Позови меня шепотом

Каждый раз, когда ты чуть не умираешь, я чуть не умираю сам.

2029 год. Год, когда мутанты официально были признаны вымершим видом. Они все, те, кто остался, помнили этот знаменательный день, когда в очередном выступлении Президента Соединённых Штатов Америки было провозглашено, что больше никаких мутантов, человечество свободно и может процветать дальше, откинув этот ужасный период в истории. - Ну а как же, - помнится, нервно хмыкнула Мари, поправляя одеяло на кровати и устраиваясь поудобней. В её квартире, которая повидала много на своем веку, сегодня было как-то особенно тихо, наверняка это потому, что Виктор с самого утра был на какой-то «работе». Роуг никогда его не спрашивала, куда он уходит и когда будет. Просто почему-то всегда знала, что он вернется, а иногда и интуитивно чувствовала его приближение. Скорее всего, виной тому были тысячи поглощенных способностей мутантов, которых она, скажем так, отправила в лучший мир. «В этом мире не выжить без убийств, крошка», - проносится в её голове фраза Крида. Какофония из поглощенных способностей иногда сводит её с ума, поэтому бывает трудно. Но для этого всего есть феназепам или ксанакс, но это уже совсем другая история. Роуг не любит принимать эти вещества, но иногда от этого просто никуда не деться. Голоса в голове, отголоски прошлого просто заставляют биться в истерике, пытаясь понять, где реальность, а где вымышленный мир. Кажется, в последний раз, когда она отказалась принимать их и решила жить своей жизнью, Виктор нашел её, бьющуюся в истерике где-то за два квартала от места жительства. Знатных тумаков она тогда получила. - Смотришь новости? Он всегда появляется так тихо, будто и не ходит по земле вовсе. Видимо, причиной тому является его звериная натура, которая привыкла охотиться. А жертву, как известно, нельзя пугать раньше времени. Только вот Мари не жертва, далеко не жертва. - Я говорила тебе не подкрадываться? – отвечает она вопросом на вопрос. Виктор кивает, словно принимая во внимание её слова. А на деле – чтобы дальнейшего конфликта не возникло. Не очень он любит ругаться с женщинами. Особенно с теми, кто время от времени сидит на наркоте. - Что говорят? – он садится рядом с ней на кровать, протягивает банку пива. - Мутанты вымерли, - говорит она так, словно обсуждает погоду на завтра. Виктор ухмыляется. Не каждый день можно стать свидетелем того, как завершается целая эпоха. - Прям как мамонты, - Мари отпивает из банки, даже не отрывая взгляда от Виктора. - Не думаю, что шутка уместная. Роуг пожимает плечами. В любом случае, пока они живы – ей плевать, что там говорят по телевизору. Все же знают, что это чушь. - И когда ты собирался сказать мне, что нашел его? – она первой нарушает молчание, понимая, что из Виктора по-другому ничего не вытянешь. - Когда бы ты напрямую спросила, - он делает еще глоток, не обращая внимание на яростный взгляд девушки. – Дела у него плохи. Работает водителем на какой-то модной тачке. Катается по городу, возит пьяных толстосумов. Возится с Чарльзом, который, кажется, поехал уже давным-давно. В общем, ситуация похожа на мою. Только у меня лучший вариант – тебе не 90, и ты прекрасно выглядишь. Роуг смеется, а затем просто кидает в него подушкой – чтобы знал. Крид ловит её в полете, а на его лице не дергается ни единый мускул. «Настоящие мужчины не испытывают эмоций?» Испытывают. Еще как. Мари знает, Мари все видит и слышит. Только ему о многом не говорит. - Ты заметно повеселела. Я прям вижу, как у тебя в глазах наркота пляшет. Она мило улыбается ему, но взгляд мгновенно потухает, словно перегоревшая лампочка. - Он захочет тебя увидеть. Виктор словно знает, что ей нужно это услышать. Мари кивает. Другой вопрос у неё звучит в голове, словно колокольный звон: «А хочешь ли ты, Виктор, чтобы я его увидела?». Но говорить такое равно тому, чтобы раз и навсегда разозлить его. - Сделаешь мне массаж? А то сегодня попалась группа каких-то отморозков, которые успели здорово попиздить меня железными трубами. Переводит тему он откровенно плохо, но у Роуг тоже нет желания сейчас изливать ему душу. Для этого существуют моменты, когда феназепам в её крови зашкаливает. Он садится ей в ноги, снимает рубашку, пропитанную уже засохшей кровью и, невзирая на неодобрительные возгласы Мари, запрокидывает голову на её колени. - Знаю я, что неудобно тебе так. Дай мне пару секунд. Роуг смотрит на его трепещущие веки, на морщины, которые залегли глубоко в коже и чувствует то, что чувствовала всегда с Логаном – защиту. Она знает, что стоит кому-то даже просто дернуть ручку их двери – и Виктор будет уже готов оторвать любому голову. Он поднимает голову с её колен и наконец-то дает возможность размять свои плечи. - Знаешь, я такое обычно говорил только после крышесносящего секса, но скажу и тебе сейчас. Ты охуенна. Мари выдает короткий смешок и опускает руки на предплечья, разминая уже их. - Мы поедем завтра. В этот момент она замирает на пару секунд, а затем все также молча продолжает свою работу. - Спасибо, Виктор, - шепчет она ему на ухо. Действительно. Сейчас это значит для неё слишком много. И Виктор, к сожалению, это понимает.