Сумасшедшая весна Гермионы Грейнджер

Гермиона смотрела на Драко, который за последние два дня практически поселился в её кабинете. Она была абсолютно не против, потому что сейчас как никогда нуждалась в поддержке и дружеском участии. Но то, насколько странно смотрелся Драко в её кабинете, который сейчас больше напоминал магазин цветов, как-то смущало. Все эти яркие букеты, которые Гермиона получала по десятку в день, удивительно контрастировали с его мужественным видом. Раньше она как-то не обращала внимания, да и среди папок с бумагами это почему-то совсем не бросалось в глаза. Но теперь она не могла не отметить, что Драко вытянулся, стал шире в плечах, да и в лице уже ничего не напоминало о вредном мальчишке. Светлые глаза, бледная кожа, тонкие губы, волевой подбородок – она рассматривала его с каким-то странным восхищением. Но её неожиданное прозрение было не самой главной проблемой. Гермиону занимал другой очень важный вопрос: кто и зачем продолжает ей присылать цветы, коробки с косметикой, поющие и рассказывающие стихи письма, розовых журавликов, усыпанных сердечками, стопки её собственных фотографий и сделанные из них коллажи? Сейчас она специально пригласила Драко, потому что оставаться одной в кабинете, который превратился в склад для всего это хлама, не хотелось. Драко внимательно осмотрел помещение и, аккуратно спустив на пол одну из коробок, которые имели обыкновение взрываться при грубом прикосновении, заляпывая всё вокруг кремами и ароматными маслами, сел на кушетку. — Я уже не знаю, что мне с этим делать, — поделилась Гермиона с Драко своим горем. – Их с каждым днём становится всё больше, и скоро я уже не буду успевать сжигать все эти подарки, и они похоронят меня под собой, — сказала она, взмахом палочки отправляя в мир иной стопку нераспечатанных посланий. Слушать мерзкие бездарные стишки и песни, исполняемые отвратительно скрипучим голосом, она сейчас совсем не хотела. — И ты даже не представляешь, кто всё это устроил? – Драко махнул рукой, указывая на одну из высоких башен из коробок, которая весьма опасно накренилась. — Нет. Но когда я найду этого негодяя, то я… — Гермиона, — Драко резко поднялся и подошёл к её столу, — я не думаю, что всё это дело рук одного человека, — он протянул руку и схватил за крыло розового журавлика. — Что ты хочешь этим сказать? – Гермиона была очень удивлена таким заявлением. — Вот смотри, — Драко протянул ей трепыхающегося журавлика. – Обрати внимание на почерк, — подсказал он, когда понял, что Гермиона просто бездумно смотрит на записку. — И что? – устало спросила она. — Твои мозги отлично работали даже во время войны, но что с ними смогли сделать несколько надоедливых поклонников? Это потеря для всего Министерства Магии в целом и для нашего отдела в частности, — язвительно ответил Драко. — Не вредничай, — Гермиона вырвала у него журавлика и внимательно принялась рассматривать выведенные на крыле признания. – Ну, почерк острый и мелкий. Что из этого? — А теперь смотри сюда, — Драко достал из одного из букетов спрятанную между стеблями открытку. Гермиона повертела в руках плотный кусок зелёного картона, рассматривая несколько строк, которые превозносили её красоту. — Да, почерк совершенно другой, — кивнула она, уже понимая, к чему клонит Драко. — И на конвертах, и на коробках – везде разный, — добавил Драко. — И это значит, что… — Что здесь замешан не один человек, а пять! — Почему пять? – спросила Гермиона, ей казалось, что они смогли выявить четверых, но откуда взялся пятый? — Потому что фотографии никогда не подписывают, — подсказал Драко, возвращаясь на кушетку и удобно устраиваясь на ней, попутно уничтожая пару взрывоопасных коробок. — Пять человек, — задумчиво протянула Гермиона. Последовав примеру Драко, она сожгла надоедливые записочки, и крупные хлопья пепла усыпали её стол. – Пять психов? — Или пять влюблённых до безумия парней, которые просто отчаялись до тебя достучаться обычными способами, — предложил Драко, внимательно смотря на Гермиону. — Я бы заметила, если бы кто-то оказывал мне знаки внимания, — заявила она. — Ну конечно, — Драко снисходительно улыбнулся, — только вот твоя голова постоянно занята работой, и ты не замечаешь ничего из того, что творится прямо у тебя под носом. — Что ты имеешь в виду?! – Гермиона аж подскочила, до глубины души возмущённая словами Драко. Она, конечно, любила свою работу, но не настолько, чтобы не заметить, что за ней кто-то ухаживает. Наверное. — Ладно, оставим это, — резко сменил тему Драко, и Гермионе это показалось немного странным. Они давно научились говорить друг другу правду, и такое поведение Драко было нетипичным для их дружественных отношений. – Думай, Гермиона, кто влюблён в тебя настолько, что решился заняться подобным… искусством? – Драко подкинул в воздух стопку фотографий, но до пола они долетели в виде кучек пепла, которые он тут же уничтожил ещё одним заклинанием. — Я не имею ни малейшего понятия, кто это может быть, — уставившись на один из букетов и задумчиво закусив нижнюю губу, ответила Гермиона. – Но это не значит, что… — она аж подпрыгнула от волнения, потому что в её голову наконец-то пришла дельная мысль. — Что? – спросил Драко обрадованную неожиданным озарением Гермиону. — В меня никто и не влюблялся! – заявила она, но заметив, что Драко ничего не понял, решила объяснить: — Мои друзья настолько хотят, чтобы я с кем-то сошлась, что вполне могли накачать кого-нибудь амортенцией. — Плохие у тебя друзья, — грубо сказал Драко. – Неужели они не знают, к чему это может привести? – он явно намекал на историю давно почившего Тома Риддла, и Гермиона это поняла. — Ну, это не совсем амортенция в том виде, в котором она всем известна. Это подделка из магазинчика Джорджа, так что всё не так уж и страшно, — принялась оправдывать своих друзей Гермиона. – Действует всего несколько часов и вообще-то абсолютно не опасна. — Да неужели? – ухмыльнулся Драко, рукой указывая Гермионе на одну из коробок в углу, которая как раз взорвалась, забрызгав книжный шкаф очередной порцией крема. — Я даже не знаю, как вот это всё возможно. Действие этого зелья не может быть таким продолжительным. Да и Джинни мне обещала, что избавится от него и больше никогда не станет так шутить, — сказала Гермиона, уже понимая, что в её версии есть явные прорехи. — Возможно, твои друзья тут и ни при чём, — предположил Драко. — Да, скорее всего, ты прав, но лучше удостовериться в этом наверняка, — ответила Гермиона. – Я сейчас же отправлюсь в «Нору» и поговорю с Джинни. Если это не она, то я тогда даже не знаю. — Ладно, иди, а я пока постараюсь освободить твой кабинет от всего этого, — он посмотрел на стоявшие на полках букеты. — Может, цветы лучше раздать? Пусть украшают кабинеты, а то жалко ведь, — предложила Гермиона, накидывая на плечи мантию и выходя из кабинета. Драко только, как показалось Гермионе, обречённо вздохнул.

***

— Джинни! Джинни! – Гермиона вышла из камина в гостиной «Норы», в которой мало что осталось прежним. После войны семья Уизли почти полностью перестроила дом совместными усилиями. Деньги вкладывали все, и Рон, которому, как и Гермионе, и Гарри, выплатили благодарственную премию, и Джордж, который, несмотря на страшную потерю, продолжил развивать бизнес, и даже Перси, всеми силами стремившийся к объединению с семьёй. — Гермиона, что случилось? – из кухни показалась Молли Уизли в привычном переднике и с перепачканными в муке руками. — Мне надо срочно поговорить с Джинни, — ответила Гермиона, аккуратно обнимая миссис Уизли, стараясь не испачкать свою новую чёрную мантию. — Я здесь! – возвестила Джинни, сбегая по лестнице. Она явно только что проснулась, и Гермиона не могла ей не позавидовать – кто не хотел бы спать до полудня? Джинни схватила Гермиону за руку и потащила её к лестнице, подальше от Молли Уизли, которая всегда стремилась быть в курсе жизни своих подопечных, которыми она считала Гарри и Гермиону. — Выкладывай! – потребовала Джинни, усаживаясь на комод. Гермиона облокотилась на стену напротив и, собравшись с духом, задала мучавший её вопрос: — Джинни, ты кому-нибудь подмешивала любовный напиток с моим волосом? — После того раза, когда ты сбежала от Хью и Шона – нет, — ответила она. – А что? — То есть ты его вылила? Тогда я даже не знаю, как всё это объяснить, — пробормотала себе под нос Гермиона. Она узнала то, что хотела, и собралась вернуться на работу, чтобы продолжить вместе с Малфоем строить догадки. — Ну, не совсем, — вдруг прервала Джинни поток её мыслей. — Что это должно значить? – Гермиона оторвала взгляд от пола и посмотрела на покрасневшую Джинни. — Я не помню, чтобы выливала его. Тогда, в разгар вечеринки, как-то было не до этого, а потом я просто забыла, — призналась Джинни. – Там и оставалось-то меньше пол флакончика. — Тогда где оно?! – Гермиона была взволнована, хотя и понимала, что то зелье, о котором они говорили, не могло дать такого эффекта, но стоило убедиться в этом наверняка. — Надо спросить у мамы, — пожала плечами Джинни. – Так что случилось? — Миссис Уизли! – Гермиона не собиралась отвечать, пока не найдёт заветный пузырёк и не избавится от него раз и навсегда. — Да, дорогая? – Молли показалась в дверях, ведущих из кухни. — Скажите, вы случайно не видели такой маленький коричневый пузырёк с разноцветной этикеткой? – спросила Гермиона, молясь всем известным ей богам, чтобы Молли сказала, что выбросила его. — Конечно, видела! – ответила та. – Это же травяной настой, который мне несколько недель назад принёс Джордж специально для моего нового рецепта пунша. Я никак не могла его найти, а несколько дней назад обнаружила, что оно спокойно стоит себе на полке с посудой. Пунш получился волшебный, правда, Джинни? — Пунш? – в ужасе переспросила Гермиона, надеясь, что ей послышалось. – Вы добавили это в пунш? — Да, три дня назад, когда ребята собрались поиграть в квиддич, я приготовила для них пунш. А что не так, он что, кому-то не понравился? Джинни? – Молли посмотрела на ещё больше покрасневшую дочь. — На самом деле, не все его успели попробовать, мама, — ответила она, прячась за Гермионой. – Просто когда Симус добавил туда кое-что, оно взорвалось. — И это что-то вряд ли было безобидным сиропом? – прищурившись и уперев руки в боки, поинтересовалась Молли. — Ну, мам… — Стоп! – вмешалась в разговор Гермиона, который было абсолютно неинтересно слушать перебранку матери и дочери. В конце концов, Джинни, как и все остальные из их дружеской компании, была уже достаточно взрослой, чтобы иногда позволить себе выпить что-нибудь крепче чая. — Да что происходит, Гермиона? – снова поинтересовалась Джинни. — Кто успел выпить пунша до того, как его содержимое взлетело на воздух? — Ну, я точно не помню… — Имена, Джинни, быстро! — Эм… — Джинни задумалась. – Я точно помню, что его пил Кормак. Ну и Симус, конечно, после чего и решил, что там… — Кормак, Симус. Хорошо, кто ещё? – Гермионе нужно было услышать имена, а не рассуждения Джинни. — Возможно, Деннис. — Кто ещё?! — Я не помню! — Джинни! – Гермиона была очень зла и не собиралась церемониться с подругой. Если бы она выполнила своё обещание и вылила зелье, как и должна была, то всего этого бы сейчас не происходило. — Невилл и Терри тоже крутились возле котла, но я не уверена… — Кормак, Симус, Деннис, Невилл и Терри, — перечислила Гермиона, ей срочно надо было вернуться в офис и понять, как так получилось, что безобидное зелье, действие которого не должно было продолжаться больше пары часов, заставляло её друзей творить глупости вот уже который день подряд. — Гермиона, так ты расскажешь, что происходит? – на этот раз миссис Уизли задала этот вопрос, но и ей не удалось добиться ответа. — Миссис Уизли, пожалуйста, напишите мне рецепт вашего пунша. Только ничего не забудьте, а ты Джинни отправляйся к Джорджу и возьми у него рецепт его любовного напитка. Только без сокрытия всяких его секретных ингредиентов, иначе я через министерство добьюсь запрета на продажу этой гадости, — Гермионе не было даже стыдно за то, что она прибегает к угрозам. Ей было понятно, что какой-то ингредиент в пунше повлиял на зелье весьма необычным образом, и теперь она на себе испытывала все далеко не радостные результаты. Раздав указания, Гермиона кинулась к камину. Ей предстояло продумать план по избавлению себя от надоедливых поклонников. Пора было возвращать всё на свои места.