POV Антон
Когда я вышел на взлетную полосу, то услышал выстрел. Мне сразу захотелось вернуться обратно. Но все входы были в прямом смысле заблокированы людьми. Арсений, я ведь знал, что тебя нельзя там оставлять! Мне пришлось сесть в самолет. Мое место было посередине между трех сидений. У окна сидела женщина. Крайнее место предназначалось Попову. Где он? О, нет, он точно что-то придумает. Ну не может он вот так просто сдаться. Он всегда знает, что делает. Но у меня плохое предчувствие… Самолет наполнялся людьми. Я выворачивал шею как мог и постоянно смотрел назад, чтобы не попустить момент и увидеть, как Арсений заходит. Я ждал. Стюардесса перед вылетом зачитывала инструктаж. Я не слушал. Женщина, сидящая у окна надела наушники. Видимо, она давно летает и знает все меры предосторожности наизусть. Я смотрел в окно через нее. Я искал Арсения, но не находил. Из наушников до меня доносился тихий текст песни Земфиры. Мы разбегаемся, по-делам Земля разбивается пополам Сотри меня, смотри в меня, Останься… Ничего не разбивается, нет! Никто не развивается! Все хорошо же. Это музыка очень плохо на меня действует… Она меня убивает. Постоянно. Ничего она не помогает. Только сильнее втаптывает в грязь размышлений и страданий. Она накручивает просто… Нет, ну не может все так закончиться. Он же… Ну блин… Арсений… Ты же мне обещал, что успеешь. Мы же с тобой так много уже прошли. Мы же ото всего, от чего можно, наверное, уже поубегали! Ну же, просто зайди в эту дверь самолета прямо сейчас! Давай! Прости меня За слабость И за то, что я так странно И отчаянно люблю Очень сильно люблю. И это правда. Хэй, не заставляй меня волноваться! Я же знаю, что ты… Арсений?.. Ну же, зайди и сядь рядом со мной… Вздох сожаления на губах Я не готов тебя терять… Зависли в неправильных городах Я все так же смотрел в это окошко. Крыло самолета начало резать воздух. Кажется мы оторвались от земли. Звонки телефонные, под луной Границы условные, — я с тобой Я не хочу, чтобы это был конец… Нет! Я не могу поверить, что Арсений остался там, внизу. Он же… он же… И как я буду без него жить?! Знаете, я бы прожил эти несколько недель заново. Я бы ничего не поменял. Я бы лучше сейчас испытал всю физическую боль за это время, чем умирал от моральной. Мне очень больно. Сотри меня, смотри в меня, Останься… Я никогда не чувствовал себя так ужасно. Из меня просто вырвали сердце, содрали все прикосновения вместе с кожей. Мне как будто выкололи оба глаза, и перед ними застыла одна картинка. Арсений. Мне как будто продырявили ушные перепонки и я слышу только шум. В нем мне мерещится его голос. Его нежный шепот. «Все будет хорошо» — не ври мне. Без тебя ничего не будет совершенно. Ничего. Прости меня За слабость И за то, что я так странно И отчаянно люблю Я не смогу больше никогда так привязываться к кому-то, как к тебе. Я не успел сказать тебе три главных слова, и я никому и никогда их больше не скажу. По щекам бегут жгучие соленые слезы. Арсений, я люблю тебя. Ты не слышишь. Я люблю тебя. Я надеюсь, что ты это чувствуешь. Я, блять, люблю тебя! Мы разбегаемся, по-делам Земля разбивается пополам Сотри меня, смотри в меня, Останься… Горло просто немеет от огромного невесомого кома. Руки невыносимо дрожат. Я их плохо чувствую. Кровь, кажется, перестала приливать к конечностям и вся направилась только к сердцу. Но его уже не спасти… Оно умирает… И куда я полетел без Арсения? Лучше бы остался. Он бы не позволил мне, но все равно. Я хотел бы до конца быть рядом с ним… Мы разбегаемся, по-делам Земля разбивается пополам И что я буду делать совершенно один в незнакомом городе? Чувствую, что перед глазами все начинает ужасно плыть. Я просто там убьюсь. У меня больше нет смысла существовать. Нет и всё… Вздох сожаления на губах Зависли в неправильных городах Звонки телефонные, под луной Границы условные, — я с тобой Я с тобой… Да, я представляю как держу тебя за руку. Кто-нибудь, скажите мне, что я сейчас просто в кошмарном сне! И я проснусь в квартире Арсения. В его теплой кровати. И буду слушать его мирное дыхание. Рядом. Мы разбегаемся, по-делам Земля разбивается пополам Мы разбегаемся… Земля разбивается… Мы разбегаемся… Песня заканчивается. А мои глаза уже все заплыли слезами, и они не наровят останавливаться. Я просто сейчас выпрыгну из этого самолета и разобьюсь об землю. Меня разрывает изнутри. О, господи, зачем я вообще живу, если не могу быть счастлив! Вот все постоянно должно обрываться. Хэппи энды — это выдумки. Очень жестокие выдумки… — Извините, у вас все в порядке? — спросила женщина, сняв наушники и случайно заметив мое нестабильное состояние. Я молча киваю и отворачиваюсь от нее. Снова включает какую-то музыку. Закрываю лицо ладонями, наклоняясь вперед, на свои колени. Ненавижу эту гребаную жизнь! Перед глазами проносится просто все, что было. С самого начала. С той встречи ночью. Я часто думаю об этом, но именно сейчас эти воспоминания яркие, как реальность. Это моя собственная реальность. Она навсегда останется со мной. Арсений, я надеюсь, что ты тоже думаешь обо мне. Я очень хочу, чтобы ты меня не забывал, потому что я буду думать о тебе постоянно. Каждый день. Каждую секунду, пока не умру в одиночестве… — Быстрее проходите, при взлете вообще нельзя ходить по салону! — говорит стюардесса где-то сзади. Я тихо всхлипываю и замолкаю, вникая в смысл фразы. Это кто. Это… Нахожу в себе силы поднять голову. Шея болит оттого, что я очень часто поворачивался ранее. Мне что ли мерещится? — Антон, ты что… — он садится на свое место. Я не слышу половину того, что он мне говорит, спрашивает. У меня снова текут слезы. Они не останавливаются. Я не верю. Я уже себя морально похоронил. Арсений притягивает меня на свое плечо и начинает перебирать мои волосы. Его руки тоже дрожат, а грудь постоянно вздымается, будто он быстро бежал и резко остановился. Я просто лежал на нем, слабо обнимая его в ответ. Мне никак не удавалось придти в себя. — А как ты… Тебя задержали? И как… — спрашиваю я в его плечо. — Да, — шепотом отвечает мне на ушко. — Я просто нажал на кран пожарной тревоги и смылся от них. Элемент неожиданности, понимаешь? — еле слышно говорю «угу». Я так и пролежал на нем довольно долго. Арсений. Он з-здесь. Вы понимаете? Я нет. Это слишком хорошо… — Антош, ну чего ты нюни распустил? — гладит мою спину поверх футболки. — Ничего, — его прикосновения меня успокаивают. — Посмотри на меня, — я поднимаю на него свое заплаканное красное лицо. — Солнышко, тебе нужно умыться. — говорит тихо, чтобы никто из других пассажиров не слышал. — Пойдем в туалет? — да уж, это, конечно, не те три слова, что я мечтал услышать, но все равно звучит неплохо. — Умываться? — переспрашиваю, так как уловил двусмысленность. — Будем называть это так, — улыбается, чуть слышно хихикая. — Я пойду первым, а ты попозже заглядывай. Чтобы без палева, — проводит по моей челке пальцами и отстраняет руку. — Я пошел? — Да… — говорю ему вслед, шмыгая носом. — Не реви, — дергает меня за нос.- Все хорошо. — Не реву, — не могу сдержать улыбку.***
Я захожу. Арсений стоит перед зеркалом и корчит рожи. Весело он тут время проводит. Замечает меня и отрывается от своего занятия. Приближаюсь к нему. Арсений крепко обнимает меня. Его руки цепко обхватывают мою спину. Чувствую как нервно сократилась мышца на его предплечии. Все мы на нервах. Но теперь же все хорошо, как он и сказал? Арсений целует меня около уха, затем в районе скулы, несколько рваных поцелуев на щеке, он как будто не может поверить, что перед ним стою я, но пытается себе это доказать. Поворачиваюсь к нему лицом. Он замирает, смотря мне в глаза. Мы очень близко, я чувствую его теплое дыхание у себя на губах. — Арсений, — произношу я, он опускает свои руки на мою талию и сцепляет их в замок, — я уже думал, что не смогу тебе это сказать, — кладу свою ладонь ему на плечо, растерянно улыбается. — Ты знаешь, я… — самолет потряхивает, мы теряем равновесие и влетаем в стену. Я оказываюсь на Арсении. Он снова крепко сжимает меня в своих руках. — Так вот, я… — моя смелость как-то исчезает за доли секунд. Глаза вмиг теряют ту решительность. Остаюсь стоять молча с чуть приоткрытым ртом. Обреченно смеюсь, понимая, что почему-то у не получается сказать —Секунду, — отступаю назад, Арсений вяло отпускает меня. Он как бы говорит: «Я и так знаю, что любишь, молчи». Мы понимает друг друга мысленно, но все я хочу, чтобы кое-что прозвучало вслух. — Я, — бегаю глазами по узкому помещению, — тебя, — у меня замирает все в груди, Арсений останавливает взгляд на мне, — очень сильно, — и на выдохе, — люблю… — время застыло. Он даже не моргал. Меня будто током ударила тишина. Что не так, Арсений? Почему ты ничего не говоришь? Мне становится очень не хорошо. Какого хера? Я готов убежать и выброситься за борт самолета с огромной высоты. — Антошенька, — я облегченно выдыхаю, — я тоже, — он касается своим носом моего. Я так рад. Это не выразить почти никак. Разве что через поцелуй. Набрасываюсь сам на губы Арсения. Он не успевает закрыть глаза, и я тоже этого не делаю. Мне хочется видеть его. Я боюсь, что он может исчезнуть. Забираюсь языком на его нёбо и немного щекочу. Смотрю ему в глаза, которые находятся от моих в паре сантиметров. Он как-то хитро прищуривается. Смыкает зубы, кусая меня за язык. Недовольно мычу. Берет меня за руки и хочет уже прижать их к стене, но я пересиливаю его. Во рту так же разворачивается противостояние моего языка с его. Тащу его руки вниз на уровень своих брюк. В его зрачках зажигается что-то, он быстро, но многозначительно подмигивает мне. Медленно отстраняется. Выворачивает мои запястья в две разные стороны. Оглядываеся. Внезапно он на чем-то останавливает взгляд. — Залезешь на эту раковину сам или тебя подсадить? — говорит мне, показывая на нее. — А заче… — дергает меня в направлении раковины. Улыбается, чуть кусая нижнюю губу. До меня не успело сразу дойти. Арсений хватает меня за талию. Тянет вверх, но не может поднять. Я наверное реально тяжелый, хотя на первый взгляд — тростинка. Цепляется в мои бедра. Ой, ой, а поднял же. Я не ожидал, что он так резко и быстро это сделает. Мне не удалось угадать момент приземления своей задницы. — Аай, Арсений, аккуратнее! — вскрикнул я, когда железный кран коснулся низа моей спины. А что если бы он мне в жопу вошел? Бля… — Хорошо, хорошо, радость моя, Ты же закрыл там дверь? — спрашивает, снимая мои брюки, попутно смотря на меня. — Не помню, — я сюда шел и думал только о тебе, какая нахрен дверь? Отходит, оставляя меня в трусах, и со штанами, спушенными чуть ниже уровня колен. Скучающе болтаю ногами. Арсений поворачивает задвижечку. Я все же не закрыл. Хорошо, что он сейчас об этом подумал. Поворачивается на меня, как бы говоря: «Ну всё, теперь ты в ловушке». Я только за. Тянусь к ботинками, пытаясь их расшнуровать. Арсений подходит и поднимает мою голову на себя вверх за подбородок. Очень мокрый поцелуй. Его слюней в моем рту стало больше, чем моих собственных. Заканчивает. Что-то маловато. Опускается на корточки и снимает с меня обувь, не расшнуровывая. Тянет за края штанин. Они поддатливо спадают на пол. Я незаметно опускаю руку назад, юркаю под резинку своих трусов и добираюсь до отверстия. Черт, смазка. Ее снова нет. Спешно вытаскиваю и облизываю тщательно пальцы. Арсений в этот момент встает, я показываю ему блестящие влажные пальцы, вертя рукой перед его лицом, затем опускаю ее туда, куда задумал изначально. Парень немного удивляется такому моему действию. —Что, уже все сам делаешь? — небрежно поднимает мою футболку, настойчиво гладя мою грудь —Угу, — смотрю в его светлые глаза, просовывая в себя один палец. — М! — Арсений тянется ко мне, оставляет засос на солнечном сплетении. Руками ласкает мою спину. Зигзагообразными движениями перемещается все ниже. Я на половину ввел средний палец и начал добавлять указательный. Арсений целует впадинки между выступающими нижним ребрами. Добирается руками до краешка трусов. Оттягивает. Одной рукой обхватавает под ними мою руку, нежно поглаживая, а второй продолжает избавляться от моего нижнего белья. Во мне находятся два моих пальца, Арсений внезапно добавляет к ним один свой. — Ах!..- я заставляю себя расслабиться. Трусы минуют лодыжки и оказываются на полу. Свободной рукой Арсений берется за мою правую ногу и начинает отводить ее в сторону. Наклоняется и легонько кусает внутреннюю сторону бедра. Задранная ранее футболка падает. Ее нижний край касается моей эрекции. Теперь я закрываю глаза. Палец Арсения начинает давить на стенку прохода, затем выходит. Моими делаю тоже самое. Внутри меня становится Пусто. Но не на долго. Чужие три пальца настойчиво и быстро захватывают все пространство. Касаются простаты. Арсений разводит их, затем снова объединяет и возвращает наружу. Обиженно оттаскиваю его руку, снова вводя в себя свои пальцы. Парень больно сжимает мою ягодицу. Еще один засос, теперь на бедре очень близко к паху. Замираю на вдохе. Отклоняюсь назад, и моя спина вновь касается холодного крана. Вздрагиваю. Арсений поднимается. Я сосредотачиваю на нем взгляд. Опускаю свой взор ниже и осознаю, что этот засранец уже Спустил на себе все, что ниже пояса. — Антон? — улыбается и зовет меня. — Арсений? — пародирую его. Он берет меня за бедра и тянет вниз. Я убираю из себя руку, перенося ее вперед на свой Живот, а затем на член. Моя пятая точка оказывается на самом краю раковины. Спина неудобно напарывается на кран, а голова упирается в стену, где рядом висит зеркало. Арсений подносит свою руку к моему рту. С удовольствием и без каких-либо раздумий размыкаю губы и языком окропяю её слюной. Вылизываю его ладонь, скользя по узеньким линиям. Вот это хиромантия. Правда чхал я на все эти предсказания и гадания по рукам. Мне просто нравится исследовать эту языком. Чмокает меня в шею и убирает руку. Обхватывает ей свой член, получше смазывая его перед тем, как продолжать. Встречаюсь с ним глазами. — Ты готов? — заботливо спрашивает у меня, чуть надрачивая себе. — Да, делай со мной все, что угодно. — произношу, закидывая ноги к нему на талию. -О, ты готов полностью мне отдаться, — крепко обхватывает их руками. — Антош, я польщен, — непристойно улыбается и тащит меня за ноги еще. Я держусь на самом краю раковины. Равновесие очень трудно держать. В том числе из-за того, что самолет периодически потряхивает. Арсений начинает не спеша входить в меня. Чувствую, как головка проникает в кольцо мышц. Шире раздвигает мои ноги. — Ммх, — проходит дальше. — Ааа… — накрывает мой рот рукой. Смотрю на него, легко кусая за руку. —Солнышко, вот здесь придется вести себя потише. Понял? — киваю. — Отлично, — ворошит мои волосы. Его член почти полностью оказывается внутри меня. Сжимаю сильнее руки на раковине. Трогает мои соски под футболкой. Медленно выходит и затем снова толкается внутрь. — А!.. — вспоминаю, что он попросил потише и закусываю губу. Кран неудобно врезается в спину. Пытаюсь найти удобное положение, двигаюсь левее. Арсений входит в меня под каким-то Особенным углом. Все на фоне этого ощущения меркнет. Я двигаюсь ему навстречу. Опасно, могу запросто упасть. Цепляется в мои щиколотки, и сгиная мои ноги в коленях еще сильнее, прижимает их ко мне. Его пальцы ложатся на места под моими коленями. Вот это мне очень нравится. Наверное, у меня там эрогенные зоны. Начинает двигаться во мне не так медленно, но еще и не очень быстро. Внизу живота невыносимо крутит, как будто там стая бабочек летает со скоростью света. Арсений берет в руку мой член и начинает двигаться по нему в том же ритме, что он входит в мою задницу. Второй рукой он добирается до моего пресса и начинает его поглаживать, слабо надавливая. Взглядом прохожусь от его ладони до плеча. Разглядываю шею. Затыкаю себе рот рукой, так как уже не могу задерживаться от всего того, что делает Арсений. Замечаю сбоку его шеи выемку между костью и напряженной мышцей. Это выглядит слишком красиво. Так и хочется дотронуться. — Ммм!.. — он меняет темп. — Аахаа! — мой Стон слышно даже сквозь ладонь. Смотрю на губы Арсения. Немного суховаты. Он проводит по ним языком. Видимо, заметил мой пристальный взгляд. Поднимает уголки губ. Встречаюсь с его черными бездонными зрачками. Толкается в меня, ускоряясь. Невольно закрываю глаза, потому что не могу справиться со всеми эмоциями и ощущениями. Кусаю свою руку больно, изо всех сил стараясь не заорать в голос от неописуемого удовольствия. Арсений зажимает большим пальцем головку моего члена. — Арс… Ммх… Ты просто… Ах! Ааа! А!.. — Я хотел что-то сказать, но слова потерялись из-за того, что он начал еще быстрее входить и выходить из меня, касаясь простаты каждый раз ювелирно точно. Я забыл, как правильно дышать и стал сбивчиво чередовать вдохи и выдохи. Опускаю руки и сжимаю свою мошонку. Арсений сжимает кольцо из пальцев у основания моего члена. Обхватываю его руку своими. Вожу вверх-вниз. Дрочка в три руки — это что-то новое. Наклоняет ко мне голову, у самого уха говорит: — Хорошие авиалинии, не правда ли? — я шумно набираю в легкие воздух. — Ааах! — выходит из меня полностью и заново проникает сразу же резко на всю длину. — Ага! Аааа! Хаа — грызет место, где моя челюсть стыкуется с шеей. Переходит на совсем сумасшедший темп. Покрывает укусы глубокими засосами. Я мертвой хваткой вцепляюсь в его спину. Руки сжимают ткань футболки, ноги сведены вокруг его талии. Если я расслаблюсь, то однозначно упаду. Арсений хватает меня за бока и удобнее усаживает на раковине. Самолет чуть виляет в воздухе. От этого его член входит в меня каждый раз под новым углом. — Аамх! М! Аааа… — я простонал, смотря парню в глаза. Он ведь говорил, что нужно потише, но я просто не могу так. Упрекающе глядит на меня, затем заставляет замолчать поцелуем. Я мои стоны разлетаются внутри его рта. Снаружи слышно только мычание. кладет руки мне на ягодицы и подтягивает, глубже насаживая на свой член. Я всячески выгибаюсь. Под ним. Продолжает страстно целовать меня в губы. Перемещаю руки на его шею, затем путаю его волосы. — Ммм! — теперь уже он мычит. Во рту создается приятная звуковая вибрация. Не останавливается и продолжает ритмично трахать меня в задницу. Мне нравится эта некоторая грубость. Еще сильнее возбуждает осознание факта, что мы делаем это в самолете, на высоте нескольких сотен, нет, тысяч метров над землей. Я и мой парень, уголовно преследуемый преступник. Пару недель назад я хотел от него сбежать. Даже не верится. Это самая ненормальная и лучшая история, что когда-либо со мной случилась. И она продолжается. Мы прошли по самому краю лезвия бритвы и сошли с нее почти без царапин. Казалось бы, что может связать человека из криминальной среды, торгующего наркотикаи и совершенно обычного студента, подрабатывающего в мелкой кафешке? А вот, оказывается, это совершенно спокойно может сделать любовь. Это невидимая, на первый взгляд бесполезная связь. Но она очень крепкая. И, главное, непонятно, когда она появилась. И откуда. Я потерял тот переломный момент. Все как-то нечетко. Вроде бы я начал засматриваться на Арсения у него дома, а вроде бы меня к нему тянуло с самого начала. Мы никогда не узнаем, существует ли судьба. Есть ли смысл в случайных встречах. И известно ли с самого рождения имя того, с кем мы в дальнейшем свяжем свою жизнь. В любом случае, какая разница сейчас. Мы здесь. Рядом. Этого достаточно для счастья. Мне больше ничего не нужно. Только его светло-голубые глаза. Они заменяют небо, да весь мир перед ними тускнеет. Рядом с этим парнем во мне загорается новая вселенная. — Антош, ты чего притих? — нарочно ускоряет темп, вдавливая мою голову в стенку еще сильнее. — Я… Аах задумался… А ты же сам просил… Ааахм! Потише! — держусь за его плечи. — Забудь, что я просил. Мне уже плевать, и да. Скорее всего нас уже давно все, кто хотел, услышали, — смеется, получше схватывает мои бедра. — Ну покричи, а? — делает жалобные глазки. От опасного типа до совершенного ребёнка он может меняться за доли секунд. У него такой многогранный характер. Арсений, как я могу тебе отказать? — Аааахаа! — я просто расслабился и не сдерживал стоны. — Аарс… - меланхолично приоткрываю рот. — Аааарс! Мм!.. — нечаянно бьюсь затылком об стенку. Смотрю в потолок, моя шея вытянута и незащищена. Арсений конечно же сразу к ней припадает. Вот посмотрю когда в зеркало, наверное, испугаюсь яркой сине-фиолетовой раскраски. Точно. — А! Хаааа!.. Ммм х аааа! — возвратно-поступательное движение внизу не прекращаются. Сглатываю. Язык Арсения сразу же останавливается на моем кадыке. Проводит по нему всей поверхностью, затем мягко касается губами и целует. Очень нежно. Я резко чувствую. как удар тока, утяжеление внизу живота. Скоро уже? Эх. Арсений отстраняется и смотрит куда-то за меня. Я не понял. Он конкретно залип. В смысле, блять, ты же сейчас меня ебешь, так смотри на меня. Будь добр. На меня, Арсений! Да куда же ты уставился? — Ах, ты чт… Ты что на себя в зеркало пялишься? — поворачивая голову на бок. — Я на секунду только, — переводит взгляд на меня. Оттягивает воротник моей футболки. — Арсений, ну ты… Аааа! — снова быстро входит внутрь меня. Закрываю глаза. Он поглаживает мои ключицы. Еще пара толчков. — Аррссс… — тихо протягиваю, не выдерживаю и пачкаю свой живот, футболку, и Арсения. — Антоша… — Он кончает одновременно со мной. — его голос немного хрипит. Тянется меня поцеловать. Отвечаю незамедлительно. Устало, но старательно вожу языком по его деснам, щекам. Он засасывает мою нижнюю губу. Чувствую как его член медленно выходит из меня. За ним вытекает сперма. Арсений снимает меня с раковины, потом отпускает мои ноги. По внутренней стороне моего левого бедра прокатилась тоненькая дорожка беловатой густой жидкости. Ох, я так устал. Здесь очень узкое пространство. А еще очень душно. Наверное, мы надышали. Держусь руками сзади за край раковины. Все той же. На глаза наплывает темная пелена. Я еле стою на ногах, но я очень доволен. Арсений тоже выглядит измотанным. Опирается на противоположную стену и Вяло опускает на нее назад голову. Ему даже лень сейчас подтянуть и застегнуть брюки. Ничего не могу поделать и не смотреть туда… Но глаза сами закрываются, и я будто вылетаю из этого мира на какое-то время. Такой кайф. Я не чувствую тело. Как будто в невесомости. Не понимаю где верх, где низ, лево, право… Ох, невероятное ощущение. — Я люблю тебя, — слышу в вакууме, в котором нахожусь мысленно и мгновенно открываю глаза. -Антошенька, спасибо, что ты есть. — говорит Арсений, который как будто сам прилип к стене. У него блестят глаза. — И я тебя, и тебе… — шатаясь, подхожу к нему и обваливаюсь на ту же стену. Сцепляет наши руки. Мне достаточно слышать стук его сердца вместе с дыханием. Это лучшая музыка для моих ушей. Поднимаю голову, мои глаза оказываются немного выше, чем его. Арсений обхватывпет меня крепко за талию. — Помнишь, я писал, что «не может быть хэппи эндов?» — выдыхает прямо мне в губы, максимально близко. У него такой напор, что я чувствую, будто он смотрит на меня сверху вниз. — Угу. — Я сочинил еще одно четверостишие, — улыбается, слышим настойчивый стук в дверь. — Занято! — Да слышал я, как там занято. Можно побыстрее? — раздается с другой стороны мужской голос. — Минуту подождите, я не могу найти бумагу, — как ни в чем не бывало отвечает Арсений. — Так вот, радость моя слушай, — на тон ниже. Не несите счет. Можно заказ повторить? И пусть мой долг растет, Но хэппи энд может быть. Делает паузы между словами в последней строчке, мягко проводя одной рукой по моей спине. Еще раз прокручиваю эту строку в голове. — Мне нравится. — да, теперь его стихи идеальны. — Я люблю хэппи энды. Как сейчас, — наивно, но искренне распахиваю глаза. — Ты что? — отвешивает мне подзатыльник. Не сильный, а такой себе чисто символичный. — Сейчас совсем не конец. Пока в ближайшее время никаких «эндов»! Мы с тобой только начинаем отношения, золотце, впереди много всего. Готовь жопку. — А?! — Готовься говорю. Антошенька. -улыбается и влюбленно добавляет: — Мой. Антошенька.