***
Когда Варди наконец пришёл в себя, первым, что он увидел, был сводчатый каменный потолок какого-то здания. Посматривая по сторонам, ему удалось приметить множество раненых солдат вокруг, тихо постанывающих на своих наспех сооружённых лежаках. Попытавшись приподняться, Варди издал похожий стон, чем вызвал к себе какой-то нездоровый интерес. Около его лежака тут же собрались пять человек: Зафер, Герберт, Эйвинд, Лаффориэль и Тициан. – Варди, дорогуша, не пытайся подняться! Ты чуть ли не кровью харкал от отравления дымом. Скажи спасибо, Эйвинд тебя вытащил на пару с этим…как его? – по-старушечьи защебетала Лаффориэль, суетясь над больным. – Я в тебя влила немножко зелий, чуть руками помахала да мазями помазала. – Я, пожалуй, подчеркну, что ты выглядел хуже, чем Эйвинд. Видимо, не такой выносливый, – сделал “неочевидный” вывод Тициан. – Когда рухнула башня, я подумала, что вас с Эйвиндом там и погребло, но вы оказались везучими, – сухо заметила Зафер. – Дружище Варди! – похлопал по плечу Герберт, да так, что у раненого слёзы навернулись. – Ну вы и набедокурили: купол рухнул, сам храм развалился следом, остались только руины! А ты мне ещё говорил о защите культурного наследия и всё такое, – смеялся мечник. – Когда я увидел, в каком состоянии Эйви, я уж подумал, что тебе руку там оторвало или ногу, ты же самый слабый в нашем трио. Хотя на счёт правой руки я оказался почти прав! – Да ладно тебе издеваться, Герберт, – сонно ответил Эйви, наполовину замотанный льняной тканью. – Всего-то пару ожогов от взрывов этой бабы на балконе. – Ну, я бы сказал не пара, а пара десятков! Как ты только не сварился заживо в своём котле, которое по недоразумению называется бронёй? – продолжал веселиться Герберт. – Боги мои, ну хватит так громко говорить! – натужно выдавил Варди. – У меня сейчас уши лопнут… – А не надо было лезть в пекло! – заворчала Лаффориэль. – Такое отравление, к тому же серьёзный перелом двух костей. Тебя там что, булавой лупили? Хорошо хоть, что Эйвинд оказался поблизости, а мне потом лечи тут всех! А ты чего зеваешь, будто ни при чём? – набросилась она теперь на Эйви. – Себя бы поберёг, в таком состоянии в бой бросаться! Ты будто дня четыре подряд не спал! – Кхм, – прокашлялся Тициан, – мне не хотелось бы прерывать уважаемую Лаффориэль, но, быть может, мы подчеркнём то, ради чего собрались в башне, переоборудованной в лечебницу? – К делу. Но не здесь, поговорим где-нибудь в другом месте. Эйвинд, Герберт, будьте добры, проводите Варди к моему шатру, – распорядилась Зафер, не обращая внимания на ворчание Лаффориэль о «неуважении к больным» и «…да как он пойдёт-то». – А он сможет идти-то? – логично поинтересовался Герберт. – Нет, конечно, мы его понесём. Он же на носилках, – откликнулся Эйвинд. – Эй, Варди, ты как? – Нормально вроде... Где мой меч? – вспомнил о нём раненый. – Дайте его мне, пожалуйста. – Ты что, параноиком становишься? Зачем тебе меч в кровати? Ладно-ладно, – сразу отступил Герберт. – Сам понесу твоё барахло, не возись. Выйдя на воздух, троица начала продвигаться по лагерю. Посмотрев по сторонам, Варди понял, что место, где они сейчас находятся, – бывший лагерь наёмников, спалённый драконом – об этом свидетельствовали обгоревшие камни. Также Варди приметил, что в лагере палаток наберётся от силы человек на тридцать. – Герберт, сколько людей выжило в атаке? На удивление, Герберт на секунду отвёл взгляд. – Перекличка выявила тридцать восемь человек. Среди орков также есть жертвы, но немного. Все остальные погибли либо в многочисленных ловушках склепа, либо при штурме башни, либо от огня этой обезумевшей бабы. Она не пощадила ни своих, ни чужих. Нам этот парень рассказал, как она сожгла там всех как… – у Герберта напряглись желваки на этих словах, так что он умолк. – Эй, Герберт, что-то не так?***
– Вызывала, Зафер? – фамильярно доложил о своём присутствии Герберт, войдя в башню, которую он когда-то удерживал. – Тринадцать человек… – сообщила в пустоту Зафер. – Что, Зафер? – Во-первых, я твой командир, так что изволь говорить менее фамильярно, – сурово повернулась к нему рыцарь. – Вы мне не командир, Зафер. Битва закончилась, я опять никому не подчиняюсь, – дерзко ответил Герберт. – Во-вторых, – будто и не заметила Зафер, – погибло тринадцать человек во время вылазки. Солдаты из твоего отряда рассказали мне о твоих безрассудных действиях, из-за которых погибли люди. – Что? Зафер… – Герберт! – перебила его командир. – Пойми же, в который раз тебе говорю: если ты не научишься относиться к вещам серьёзнее, то будут гибнуть люди! Будут гибнуть твои друзья! – Никто и никогда не убьёт моих друзей. На остальных мне начхать! – грубо отрезал Герберт. – И что ты начала: «серьёзнее да серьёзнее», битву ведь мы выиграли! Я жив, пока мой противник мёртв. – Ты так меня и не понял… Герберт, чтобы стать настоящим командиром, нужно быть не только храбрым или гениальным в тактике. Важно знать, когда стоит и когда не стоит действовать, уметь выполнять приказы, а не слепо бросаться в бой. И слава тут – дело десятое. И я надеюсь, что поймёшь ты это до того, как родного тебе человека четвертуют на твоих глазах. – Может, в тебе и говорит личный опыт, но то, что вы, командир, – язвительно выделил последнее слово Герберт, – мне говорите, идёт вразрез с моими убеждениями. Так что думайте что хотите, но мне ни капельки не жаль погибших в этой битве. После сказанного Герберт развернулся и ушёл. – Как бы твои убеждения не оставили тебя одного против всех, – вслед произнесла Зафер.***
– Эй, Герберт, с тобой всё в порядке? – Да-да, всё нормально, – резко отреагировал он. – Эйвинд, ты что-нибудь знаешь о Вилкасе? Он выжил? – с тревогой спросил Варди несущего его спереди Эйви. – Прости, Варди, но я не знаю. Когда этот парень вытащил нас из храма, я почти тут же отключился, а Лаффориэль не выпускала меня. Я ещё ничего не успел рассказать о том, что случилось наверху. – Что за “этот парень”? – Я про Довакина. Он нам успел немного рассказать из того, что узнал. Потом он поболтал с Зафер наедине, оседлал своего дракона – представляешь, дракона! – и улетел. Кстати, ты знал, что драконы, оказывается, не только разумны, но и много мудрее нас? А конкретно этого зовут Одавинг, он старый друг Довакина, я его рассмотрел так близко! – взахлёб рассказывал Герберт. – Выжившие Изгои, как один, боятся и ненавидят этого дракона. Тициан рассказал, что несколько лет назад Одавинг спалил все крупные оплоты Предела по просьбе Довакина. – Все даэдра разом! Ну почему, когда самый великий герой Скайрима не только оказывается рядом, но и лично спасает меня, я не в состоянии даже поговорить с ним?! – Нет ему дела до всяких солдат вроде тебя, Варди. К тому же он так и не снял маски, просто сел на своего дракона и упорхал в дальние дали, – завершил своё повествование Герберт. – Зафер сказала, что, если бы не он, нас бы разбили наголову, – сообщил Эйвинд. – Интересно, как он тут оказался? – Я ему написала, – раздался голос Зафер. – Заходите! Внутри наспех поставленного шатра командира собрались все присутствовавшие в медпункте. Сперва все просто стояли и смотрели друг на друга, ожидая, кто возьмёт первое слово. Начала Зафер. – Итак, вот битва и закончилась, пора подвести итоги. Начать предлагаю тебе, Тициан, с ситуации в Маркарте. – Волнения в столице Предела улеглись. Ньюхейм Одинокий, ныне уже не очень одинокий, стал временным ярлом Маркарта. Поговорить с его предшественником я не успел: наш охотник до власти, подчеркну, уж очень спешил воссоединиться с троном. Но люди, которые вели с ним дела, явно не боялись действовать на самом верху. – Тициан дело говорит, – встряла Лаффориэль, чьё присутствие вообще тут не требовалось. – Видать, они уж больно сильно хотели хаос устроить в Скайриме, не иначе. Глядишь, ещё и переворот учинят! – Не боись, бабусь. После того, что мы тут учинили, всё остальное само развалится! – Я бы на твоём месте не была бы столь уверена, – предельно холодно отозвалась Зафер. – Судя по тому, что нам рассказал Тициан, а также судя по размаху нападений, их явно не остановить, взяв один единственный оплот. Теперь я хочу услышать всё от вас двоих, – обратилась она к Варди и Эйви. – Вы единственные, кто видел эту женщину-мага вблизи. – Ну, э-э-э, как сказать, – запнулся Эйвинд, тщетно пытаясь припомнить подробности, которые он никогда не мог нормально запомнить. – Давай я, Эйви, – прервал поток гласных Варди. – Начну с того, что она очень сильный маг. Она легко разорвала на куски стену из камня, притом ещё и половину войска положила в одиночку. Изгой назвал её очень странным именем: Ярость. Она гораздо выше обычного человека, скорее всего, альтмерка. Быть может, вы знаете такую примечательную особу, бабушка? – Я совершенно согласна с тем, что маг такой силы даже на Саммерсете стал бы весьма известной личностью, хоть и не редкой. Но я не была на родине со времён Великой войны, так что я понятия не имею, кто эта девка и что она о себе возомнила. Вот из-за таких вот моих сородичей к нам относятся, как к жестоким монстрам! Ну разве я похожа на монстра, а? Её просто родители в детстве не… – Прости, бабуль, перебью, – деликатно прервал словоизвержение эльфийки Варди. – Про самое главное забыл сказать: у неё татуировка есть, прямо на лице. По виду она похожа на песочные часы, но какие-то не такие. Внутри стрелочка. Дайте мне перо и лист пергамента, я изображу. – Да уж, Варди, – с сожалением начал Герберт. – Не стать тебе ни художником, ни писцом… – Пожалуй, я подчеркну, что мне ни эта татуировка, ни сама эльфийка таких способностей с подобным именем неизвестна, – с видом знающего всё и вся вставил Тициан. – Я запрошу сведения в архивах разведки Империи, но на многое не рассчитывайте, – закончил он широким театральным жестом, как бы намекая, что пора и занавес опускать. – Так что, у нас нет никаких зацепок, кто это мог быть? – слегка разочаровано спросила Зафер. – В том зале было много книг. Быть может, среди них что-то осталось, – предложил доселе молчавший Эйвинд. – Дельная мысль, дружище Эйви! – ухватился за сказанное Герберт. – Мы об этом уже думали, не выйдет,– отрезал Тициан. – Там всё сгорело, не осталось ничего. Мы даже тело Ларака вытащить не смогли. – Захваченные пленные, если и были разговорчивыми, то рассказать могли мало. Только то, что из Хаммерфелла они сразу поехали сюда. Говорили, что в Скайриме проводились раскопки двемерских руин, но их свернули до атаки, а всех археологов, видимо, убили. Упоминали Ольфину, её не было среди погибших, – успокоила Варди Зафер. – Зачем им вообще нужен был этот оплот? – спросил Герберт. – Зачем нужны Изгои? – Есть предположение, – ответил Тициан, – что оплот являлся чем-то вроде перевалочного пункта между Хаммерфеллом и Скайримом для перевозки серебра. Те, кто стояли за Изгоями, скупали у Ньюхейма дешёвое серебро, возможно, с целью продажи, может, чтобы переплавить во что-нибудь. А Изгои нужны были, чтобы местные не мешали передвижениям. – Когда я полз по полу, – с трудом говорил Варди, вспоминая о своём спасении, – я видел горящие книги. На обложке ещё был виден символ Коллегии Винтерхолда. В палатке стало тихо, как в склепе. Все с удивлением смотрели на лежащего раненого. – Для всех, я подчеркну ещё раз. Похоже, у нас есть новая цель! – Да, вы правы, Тициан! Если на обложке книги стоит знак Коллегии Винтерхолда, то это значит, что наши враги там были. Если это не очевидно, поясню: книги из библиотек магии выдаются только магам, только в руки и только под запись. Значит, остались следы. Эх, жаль, что ситуация с предельцами не позволяет мне поехать в Коллегию. – Подожди, Зафер, не гони лошадей, – вдруг остановил её шпион. – Всё не было времени тебе сообщить. Мне пришла депеша из Имперского города. Тебя вызывают в приорат Девяти, срочно и безотлагательно. – Что?! – опешила рыцарь. – Я работала над этим делом два года! А кто поедет к магам?! – Я поеду, – вызвался Варди, про которого все уже забыли. – Мне ещё не удалось отыскать свою мать, а это верный след, который, кстати, я и нашёл. – А что, мне нравится эта мысль, – подчеркнул Тициан. – Что ты так на меня смотришь, Зафер? Уверен, парень справится. У меня есть парочка штучек, чтобы ему помочь с этим. Пойду, принесу, – высказался агент и удалился. – Ты уверен, Варди? Это тебе не неорганизованные дикари. Это высококвалифицированные маги, которые могут испепелить тебя в два счёта. – Не боись, Зафер! Я с ним поеду. Это дело пахнет приключениями, а значит, я его пропустить не могу! – хвастливо вызвался Герберт. – А вот этого я бы предпочла избежать, – холодно заметила Зафер, глядя, будто сквозь мечника, тот даже смутился. – Ну и я, понятное дело, – через зевок подтвердил Эйвинд. – Ради чести хочу сказать, – обратилась к ним редгардка, – что мне было бы спокойнее, если бы поехал кто посильнее. Но видят Девять, что некого туда отправить, ибо когда вызывает мой командир, медлить нельзя. – Тогда сразу есть вопрос, – встрял Герберт. – Как мы будем туда добираться? Пешком идти несколько недель, да ещё и через болота. А стоило бы добраться побыстрее. – Это как раз не самая большая проблема, – ответил Тициан, вернувшийся в палатку. – Вы сядете на корабль в Солитьюде, который идёт в Виндхельм, проходя мимо Винтерхолда, высадитесь в шлюпке на берег. – Не думаю, что капитан согласится на такую авантюру, – засомневался Варди. – Да и денег у меня больше нет. – И снова не проблема! Вот, держи, – он протянул лист пергамента. – Это императорская охранная грамота, подписанная Верховным канцлером и несколькими послами. Действует по всей Империи и в некоторых местах за её пределами. Предъявляя её, ты доказываешь, что действуешь от лица императора. Сейчас она пустая. Впишите туда свои имена, и Коллегия Винтерхолда откроет свои двери для вас. Также вот мешочек с тысячей септимов, этого должно хватить на некоторое время, потом вам придётся придумать что-нибудь. Итак, какие есть вопросы? – Э-э-э, – потерялся от щедрости Варди. – Полагаю, что никаких. – Спасибо тебе, Тициан! – хлопнул агента по плечу Герберт. – Зря я думал, что ты клоун. – Это, кстати, ничуть не обидно, – плаксиво отозвался Тициан. – Благородная профессия, не хуже других. – Через час-полтора вы отправитесь в Солитьюд на повозке. Дальше всё зависит от вас. Лаффориэль, можно вас на минутку? – подозвала целительницу рыцарь. – Кстати, Варди, – вспомнила альтмерка, – я тебе руку зафиксировала, думаю, при интенсивном лечении, заживёт за недельку. Постарайся до полного выздоровления ей не драться. – О, бабуся, это-то как раз несложно! – опять подколол Герберт. – Варди и со здоровой рукой не очень много сражался. Варди поднялся и поковылял прочь из палатки, чтобы собрать свои вещи, но вспомнил, что вещей-то у него, кроме маминого меча, ничего не осталось. К слову, парню, наконец, удалось нормально рассмотреть меч: древняя нордская работа, зачарованная холодом сталь. Такими мечами в древности владели военачальники или вожди. По лезвию шла красивая тонкая вязь плавных линий, доказывавшая мастерство изготовителя этого великолепного оружия. «Мама, ты знала, что я его оценю, да? Не волнуйся, я уже в пути!» – мысленно подбодрил себя парень. Но глядя на зажатую между деревяшками руку, Варди понял, что сейчас он ещё слабее, чем даже при начале путешествия. Гнев и обида чуть не довели его до слёз, но, как и подобает героям из его воображения, Варди собрал волю в кулак и не расплакался.***
Эйвинд, пойманный Лаффориэль на выходе из палатки, помогал старой эльфийке затаскивать её мешки. – Эйвинд, давай поактивнее! Я понимаю, что ты хочешь спать, но это не повод, чтобы так вяло работать. Да, и поаккуратнее клади, там и хрупкие вещи есть! – Бабушка, а почему вы едете с нами? – А ты против, внучек? – тут же навострила острые уши Лаффориэль. – Нет, что вы! – смутился от собственной бестактности Эйвинд. – Просто я думал, что вам же наверняка не хочется встречаться со злодеями. – Это точно, здоровяк, – захихикала старушка. – Когда ты или Герберт шинкуете противников, мне аж тошно становится. А с вами я потому, что вы – бесплатная охрана, а куда ехать мне, в общем, безразлично! – А зачем вы вообще путешествуете? Вам много лет, можно было бы осесть где-нибудь и тихонечко жить, – тщательно подбирая слова, чтобы снова не ляпнуть чего лишнего, спросил Эйвинд. – Я уже пыталась, не вышло. Теперь я путешествую по городам Тамриэля, совершенно любым, и занимаюсь медицинской практикой. Я излечиваю различные заболевания уже лет двести пятьдесят… Ой, проговорилась… Ты ничего не слышал, малыш Эйви! В каждом таком городе ко мне приходят люди с различными заболеваниями. Я помогаю: нищим – бесплатно, а богатые пусть раскошеливаются. Я люблю эти путешествия. – Почему, бабушка? – никак не мог понять Эйвинд. – Знаешь, внучек, мне нравится смотреть на их здоровые лица. Они такие… живые. Говорят, что сострадание целителя – самое сильное лекарство, и я готова это лекарство использовать. Но особенно мне нравится, когда ко мне приходят с неизлечимыми, тяжёлыми или редкими недугами. Их не смогли вылечить обычными методами, а значит, это – вызов. Вызов мне и медицине. И я его принимаю! – воскликнула целительница. Из голоса Лаффориэль исчезли нотки сюсюканья и старческого дребезжания. Эйвинд так и увидел, как сосредоточенная альтмерка склонилась над каким-нибудь измождённым, смертельно больным человеком, и как этот человек, выздоровев, рассыпается перед Лаффориэль в благодарностях, потому что, кроме слов, у него нет ничего. Но целительнице не нужно ни благодарностей, ни золота. Для неё уже награда – найти новое заболевание и победить его, чего не смогли сделать все прочие целители. – Именно поэтому мне так интересно путешествовать с тобой, малыш Эйви, – внезапно сощурилась Лаффориэль. – Твоя болезнь – прости мне мои слова, внучек – задела моё самолюбие. – Моя… Это… Что? – запутался в словах Эйвинд. – Талос всемогущий! Ты серьёзно думаешь, что я оборотня от обычного парня не отличу?! – Что?! – раскрыл рот от удивления Эйвинд, вся его сонливость в момент улетучилась. – Но… как вы узнали? – Мне хватило лишь пары взглядов и долгих десятилетий изучения анатомии и специальной литературы, чтобы увидеть характерные отличия. Например, скорость заживления ран просто поражает! Ожоги, оставленные той женщиной, пожар, обвал и падение с такой высоты если не убили, то точно сделали бы человека недееспособным на недели! А ты встал и пошёл на следующий день! Не у всех вампиров есть такая жизненная сила, то есть эта… мертвецкая сила. Физическая мощь и выносливость у тебя также нечеловеческие. Герберт, кстати, проболтался случайно, что у тебя иммунитет к параличу, и ты совершенно не боишься заболеть. Опять же, только вампиры обладают такими свойствами. В нашу первую встречу я лечила тебе раненое плечо. На нежить такое заклинание бы не подействовало, а, значит, ты не вампир. Ну и последний штрих – жуткая сонливость как признак звериной крови. Что и требовалось доказать, чистый вервольф. Полагаю, ликантропия поразила тебя ещё в утробе матери. – Вы так легко всё это говорите, – с трудом вернул отвисшую челюсть на место Эйвинд. – Но неужели вам тогда не страшно находиться рядом со мной? – Когда-то, когда я была молода, меня переполняла ненависть и презрение к подобным извращениям природы. Я ненавидела оборотней, вампиров, даэдра, некромантов, гомосексуалистов! А потом я постарела и поняла, что у некоторых из них просто не было выбора. Эти бедные люди заслуживают снисхождения и лечения, а не вечного гонения. – Вы правда так думаете? – такого светлого выражения на лице у Эйвинда Лаффориэль не видела никогда. – Конечно, внучек! Если от вампиризма существует лекарство, то почему от ликантропии нет? Это, как уже говаривала, вызов… – Бабушка, спасибо огромное! – просиял Эйвинд и обнял Лаффориэль, что она аж закряхтела. – Ах, пусти, малыш Эйви, раздавишь старушку…***
Вскоре подошли где-то пропадавшие Варди и Герберт. – Эй, Герберт, – крикнула прибывшему Лаффориэль. – Ты куда запропастился, бестолочь?! – Это я бестолочь, бабуся?! – изобразил святую невинность Герберт. – Я Варди искал, а то однорукий без чужой помощи собраться не может. – А это что за баулы? – указала Лаффориэль на мешки у Герберта за плечами. – Две палатки, выпросили у орков. Боюсь, частенько придётся и под открытым небом ночевать. Бабуся, – с сожалением оценил ситуацию Герберт, – большую часть повозки занимают твои вещи. Ты как будто на Саммерсетские пляжи едешь! – Никогда не знаешь, что может понадобится, когда разрушаешь планы злодеев. И чего встали? Вас трое мужиков! Ой, нет, двое и покалеченный! – Что?! – Варди не нашёл, что ответить. – Вы всё ещё не уехали, – с разочарованием озвучил подошедший сзади вместе с Зафер Тициан. – И почему я не удивлён? – Вот именно! – вклинилась Лаффориэль. – Я говорю: давайте уже поедем, а они, мол, погоди. – Что?! – опять не нашёл слов для ответа Варди. Он уже сожалел о том, что бабушка не осталась. – Да ну вас в Обливион! – с кряхтением полез он в повозку. – К слову, вот тебе вестник, Варди. Колсельмо его, наконец, перенастроил, – протянул шпион заводную птичку. – Теперь докладываешь мне лично, подчёркиваю, лично! Настало время прощания! – театрально взмахнул рукой Тициан. – Счастливого вам пути! – Надеюсь, что вы своего добьётесь! – слегка поклонилась Зафер. Наконец, сборы были завершены. Повозка двинулась в путь. Сперва путешественникам предстоит провести почти полтора дня на колёсах, а затем почти неделю на корабле. – Зафер, кстати, – вспомнил Тициан, – ты выиграла спор. – Ты о чём, Тициан? – Ну, ты поставила на то, что молодёжь справится, и выиграла. Вот твои пятьдесят септимов. – Это путешествие очень далеко от завершения, так что потом отдашь. Да и если быть до конца честной: команда у них совсем плохая. – Команда – ещё не самое главное, поверь имперскому агенту. А работать сообща они научатся, вот увидишь. Мы тоже не сразу научились, будто бы ты не помнишь, – рассмеялся агент. – Ладно, может, ты и прав. Как там Вилкас и Фаркас? – Фаркас – ничего, пара ожогов. А ещё он умудрился, когда падал, уронить на себя свой же молот. Ладно, хоть плашмя. У него теперь огромный шишак на лбу. С Вилкасом потруднее: Лаффориэль лечила его почти целый день, и теперь его состояние стабильно. Да вот только то, что мы вытащили из-под завалов, и человеком-то назвать трудно: куча переломов, разбит череп, да ещё и обожжён. Мы уже отправили его другой повозкой вместе с братом в Вайтран к целителям и его братьям-соратникам. Надеюсь, что он доедет, потому что, подчёркиваю, он так и не пришёл в сознание с тех пор. – Я буду молиться, что бы Стендарр был к Вилкасу более милосердным, чем к Лараку. Пошли, нам пора в Маркарт.