веточка сирени

      Джордж Уорлегган сидел за рабочим столом и перебирал многочисленные бумаги, связанные с его банком. Украдкой он наблюдал за своей беременной женой, которая с большой неохотой вышивала яркую птицу на салфетке. Мужчина уже пару недель назад заметил жуткий холод и безразличие ко всему в глазах Элизабет, но не стал её ни о чём спрашивать. Он был убеждён в том, что это из-за положения его жены, и с рождением ребёнка всё закончится. Но помимо потери интереса к обычным вещам, Элизабет потеряла всякий интерес к мужу. Даже находясь с Джорджем в одном помещении, она не разговаривала с ним, а на его вопросы отвечала сухо и коротко. Безусловно, такое отношение задевало мужчину. Да, их брак был не идеален, и в глубине души Уорлегган понимал, что Элизабет возможно совсем не любит его. И их свадьба — следствие сложившихся обстоятельств, а не чистый и прекрасный союз, каким он должен быть. Но ситуацию нужно было менять. В доме был нужен новый воздух, пропитанный яркими впечатлениями, красками, каким-то счастьем, а не угрюмым молчанием и серыми мыслями.       — Мы устроим бал, — как-то невзначай сказал Джордж и исподлобья глянул на жену, ожидая её реакции.        Элизабет положила вышивку на столик и подвинулась чуть ближе к краю кресла.       — Да. Когда?       — Через две недели, нам хватит времени?       — Более чем, но я бы хотела обратить твоё внимание на то, что Кардью является более подходящим местом для подобных приёмов, — Элизабет на мгновение задумалась, а потом сказала с лёгкой улыбкой, — если ты не против, то я могу заняться списком гостей и приглашениями даже прямо сейчас.       После такой уверенной речи, женщина встала, поправила складки платья на заметно округлившемся животе и вышла из комнаты.       — Безусловно, — тихо, вслед своей жене бросил Уорлегган, а затем вернулся к своим банковским бумагам.

***

      Всю неделю в Кардью кипит жизнь. Каждый сантиметр поместья готовится к предстоящему балу. Пол в залах, как и всю посуду, начищают до блеска каждый божий день; тщательно собирается пыль из каждого уголка; открывается каждая комната и идеально вымывается для будущих гостей. Хозяева всё тщательно контролируют в перерывах между спорами о распределении приглашенных. Кэрри Уорлегган только и говорит, что милые бранятся — только тешатся. Он не замечает никаких проблем в отношениях своего племянника и его жены, и сам с удовольствием готовится к балу.       К концу недели Джордж подумал о том, что вся эта затея была неверным шагом на пути завоевания расположения своей жены, но видя то, как её увлекла эта суета, успокоился. Элизабет цвела, как и кусты сирени из сада перед поместьем, почувствовав тепло весеннего солнца, покрыли россыпью крошечных цветов свои тонкие ветки. В этом году кустарники пробудились ото сна немного раньше, чем обычно. Однако это было на руку хозяевам, и их весенний бал приобрёл дополнительный шарм за счёт чудесного аромата, который разносил непоседливый корнуэльский ветер. Кажется, весна теперь пришла и в семью Уорлегганов.       Гости начали съезжаться после пяти. Элизабет старалась развлечь дам болтовнёй о моде, детях, семейных вещах, показать им дом, помочь с размещением и выбором наряда (ведь мы знаем — истинная леди никогда не приезжает на бал с только одним платьем). Джордж же встречал гостей и провожал мужчин в сад к клумбам, где находились столики с алкогольными напитками. Там до девяти вечера шёл деловой мужской разговор, который продолжился и в зале для танцев, и в комнате для карточных игр, и за ужином.       К Джорджу подошёл лакей со списком гостей, хозяин перечитал его, вычёркивая уже приехавших. Оказалось, что не хватает всего троих. Уорлегган очень надеялся на их скорое прибытие, потому что он ужасно замёрз, так как не надел пальто поверх парадного сюртука. Стоило мужчине только об этом подумать, как он увидел, что к дому чрезвычайно быстро приближается экипаж сэра Бодругана. Такая спешка была обусловлена опозданием, да и сэр Хью обожал всевозможные безумства, включая быструю езду. Помимо него самого, в повозке была ещё чета Эддингтон. Их Джордж лично не знал, но они были гостями Бодругана, и тот уверил Уорлеггана в письме, что они замечательные люди и стоит их тоже пригласить. Экипаж остановился, и хозяин чинно вытянулся, ожидая прибывших. Из повозки первым вышел сэр Бодруган, за ним — Эддингтон, что оказался совсем немолодым мужчиной; его жена легко сошла со ступенек последней. Женщина, всё ещё придерживала широкополую белую шляпу, украшенную пионами и длинными лентами синего цвета, такого же, как и её бархатный дорожный костюм. Джордж не видел её лица, так как она аккуратно сдвинула шляпу вперёд и набок, чтобы скрыться от ярких лучей заходящего весеннего солнца, но по её походке он понял, что она, в отличие от своего мужа, молода. Хозяин встречал гостей с очаровательной улыбкой. Пока мужчины обменивались рукопожатиями, и сэр Хью представлял своего дальнего друга Альфреда Эддингтона, женщина осматривалась вокруг. Её внимание привлекли кустарники. — Чудная сирень, — тихо обратилась она к своему мужу, но тот не удостоил её своим вниманием, слушая Бодругана. — Да, зацвела буквально на днях.       Джордж понимал, что он не мог заговорить с ней прежде, чем их представили друг другу, но никто и не торопился этого делать. Женщина смутилась, опустила голову и случайно задела локтем мужа. — Ох, она такая тихая, что её порой не замечаешь, — наконец-то проснулся Эддингтон. — Мистер Уорлегган, хочу представить Вам свою прекрасную жену, Беатрису Эддингтон.       Джордж почтительно поклонился, а женщина сделала книксен и сразу же сказала: — Прошу меня простить, но я вынуждена вас покинуть.       Миссис Эддингтон направилась в поместье вместе с лакеем, который нёс её багаж. Джордж бегло рассмотрел мистера Эддингтона, развернулся и встал рядом с ним. Трое мужчин глядели вслед удаляющейся женщине. Тишину прервал Джордж. — Ваш взгляд…. Не будь в ваших волосах седины, я бы сказал, что вы влюблённый мальчишка. — Она — моя превосходная Беатриче. — Да, его Беатриче, — вмешался Бодруган, — всё боится, что на горизонте появится молодой Данте. Держит её чуть ли не взаперти — Ну что ты. Не говори глупостей, друг. Никого я не держу. — Пройдёмте к столикам, — перевёл тему Джордж и направил гостей рукой к остальным мужчинам. Ему не давала покоя то, что он так и не увидел лица этой женщины. Уорлеггану были интересны новые люди, ведь все остальные гости были старыми знакомыми со своими старыми взглядами на жизнь и старыми сплетнями. Да и очевидно, что Эддингтоны были богаты. А тесные связи с подобными людьми очень полезны банкиру. Джордж взглянул на сирень, что так привлекла внимание этой таинственной дамы. « Действительно, чудная!» — подумал Джордж, который, казалось бы, не видит красоту почти ни в чём.