Обломала / Thwarted

— Бен! Эхо кошмара звенит в голове — он резко садится, пытается вздохнуть и выпутаться из простыней. Чувствует на щеках постыдные слёзы и зло вытирает их. Кошмары становятся всё хуже, и он готов поверить, что их насылает она. С неё станется. Он бросает взгляд на часы. Ещё рано, но времени до конца цикла остаётся мало — нет смысла пытаться вновь уснуть. Он распадается по швам, теряет берега. Да, вот именно. Он знает, что сходит с ума от этой погони, но ему плевать. Ещё два дня до Ач-то. До Рей. Он отправляется в душ и ступает под струю истязающе холодной воды, надеясь, что встряска прочистит его сознание.

***

Он шагает по палубам, лихорадочно перебирая в голове свои надежды и мечты. Его разум в ловушке, Кайло не может вырваться из странного состояния: он живет прошлым и будущим. А настоящее — это просто ожидание, и ему трудно сосредоточиться на чём-либо, кроме неё. Он решает заглянуть в её покои. Он проводит здесь много времени: проверяет, мечтает, томится. Иногда ему хочется всё переделать и просто расширить собственные покои — чтобы избежать недопонимания. Но он сознаёт, что Рей требует искусного обхождения. И всё же... это соблазнительная мысль, и он обкатывает её в голове. И думает о том времени, когда она всегда будет рядом, когда она даст ему всё, чего он хочет. Потому что ему нужно — всё. Он снимает перчатку и отмыкает дверь ладонью. Он будет многое ей позволять, но у него всегда будет доступ в её покои. После того как он заполучит её, он не позволит не замечать себя. В нос тут же ударяет насыщенный запах зелени. Он распорядился наполнить её комнаты растениями с буйной листвой и дивными цветами. Тонко пахнущие орхидеи и изящные папоротники украшают почти все поверхности. Он хорошо знает свою мусорщицу. Он стягивает другую перчатку с пальцев и нежно ведёт ими по листьям и лепесткам, прохаживаясь по её покоям. Здесь он чувствует себя совсем близко к ней; так просто узреть в растениях её живое, открытое лицо. Он представляет себе её восторг, когда она увидит, что он для неё устроил. Его Рей никогда не будет страдать от неприветливой обстановки. Он вспоминает первые дни, когда она ещё не знала, как запираться от него. Он был в своих покоях, лечился по предписаниям медицинских дроидов. Нить быстро укреплялась, он чувствовал её присутствие постоянно, как солнце на лице. До него долетали обрывки эмоций. Она чего-то боялась, но, бывало, вспыхивала тёплым, полным надежды чувством. Ему было ужасно любопытно, кто порождает в ней это тепло. Желание обладать ею росло так быстро, что ему уже приходилось бороться с яростной ревностью, сила которой тревожила его самого. Он ловил её беспокойство за штурмовика-перебежчика — совсем иное чувство, чем та внезапная нежность. Судя по всему, ФН-2187 остался жив. Всё на "Старкиллере" пошло не так. Он решил не закрываться от неё и позволил своим эмоциям свободно перетекать. Он рисковал, но ему хотелось, чтобы она... узнала его получше. Лёжа на постели, он тихонько, неуверенно потянулся к ней через Нить. — Рей... — Оставь меня в покое, — пришёл немедленный ответ. — Я знаю, ты тоже меня чувствуешь. Какой он был наивный, думая, что сможет достучаться. — Но не хочу. — И все же чувствуешь. Она молчала очень долго, а потом сказала: — Да. — Враждовать не обязательно. — Да ладно? Так ты собрался уйти из Первого Порядка? Воскресить Хана Соло? Какая же она была злючка. — Не надо о нём. Ещё недели не прошло, и он пока не до конца... свыкся с Ханом Соло. — Грызёшь себя за то, что убил собственного отца? — Рей, прошу... всё сложно. Он даже себе не мог тогда всего объяснить. — Зачем тебе знать, что я думаю? — Потому что... потому что... разве ты не ощутила? На "Старкиллере"? Он не мог вообразить, чтобы это чувство возникло у него одного. Он и сейчас не может. — Понятия не имею, о чём ты, — с вызовом заявила она. — По-моему, имеешь, — возразил он тихо. — Не надо мне рассказывать про мои чувства. Просто уйди или веди себя тихо. Хватит со мной разговаривать! — Позволь мне учить тебя. Тебе нужен кто-то, кто покажет тебе, как управлять Силой. — Сама разберусь. Или Сопротивление поможет. Он снова уловил то сильное тёплое чувство. — Сопротивление. Ты готова вверить свою судьбу кучке радикалов? Было мучительно, что она успела так сильно подпасть под их влияние. До сих пор мучительно. — Уж лучше радикалы, чем убийцы. Он пропустил её пренебрежительный тон мимо ушей. — Ты ничего им не должна. Ты можешь уйти в любую минуту. — Я и тебе не должна. Задолжала, разве что, меч промеж рёбер, — почти прорычала она. — Всё ещё хочешь убить меня? — Да. Нет. Не знаю, — сказала она растерянно. — Прошу, подумай о том, чтобы стать моей ученицей. — Нет! Я никогда тебя и близко к себе не подпущу. Ох, как было больно. — Рей... — Прекрати, пожалуйста. Просто... прошу тебя, оставь меня в покое. Пожалуйста? — взмолилась она. Она так кротко об этом просила, что он был тронут. — Хорошо, Рей... Я уйду. Он ретировался и долго смотрел в потолок. Тогда он начал понимать, в какую переделку попал. Расставаться с ней было больно. Потом он помрачнел. Кто внушал ей эти тёплые, нежные чувства? Он начал осознавать, почему его это так беспокоило, и от нахлынувшего бессилия перехватило дыхание. Что бы она подумала, если б узнала, что это благодаря ей он полностью открылся Тёмной стороне? Что его желание заполучить её в союзницы придало ему целеустремлённости, которой ему всегда не хватало? Что Нить между ними позволила ему сосредоточить свою мощь так, как он и не мечтал? Его потребность в ней почти затмила тягу к Свету. Он бы сделал всё, что угодно, стал всем, чем угодно, лишь бы она была рядом. Он проходит по её покоям, чтобы удостовериться, что всё в полном порядке. Он вспоминает свою первую тренировку после появления Нити. Меддроиды предписали пониженную нагрузку, чтобы не разошлись швы. Но он их не слушал. Он отправился в зал и стал отрабатывать бой с тренировочным дроидом. И тут он это заметил. Он не старался сознательно сосредотачивать мощь. Достаточно было подумать — и всё получалось. Сила текла в нём так свободно, что он едва не испугался. Было так, словно ручей стал рекой. Теперь же... теперь Сила в нём была подобна океану. С её помощью он совершал то, о чём раньше только читал, о чём думал как о мифах и детских сказках. Но нет, всё это было возможно. Он уверен: это Нить позволила ему раскрыться. Свет Рей уравновешивает его Тьму, и он больше не борется, не сражается сам с собой. Он с Силой на одной волне и способен применять её с ужасающей действенностью. Он вспоминает, как скрыл возникшую... чуткость от Сноука. Прошла неделя после первой с момента гибели "Старкиллера" аудиенции, и его вызвали снова. Он был преисполнен уверенности, быстро поправлялся, а расцветающая мощь придала ему чувство защищённости, которого он не испытывал... никогда. Но он понимал: Сноук не должен знать. Поэтому он опустился на колени перед учителем и терпеливо ждал. — Я решил: настало время завершить твоё обучение. Начнём со знакомства с силовой молнией и воздействием на расстоянии, — без долгих вступлений начал Сноук. — Спасибо, учитель, я очень признателен. — Он держался покорно, стараясь припомнить, как вёл себя обычно. — Но сперва, я полагаю, уместно будет объяснить на деле. — Учитель? В тот миг он понял, что наказание, которого он ждал, близко. — Да, ты выполнил моё задание и отнял жизнь у своего отца, но ты проявил недостаточную рассудительность в отношении девушки. — В голосе Сноука звучала скорбь. — Конечно, я заслуживаю всё, что вы сочтёте уместным. — Он понимал, что заслуживает кару, что он оплошал. Но даже тогда он сознавал, что со Сноуком ему не по пути. Интересно, смог бы он одолеть Сноука в тот день? Стоило ли пытаться? Он пытался привыкнуть к боли, научился по-своему противостоять ей, и всё же ожидание того, что ему предстояло, наполняло его ужасом. — Встань, ученик. — Сноук произнёс последнее слово так, словно находил ученика никуда не годным. Он с достоинством поднялся и стал ждать того, чему — как он без конца повторял себе — положено было случиться. Он подвёл наставника. Это правильно и уместно. Однако в тот день что-то впервые шепнуло ему: "Борись". Затем Сноук подошёл к нему. Он встал перед Кайло и с жестокой гримасой чуть повернул голову. — Ты понимаешь: тебе причитается за оплошность. — Да, учитель. Он ощутил первый удар силовой молнии как бегущий по нему живой ток. Она смешала все его чувства, выбила дух. Все нервы горели, он затрясся. Он испытал агонию во всей полноте. Но не закричал: не желал доставлять удовольствия Сноуку. Голубые разряды энергии объяли его, и каждая клетка тела заплясала от боли. Казалось, Сила начинает рвать его и мельчайшие частицы разлетаются в разные стороны. Молния прочертила путь по свежим ранам — благо они не раскрылись. Он упал на колени, не в силах удержаться на ногах. Он тяжело дышал и думал лишь о том, чтобы не откусить себе язык. — Я знаю, ты хочешь показать мне, какой ты сильный, но сегодня ты будешь кричать, Кайло Рен, — пообещал Сноук. Он хотел защититься, хотел взмахом руки отбросить Сноука на другой конец зала. Но сдержался и заставил себя стерпеть. Сноук был беспощаден, его ужасное лицо исказила гримаса наслаждения. Он ударил сильнее, и Кайло в корчах повалился на пол, так и не издав ни звука. Что-то в нём переменилось. Он не желал покоряться Сноуку, как всегда делал прежде. — Не испытывай меня, Кайло Рен, — прошипел Сноук. Молнии прекратились, и боль стала иной. Если раньше она шла извне, то сейчас жгла изнутри. Кровь Кайло словно обратилась в кислоту, и Сила стала обдирать нервные окончания. Сноук никогда такого с ним не делал, только объяснял на словах. И тогда Кайло закричал. — Больше не смей бросать мне вызов, ученик. Острой агонии, казалось, не будет конца. Он думал, Сноук его убьёт. Всякая мысль о сопротивлении и защите вылетела из головы, а от него самого осталась примитивная тварь, охваченная болью. Затем всё прекратилось, Сноук тихо фыркнул и сказал: — Твоё самообладание достойно похвалы, но помни: если я что-то сказал, ты это сделаешь. И Сноук ушёл, а он остался лежать на полу, тяжело дыша и подрагивая от отголосков пытки. Когда боль утихла, он услышал через Нить её. Её голос наполнил его прояснившийся разум. — Ты цел? Что с тобой? Она говорила встревоженно. Её беспокойство так много значило для него. — Да, да. Всё хорошо. — Но... Я почувствовала... Ты кричал. До него дошло, что он выплеснул свои страдания через Нить. Надо быть осмотрительнее. И тут он оцепенел, испугавшись, что физические ощущения тоже могли ей передаться. О нитях Силы известно было мало; он не знал, что могло произойти. — Что ты почувствовала? — спросил он в отчаянном страхе, что она пострадала. — Н-ничего. Я просто услышала, как ты кричал. Он напугал её своим напором. — Хорошо... хорошо. — Его захлестнуло облегчение. — Но... что стряслось? — настороженно спросила она. — Я... вызвал неудовольствие Сноука и понёс наказание. — Он был слаб и выжат. Не мог ясно мыслить. Иначе никогда бы в этом не признался. — Наказание? За что? — За "Старкиллер". За то, что сохранил тебе жизнь, чуть не сказал он. — Но... Ты же не виноват... — Его Рей пришла в замешательство. Мир для неё делился на чёрное и белое. Добро, зло, справедливо, несправедливо. Он улыбается, вспоминая её участие. — Это не важно. Он нашёл в себе силы подняться и выйти из зала аудиенций. Он понимал, что должен поспать, что должен устраниться от Нити, но её присутствие утешало его. Она долго молчала. Наконец сказала: — Но с тобой всё будет... в порядке? Это обнадёжило его; он воспрянул оттого, что она желает ему благополучия. Стоя посреди её покоев, всё ещё в бахроме воспоминаний, он горько смеётся. К нему это не имело отношения; просто она добра по природе. Ему было так больно, он был в таком состоянии, что раскрылся. Он вспоминает, как оступился и выдал себя. — Рей... пожалуйста, эта Нить между нами, она что-то значит. Приди ко мне, прошу, приди ко мне. — Что? Нет, нет! — Но... разве ты не понимаешь, что происходит? — Мне всё равно — ты монстр! Его потрясла перемена в её тоне, но он был не готов ответить ей тем же. — Я знаю, ты чувствуешь то же самое! — бросил он в ответ. — Не понимаю, о чём ты. Уходи, — резко сказала она. — Рей, Рей, прошу, не отрицай то, что происходит. — Я даже не знаю, что происходит. Оставь меня в покое. — Но ты же потянулась ко мне... — взмолился он. — Лишь потому, что мою голову наполнили твои крики, они мешали мне думать, — отбрыкнулась она. — Прости за это, но ты же видишь: между нами связь. Ты не можешь её отрицать. — Могу и буду. Я придумаю, как не пускать тебя в свои мысли, как я это сделала на "Старкиллере"! И в тот миг он потерял её, потерял возможность касаться её без разрешения. Он почувствовал: она вспомнила, как вытолкнула его из своего разума тогда, в допросной. Почувствовал: сцепки лопнули у неё в голове, и внезапно Нить умолкла. Затем он идёт в её спальню. Он проводит рукой по покрывалу, ощущает его мягкость и шелковистость. Комната светлая и просторная, и близко не похожая на остальные сумрачные помещения "Добивающего". Он устроил всё настолько удобно, насколько мог. Он видит её здесь: она спит. Он представляет, как присоединится к ней, притянет её к себе. Он почти ощущает её тяжесть в своих объятиях — её нежное тело прижимается к нему — и вздыхает. Она недолго будет спать одна, едва он заполучит её.