Принесите счет

Я точно свихнулся. Это немыслимо. Мне реально он нравится. Охуеть теперь. И как теперь себе в глаза смотреть? Это же никак не вписывается в мое прежнее мировосприятие. Но не в этом проблема. Все происходит слишком быстро. Я в жизни ни разу не целовался, а тут секс два дня подряд. Это, конечно, здорово, но, блин. Разве так обычно начинают отношения? Вообще знаю об этом только по чужим рассказам. Но все равно. Как же всякие там свидания, романтика? Я бы хотел, чтобы у нас все было «как у людей». Арсений сидит рядом со мной в гостиной и выбирает билеты на сайте авиакомпании. Я смотрю на него сбоку. Не знаю, чем все это закончится. И, быть может, оно закончится очень скоро. Арсений улавливает мой взгляд и, обняв с одной стороны за талию, тянет к себе на колени. Не могу не поддаться. Ложусь. Кстати, удобно. — Куда хочешь уехать? — спрашивает он, гладя меня по волосам. — Ну, я над этим не думал раньше. Может, в Америку? Поселимся где-нибудь в Лос Анджелесе на берегу Тихого океана и… — У тебя кроме обычного прямо и загранпаспорт сделан? Да? — Нет… — опускаю глаза. Спустя какое-то время он воодушевленно предлагает: — Давай в Норильск. — Ты серьёзно?! — да уж, романтика. Как я и хотел. Мда. — Ну, а что? Да, там немного прохладно, — я округлил глаза на слове «немного». — Но никому даже в голову не придет, что мы там. — Ну, да… Но, блин, Норильск. — Значит, решили? — он улыбнулся. — Арсений, ты… — я хотел назвать его сумасшедшим. — Ладно, — он стал тыкать в экран телефона. Я все еще лежал на нем. Мне было так комфортно сейчас. Но что-то не давало мне полностью расслабиться. Что-то связанное с поездками. Или не совсем. Никак не могу понять. — Сегодня в 22:45 есть рейс, — сказал он, смотря на меня. А сейчас пол шестого. — Подожди, — я пытался вспомнить, что же засело у меня в голове. Блять, чертов Омск! В который никто не ездил! — Что такое? — Арсений положил одну руку мне на грудь. — Я… — как же я мог забыть. — Нельзя здесь Иру оставлять! — он задумчиво посмотрел куда-то в сторону; я нервно подскочил. — Мы не можем так просто бросить её! — он медленно перевел на меня взгляд. — Арсений! — Что «Арсений!»?! — он повысил тон. — Ты хоть понимаешь, что туда ехать теперь опасно? — он встал напротив и толкнул меня в плечо. — Да, понимаю! Но какая разница, если ей нужна помощь? — смотрю ему в глаза. — А тебе самому не нужна, а?! — Я не могу бросить свою подругу, — сжимаю руки в кулаки. — Ах, точно, у меня в отличие от некоторых есть хоть какие-то друзья! — я не сразу понял, что сказал. Он ничего не ответил, просто быстро ушел в направлении кухни. Слышу звук открывающейся со всей силы дверцы. Звон тарелки, разбившейся о стену. Ну супер. Я виноват, да? Нихрена! Вот как сейфы вскрывать с деньгами так это он первый, а как человека спасти, так «Что „Арсений“?». Бьется еще пара тарелок. Вот только на какое-то мгновенье показалось, что у нас с ним все хорошо складывается, и вот! Конец, блин. Никуда не поеду с ним. Посуду он, мать его, бьет. А я, может быть, тоже хочу. Я, может, тоже, ненормальный и еще обидчивый. Захожу на кухню и вижу осколки на полу. Арсений не смотрит в мою сторону. Он открывает верхнюю полку и достает бутылку. Скорее всего это была водка. Наливает себе. — Чего пришел? — становится в пол оборота от меня. — Есть еще тарелки? — он показывает пальцем. Я беру одну и, замахнувшись, кидаю в противоположную стену. А, действительно, помогает. Еще парочку, пожалуй. Арсений смотрит на меня, даже не притрагиваясь к рюмке. Мне так хотелось разбить что-нибудь об его голову. И об свою. — Дай сюда, — вырываю у него спиртное и выпиваю залпом. В горле будто разливается вулканическая лава. — Иди нахуй, — выбивает стакан из моих рук. Опять на полу новые осколки. Не спеша, сгребаю их ногой в сторону. Мы что, оба психованные? Снова сталкиваемся взглядами. О, господи, почему я готов броситься ему на шею? Антон, не смей. Он же аморальный. Грубый. Но… Такой… О, черт! Сажусь на стул, утыкаясь носом в стол. — Я понимаю, что не стоит возвращаться за Ирой, но какая разница, можно хотя бы попробовать… — слышу его шаги. Он проходит мимо меня. Конечно, на что можно надеяться. Ушёл в другую комнату и все. Ему просто все равно. Я для него всего лишь развлечение. Точно. Повозился и надоело. «Нравишься» это же не «люблю». Здесь больше свободы действий и меньше обязательств. Слышу звук ключей. — Антон, я поехал, — громко сказал он. Я не вставал с места, мне было жутко обидно, что вместе с этими тарелками как будто разбивается мое сердце. — За твоей подружкой. — Погоди, что ты сказал? — встаю около проема, смотря в сторону прихожей. — Иру твою вытаскивать еду, — вздыхает он, поворачивая ключи. Подхожу к нему. — Я с тобой. — Нет, — открывает дверь. — Я уже говорил тебе, что это опасно, — мне стыдно за свои мысли несколько секунд назад. Если бы ему было все равно, он бы не смотрел сейчас на меня так чисто и искренне. Мне стыдно за то, что я его задел словами про друзей… — Прости, — произношу я. — Ох, Антон, — тихо говорит Арсений. — Ты, знаешь, — крутит в руке ключи, — что ты истеричка? — я нехотя киваю, понимая, что он прав. — И я уже, видимо, тоже, — бросает на меня еще один взгляд, — Ладно, пойду, — выходит на лестничную площадку. — Арсений, — выхожу за ним. — Будь осторожнее, — он оборачивается. Выглядит так, будто знает, что не вернется. Я делаю еще шаг навстречу. Аккуратно касаюсь подушечками пальцев его щеки. Он обнимает меня, оставляя руки на спине, а затем трепетно касается своими губами моих. В этом поцелуе смешались грусть, нежность, отчаяние, даже страсть и страх… Он то еле дотрагивался языком до моих десен, то нещадно кусал нижнюю губу. Я чувствовал каждую его эмоцию. — До встречи, — говорит он, закрывая дверь, — Антошенька, — игриво подмигивает на последок. Я помахал ему ручкой. У нас все очень сложно. Никогда не понимал что значит эта фраза, которую обычно указывают в «семейном положении». Все сложно. Для меня она теперь включает в себя постоянное хождение по тонкой грани. У нас с Арсением априори все не так «как у людей». Я пошёл убирать на кухне. Какие же это неадекватные отношения. Нетрадиционные и неадекватные. Именно так. Что на это Ира скажет, интересно. Она будет сильно удивлена? Хотя, чего это я, ее же пока нет здесь. Верю и надеюсь на то, что все будет хорошо. И с ней. И с Арсением. И со мной. Заметаю осколки в совок и выбрасываю в урну. Нет, мое сердце еще не разбито так же, как эта несчастная посуда. Оно все еще бьется с новой силой при мысли об одном человеке. Смотрю на открытую стеклянную бутылку, стоящую на столешнице. Водка мне вообще не понравилась. Такая хрень. И как только ее можно пить? Разве что для того, чтобы отвлечься от чего-то очень плохого. Но все равно. Фу. Ставлю ее, закрыв, на ту полку, с которой Арсений ее доставал. О, да там такой огромный выбор. Хочу красного вина.  — Я им обычно малолеток спаиваю Я уже, кстати, привык к его шуточкам. Мне даже они стали нравиться в какой-то мере. Да уж, много чего кроме них еще по душе пришлось. Наливаю себе в стеклянный бокал, который взял с той же полки. Ммм, наверное, оно дорогое. Такое насыщенное послевкусие.  — Может, лучше разнообразить чем-то? — Мне оно нравится Мне нравится.