Одержимые

«И что же имел в виду король? — раздумывал Эд, осматривая окрестности поселения эльфов. — Его слова показались мне пугающими. Хотя, какое ему дело до того, привязан я к Клаусу или нет? Это не должно его волновать. Эльфы ведь всегда были выше обычных мирских потребностей». Магу казалось, что у него разом выбили из-под ног всю почву. Сначала Клаус, заявившийся, как ни в чем не бывало. Эд, только увидев его, едва не свалился в обморок. После того, как они поссорились, Марлоу вообще не был уверен, что Клаус вернется. Однако он вернулся. Снова. Вмешался в жизнь Эда, будто бы так и нужно. Не было ни обиды с его стороны, ни каких-либо претензий. Он просто сказал, что остается, и остался. И Эд был чертовски рад. Как бы трудно ему с Клаусом ни было, как бы ни приходилось мириться с горделивым нравом ведьмака, так просто отказаться от него Эд не мог. Да и не хотел, наверное. Чтобы он ни говорил о своих сожалениях, на самом деле он не сожалел ни секунды. Потому что Клаус, пусть и был невозможным и упрямым, как баран, но он был настоящим. Говорил, что чувствовал, ничего не утаивая. Он был искренним, честным. Это Эда в нем всегда подкупало. Как и благородство, которое Вестрай не старался так открыто демонстрировать. Он предпочитал помогать людям из тени, чтобы никто не понял, что это был он. Только вот что же все-таки имел в виду король Морохир? К чему такие тревожные слова? — Ладно, Эд, выброси это из головы, — сказал маг самому себе. — Сейчас не до Клауса и всего прочего. Просто делай свою работу. Вынув из набедренных ножен небольшой кинжал с тонким лезвием, Эд принялся вычерчивать на коре деревьев руны. Маленькие, едва заметные. Они нужны были для большей устойчивости барьера. И, поскольку территория поселения обширная, то работы у Марлоу много. — И зачем мне вообще это нужно? — спросил себя маг. Вслух он разговаривал редко, да и только затем, что так ему проще было анализировать все свои действия и поступки. — На кой-черт я вообще пытаюсь тут всем помогать? Слишком добрый, что ли? И добро это девать некуда? Ну, жил бы я себе нормальным аристократом и проблем бы не знал. Но нет, нужно было мне влезать во все это дерьмо и пытаться устроить этот чертов переворот. Эд все бормотал и бормотал, по кругу обхаживая территорию и рисуя знаки. Его все равно никто не слышал, а даже если бы и слышал, не особо бы заинтересовался его самокопанием. Поэтому Эд не особо заморачивался. Начертив нужное количество рун, Эд остановился и глубоко вздохнул, прерывая свой монолог. Заклинание он не читал, никаких пассов руками не делал. Ему это было не нужно. Едва ли вообще нашлось бы такое заклинание, для которого Эду нужна была бы вся эта канитель. Все же, его годы долгих и упорных тренировок до потемнения перед глазами и крови, капающей из носа, принесли свои плоды. Марлоу просто замер, прикрыв глаза. Пространство привычно содрогнулось от огромного количества магии. Эд выпустил ее разом в виде огромного столба света, прорезавшего надвигающуюся тьму ночи. Свет отделился от его тела и собрался высоко над лесом, коротко вспыхивая. После чего от общего сгустка отделились десятки небольших световых шаров. Они прямыми тонкими лучами отошли во все стороны, попадая точно в те деревья, где были нарисованы руны. «Каркас» барьера был завершен. Дальше магия доделала все сама, соединяя между собой все лучи в один целый барьер, мерцающий бледно-фиолетовым. Вскоре мерцание исчезло. Эд протянул ладонь, прикасаясь к прозрачной стене магии. Та ответила на его прикосновение легкой рябью, какая бывает, если в воду бросить камушек. Своей работой Марлоу остался доволен. Барьер был прочным и толстым. Осталось только наложить еще один поверх этого, куда более тонкий, для которого руны не требовались. С ним Эд управился еще быстрее. На этот раз не было вспышки света или еще чего-то в этом духе. Магия просто куполом накрыла уже существующий барьер — У тебя потрясающая магия, Эдвард, — неожиданно раздался мягкий, шелестящий голос где-то совсем рядом с магом. Говорили на эльфийском. Марлоу резко обернулся, сталкиваясь нос к носу с белокурым Глорнаном. Тот лукаво улыбался, весьма нагло рассматривая его с ног до головы. — Зачем ты пошел за мной? — спросил Марлоу, не в силах отвести взгляда от золотистых глаз эльфа. Он порой удивлялся, насколько же красив этот подлунный народ. Ни в ком из представителей эльфийского племени не было изъянов. Они были совершенны. До страшного совершенны. — Только не говори мне, что ты этого не понял, Эдвард, — тихо и ласково произнося его имя, ответил эльф. — Ты ведь хорошо знаешь, зачем я здесь. — Д-да, думаю, я понял, — признался Эд, отступая, потому что Глорнан уверенно напирал на него, заставляя пятиться до тех пор, пока лопатки не уперлись в жесткую кору дерева. Эд ойкнул, понимая, что отступать ему некуда. Обе руки эльфа, сильные и бледные, оказались по обе стороны от его головы. Глорнан нависал над Марлоу, не сводя взгляда с его лица. В полутьме его глаза казались почти невозможными, яркими, магическими. И Эд готов был сдаться в плен этих глаз, не в силах противиться эльфийским чарам и тем эмоциям, что он видел в глубине. В нем были заинтересованы. Его желали, только Эд не мог понять: желание это было лишь мимолетной прихотью заскучавшего эльфа или все же чем-то большим? — Тебе не следует быть здесь, — тихо, едва слышно заметил Эд, противоречиво испытывая желание прижаться ближе к чужому теплу, которого ему не хватало. Глорнан заметил это противоречие и мягко улыбнулся, тонкими пальцами лаская кожу на щеке Эда. Его движения были неторопливыми, ласковыми, заставляющими замирать сердце. — И почему же мне не следует быть рядом с тем, с кем я хочу быть больше всего? — с легкой улыбкой спросил эльф, наклоняясь ниже и прикасаясь прохладными губами к местечку за ухом. Эд вздрогнул всем телом, непроизвольно вцепляясь пальцами в плечо эльфа. — Потому что… — стараясь дышать ровно, криво начал объяснять Эд, — ты правая рука короля. Тебе следует… быть с ним. — Мой король и сам отлично справится со своей защитой, так что это не причина, Эдвард. Марлоу в очередной раз вздрогнул от того, как было произнесено его имя, а потом чужие губы накрыли уже его шею, целуя мягко, но настойчиво, оставляя метки и заставляя тонуть в удовольствии. Эд не мог контролировать ни свои эмоции, ни изголодавшееся по теплу и ласкам тело. Он судорожно хватался за эльфа, дыша часто и прерывисто, тихонько постанывая тому в плечо и откровенно прижимаясь к нему. Глорнан, видя ответную реакцию, которой ему так хотелось добиться, не удержался и подхватил откровенно стонущего и плавящегося от удовольствия Марлоу под бедра, заставляя того обнять себя ногами за талию. Эдвард удивленно вскрикнул и жутко смутился, обнимая эльфа за шею и стыдливо пряча пылающее лицо у него на плече. — Не отводи взгляда, Эдвард, смотри на меня, — горячо зашептал в ухо Глорнан, снова целуя нежную кожу шеи, проводя языком по бьющейся жилке и чувствуя частоту биения чужого сердца. — Я… не могу, — прохрипел Эд. — Это слишком… — Здесь нет ничего такого, чего можно было бы смущаться, — заметил эльф, мягко улыбаясь и прикасаясь губами к щеке Марлоу. — Ты слишком красив, чтобы чего-то смущаться. Подними глаза, Эдвард. И Эд послушался. Поднял голову, заглядывая в потемневшие глаза эльфа, выражающее столько разных эмоций, среди которых выделялось ничем не прикрытое желание. От этого взгляда стало невыносимо жарко, и сердце забилось так сильно, что Эду показалось, будто оно вот-вот выскочит. — Тебе не нужно сомневаться, Эдвард, — прошептал эльф слегка хриплым голосом, покрывая легкими поцелуями пылающее от смущения лицо Марлоу: его щеки, нос, ресницы, ямочки на щеках. — Ты рожден для того, чтобы тебя любили. И я готов доказать тебе это. Черт возьми, как же давно Эд хотел, чтобы его хоть кто-нибудь просто любил. Точнее, он хотел, чтобы не кто-нибудь, а кое-кто вполне конкретный, но Марлоу не думал, что у него есть хотя бы крошечный шанс. Клаус терпеть не может аристократов, да и предпочитает большую женскую грудь плоской груди парня. И Эд готов был сдаться всякий раз, как начинал копаться в своих чувствах, но потом понимал, что не может. Или, он просто не пытался. Марлоу не знает. Сейчас он готов попытаться, ему хочется нырнуть в омут с головой, не думая о последствиях. Поэтому он горячо выдыхает прямо на губы эльфа и крепче обнимает того за шею, притягивая к себе. — Это значит, что мне можно попытаться? — в очередной раз усмехается Глорнан, целуя Эда в уголок губ. Одно «да», произнесенное тихо и надрывно, словно уничтожает все поставленные до этого рамки. Эд не знает, как еще охарактеризовать то, что Глорнан впился в его губы требовательно, страстно, сминая любое сопротивление, сводя его на нет. Он прижимался так сильно, буквально вдавливая Эда спиной в дерево, а его рука наглым образом оказалась под рубашкой Эда, развязав многочисленные завязочки. Марлоу простонал в поцелуй, чувствуя жар, разливающийся по телу от каждого немного грубого прикосновения, от надавливаний кончиками пальцев, от того, как эти самые пальцы сжимали его затвердевший сосок. И его вело от всего этого. Вело так сильно, что Эд даже забыл, где он. Были только жадные губы, выпивающие через поцелуй весь воздух, горячие руки, гладящие и трогающие везде, был стук сердца, такой громкий, что закладывало уши, и был запах. Сносящий крышу насыщенный запах смолы, трав и ели. Марлоу запутал пальцы в мягких, словно шелк, волосах Глорнана, приоткрывая рот шире, впуская чужой язык глубже, чувствуя, как он сплетается с его языком, гладит нёбо. И это было так приятно, что Эд забыл обо всем и хотел бы никогда больше не вспоминать. Ни про Клауса, ни про эту чертову революцию. Ему хотелось хотя бы в эти мгновения пожить для себя, наслаждаясь ответным желанием и чужим дыханием, обжигающим губы. Когда тонкие пальцы накрыли бугорок в его штанах и ощутимо сжали, не до боли, но так, чтобы дрожь пробежала по всему телу, Марлоу не выдержал и застонал так громко и протяжно, что его услышали бы все, если бы в этот момент Глорнан не целовал его. Марлоу выгнулся, сильнее прижимаясь к эльфу и отделяясь от ствола дерева. — Еще, — попросил он, и Глорнан дал ему еще. Его рука оказалась у Эда в штанах, прохладные пальцы коснулись твердого члена, осторожно и мучительно ласково поглаживая головку. Марлоу хотелось сильнее, грубее, но эльф словно бы измывался над ним, прикасаясь осторожно, и эти прикосновения были похожи на касания пера. И от них хотелось выть. — Сильнее, — снова простонал Марлоу, чувствуя, как горят его губы и как чужие касаются его шеи и подрагивающей венки. Пальцы на члене сжались сильнее, заставив Эда всхлипнуть. Глорнан задвигал рукой сильно и рвано, именно так, как нужно было Эду. Одновременно он выцеловывал его шею, прикусывая нежную кожу и посылая по телу табун мурашек. Марлоу уже всего потряхивало от накатывающего резко и ярко удовольствия. Перед глазами расползались цветные круги, а дышать было больно. Чувствуя, что уже на грани, Марлоу знал, что сдержать рвущегося стона не сможет, поэтому он потянул эльфа за волосы, отнимая его губы от своей шеи и запечатывая их своими. Глорнан лишь усмехнулся в поцелуй и перехватил инициативу, буквально расплавляя мозг Эда тем, что вытворял его язык. Совершив рукой еще несколько рваных и резких движений, Глорнан почувствовал всем телом дрожь, накрывшую Эда вместе с оглушительным оргазмом. Марлоу вцепился пальцами в его плечи, сжимая буквально до синяков, и часто задышал ему над ухом, обжигая кожу горячим дыханием. Давая Эду прийти в себя, эльф поднес к лицу перепачканную семенем руку и слизнул несколько белых капель. — Вкусно, — лукаво подмигнул он. — Я знал, что ты вкусный. Эд снова зарделся от смущения и поцеловал беловолосого эльфа, ощущая на его губах свой вкус. И это не было противно. Это было правильно. Одновременно он щелкнул пальцами, очищая себя и Глорнана и поправляя развязавшиеся шнурочки и спущенные штаны. — Тебе понравилось? — спросил Глорнан обеспокоенно, рассматривая лицо Марлоу. Тот усмехнулся, прикасаясь к совершенному лицу и убирая упавшую прядь снежно-белых волос. — А по мне не видно? — издевательски протянул он, представляя, как выглядит со стороны. — Я могу рассчитывать на продолжение? «Ты можешь рассчитывать на все, что угодно» — хотелось бы ответить Эду, но он не успел. — Марлоу! — раздалось внезапно неожиданно близко. — Рыжая твоя башка, где тебя носит? Эд застыл, прекрасно узнавая того, кому принадлежит этот голос. Глорнан тоже узнал, поэтому его лицо вмиг помрачнело. Он сильнее прижал к себе Эда. — Не отвечай ему, — попросил эльф. — Он все равно нас не найдет. — У ведьмаков отменные слух и зрение, так что он найдет, — покачал головой Эд. — И что? — прорычал эльф. — Ты вот так просто уйдешь к нему? Словно послушная собачонка? Даже учитывая то, что он даже не знает о твоих чувствах. — Не надо так, — взмолился Эд, не в силах видеть такое выражение на лице прекрасного эльфа. — Пожалуйста. Не надо. Глорнан, уловив слезливые нотки в голосе Марлоу, тяжело вздохнул и прикоснулся своим лбом к его. — Прости, мне не следовало злиться. — Опусти меня на ноги, пожалуйста, — попросил Эд, осторожно прикасаясь ладонью к гладкой щеке. Глорнан прильнул к ней, словно преданный пес, и осторожно поставил Эда на землю. Но ноги Марлоу не держали совсем, поэтому эльфу пришлось ловить его, чтобы тот не поцеловался с землей. — Марлоу! — снова гаркнул Клаус. Совсем рядом послышался треск ветки. — Тащи свою задницу сюда! Там Грегори весь издергался. — Не ходи, — в последний раз попросил Глорнан. А Эду не оставалось ничего, кроме как извиниться. Потому что то, что он делал, было подло по отношению к этому прекрасному созданию. Особенно после того, что только что между ними произошло. И Эду было больно и противно от самого себя. — Прости, если сможешь — одними губами прошептал он и направился в сторону Клауса. — И чего ты разорался, придурок? — крикнул Марлоу в ответ. — Я здесь. Клаус, чей силуэт виднелся совсем рядом, обернулся и присмотрелся. — Так вот, где тебя носит, принцесса, — ехидно откомментировал он. — Мог бы и быстрее шевелить булками. Не на прогулке, знаешь ли. Марлоу на ехидное замечание не ответил, проходя мимо Клауса, но тот внезапно схватил его за руку, сильно сжимая запястье. — Отпусти, мне больно! — возмутился первый маг, но Клаус не отпустил. — Что случилось? — спросил он, рассматривая лицо Марлоу. Маг хорошо знал, как он сейчас выглядит, а потому мгновенно вспыхнул от смущения и отвернулся. — С кем ты был? — А твое какое дело, идиот? — прошипел Эд, вырывая руку. — Ты себя со стороны видел? — Клаус многозначительно приподнял бровь. — У тебя лицо красное и губы опухли, да и одежка помятая. Как ты в таком виде показаться-то собираешься? — Не твоего ума дело, — огрызнулся Эд, нервно поправляя полы рубашки и подтягивая штаны. — Тебя касаться не должно. — Да что с тобой, Марлоу? — начинал злиться Клаус. — Ты нормально ответить не можешь? — Я ничего не должен тебе отвечать, — отчеканил Эд, отворачиваясь. — Мы заночуем здесь, так что тебе лучше вернуться к эльфам. Не сказав больше ни слова, Марлоу на подрагивающих ногах направился к поселению, старательно пытаясь привести лицо в порядок целительной магией. Клаус же привычно смотрел ему вслед и недоумевал. Поведение Марлоу его иногда раздражало и доводило до ручки, но больше всего удивляла собственная реакция на припухшие губы Марлоу и его шальной взгляд. Клаус готов был сквозь землю провалиться, только бы снова не ощущать, как внутри шевелится собственнический червячок. Когда же из тени деревьев к нему вышел тот самый беловолосый эльф с таким же взглядом, как и у Эда, и прошел мимо, одарив Клауса ледяным презрением, все встало на свои места, но лучше не стало. Ведьмак умел складывать два и два, потому догадаться, с кем был Эд, не составило труда. И унять внезапно вспыхнувшую злость получилось едва-едва.

***

Король Морохир великодушно разрешил им остаться переночевать. Поскольку отдельного домика для гостей было не предусмотрено, располагаться пришлось, где получится. Грегори удивительно шустро занял себе местечко в одном доме с компанией молодых эльфов, состоящей из одного парня и двух девушек-близняшек. Кажется, старый слуга умел производить должное впечатление, когда это было нужно. Клаусу досталось место наравне с Эдом в пристанище личной гвардии короля. Марлоу от перспективы спать поблизости от Клауса был не особо в восторге. Поначалу. Потом они опять разговорились, сидя у костра, и, вроде как, помирились. Эда снова стало разрывать противоречие. Иногда он думал, что до смешного слаб. Клаусу стоит только пальцем его поманить, как Эд уже готов мчаться к нему. И если бы он хотя бы знал, что мчится не напрасно… В итоге, раздираемый противоречиями и собственными эмоциями, Эд настолько устал, что уснул, едва голова коснулась подушки. Он даже не заметил, как место рядом с ним занял Глорнан, осторожно приобнимая мага и прижимая к себе. Марлоу лишь чувствовал тепло и знакомый запах ели и смолы.