Брак по-английски

Кроули и Левинсоны встречались несколько раз в неделю. Капризная погода благоволила лондонцам. Солнце заливало аккуратные лужайки, ветерок ласкал волосы, распускались первые розы. Легко было представить, что бродишь не по Гайд-парку, а по цветущему Монсо. На правах гостьи миссис Левинсон выбирала тропинки, где можно идти только вдвоем, и устраивала прогулку так, чтобы Кора и Роберт держались рядом. Сколько времени нужно здоровому молодому человеку, дабы в дурмане тепла и шампанского влюбиться в милую синеглазую девушку? Неделю, уверяла миссис Левинсон. Ее наблюдения были бы верны в Новом Свете. Но не в Англии. Роберту Кроули исполнилось двадцать два, однако его опыт в общении с женщинами был скуден. Он рос застенчивым ребенком, привязанным больше к животным, чем к родне, а в Оксфорде предпочитал книги вечеринками. С дамами был вежлив, но не более того. Год назад отец сообщил, что дела поместья идут хуже некуда и единственный выход — женитьба на девушке с хорошим приданным. Так началась эпопея с поиском невесты. Сначала Роберт послушно ухаживал за единственными дочерьми богатых аристократов и промышленников. Но презрительные взгляды давали понять: высшие круги Лондона знают о положении Грэнтэмов и не дадут им пощады. Увидев в газете объявления о помолвке одной из девушек, Роберт облегченно вздыхал — если, конечно, отец не сидел рядом. После неудачи с англичанками лорд Грэнтэм принялся наводить справки об американских невестах. Уже несколько лет дочери заокеанских нуворишей стекались в Лондон к июню, а в начале осени становились под венец в крохотной церквушке Дарема или Сомерсата. Эти девушки носили слишком яркие платья, смеялись чересчур громко и болтали больше положенного, чем отпугивали достойных, но застенчивых кавалеров, вроде Роберта. Их первые прогулки с Корой проходили в натянутом молчании, но вскоре бойкая американка разговорила компаньона. Нравилось ли ему в Оксфорде? Любит ли он кататься на лошади? Бывал ли в Европе? Ни одна англичанка не задавала ему столько вопросов, не хохотала над его шутками. Узнав, что Кора любит искусство, лорд Грэнтэм предложил Роберту прогуляться с ней по лондонским музеям, и с удивлением вскинул брови, не заметив на лице сына хмурого выражения. Они ходили в Британский музей, Национальную галерею, музей Виктории и Альберта. Кора разглядывала каждое произведение и засыпала своего экскурсовода вопросами. Он отвечал лишь на некоторые, но девушка быстро переключалось на другой экспонат, а разговор возвращался в прежнее русло. Иногда она задерживалась у картины на несколько минут. Роберт садился на лавку и наблюдал за спутницей со стороны. Когда они гуляли в парке или пили кофе, его взгляд соскальзывал с лица девушки на детали платья, украшения, цветок, зажатый в тонких пальцах. Только в музеях он изучал Кору, как изучал древние языки в Оксфорде. Пытался разложить ее по полочкам, но терпел поражение. Плавные движения, мягкие локоны, синие глаза смотрят с теплотой, невозможной при таком холодом цвете. Что прячется за милым личиком? Роберт будто зашел в море по колени и застыл, не зная, что дальше — мель или обрыв. — Роберт! Вы не устали? — Что вы! Идемте в следующий зал.