо.