Одержимые

Возвращались в крепость мы с рассветом. И хорошо, потому что находиться среди эльфов меня уже не прельщало. Хотелось слинять оттуда как можно быстрее. Да и картина вчерашнего не давала мне покоя. Частое дыхание, отголоски которого я слышал, но в начале не придал значения, вышедший из тени Марлоу с раскрасневшимся лицом и припухшими губами, его блестящие глаза и чужой запах на нем. А потом еще и этот эльф, смотрящий на меня так, словно готов мне глотку перегрызть. Это странно задевало. Хотелось вернуться и впечатать кулак ему в рожу, чтобы особо не зазнавался. Да и за то, что сегодня с утра я нашел Марлоу в его объятиях, пожалуй, тоже стоит врезать. Хотя причина, почему меня это так задевает, пока мне не совсем ясна, но одно ясно точно — меня злит, что он прикасался к Марлоу. Просто нереально коробит от осознания, чем они там могли заниматься, раз я слышал тяжелое дыхание. Хотелось спросить у Эда, вытряхнуть из него правду, но мы и так вчера из-за этого пособачились. Кажется, нормально мы не можем, потому что это уже третий раз, когда мы с ним готовы глотку друг другу разодрать. Ехали снова в тишине. Напряженной и неловкой. Эд прятал лицо, отворачивался, оставляя открытой шею со множеством алых отметин. Я их отчетливо видел — да тут только слепой не заметит — но говорить ему не стал, потому что тогда Марлоу вообще в клубок скрутится и в себя уйдет. А так хоть взгляды иногда кидает, словно проверяет, смотрю я на него или нет. А я смотрел. В упор почти, прожигая в нем дырку. И ему неуютно от этого, но ничего поделать я не могу. Меня грызет изнутри так, что хочется рукой покопошиться и достать ту тварь, что изъела уже всего меня. Потом меня смаривает, потому что у эльфов я так нормально и не выспался. Идиотские мысли не давали покоя, забивая голову. Когда проснулся, оказалось, что моя голова покоится на коленях у Эда, а его пальцы слегка касаются моих висков. Приятно. Боюсь спугнуть момент, но Эд уже и сам понял, что я проснулся. Но руки не убрал. До странного уверенно и прямо смотрел мне в глаза. — Интересно, мы с тобой когда-нибудь перестанем собачиться и станем работать нормально? — спросил он устало. Видимо, от постоянных перепалок он сильно вымотался. — Неа, — честно ответил я, — потому что мне нравится выводить тебя из себя. — Пфф, ну, кто бы сомневался, — усмехнулся Эд. — Поднимайся, мы приехали. Марлоу бесцеремонно спихнул меня с коленей, из-за чего я едва не долбанулся носом о дно повозки. Спасла только хорошая реакция. — Ну ты и жестокий человек, Марлоу. А если бы я себе нос расшиб? — Чтобы ты расшиб нос, надо, как минимум, чтобы в тебя тролль швырнул булыжник. И то, это маловероятно, — съязвил Эд, довольный собой, и выполз из повозки. И тотчас же едва не оказался сбит с ног. Кто-то весьма активный с утра пораньше кинулся к нему на шею, по-девчачьи повизгивая. — Братишка, как же я рада тебя видеть! — завизжала девушка в одной длинной белой рубашке и с накинутой на плечи курткой Кастера, которая была ей на два размера больше. Ее длинные волосы были аккуратно уложены, а некоторые пряди закреплены заколкой сзади. — Мария? — удивился Эд, обнимая девушку в ответ. — Ты что здесь забыла? Да еще и в таком виде? Совсем стыд потеряла? — У меня его и не было, — проворчала девушка. — А вообще, я пришла сюда, чтобы вправить мозги ему, — она указала тонким пальчиком на меня, — но, раз уже все в норме, то мое вмешательство не требуется. — Оно и так не требовалось бы, сестренка, — усмехнулся Эд, поглаживая девушку по голове. — И только не говори мне, что ты тут ночевала. Мария потупилась, не считая нужным отвечать на вопрос. Вместо нее заговорил вышедший из толпы Каен. — Не волнуйся, ее никто не обидел, — заверил он мага, преспокойно обращаясь к нему без излишнего официоза. Остальные ведьмаки дивились смелость моего друга, а Эд одобрительно хмыкал. — Она спала на твоей кровати, кстати говоря, — сказал он уже мне. — Чего? — мгновенно взвился я, рассматривая нагло ухмыляющуюся девушку. На Эда она была совершенно не похожа. — Я не за нее волнуюсь, а за то, что она могла натворить, — игнорируя мое возмущение, заговорил Марлоу. — Эта оторва здорово умеет доставать людей. — Хэй, я вела себя нормально, не надо из меня тут монстра делать! — запротестовала Мария, упирая руки в бока, из-за чего массивная куртка сползла с ее плеч, являя миру облаченное в тонкую рубашку нагое тело девушки. — Вот черт! — выругалась Мария, смущенно пытаясь прикрыться. Ведьмаки же тактично отворачивались, но я видел, что глаза на девушку они косили. Немудрено, фигура у той была отнюдь недурной. От откровенных взглядов удерживало лишь присутствие Эда. — Вот об этом я и говорил, — тяжело вздохнул Марлоу, набрасывая на сестру плащ. — Давай, Грегори отвезет тебя домой? — Нет, не поеду я домой, — покачала головой Мария. — Тут уж точно веселее, чем среди всех этих слуг и подхалимов. Она внезапно улыбнулась, осматривая явно польщенных вниманием ведьмаков, и я понял, что с Эдом кое-что общее у нее все же есть. Правда, улыбка Марлоу куда более солнечная. Черт, и о чем это я опять думаю? — Ладно, как хочешь, — Эд пожал плечами. — Если тут никто не против, то пожалуйста. Маг повернулся к Кастеру, словно бы спрашивая его разрешения. Старший ведьмак мгновение смотрел Марлоу прямо в глаза, после чего одобрительно кивнул и ухмыльнулся. Кажется, большая часть четы Марлоу начинала ему нравится. А это дорогого стоит. Кастер редко кого жалует. — Кстати, — снова начал Марлоу, — у меня есть к вам предложение. Кастер выразительно приподнял бровь, а остальные замерли, смотря на Эда, как на диковинку. Я тоже смотрел, но украдкой, чтобы никто не заметил. Но рядом со мной стояла Мария, и она заметила. Ее внимательные карие глазки проделывали во мне дырки. — Да, и какое же? — спросил Кастер с некоторым недоверием. — Я могу учить ведьмаков противостоять магии, — Марлоу пожал плечами. — Думаю, вам это может пригодиться. Над крепостью повисла тишина. На Эда смотрели удивленно десятки пар глаз, но ему от этого ни холодно, ни жарко. Он стоял с выпрямленной спиной и гордо вскинутым подбородком, скрестив на груди руки. И в своих словах он был уверен до чертиков. Как и в своем решении. И мне казалось даже, что он как-то внутренне светится, хотя не лишенный рациональности мозг быстро сваливалил все на лучи солнца. — Так что вы скажете? — спросил Эд, нарушая тишину первым и разрушая оцепенение, охватившее ведьмаков. — Я могу научить вас. Как могу научить и тому, как лучше распоряжаться магией, которую в вас влили. — А ты не думаешь, что мы сможем использовать это против тебя самого? — фыркнул Кастер. В такую добродетель со стороны аристократа ему верилось с трудом, пусть даже этот аристократ и самый человечный из всех, кого он встречал. — Не буду особо хвалиться, но не думаю, что кому-то из вас, за исключением его, — он указал на меня, — будет по силам справиться со мной. Так что за это я не особо опасаюсь. Но мне нужен ваш ответ. — Зачем тебе это? Ты и так уже сделал достаточно. У аристократа не может быть такого отношения к ведьмакам. Вам должно презирать нас, а нам — вас. — Глупый стереотип, как я уже говорил не единожды, — хмыкнул Эд. — И мы, и вы ничем особо не отличаемся. Та же кровь, те же конечности, по сути, те же самые люди. И сосуществовать в мире и понимании по силам обеим сторонам. Просто ни до кого еще не доходила эта мысль. Аристократы зашились в своем мирке, где они — боги этого мира, а ведьмаки — в своем, полном желчи и презрения к тем, кто их унижает. И если так будет продолжаться, то ничего никогда не изменится. Так и будет процветать ненависть, неравенство и тому подобное. А зачем? Хотите все время жить так? Нет же, верно? Тогда нужно делать шаги навстречу. Я делаю этот шаг в отношении к вам, теперь осталось вам сделать его ко мне. Если не горите желанием, то я настаивать не буду. — И все же, — не унимался Кастер, буравя Эда внимательным взглядом, — зачем? У тебя есть все, так зачем? Марлоу усмехнулся, а я вспомнил, что ему уже задавали такой вопрос. И я знал, что он ответит. — У меня есть клетка, полная золота и тварей, готовых за это золото воткнуть нож мне в спину, — ответил Эд просто. — Возможно, это звучит пафосно, я не отрицаю. Но раньше я этого не понимал. Жил иллюзиями, но потом один случай открыл мне глаза, — но посмотрел на стоящего среди ведьмаков Иззи. — Тогда я многое понял и многое для себя решил. Этот парень ведь не говорил вам, так ведь? — теперь уже он посмотрел на меня. Его зеленые глаза мерцали. — Я революционер. Переворот в столице, свобода для угнетенных рас и всякое такое. Слишком громкие слова и мысли для восемнадцатилетнего пацана, который и жизни не видел. Может и так, но я знаю, на что иду и ради чего. И у меня есть сила, а теперь появились и союзники. Вот он, хотя, тут я сомневаюсь, — Марлоу снова указал на меня, — а еще подлунный народ. — Эльфы? — удивился Фрау. — Разве они еще живы? Эд перевел взгляд на него и улыбнулся. Я видел, как Фрау вздрогнул, но не от страха, а от той теплоты, что исходила от Эда. Рядом с ним странным образом хотелось жить и делать все для того, чтобы жить как можно лучше. — Живы, — ответил маг, кивая. — Я нашел их и заключил союз. И я планирую заключить столько союзов, сколько смогу. Поэтому я хотел заключить союз и с Северной крепостью. Ведьмаки мне нужны. Он протянул Кастеру руку. Рукав рубашки Марлоу задрался, оголяя тонкое запястье и демонстрируя руну обета, которой наградил его король эльфов. Кастер долго гипнотизировал ее своими змеиными глазами. Я знал своего наставника достаточно давно, чтобы понять: на союз с Марлоу он согласится при любых условиях. Кастер инстинктивно доверял ему и доверял куда сильнее, чем получалось у меня поначалу. Он знал, что Марлоу вреда не причинит, а теперь знал и я. Понял, хотя я с ним не так долго, да и не знаю о нем, по сути, ничего. Но мне хватало того, как он смотрел на меня. У человека с такими глазами нет причин для лжи и бесполезной лести. И Кастер пожал его руку. Марлоу улыбнулся так солнечно, что едва не слепило глаза. — Клятву требовать не станете? — спросил он с ехидцей. — От тебя уже потребовали, — в той же манере ответил Кастер. — Научи нас противостоять магии, если хочешь, чтобы мы встали рядом с тобой. — Научу, — пообещал Эд, — но и попрошу кое-что взамен? — И что же? — Вы научите меня обращаться с оружием. Кастер снова удивился, а я окинул Марлоу испытующим взглядом. — Тогда тебе придется сильно постараться, так легко это не будет. — Ничего, я привык. Соглашение снова было закреплено рукопожатием, но на этот раз старый ведьмак был тем, кто протянул руку. — Мой братишка крут, не так ли? — обратилась ко мне молчавшая до этого Мария, толкая в бок острым локтем. Я не счел нужным отвечать, просто посмотрел на нее с высоты своего роста. Девушкой она была необычайно красивой, так что даже странно, что я не попытался элементарно приударить за ней или же осыпать ничего не значащими комплиментами. — И задница у него классная, — продолжила она. Я согласно кивнул, пропустив ее слова мимо ушей, но потом внезапно задумался и снова посмотрел на нее. Мария нахально улыбалась. — Чего? — едва ли не плевался я, вспомнив, что она сказала. — Какая, к чертям, задница? На кой-мне его задницу оценивать? Сдалась она мне больно. — В начале все так говорят, — съехидничала девушка, играя изящными бровками и заставляя меня поежится. — А вообще, — внезапно серьезно сказала она, — я не для того с тобой заговорила, чтобы обсуждать бесспорно шикарную задницу моего брата. — Тогда что тебе от меня нужно? Мария пожала плечами, а потом неожиданно сильно схватила меня за ворот рубашки и резко дернула на себя. Мы с ней оказались лицом к лицу. Я почувствовал запах костра и яблок. — Слушай сюда, красавчик, — прямо мне на ухо натурально прорычала она. — Он мой брат. Единственный человек, которому я могу доверить все, даже свою жизнь. И я не хочу, чтобы из-за тебя я лишилась самого близкого мне человека. Он слишком многое пережил, чтобы получить тебя, так что, будь добр, не наломай дров. По коже пробежали мурашки, но не от страха. Я ее не боялся, а ее угрозы были мне глубоко по барабану. Дрожь возникла из-за того, что голос у нее похож на голос Эда, когда тот злится. Вот уж, воистину, брат и сестра. — Не тебе мне угрожать, — как можно более тепло улыбнулся я девушке, отцепляя от своей одежды ее руку. — Силенок маловато. Да и ты уверена, что твоему братишке нужна защита? Он и сам кого хочешь на лопатки уложит. — Я не угрожаю, а просто весьма требовательно прошу, — в ответ мне улыбнулась Мария. — И я не его защищаю, а ту его часть, которую он сам не в состоянии защитить. Ого, даже и так. Интересненько. Хотелось об этом спросить у весьма странной девушки, но я не успел. В бойнице показалась голова часового. — К нам маги пожаловали, — сообщила голова и скрылась обратно. — Вот черт! — выругался Марлоу и схватил сестру за локоть. — Иди сюда, не желательно, чтобы они нас здесь видели. Мария кивнула, так как дурой она далеко не была. Они с Эдом встали за спинами выстроившихся ведьмаков. Грегори же откатил повозку поближе к конюшням и остался сидеть там. Когда ворота открылись, внутрь крепости въехали две кареты. Одна темно-синяя, довольно простая с виду, но все равно можно было с легкостью сказать, что принадлежит она знатному человеку. Вторая же была золотисто-черной. Из первой повозки вышли двое. Точнее, вышел только один, второй же буквально выкатился. Он был невысокого роста, весьма упитанный молодой аристократ в красном костюме и черных сапогах. Волосы его были рыжими, но ни в какое сравнение с медными и яркими волосами Марлоу они не шли. Тусклые, редкие и засаленные. Доставали они магу до плеч. А вот лицо у него было неожиданно приятным, глаза большими и голубыми, а губы тонкими и искусанными. Его товарищ, напротив, был худым, гибким и чертовски высоким. Даже выше меня, хотя ростом я отличался. Выражение его слегка лошадиного лица было скучающим. Он вертел в руках трость и осматривал местность с непередаваемым разочарованием в глазах. Из черной же повозки вышел весьма важный и, кажется, имеющий все шансы лопнуть от своей важности, парень. Он старался гордо держать подбородок, чтобы выглядеть солиднее, но все равно то и дело опускал глаза вниз, чтобы не споткнуться. Это меня позабавило, а еще я снова машинально провел параллель с Эдом — Марлоу под ноги никогда не смотрел. Волосы аристократа были черными, как смоль, лицо — неприятным, каким-то скользким. При взгляде на него появлялось желание вымыться. Серые глаза цепко осматривали собравшихся и остановились на Изангоре, который был белее мела. Он весь трясся и цеплялся за руку стоящего рядом Фрау. Мой наставник пытался спросить, в чем дело, но Иззи лишь качал головой. Мне это не нравилось. — Добро пожаловать, господин Белроуз, господин Алмонд и господин Герберт, — поприветствовал их Кастер с неизменно спокойным выражением лица. — Что привело вас к нам? Первые двое молчали, как рыба об лед, а вот черноволосый аристократ выступил вперед. — Я приехал проведать старого друга, — заявил он весьма неприятным голосом. — Ведь так, Иззи? Мы же с тобой друзья? Хорошие друзья, насколько я помню. А ты помнишь? Изангор вздрогнул и покачал головой. — Пожалуйста, не надо, — взмолился он. — Не говорите этого. — Не говорить чего? — наигранно удивился маг и посмотрел на недоумевающие лица ведьмаков. Его губы сложились в гаденькую ухмылочку, а я потянулся за мечом. — А, теперь я понял. Ты не говорил им, верно? Не рассказывал, как мы весело проводили время вместе, как ты стонал всякий раз, когда я трахал тебя. Верно, Иззи? — Господин Белроуз, не могли бы вы покинуть крепость, если у вас здесь нет важных дел. Белроуз повернулся к Кастеру, обливая его холодным презрением, и скривился. — Ты смеешь мне указывать, вонючий ведьмак? — повысил он голос. — Я уйду тогда, когда мне того захочется. И он сделал шаг к Иззи, который весь сжался, сгорая от стыда перед своими братьями и страха. Я же внезапно понял, откуда мне знакома фамилия этого пижона. Эд ведь говорил о нем. Он сын бывшего хозяина Изангора, от которого Марлоу его спас. Так значит эта тварь делала такое с Иззи? Вытащив меч из ножен, я направил его на выскочку Белроуза. Тот заметил острие лезвия, смотрящего ему прямо в сердце, и повернулся теперь уже в мою сторону. Глаза его не выражали страха. — Что такое, псина? — спросил он с насмешкой. — Решил оскалить на меня зубы? У тебя ничего не получится. Ты лишь грязная псина, и тебе грозит наказание, если хоть волос упадет с моей головы. — А мне плевать! — прорычал в ответ я, подходя ближе. — Я не позволю такой мрази, как ты, оскорблять кого-либо из здесь стоящих. Ты вылетишь отсюда вперед ногами. Вильгельм Белроуз удивленно вскинул бровь и внезапно рассмеялся. — Серьезно? — спросил он с насмешкой и повернулся к своим товарищам: — Ребята, вы слышали это? Жалкая псина решила, что она сможет победить в схватке с драконом. Смех, да и только. — Это ты-то дракон? — теперь уже пришла моя очередь смеяться. — Жалкая крыса с жуткой рожей. Белроуз дернулся, его лицо исказила ненависть, сделав его еще гаже, чем оно было. Он принялся читать заклинание и делать все эти ужасающие пассы руками. Вот именно поэтому не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, как именно маг будет атаковать. Достаточно знать лишь слова заклинания или же движения, которые при этом нужны. И все, преимущество полностью у тебя. С Эдом такое бы не прокатило. Так, что это я опять про Марлоу? Готовясь отражать удар, я перехватил меч поудобнее, но заклинания не последовало. Словно из ниоткуда возник Эд и крепко сжал руку Белроуза. — Барон Вильгельм Белроуз, — поприветствовал Марлоу, голос его при этом источал такую угрозу, что несчастный барон весь сжался. — Чрезвычайно рад вас видеть. Смотрю, у вас есть дело к моему ведьмаку. — Ты… — прорычал Белроуз, хотя у него зуб на зуб не попадал от страха перед Марлоу. — Сволочь! Это из-за тебя все! Ты унизил меня! — Да что ты говоришь? — притворно удивился Эд, сильнее сжимая руку барона. — И чем же это, позволь спросить? А то меня память подводит, совсем не помню. — Ты отнял мою игрушку! Этот пес принадлежал моему отцу! — он ткнул пальцем в Иззи, из-за чего все ведьмаки снова уставились на него, а потом перевели взгляды на Эда. — Оу, ну прости, — извинился Марлоу. — Я не хотел, оно само вышло. — Ты оставил мне шрам на половину лица! — не унимался Белроуз. Эд аж ахнул от удивления и внимательнее присмотрелся к барону. — Что-то не видно. Долго замазывал, что ли? Ну, тогда нет повода для беспокойства. Твое лицо все равно не особо будет отличаться! Я замер с мечом наголо, наблюдая за тем, как мастерски Эд язвит. В его голосе было столько желчи, столько притворства, что я только диву давался и… гордился. Да, наверное, это можно назвать и так. Я гордился тем, как он опускает на колени этого зазнавшегося скота одними лишь словами. — Ты… тварь! Я убью твоего ведьмака взамен! — прорычал Белроуз, вырываясь из хватки Марлоу и кидаясь ко мне. Но внезапная волна магии буквально пригвоздила его к земле. Белроуз упал ничком, впечатываясь лицом в траву. Он не мог пошевелить и пальцем. Он хрипел и пытался двинуться, но магия Эда не давала ему и шанса. Как и любому из нас. Ведьмаки так и застыли на месте, а в глазах их читалось удивление вперемешку с ужасом. Кастер, Фрау и Каен, как менее восприимчивые к магии и самые стойкие, хотя бы могли дышать. Я же даже мог двинуть рукой и ногой, но грудную клетку магия Эда мне сдавливала так, что казалось, будто она сейчас треснет. Марлоу же стоял совершенно спокойный и расслабленный, только вот в его глазах было что-то, что заставляло вздрагивать. Одна из его рук, словно перчаткой, была окутана пламенем. Подойдя к обездвиженному Белроузу, Эд без жалости придавил его ногой еще сильнее к земле, наступая на поясницу, после чего одной рукой схватил того за волосы и приподнял голову. Вторая его рука, объятая пламенем, приблизилась к лицу Белроуза. Я заметил, как с того буквально стекает краска, оплавляясь под жаром пламени. Под ней проглядывала сморщенная, как печеное яблоко, покрасневшая кожа, вся в рытвинах. Белроуз замычал, чувствуя жар рядом со своим глазным яблоком. — А теперь слушай сюда, сукин сын, — прорычал Эд низко и угрожающе. — Если ты еще раз протянешь лапы к моему ведьмаку, я сожгу тебе не только лицо, и никакой отец твою задницу не спасет. А если заявишься сюда еще раз, чтобы доставать Изангора, я с тебя живьем сдеру шкуру и сделаю себе из нее сумку. Ты меня понял, сволочь? Вильгельм с готовностью замычал, потому что пламя было слишком близко от его глаза. Оно жгло и без того поврежденную кожу. — Вот и умница, — улыбнулся Марлоу, убирая руку. — А теперь проваливай. Давление магии ослабло, позволив двигаться и сделать хотя бы вдох. Белроуз мгновенно подскочил с места и бросился к карете. Его друзья сделали тоже самое, стоило Эду бросить на них тяжелый взгляд. Марлоу же остался стоять на месте, смотря, как они удирают на всех парах. После чего выдохнул и повернулся к застывшим ведьмакам. Его лицо снова стало таким, каким я привык его видеть. Тот лед, что был в его глазах, исчез. — Ну вот, — весело сказал он, — теперь проблема решена. Растерянные ведьмаки лишь кивнули. Кажется, теперь они, как и я, понимали, кем мог бы стать Эдвард Марлоу, если бы не был настолько человечным. И они понимали, что ему не было необходимости пытаться пойти на контакт и договориться, потому что он запросто мог перебить многих. Он силен, сильнее, чем те, кто бывал здесь до него. Звание первого мага заслужено им по праву. И он жесток к своим врагам. К ним у него нет жалости и сострадания. Но друзья и семья всегда будут для него тем, что нужно защищать даже ценой жизни. — Ты страшный человек, Эдвард Марлоу, — заметил пришедший в себя Кастер. — Откуда в тебе столько силы? — Мне жаль, что вам пришлось лицезреть не особо приятную сторону меня, — скривился Марлоу. — А что касается силы, то она досталась мне не просто так. Я с ней не родился. Все, что мне понадобилось, это три с половиной года ежедневных тренировок до крови из носа и все библиотечные книги, из которых я вызубривал заклинания наизусть. — И сколько же заклинаний ты знаешь? — полюбопытствовал Каен, смотря на Марлоу восхищенными глазами. Эд задумался на мгновение. — Как бы это сказать, чтобы не соврать. Наверное, около двухсот точно. Больше Марлоу спрашивать ни о чем не стали. Ведьмаки переосмысливали то, что узнали, и воспринимали Эдварда Марлоу совсем с иной стороны. Я же, вернув меч в ножны, смотрел на его профиль, подсвеченный солнцем, и мне казалось, что светится именно он. Но, возможно, это было всего лишь мое чрезмерное восхищение, потому что сейчас я всецело был поглощен им и тем, каковы пределы его умений. Этот человек неожиданно быстро и сильно засел у меня внутри и отказывался оттуда выходить. И мне казалось, что с каждым его словом, действием интерес и восхищение им возрастают в разы.