Было бы печально оставить всю происходившую катавасию без свидетелей. Мыслитель нашего времени (Лайк)
В ночи, часа за четыре до купания Завулона в чуде чебоксарского машиностроения, в аэропорту Кольцово приземлился самолет, с которого выскочил расторможенного вида пассажир, одетый пестро, как попугай. Этот мужчина первым сбежал с трапа и забежал в комнатушку, где располагался наблюдательный пункт Светлых в аэропорту. — Где тут у вас можно пожить? — новоприбывший навалился на стойку, за которой с дикими глазами замерли Светлый маг и Темная ведьма. На мгновение стало так тихо, что все в комнате услышали тикание мажорских наручных часов попугаистого нарушителя спокойствия, который не выдержал и переспросил: — Ну? — Доброй ночи, — первым отмер Светлый и опустил на столик карты. Кажется, их с ведьмой отвлекали от блэк джека. — Вопрос! Был задан вопрос! — расторможенный постучал пальцами по стойке. Ведьма вздохнула, опустила карты и сложила на груди руки. Тут в комнатушку вошел еще один Темный: в коричневом костюме, белом шарфе и светлых ботинках. В руках у него был объемный чемодан, который провезли в салоне под личиной кожаного портфеля. — Доброй ночи, — поприветствовал сдержанный сначала ведьму, потом Светлого. — Мы только прибыли. Нужна регистрация. — И отель! — напомнил попугай. — И ваша рекомендация на отель, — вздохнул Гавр (конечно, это был он). Светлый с момента появления очемоданенного приезжего принял позицию игнорирования нарушителя спокойствия. Ведьма осталась со скучающим видом сидеть на диванчике. Ей стоило больших усилий игонорировать попугаистого Андрея, который пожелал, чтобы «симпаничнейшая екатеринбурженка» досмотрела его на предмет запрещенки. Такое заявление нельзя было пропустить мимо ушей. Поэтому Андрею пришлось довольствоваться досмотром от ее напарника. Регистрация заняла прилично времени: прибывшие были зарегистрированы в Украине, потом получили временную регистрацию в Москве и… все это было не так уж и запутанно, но процесс усложнял своими комментариями незатыкающийся Андрей. Своего он добился — рекомендацией на отель его осчастливили — и на выходе из Кольцово поймал таксиста поприличнее, тут же указав ему: — В «Атриум»! Гавр устроил на сиденье рядом с собой чемодан и потер переносицу. Он уже вторые сутки не спал: сначала готовил билеты для спешного полета в Екатеринбург (цель-то ушла из-под носа, какой смысл в столице сидеть?), потом искал для начальника переводчика с тибетского (Андрею даже такое не поручить — он путает даже китайский с ивритом). Когда тронулись, а напарник ненадолго заткнулся, Гавр сказал водиле: — Я заплачу.***
Примерно в это же время на набережной (той самой, радиоактивной) отдыхал на лавочке мужчина. Он тоже был приезжий и с городом только знакомился. За его спиной поднимался офис Светлых: бело-голубой спорткомлекс «Динамо», напоминавший огромную веранду. Мужчина переложил ногу на ногу, посмотрел на наручные часы. Он уже несколько месяцев ждал сегодняшнего утра, поэтому нервничал — сказывалась порывистая, лиховатая натура. Вспомнился утренний разговор с местной начальницей: пришлось все согласовать, чтобы никто из дурковатого молодняка не попытался вмешаться в операцию. Мужчина усмехнулся, запахнул светлый пиджак и зябко поежился от прохладного ветерка со стороны Исети. Нет, не холодно, просто нервы шалят — долго ждал. «"Дурковатый молодняк" — а сам-то? Не далеко от них ушел, против натуры не попрешь», — с легкой насмешкой над собой подумал мужчина. В раскинутой над набережной наблюдательной сети дернулась ниточка — цель близко. Пришлось сдержал порыв вскочить — не солидно, ой как не солидно. Он же все-таки инквизитор, надо держать марку. Наверняка, местная Светлая верхушка из окна наблюдает. Цирк им тут, что ли? Перед мысленным взором цель двигалась, до встречи семь минут, пять, две… Встав с лавочки, инквизитор все же глянул на часы: половина шестого утра. Утренние сумерки рассеивались подсвеченным от рассветного солнца смогом. Боковое зрение уловило как цель приближается к точке схода. Это был потерянного вида мужчина, который брел, то глядя себе под ноги, то вскидывая голову, чтобы всмотреться в небо. Случайный прохожий сказал бы — пьяный. «Ну вот и все, теперь пан или пропал», — сказал себе инквизитор. Где-то внутри заиграла бодрая музыка. Цель уже была в минуте пути. Подбадривая себя, он забубнил: — А мы монтажники-высотники, да. И с высоты вам шлем привет! Инквизитор быстро пересек набережную, перекинул через руку пиджак, подошел к воде и, опершись на руку, перемахнул перила. — Блуп, — прокомментировала утреннее происшествие начальница Ночного, отставила на подоконник лейку и начала неспешно протирать листочки денежного дерева. Когда она взяла в руки тряпочку, бредший по набережной потерянный мужчина сиганул в воду вслед за инквизитором. Начальница сказала, обращаясь к цветку, явно ставя его умственный способности выше, чем у засланца из инквизиции: — Там же мелко, чай не Нева. Чего хотели? Зачем сигали?