POV Антон Несколько часов назад
Я валялся на кровати в комнате Арсения. Ох, ну где же они? У меня нехорошее предчувствие. Или это паранойя. Сворачиваюсь калачиком и утыкаю нос в покрывало. Провожу рукой по ворсистой ткани. Здесь все еще ощущается запах Арсения. И я не имею в виду его одеколон или дезодорант. Запах еле ощутимый, такой особенный, не искусственный. Все люди пахнут по-своему. Но меня заботит только он один. Немного ворочаюсь. Я никогда не забуду то, что мы тут делали буквально прошлой ночью. Мне в жизни в голову не приходило такое. А тут оно оказалось так приятно. Ох, еще и в лифте недавно… Я чувствую как немного ноет пятая точка. Признаться, хотелось бы еще. Антон, блин, ты что? Двадцать с лишним лет жил без этого, а тут мало тебе? Еще? Серьезно? Да. Как всегда просыпается внутренний голос и начинает перемывать мне кости. Но я на него, как и на здравый смысл забил уже. В настоящем живу, понятно? И что если я всегда был геем, а просто только сейчас это выяснил? Хотя какая разница. Главное, что я наконец-то не чувствую себя одиноким. Смотрю на открытый шкаф. Там его одежда, и она точно пахнет им. У меня просто маниакальное желание всю ее потрогать и понюхать. И я не могу с собой ничего поделать. Подхожу и хватаю висящую на двери темно-синюю рубашку. Ммм, афигенно. Господи, какой идеальный парфюм под названием Арсений Попов! Я готов на месте раствориться. «Может еще трусы его понюхаешь, а?!» — не унимается сознание. А неплохая идея, кстати. Вдруг слышу какие-то звуки. Будто кто-то в дверь стучит. Скорее всего у Арсения замок заклинил. Выхожу в прихожую. Я так рад. Напрасно, значит, волновался. Переминаюсь с ноги на ногу, ожидая наконец увидеть его вместе со спасенной Ирой. Улыбка на моем лице пробывает не долго. До того самого момента, как в дверь не начинает трястись от довольно сильных ударов в нее. Петли её еле держат. Да что это такое? Правда заклинило так? Как будто пытается выломать. А я и помочь открыть никак не смогу. На ключ же закрыто. Странно. Может, он потерял ключи? Я облокотился на стену. Что ж, подождем. — Арсений, ну ты что… — упрекающе говорю я, когда дверь падает в паре дециметров от меня, но к моему удивлению стоит передо мной отнюдь не тот, кого я ожидал увидеть. — Упс, а Арсений разве не здесь? — П…Павел Алексеевич? — я увидел сзади еще и Стаса, потирающего руки. — Шастун, будь другом, скажи, где это чмо? — его псевдо дружелюбный тон пугал меня еще больше. — А откуда мне знать, — вру, понимая, что им нельзя это говорить. Делаю шаг назад. — Может, ты все-таки хорошо подумаешь? — Стас приближается и хватает меня за горло. — Я не… — он сжимает мою шею так, что я начинаю задыхаться и кашлять. — Хуле ты его покрываешь? — подходит Павел Алексеевич. Я ничего не отвечаю. Его это злит. Получаю удар в висок. — Ты, блять, жить хочешь или как?! — Стас хватает меня за волосы и вбивает в стену. — Тебя, сука, спрашиваю! — А какая разница? — отвечаю, держась за временно отпущенное горло. — Вы же по любому меня и ег… — он врезается острым кулаком в мой живот. — Ааа! — сгибаюсь пополам. — Я все понял, Пахан. Этот белобрысый просто невменяемый, — заключает, толкая меня в бок. — Слушай, нет, а мне кажется, — я не смотрел на них; черт, живот, — он просто перед ним ноги раздвигает, — они засмеялись. Да как они могут! — Это не ваше д… — снова тянет меня за волосы. — Смотри как заговорил сразу. Ты отгадал похоже, — говорит Стас Паше, из стороны в сторону вертя моей головой. — Хаха! Всегда мечтал поохотиться на геев, — отвечает мой бывший начальник. Это у них Арсений научился так дебильно смеяться?! Мне сейчас совершенно не смешно. — Короче, тогда этого забираем, а второй сам прибежит, — говорит сквозь смех Стас и тащит меня к выходу. Ааау! Мои волосы! Пытаюсь освободиться, но меня прикладывают о бетонный пол на лестничном пролете.***
Всё еще хуже, чем было когда-то. Мне неудобно и темно. Чувствую как на губах трескаются засохшие полоски крови, идущие от самого носа. Руки чем-то затянуты за спиной. Они очень сильно затекли. Чувствую себя ужасно. Ненавижу гребанное насилие. Мой мазохизм распространяется только на Арсения. На этого идиота, который зачем-то вскрыл чужой сейф. Мы не могли уехать без этих гребаных денег?! Приспичило, блин, ему! Конечно, ведь жадность же превыше чувства самосохранения. Да, здорово! Ему легко и просто взять и украсть! А мне-то как легко и просто сейчас! Он, мать его, эгоист. Обычный алчный и самовлюбленный эгоист. Теперь это точно: я его ненавижу! Голова болит, надеюсь, не сотрясение. Похоже, что я в багажнике. Учащенно дышу. Куда мы едем?! Пытаюсь прислушаться к тому, что происходит в самой машине. Двигаюсь так, как могу ближе к перегородке с задними сидениями. — Ты где шатаешься? Мы вообще-то в гости хотели зайти, — кажется, это говорит Павел Алексеевич. — Пока что нигде. Едем, — Стас что-то бормочет про то, что хватит уже с ним по-хорошему — Арсений, догадайся, — они с ним говорят! — Арсений! — кричу, что есть силы. — Арсений! — я надеюсь, этот дебил меня услышал. — Тебе послышалось, — сквозь зубы говорит Павел, — Стас, выруби его, раздражает, — я машинально сгруппировался. Опять бить будут. Арсений, поторопись! Я еще слабо надеюсь на твои хорошие качества! Машина останавливается. Слышу звук захлопывающихся дверей. Жду, что будет дальше, повернув голову вниз. Они открывают багажник. Повеяло холодом. — И что ты здесь разорался? — вздыхает Воля, сжимая в кулаке воротник моей футболки. Не оборачиваюсь. С другой стороны, видимо, Стас хватает меня за ноги, и я оказываюсь на земле. Ну хотя бы обочина, а не асфальт. — Ааааа! — чуть ниже солнечного сплетения меня ударили со всего размаху. — Прекратите! — Не действуй на нервы тогда, придурок, — пытаюсь сфокусировать взгляд на них, но все как будто плывет. — Паш, смотри, это что, — зажмуриваюсь, ожидая нового удара, но он оттягивает ткань моей футболки в области ключицы. — Бля, они реально пидоры, — боюсь открыть глаза, наверняка он увидел след от засоса. — Фу нахуй! — он отпускает меня, пинает и сам отскакивает в сторону. — Да-а, — протягивает Павел Алексеевич, садясь рядом на корточки, я чуть открываю глаза, — От Арсения, конечно, всегда голубизной попахивало, но я не думал, что… — он на секунду зависает, а потом начинает подозрительно улыбаться. — Пахан, это пиздец! — Стас зло ходит из стороны в сторону. Арсений, где ты?! Они же меня тут нахрен закопают. На этой обочине. — Да ладно, — поднимается Воля. — Давай посмотрим на это с другой стороны. — В каком смысле? — останавливается рядом с ним, и они оба смотрят на меня сверху. — В прямом, — он снова подошел ко мне, я пополз назад и врезался затылком в колесо машины. — С другой стороны, — хватает меня за ремень штанов и небрежно переворачивает. — Бля, Пахан ты ненормальный! — кричит Стас. — Что ты творишь, твою мать?! — Давай, доставай телефон, сейчас Арсу отправим видеооткрытку. — Воу, нет! Я пас! Сам тут своими извращениями занимайся, — он демонстративно сел в машину. — Блять, — цедит Павел Алексеевич, затем встает, таща меня за собой; у меня болит все, но приходится кое-как держаться на ногах, чтобы не навлечь на себя реальную угрозу. — Что, Шастун, пересрался? — говорит он, держа мои руки сзади за веревку, связывающую их. — Ну… В целом… — А так? — он толкает меня в багажник, придавливая мою спину, пока мои ноги все еще стоят на земле. — Может, скажешь свое «здравствуйте, меня зовут Антон, я сегодня буду вашим официантом»? — А не пойти ли бы вам… — он хватает из багажника щетку для мытья окон и бьет меня по пятой точке. — Вот сюда пойти? — Ааааау! Нет! — Паша, блять, ты заебал! Я не могу слушать эту поебень! Давай просто уже доедем до блядской заправки! — высовывается Стас. — Окей, — вздохнул Павел Алексеевич и неаккуратно закинул мои ноги в багажник, двигая меня самого в бок. Крышка захлопнулась. Я вообще в каком виде и куда в конце концов приеду?! А это все из-за гребаных денег. Арсений только о себе и думает. Почему он не мог просто так уехать со мной? Зачем эта фигня? Я разочарован в себе, что во что-то поверил. Никаких «жили долго и счастливо». Он никогда не станет нормальным. Я даже, наверное, не удивлюсь, если он не приедет. Мне вообще все равно! Все равно! На него. И я не хочу иметь с ним ничего общего! Я не хочу слышать его голос! Я не хочу его! Принесите счет за все, я уже достаточно натерпелся. Он мне не нужен! Я не хочу его видеть! Да! Да. Да? Нет…