Coming out

Хаусу давно уже было известно, какая Уилсон хитрожопая сволочь. И все же устроить пари из огласки их отношений было очень коварной затеей. Хаус действительно не видел смысла посвящать кого-то в их личную жизнь, но при этом точно не собирался позволить Уилсону выиграть. Хаус зашел в конференц-зал и бросил на стул свой рюкзак. Форман тут же стал вводить его в курс дела. — Женщина двадцать четыре года, страдает головокружениями, обмороками и почечной недостаточностью… — Плевать мне на пациента. Я слишком влюблен, — прервал его Хаус. — … и диплопией*, — закончил Форман, даже не подняв головы от истории болезни. Кэмерон больше заинтересовалась его заявлением. С лицом раненого животного, она спросила: — В кого? Хаус с блаженным и мечтательным выражением откинулся в кресле. Пожалуй, это обещало быть веселым.  — О, в кого-то по-настоящему особенного. С прекрасными карими глазами и реально шикарной задницей. Чейз, кажется, наконец-то решил проявить интерес.  — И кто она? Форман оставался таким же брюзгой, как и обычно.  — Наша пациентка — та женщина из двести шестой палаты, — постоянно кричит от ужаса, потому что ей кажется, будто по ней ползают муравьи. Хаус проигнорировал его.  — Красивый ротик и длинные ноги… — он практически видел, как Кэмерон с Чейзом ломали головы, пытаясь угадать, кто это. Форман разочаровывал все больше.  — Хаус, вы уже рассказали о последней проститутке, которую наняли, и мы можем уже вернуться к делу? — Это не шлюха. Ну, в профессиональном смысле. Что же касается натуры… — Кто-то из больницы? — спросил Чейз. Хаус многозначительно поднял бровь.  — Конечно, мы занимаемся этим в больнице. — И вы действительно любите ее? — прошептала Кэмерон. Да, не стоило ходить с ней на свидание. — И «да» и «нет». — Да? — слава богу, Чейз и Кэмерон имели симпатичные мордашки, иначе их синхронная глупость заставила бы Хауса уволить обоих. — Да, я люблю Уилсона, но в последний раз, когда я проверял, он не был женщиной. Однако, теперь, когда вы упомянули об этом, многое становится ясным. Его любовь к прихорашиванию у зеркала и сушка волос феном… Вероятно, мне стоит еще раз проверить. — Ладно, я уверен, что вы с Уилсоном влюбленная гей-парочка, — вздохнул Форман. — А теперь, когда мы это определили, может, сосредоточимся на выяснении того, что, черт возьми, вызывает у нашей пациентки отказ почек? Чейз закатил глаза, а Кэмерон разочарованно и слишком глубоко вздохнула. Интересно. *** Хаус ворвался в кабинет Уилсона, сияя самодовольной улыбкой. — Отлично, я сделал это. Гони пятьдесят баксов. Уилсон удивленно поднял брови. — Правда? Ты сообщил своей команде? И как они восприняли? — Форману насрать, Чейз верит, что ты женщина, а Кэмерон вздохнула с облегчением. — Что… — Уилсон на долю секунды смутился. — Погоди, ты ведь сделал это не так, как нужно. — Конечно, я все сделал правильно! — Они не поверили тебе. — Ну… нет. Уилсон выжидающе посмотрел на него. — Ну ладно, я снова откроюсь. Но тогда будешь торчать мне сотню, — Хаус драматично закатил глаза, а потом вышел. *** Хаус решил, что пора испытать кого-то, кто иногда демонстрировал себя на ступеньку выше отметки «полный идиот». Поэтому направился в сторону кабинета Кадди, по дороге сцепившись с медсестрой Мэннинг, которая поджидала его у дверей клиники. Кадди игнорировала его целых пять минут, прежде чем сдалась. — Чего тебе, Хаус? — Я пришел требовать повышения зарплаты, поскольку снабжаю твою главную звезду онкологического отделения регулярным сексом. В ответ Кадди раздраженно вздохнула. — Ты должна мне долю от программы «Неравнодушный Доктор». — Хаус, пожалуйста, оставь меня в покое. — Между прочим, чудо-мальчик показывает сейчас гораздо более высокие результаты, поскольку не переживает развод каждую неделю. Хотя расходы на смазку, как выяснилось, не хило возросли. Кадди закатила глаза, а потом перешла в наступление.  — Хаус, я занята. Если ты не придумал ничего лучше, чем злить меня, можешь направить свою энергию на работу в клинике. Хаус выскочил из кабинета с рекордной скоростью. *** — Пятьдесят баксов, — протянул руку Уилсон. — Это ты должен заплатить мне, — отпарировал Хаус и стащил из тарелки Уилсона картошку. — Я признался. И вообще-то, не единожды. — Не считается, раз получатели этой информации не верят, что это правда. — Вряд ли меня можно обвинить в том, что дебилы, с которыми я работаю, не в состоянии сложить два и два, — пожаловался Хаус. Но порадовался короткой улыбке, тронувшей губы Уилсона. — О, уверен, ты сделал все возможное, — саркастически ответил Уилсон. — Просто я не столь убедителен, как некоторые. Уилсон самодовольно посмотрел на Хауса.  — Думаешь, я собираюсь помочь тебе выиграть пари у меня же? — Хм, — Хаус крякнул, вырвал мороженое из рук Уилсона и захромал прочь. *** Поскольку они c Уилсоном были вместе, Хаус придумал, чем заняться во время дежурства в клинике. Решение оказалось даже лучше, чем сон или игра в "Геймбой". Как только Уилсон вошел в кабинет, он запер дверь и, жадно целуя, прижал его к стене. — Пора бы уже привыкнуть к тому, что твои вызовы для «срочной консультации», на самом деле не являются жизненно важными, — сказал Уилсон, когда смог перевести дух. — Чем-то недоволен? — ухмыльнулся Хаус, и провел губами по шее Уилсона. — Кроме того, я нуждаюсь в срочной медицинской помощи. У меня вот тут очень ноет, — он переместил руку Уилсона на свою эрекцию. — Ну что ж, раз я здесь… — он умело обхватил член Хауса и сжал именно так, как нужно было. Пейджер Хауса запиликал. — Может, глянешь, что там? — спросил Уилсон. — Вдруг это важно. — Не смей останавливаться, — жестко сказал Хаус и бросил свой пейджер в пустой ящик, стоявший в углу. — Мой пациент помрет позже. Как и твои детишки с раком. Скорее всего, именно возбуждение Уилсона спасло Хауса от любых возражений. Его щеки пылали, и он нетерпеливо поцеловал любовника. Тот потащил его к кушетке. — Иди сюда и трахни меня, — тяжело дыша, проворчал он и лег на спину. Уилсон с еще большим энтузиазмом поцеловал его. В ящике стола, как и всегда, нашлись смазка и образцы презервативов. Хаус нетерпеливо торопил его, не позволив растянуть подготовку. — Ну, давай уже. — Кому-то сильно не терпится, — съязвил Уилсон. Сарказм прозвучал бы убедительнее, если бы не тихий стон, который вырвался у него, когда он толкнулся в Хауса. — Ох-х, блять, — Хаус почувствовал, как член Уилсона вошел точно под прямым углом. –Кадди — гений, раз так точно определила нужную высоту для этих кушеток. — Прямо сейчас я бы предпочел не говорить о Кадди, — тяжело дыша, предложил Уилсон. — Хочешь, расскажу тебе о том, как я действительно хочу, чтобы ты меня трахнул? — прошептал Хаус, следя за тем, как от этих слов глаза Уилсона потемнели от желания. — Как сильно я жажду ощутить твой член внутри себя. Как не терпится, чтобы ты взял меня прямо сейчас — жестко и прекрасно. Уилсон увеличил темп. — Ох, Боже, Хаус, — выдохнул он. — Я сейчас кончу. Хаус сжал рукой собственный член, быстро надрачивая его. Он откинулся назад и закрыл глаза.  — Ах-х, Господи, — простонал он, когда волны наслаждения настигли его. Он на мгновение замер, а потом почувствовал, что Уилсон бросил ему какие-то салфетки. — Спасибо. Можешь подать мне телефон, а? — Хаус набрал номер своего кабинета. — Где вы? — немедленно ответил Чейз. — Мы уже полчаса шлем вам сообщения на пейджер. — Я был слишком занят, позволяя Уилсону трахать меня, — Хаус краем глаза следил за ухмылявшимся любовником, который в данный момент застегивал штаны. — Ну да, конечно, — раздраженно бросил Форман. — У пациентки открылось сильное кровотечение из носа. — И что, по-твоему, я могу тут поделать? Я только что использовал все свои салфетки, вытирая сперму.  — Хаус, чем бы вы там на самом деле ни занимались, это может подождать. Помогите нам выяснить, почему она не реагирует на лечение, — настаивал Чейз. — Серьезно, Уилсону страшно обидно, когда вы воспринимаете его, как вещь. Уилсон закатил глаза и отвернулся. — Ташыте уже сюда свою задницу, — акцент Чейза всегда усугублялся при общении с Хаусом. — Хорошо, хорошо. Уилсон все равно уже тут кончил. *** — У Шарлотты поднялась температура. Ей понадобится… Кэмерон прервала Кадди, которая, словно фурия, ворвалась в конференц-зал. — Хаус, ты же не думаешь, будто я одобрю ампутацию ноги твоей пациентке?! С ней все в порядке! Кэмерон испуганно посмотрела на босса. — Вы хотите отрезать ей ногу? Зачем? Хаус вздохнул. — Конечно, никто не собирается отсекать совершенно здоровые конечности. — Боже, ну и тупицы. — Хаус постучал тростью в стену, отделявшую его кабинет от офиса Уилсона. — Милый, ты мне нужен! — У нас сейчас нет времени на ваши игры, — гневно возразил Форман. — Это не рак, — воскликнул Чейз. — Прикинь! Даже ты знаешь это. — Тогда зачем нам здесь Уилсон? — спросил Чейз, как только онколог вошел в кабинет. Уилсон поразился направленным на него взглядам. — И почему мне кажется, что это не срочная консультация? Хаус заткнул его поцелуем. Уилсон отстранился и покраснел, когда Хаус схватил его за задницу. — Хаус! — рявкнула Кадди. Она, подбоченившись, смотрела на него. — Какого черта ты делаешь? — Выражаю свою любовь. Ты не можешь остановить меня, закон Нью-Джерси запрещает дискриминацию по признаку сексуальной ориентации. Судя по выражению лиц, Чейз и Кэмерон все еще сражались с замешательством. Ну, по крайней мере, на этот раз они делали это молча. Кадди кипела от досады. — Раз тебе не нужна консультация, я ухожу, — сказал Уилсон. — Но я был так уверен, что ты окажешься убедительнее меня, — разочарованно протянул Хаус. Уилсон покачал головой, прежде чем отправиться в дверь. «Самодовольный ублюдок», — подумал Хаус, подавляя усмешку. Артериальное давление Формана достигало роковой отметки. — Мы можем вернуться к пациенту? — Обыщите квартиру на наличие токсинов, — сказал Хаус и похромал за Уилсоном. — Думаете, между ними действительно что-то есть? — услышал он обиженный голос Кэмерон. — Хаус, наверное, хотел… — Ох, умоляю, — остановила ее Кадди. — Если бы у Хауса были отношения со всеми, кого он сексуально домогался, сейчас он владел бы гаремом. Так, а теперь я хочу, чтобы вы пошли и сделали свою работу, прежде чем я решу закрыть это бесполезное отделение. *** — Вот, — Хаус вечером вошел в кабинет Уилсона и бросил в него пятидесятидолларовой банкнотой. — Сдаешься? — подняв бровь, спросил Уилсон. — Да, да, ты победил. А теперь прекрати злорадствовать. — Я не… — Неважно. Пациентка спасена, так что день прошел не совсем впустую. Хаус открыл дверь и вышел на балкон. Уилсон быстро последовал за ним. Они облокотились на перила, стоя бок о бок. — Что с ней? — Хроническая глупость. Накачалась магнием. — Как это произошло? — спросил Уилсон. Хаус краем глаза следил за ним. Тот выглядел весьма недурно. — Она забыла рассказать нам о своем двадцатипятикилометровом пробеге. И как нормальная жертва булимии, она нашла магний-индуцированную тошноту слишком практичной, чтобы сообщить о ней врачам. Почечную недостаточность вызвали более серьезные последствия магния. Кровотечение было от дефицита витамина К, который, как ни странно, оказался результатом голодания. Уилсон что-то невнятно пробормотал, и Хаус повернулся, чтобы посмотреть на него. — Разве ты не должен праздновать? В конце концов, ты не каждый день выигрываешь пари у моей гениальности. — Тебя не беспокоит это? — Твой выигрыш? Конечно беспокоит, но тебе-то какое дело? Уилсон вздохнул.  — Я знаю, обычно тебя не волнует, что думают люди, но меня весьма удручает тот факт, что мой лучший друг рассказывает всем о своих любовных отношениях со мной, но ему абсолютно никто не верит. — Форман, может, и поверил бы. Трудно сказать, он такой пофигист. — Хаус… — устало произнес Уилсон и посмотрел на горизонт. — Эй, — успокаивающе окликнул его Хаус. Он услышал, как открылись жалюзи, но лишь потому, что ожидал этого. Он не знал, кто из тех, кому он написал, стояли там, но даже Чейз был в состоянии следовать простым инструкциям, написанным на доске. Не оглядываясь, Хаус поднял руку и ласково провел пальцами по щеке Уилсона, а потом и по его волосам. Тот подался навстречу его ладони и коротко улыбнулся. Хаус притянул его к себе и мягко поцеловал. Спустя какое-то время, они разорвали поцелуй. Улыбка Уилсона теперь сияла и в его глазах. — Я люблю тебя, Хаус, — сказал он и наклонился, чтобы снова поцеловать его. — Секундочку, — остановил его тот и обернулся. — Эй, детишки! — проревел он. Уилсон повернулся и уставился на окна кабинета. Там замерли Чейз с Кэмерон. Их лица украшало одинаковое выражения шока, кроме того, рты у них оказались распахнуты. Форман смотрел на них широко раскрытыми глазами. — Ха, я ошибся, — заявил Хаус, почесав подбородок. — Даже у Формана веселая реакция. Жаль, что Кадди не ответила на вызов. Уилсон удивленно рассмеялся. Хаус ответил довольным смешком. Он постучал по стеклу, заставив Кэмерон подпрыгнуть. — А теперь снова закройте шторы, потому что все, что будет дальше, не для детских глаз. Кэмерон покраснела и быстро опустила жалюзи. Казалось, она, наконец, поверила Хаусу, и решила, что наверняка не желает увидеть чего-то большего. Уилсон продолжал хохотать — счастливо и расслабленно — так, как только Хаус мог заставить его смеяться. Хаус, наблюдавший за ним, ощутил стеснение в груди. Когда Уилсон посмотрел на него, он по-настоящему улыбнулся и очень тихо сказал: — Я тоже люблю тебя, Уилсон.