Koragg

Ник упрямо шагал по волшебному лесу, и прошлогодняя листва шуршала под его ногами. Всё, чего он хотел, — уйти прочь, как можно дальше от товарищей, чтобы наконец остаться в полном одиночестве. Выйдя на небольшую поляну, Ник остановился, вдохнул поглубже и снял с пояса тренировочный меч. Фехтование было для него своего рода медитацией. Сделав пробный выпад, Ник раздражённо покачал головой. Ничего не выходило. Его состояние можно было назвать как угодно, но вовсе не душевным равновесием. Нередко эмоции помогали Нику в пылу сражения, позволяя выложиться полностью, но то, что он чувствовал теперь, только подтачивало его уверенность в собственных силах. Ник боялся. Боялся повторить судьбу своего отца — и не понимал, как найти в себе волю продолжать бороться с силами Тьмы, зная, что в иных обстоятельствах мог оказаться на их стороне. Легче было думать, что враг — абсолютное, непростительное зло, не заслуживающее и капли сочувствия. Вот только заставить себя вновь поверить в эту ложь Ник не мог. С досадой рубанув мечом по стволу ближайшего дерева, он плюхнулся на землю. Он нуждался в твёрдом и единственно правильном ответе — иначе за что ему бороться? Но что, если единственного ответа и вовсе не существует? Словно споря с самим собой, Ник помотал головой. Хватит с него бессмысленных сомнений. Даже если знать будущего ему не дано, разве это причина опускать руки? Вот оно. Ник вскочил на ноги и снова встал в боевую стойку. Возможно ли, что однажды он падёт? Да. Ник выполнил простой удар и довольно хмыкнул, не почувствовав в движениях фальши. Для того, чтобы победить, недостаточно один раз заявить, что ты на стороне Света. Но, пусть никто не гарантирует, что следующая битва будет выиграна, пока что Ник помнил, за кого сражается. Конечно, выбор есть всегда. И, конечно, не всегда он будет верным. Но сейчас Ник выбирал Свет, тогда как Линбоу выбирал Тьму. Может быть, когда-нибудь эта расстановка сил вывернется наизнанку, однако битва велась в настоящем времени, и Ник не сомневался, на чьей он стороне. Мистический морфер зазвонил, предупреждая о том, что остальные рейнджеры вступили в бой со злом. *** Задыхаясь от долгого бега, Ник вышел на каменистый берег реки и осмотрелся. Положение, похоже, было не из лучших: рейнджеры, поверженные, лежали почти без сил, а неподалёку от них статуей замер Корагг, готовый нанести последний удар. — Красный рейнджер, — низким голосом сказал Корагг, словно ничего и не произошло во время их последней встречи. Но Ник не мог поддаться на привлекательную иллюзию. Он принял решение, и всё, что ему оставалось, — признать это открыто. — Линбоу, — поприветствовал он противника. — Друзья зовут меня Ником, но при рождении мать дала мне иное имя. Я Боуэн. — Боуэн? — растерявшись, переспросил Корагг. — Мой... сын? — Да. И Ник вступил в очередную битву с собственным отцом.